— Мне нужно больше времени, — произнесла Вера, глядя на свою свекровь Тамару Петровну.
Та восседала за столом с идеально выпрямленной спиной, постукивая наманикюренными пальцами по столешнице. В этом жесте читалось плохо скрываемое раздражение – свекровь не привыкла к отказам. Её холёное лицо, обрамлённое идеальной укладкой, выражало снисходительное нетерпение.
— Времени? — Тамара Петровна поджала губы, окрашенные в модный нюдовый оттенок. — На что тебе время? Квартира простаивает второй месяц. Мы не можем вечно ждать, пока ты примешь решение.
Весна в этом году выдалась ранняя. Солнце заливало кухню ярким светом, но Вере казалось, что в комнате становится всё темнее с каждой минутой этого невыносимого разговора.
— Это наследство моих родителей. Я не могу просто так...
— Именно поэтому мы и предлагаем выгодную цену, — перебила Тамара Петровна, делая ударение на каждом слове. — Ты получишь деньги, которые сможешь вложить в свой салон красоты. Разве не об этом ты мечтала?
Конечно, она мечтала. Три года копила деньги, изучала рынок, составляла бизнес-планы. Но всё это время чувствовала на себе снисходительные взгляды свекрови – той самой женщины, которая "поднялась из грязи в князи", как любили шептаться соседки.
Тамара Петровна действительно построила свою империю с нуля – начинала с маленького магазинчика косметики на окраине города. Сейчас у неё сеть из пяти точек, и она не устаёт напоминать всем о своём успехе. Особенно невестке.
"Вера, милая, в бизнесе главное – хватка. А ты всё мечтаешь да планируешь", — любила повторять свекровь за воскресным обедом, поправляя безупречно уложенные волосы.
"Если бы я так же долго думала, как ты, до сих пор торговала бы с лотка", — добавляла она, многозначительно глядя на сына.
— Я понимаю, что вы хотите помочь, — медленно произнесла Вера, подбирая слова, — но это решение нужно обсудить с Максимом.
Тамара Петровна резко встала, одёргивая безупречно отглаженную блузку:
— Максим полностью согласен! Он понимает, что это лучший вариант для всех. Твоя квартира останется в семье, я у тебя ее куплю. А ты получишь деньги на бизнес, — сказала свекровь, — что тут обсуждать?
Вера почувствовала, как к горлу подступает предательский комок. Значит, муж уже всё решил, даже не посоветовавшись с ней? Снова? Как тогда, когда он согласился отдать их общие сбережения матери на расширение бизнеса. Или когда поддержал её идею о совместном отпуске, хотя Вера мечтала провести время вдвоём.
— Я подумаю, — только и смогла выдавить она.
— Думай быстрее, — Тамара Петровна направилась к выходу, но у двери остановилась. — И да, мы ждём вас в воскресенье на обед. Обсудим детали.
Когда дверь за свекровью закрылась, Вера опустилась на стул. В голове крутился рой мыслей. Она прекрасно понимала, зачем свекрови нужна именно эта квартира.
Расположенная в двух шагах от её нового магазина, она идеально подходила для склада. "Семейная цена" была лишь прикрытием – Тамара Петровна никогда не упускала возможности заработать.
Вера помнила, как всё начиналось. Первая встреча с будущей свекровью – тогда ещё Максим только представил её родителям. Тамара Петровна оглядела её оценивающим взглядом, словно товар на прилавке.
— Работаешь? — спросила она вместо приветствия.
— В салоне красоты, — ответила Вера. — Мастером по маникюру.
— Хм... — Тамара Петровна многозначительно посмотрела на сына. — Скромно.
С тех пор это слово преследовало её. "Скромная" квартира, доставшаяся от родителей. "Скромная" зарплата. "Скромные" амбиции.
Свекровь постоянно подчёркивала разницу между ними. Она – успешная бизнес-леди, построившая сеть магазинов. Вера – обычный мастер маникюра. "Ты могла бы добиться большего", — говорила Тамара Петровна, намекая на возможность работы в её бизнесе.
Но Вера не хотела. Она мечтала о собственном деле. О месте, где она будет хозяйкой. Где не нужно будет каждое решение согласовывать со свекровью.
Сейчас, сидя на кухне после ухода Тамары Петровны, она вспоминала все эти годы. Как постепенно свекровь проникала в каждую сферу их жизни. Как Максим всё чаще принимал сторону матери.
Я больше не могу так жить.
Эта мысль пришла внезапно, но с такой ясностью, что Вера удивилась – как она не понимала этого раньше?
Вечером, когда Максим вернулся с работы, Вера была уже готова к разговору.
— Почему ты не сказал мне, что обсуждал продажу моей квартиры с матерью? — спросила жена, как только муж переступил порог.
Максим устало вздохнул, ослабляя галстук. На его лице появилось знакомое выражение – смесь раздражения и снисходительности. Точно как у матери.
— А что тут обсуждать? Мама предлагает хорошие деньги, ты сможешь открыть свой салон. Все в выигрыше.
— Все в выигрыше?! — Вера почувствовала, как внутри закипает злость. — А ты не подумал, что для меня эта квартира – память о родителях?
