— Да как же так можно! — возмущённый женский голос разносился по всему подъезду. — Вы хоть предупредили бы...
— А чего предупреждать? Мы же свои! — раздался в ответ самоуверенный мужской басок.
Ольга стояла в дверном проёме своей квартиры. Она была не в силах поверить своим глазам. На лестничной площадке возвышались два огромных чемодана. А между ними, как генерал перед строем, стояла свекровь — Татьяна Петровна.
За её спиной маячила долговязая фигура деверя Сергея. Который с наглой ухмылкой уже протискивался в прихожую.
— Олечка, ты же понимаешь, у меня ремонт. А Серёженьке как раз между работами перерыв образовался, — Татьяна Петровна деловито втаскивала чемодан. — Вот мы и решили у вас перекантоваться. Недельки две, не больше.
Ольга машинально отступила в сторону, чувствуя, как внутри всё сжимается. Она знала эти "недельки". Когда три года назад свекровь приезжала "на пару дней", это растянулось на два месяца.
— Коля знает? — только и смогла спросить она.
— А то! — Сергей уже разувался. — Я ему с утра звякнул, он сказал "без проблем".
Конечно, "без проблем". Её муж никогда не мог отказать родне. Особенно матери. Ольга прикрыла глаза, досчитала до пяти и глубоко вздохнула.
— Татьяна Петровна, у нас...
— Мама, называй меня мама! Сколько лет уже в семье, а всё никак не привыкнешь, — перебила свекровь, уже хозяйничая в прихожей. — Серёжа, ставь чемодан вот сюда. И куртку на вешалку, на вешалку! Что ты её комкаешь?
Ольга наблюдала, как её аккуратно обустроенная прихожая превращается в подобие вокзального хранения багажа. Татьяна Петровна, не спрашивая разрешения, уже открывала шкаф:
— Так, нужно немного места освободить. Эту твою курточку можно пока в другое место...
— Не нужно, — Ольга наконец обрела голос. — Я сама.
— Да брось, я же помочь хочу! — свекровь уже вытаскивала вещи. — Вот эти твои шарфики явно лишние. И зачем столько обуви? У нас в молодости...
Сергей тем временем уже прошёл в гостиную и включил телевизор. Звук футбольного матча заполнил квартиру.
— Оль, а пожевать чего-нибудь найдётся? — крикнул он. — С дороги есть охота!
Ольга стояла посреди своей квартиры, чувствуя себя посторонней. В голове звучали слова дочери: "Мам, ты слишком добрая. Они садятся тебе на шею, потому что ты позволяешь".
Вечером, когда Николай вернулся с работы, Ольга ждала его на кухне. Муж виновато улыбнулся:
— Прости, что сразу не сказал. Мама позвонила утром, а я не смог отказать...
— Как всегда, — тихо произнесла Ольга.
— Ну что ты начинаешь? — в его голосе появились заискивающие нотки. — Это же ненадолго. Мама сказала — максимум две недели.
Из комнаты доносился смех Сергея, комментирующего какое-то телешоу. На кухне громыхала посудой Татьяна Петровна, что-то недовольно бормоча про "неправильную" расстановку кастрюль.
Ольга посмотрела на мужа долгим взглядом и произнесла:
— Знаешь, говорят, что гость — как рыба. На третий день начинает портиться.
***
Третий день начался с грохота на кухне. Ольга вздрогнула и открыла глаза. На часах 6:30.
— Как можно держать сковородки в нижнем ящике? — раздался громкий шёпот Татьяны Петровны. — В приличных домах...
Ольга накрыла голову подушкой. Рядом заворочался Николай:
— Может, сходишь, посмотришь, что там?
— Твоя мать, ты и иди, — отрезала она.
Николай сделал вид, что не услышал, и перевернулся на другой бок.
К вечеру кухня преобразилась до неузнаваемости. Банки с крупами выстроились по росту. Любимые чашки Ольги переехали на верхнюю полку — "всё равно редко пьёте чай". Специи выстроились по алфавиту.
— Вот теперь порядок, — удовлетворённо кивнула свекровь. — А то у вас тут как на вокзале было.
Ольга молча протиснулась к плите. Сварить кофе в собственной кухне теперь казалось сложнее, чем получить визу в закрытую страну.
— И что ты всё кофе да кофе? — Татьяна Петровна поджала губы. — От него давление скачет. Вот я Коленьке травяной чай заварила...
В этот момент в кухню ввалился Сергей, шаркая домашними тапочками:
— Чего у вас тут пахнет? А, кофе... — Он плюхнулся на стул. — Мне тоже налей.
— Это мой кофе, — твёрдо сказала Ольга.
— Да ладно жадничать, — усмехнулся Сергей. — В гостях такими мелочами не считаются.
— Серёженька прав, — подхватила Татьяна Петровна. — Ты какая-то негостеприимная стала, Оля.
Ольга молча достала вторую чашку. В голове звенело: "Когда гость перестаёт быть гостем, он становится хозяином".
Вечером, разбирая продукты, она обнаружила, что любимый сыр, купленный для себя, уже наполовину съеден.
— Коля, — позвала она мужа. — Нам надо поговорить.
— Давай потом, — отмахнулся он. — Мама сериал включила, просила посмотреть с ней.
Ольга осталась одна на кухне. Из комнаты доносился смех Сергея и комментарии Татьяны Петровны о главной героине сериала: "Вот так и надо семью беречь, а не как некоторые..."
На следующее утро Ольга обнаружила на своём любимом кресле разложенные вещи Сергея.
— А что такого? — пожал он плечами в ответ на её взгляд. — Мне там удобнее переодеваться.
Вечером позвонила дочь:
— Мам, как вы там?
— Нормально, — Ольга говорила тихо, закрывшись в ванной. — Всё нормально.
— Врёшь ведь, — вздохнула Маша. — Голос у тебя...
— Твоя бабушка просто помогает навести порядок, — Ольга старалась говорить ровно. — А дядя Серёжа...
— Опять ты оправдываешься, мам, — перебила дочь. — Помнишь, что ты мне в детстве говорила? "Если долго терпеть, можно привыкнуть к тому, от чего нужно убегать".
Ольга прислонилась к стене. В дверь постучали:
— Оля, ты скоро? — голос свекрови. — Я хотела ванну принять. И заодно показать тебе, как правильно полотенца складывать.
— Мам, я перезвоню, — шепнула Ольга в трубку.
Выйдя из ванной, она услышала, как Сергей говорит кому-то по телефону:
— Да нормально устроился... Месяца на два-три точно задержусь. Тут хоть кормят...
***
В то утро Ольга проснулась от звука бубнящего телевизора. Часы показывали пять. Сергей снова заснул в кресле перед экраном.
На кухне Татьяна Петровна раскладывала по тарелкам творожную запеканку:
— Вот, Коленьке в дорогу приготовила. А то что он у тебя вечно бутербродами питается?
Ольга молча включила кофеварку. За две недели она научилась не отвечать на подобные выпады.
— И не пойму, зачем тебе эта машина? — свекровь кивнула на кофеварку. — От неё один шум. Вон, в пакетиках кофе...
— Это мой дом, — вдруг тихо произнесла Ольга.
— Что? — Татьяна Петровна замерла с ложкой в руке.
— Я говорю, это мой дом, — Ольга повернулась к свекрови. — И моя кухня. И моя кофеварка.
В дверях появился взъерошенный Сергей:
— Чего разорались в такую рань?
— Твоя невестка характер показывает, — фыркнула Татьяна Петровна. — Видите ли, её кухня...
— А что, нет? — Ольга почувствовала, как внутри поднимается волна. — Может, это ты за неё ипотеку платила? Или Серёжа?
— Ну-ну, — протянул Сергей. — Ты это... поаккуратнее. Всё-таки мать...
— Вот именно! — подхватила Татьяна Петровна. — Я мать! А ты...