— Вера, давай будем реалистами, — он говорил тем же тоном, что и его мать. — Квартира пустует, требует ремонта. Сдавать её – лишняя головная боль. Продать на рынке сейчас сложно. А тут – гарантированная сделка.
Как же они похожи, подумала Вера. Та же интонация, те же жесты, та же уверенность в своей правоте.
— Дело не в деньгах, Максим! Дело в том, что вы с матерью решаете всё за моей спиной!
— Мы не решаем, мы предлагаем! И я не понимаю, почему ты так упираешься. Ты же хотела открыть салон?
— Хотела. И открою. Но не такой ценой.
Максим раздражённо махнул рукой:
— Какой ценой? Что за драматизм? Это просто деловое предложение.
— Деловое предложение?! — она почти кричала. — Тогда почему твоя мать давит на меня? Почему ты не обсуждаешь это со мной, а ставишь перед фактом?
— Потому что я знаю – если начать обсуждать, ты найдёшь тысячу причин отказаться! Ты всегда так делаешь!
Вера почувствовала, как внутри что-то оборвалось.
— Значит, вот как ты меня видишь? Как человека, который не способен принимать решения?
— Я вижу человека, который упускает возможности из-за лишних сантиментов!
Сантименты. Опять это слово. Любимое словечко Тамары Петровны. "Бизнес не терпит сантиментов", — говорила она. "Успешный человек должен уметь отбросить сантименты".
Они смотрели друг на друга, и Вера вдруг поняла – это не просто спор о квартире. Это что-то большее. Что-то, что копилось годами.
Три года назад, когда они только поженились, Максим обещал ей поддержку. Но постепенно все важные решения стали приниматься с оглядкой на мнение Тамары Петровны.
На следующий день она позвонила риелтору.
— Здравствуйте, я хочу выставить квартиру на продажу, — её голос звучал уверенно и спокойно. — Да, срочно. Нет, торг не уместен.
Пусть это будет моей маленькой местью, подумала Вера. Не им – себе прежней. Той, которая всегда уступала, соглашалась, молчала.
Когда вечером пришёл Максим, она протянула ему листок с распечаткой объявления.
— Что это? — он нахмурился, глядя на бумагу.
— Я выставила квартиру на продажу. По рыночной цене.
— Что?! Без обсуждения со мной?
— А что тут обсуждать? — она намеренно повторила его вчерашние слова. — Я просто принимаю решение.
— Ты делаешь это назло!
— Нет, Максим, — она покачала головой. — Я делаю это потому, что имею право распоряжаться своим наследством. И потому, что устала от того, что мои желания и чувства не учитываются в этой семье.
— Мама будет в ярости.
— Это её право. Как моё право – принимать решения о своей собственности.
Она ожидала скандала, криков, угроз. Но Тамара Петровна выбрала другое – молчание.
Три недели. Три бесконечные недели свекровь демонстративно не замечала её существования. Не звонила. Не приглашала на семейные обеды. Даже когда они случайно столкнулись возле дома, прошла мимо, высоко подняв голову.
Максим метался между женой и матерью. Каждый вечер приходил с работы хмурый, неразговорчивый. Пытался убедить Веру изменить решение.
— Может, всё-таки подумаешь? — спрашивал он. — Мама предлагает поднять цену.
— Нет.
— Но ведь это выгодное предложение...
— Дело не в выгоде.
— А в чём?
— В самоуважении.
Через месяц квартира была продана молодой семье с ребёнком. Цена оказалась выше той, что предлагала свекровь. На пятнадцать процентов выше.
Она арендовала помещение в центре города и начала ремонт. Каждый день приходила туда, общалась с рабочими, выбирала материалы, продумывала дизайн. Это было её место, её решение, её победа.
Её свобода.
Максим не разговаривал с ней неделю после продажи квартиры. Тамара Петровна перестала звать их на воскресные обеды. Но Вера чувствовала удивительное спокойствие
Когда салон открылся, она не стала устраивать пышное торжество. Просто пригласила нескольких близких подруг на чашку чая. Они сидели в уютном кабинете, говорили о планах, мечтах, и Вера чувствовала – она на своём месте.
Здесь не было позолоченных рам и хрустальных люстр. Не было вычурной мебели и кричащих вывесок. Всё просто, стильно, со вкусом. Как она всегда и хотела.
Вечером того же дня пришёл Максим. Долго молчал, разглядывая помещение, а потом тихо сказал:
— Красиво получилось. И место отличное.
— Спасибо, — просто ответила она.
— Может, поужинаем вместе? — предложил Максим.
— Может быть, — ответила она.
Он улыбнулся, и в этой улыбке она увидела проблеск надежды.
Выключая свет в салоне, Вера подумала о том, что месть – это не всегда желание причинить боль. Иногда это просто способ восстановить справедливость. И начать жить по-новому.
Они шли по вечерней улице, и весенний ветер играл её волосами. Впереди было много работы – и над салоном, и над отношениями. Но сейчас, в этот момент, она чувствовала себя по-настоящему свободной.
И это чувство стоило всех потерянных воскресных обедов.
Любопытный рассказ на канале
Радуюсь каждому, кто подписался на мой канал "Радость и слезы"! Спасибо, что вы со мной!