— А я жена вашего сына, — перебила Ольга. — Которая пятнадцать лет строила этот дом. И я больше не собираюсь...
На кухню вошёл Николай:
— Что за шум?
— Твоя жена, — начала Татьяна Петровна со слезой в голосе, — выгоняет родную мать...
— Я никого не выгоняю, — отчеканила Ольга. — Я просто хочу, чтобы в моём доме уважали мои правила.
— Оля, ну зачем ты? — Николай попытался взять её за руку. — Мама же...
Она отдёрнула руку:
— Нет, Коля. Хватит. Я устала быть хорошей для всех, кроме себя.
— Вот! — торжествующе воскликнула свекровь. — Я же говорила! Она тебя против семьи настраивает!
Сергей хмыкнул:
— А ты что хотела? Все они такие...
— Какие — все? — Ольга повернулась к нему. — Те, кто не даёт садиться себе на шею? Те, кто не хочет содержать сорокапятилетнего лежебоку?
— Да как ты... — задохнулся Сергей.
— А вот так! — Ольга грохнула чашкой о стол. — Две недели превратились в месяц. Месяц — в полтора. Ты на диване валяешься, мать командует, а муж...
Она осеклась и посмотрела на Николая:
— А ты, Коля, просто прячешься за моей спиной. Как всегда.
В кухне повисла тишина. Было слышно, как тикают часы и гудит холодильник.
— Знаешь, невестка, — медленно произнесла Татьяна Петровна, — есть такая поговорка: не буди лихо...
— А вы знаете другую? — перебила Ольга. — Конец терпению — начало действию.
Она вышла из кухни, оставив за спиной потрясённое молчание. В спальне достала телефон и набрала номер дочери:
— Маша? Помнишь, ты говорила, что я слишком добрая?
***
Маша приехала через час. Стремительно прошла в квартиру, игнорируя удивлённый возглас бабушки:
— Ты как здесь?
— К маме приехала, — отрезала она и скрылась в родительской спальне.
Ольга сидела на кровати, прямая, как струна.
— Я всё решила, — сказала она дочери. — Хватит.
Маша присела рядом:
— Уверена?
— Более чем.
Они вышли в гостиную вместе. Сергей при виде племянницы попытался сострить:
— О, группа поддержки подтянулась!
— Дядя Серёжа, — спокойно произнесла Маша, — вам пора собирать вещи.
Татьяна Петровна всплеснула руками:
— Это что ещё такое? Николай!
Но Ольга шагнула вперёд:
— Нет, мама. Не Николай. Я говорю. Завтра утром вы уезжаете.
— Куда это? — Сергей привстал с дивана.
— К себе домой, — отчеканила Ольга. — У тебя, Серёжа, есть квартира. А у мамы ремонт давно закончился.
— Ты... ты не можешь! — задохнулась Татьяна Петровна. — Коля! Скажи ей!
Николай переводил растерянный взгляд с жены на мать:
— Может, давайте...
— Нет, — перебила Ольга. — Никаких "может". Либо они уезжают завтра, либо...
Она не договорила, но все поняли. Татьяна Петровна побледнела:
— Сын, ты позволишь ей так с нами?
Сергей вскочил:
— Да что она себе...
— А вот что! — Ольга повысила голос. — Я полтора месяца терпела, как вы командуете в моём доме. Как ты, Серёжа, лежишь целыми днями и ешь за мой счёт. Как вы, мама, перекраиваете мою жизнь под себя. Всё!
Маша положила руку ей на плечо:
— Мам, дыши.
Ольга глубоко вздохнула и продолжила тише:
— Я не прошу многого. Я прошу вернуть мне мой дом.
— Неблагодарная! — всхлипнула Татьяна Петровна. — Я для неё как мать...
— Нет, — покачала головой Ольга. — Вы мне не мать. Вы — мать моего мужа. И я уважаю вас как его мать. Но здесь, — она обвела рукой комнату, — здесь мой дом. И моя семья.
Николай вдруг выпрямился:
— Мама, Ольга права.
Все замерли. Татьяна Петровна уставилась на сына:
— Что?
— Ольга права, — повторил он твёрже. — Вам пора домой.
Сергей присвистнул:
— Братец, ты что...
— А ты, Серёжа, — Николай повернулся к брату, — мог бы давно работу найти. Вместо того, чтобы...
Он не договорил. Татьяна Петровна вдруг как-то сдулась, опустилась на стул:
— Вот значит как... Родную мать...
— Так, — мягко сказала Маша, — у вас прекрасная квартира. С законченным ремонтом.
В комнате повисла тишина. Потом Сергей молча встал и пошёл собирать вещи. Татьяна Петровна ещё пыталась что-то сказать, но слова уже не имели прежней силы.
Вечером, когда родственники, наконец, ушли готовиться к отъезду, Ольга стояла у окна. Николай подошёл:
— Прости меня.
Она промолчала.
— Я думал, что берегу мир в семье. А на самом деле...
— На самом деле, — закончила она, — ты просто боялся выбирать.
***
Две недели спустя Ольга проснулась от непривычной тишины. Постояла у окна, разглядывая, как солнце медленно поднимается над крышами. В квартире пахло свежесваренным кофе — Николай встал раньше.
На кухне он возился у плиты:
— Доброе утро. Я тут решил блины...
Она молча смотрела, как он неловко переворачивает блин, и тот складывается пополам.
— М-да, — хмыкнул Николай. — Не так просто, как казалось.
— Дай сюда, — Ольга забрала у него лопатку. — Сядь, смотри.
Она ловко перевернула следующий блин. Николай наблюдал за её движениями:
— Знаешь, я тут думал...
— М?
— Мама звонила вчера. Извиняться пыталась. По-своему.
Ольга промолчала, сосредоточенно выливая тесто на сковородку.
— Сказала, что не хотела обидеть. Просто привыкла... быть главной.
— И что ты ответил? — Ольга посмотрела на мужа.
— Что у меня есть своя семья. И своя главная женщина.
Блин едва не пригорел. Ольга торопливо сняла его со сковороды.
— А Серёга устроился на работу, — продолжил Николай. — Представляешь?
— Надо же, — Ольга разлила кофе по чашкам. — Чудеса случаются. Надолго ли?
Они сидели на кухне, и утренний свет заливал стол с неровной стопкой блинов. Николай вдруг усмехнулся:
— А ведь ты сильнее меня оказалась.
— Дело не в силе, Коля.
— А в чём?
Она помолчала, подбирая слова:
— В честности. Перед собой.
В дверь позвонили. На пороге стояла Маша с пакетом продуктов:
— Решила завтрак с вами...
Осеклась, принюхалась:
— Блины? Пап, ты готовил?
— Пытался, — улыбнулся Николай. — Мама спасла положение.
Вечером Ольга достала старый фотоальбом. С потускневшей фотографии смотрела молодая Татьяна Петровна — красивая, уверенная в себе женщина.
— Что смотришь? — Николай присел рядом.
— Думаю... Может, пригласим их на воскресный обед? — Ольга захлопнула альбом. — Только на обед. На пару часов.
Николай обнял её за плечи:
— Уверена?
— Да. Теперь — да.
В окно барабанил дождь. Где-то в соседнем доме горели окна — там тоже жили свои истории, свои победы и поражения. Ольга прижалась к мужу:
— Знаешь, что я поняла?
— М?
— Дом — это не стены. Это место, которое мы готовы защищать.
За окном сверкнула молния, расчертив небо. Ольга смотрела на отблески света и думала, что иногда нужна гроза, чтобы воздух стал чище.
И что любовь — это не только умение уступать, но и мужество отстаивать то, что важно.
***
Подписывайтесь.
И да, лайк - это не просто кнопка, это ваш голос в поддержку тех, кто сейчас читает этот рассказ и думает: "Боже, это же про меня!"
***