Это продолжение рассказа! Первая часть здесь:
Рассказ | Двойное предательство | Часть 2 |
Глава 5. Маски сорваны
Вечерний свет окрашивал стены гостиной в багровые тона. Анна сидела в кресле, выпрямив спину, словно проглотила штык. На журнальном столике перед ней лежала внушительная стопка распечаток – вся переписка, все доказательства, каждая грязная подробность их измены. Со старинных напольных часов, купленных когда-то на блошином рынке в Париже, осыпались удары, отсчитывающие последние минуты её брака.
Звонок в дверь прозвенел ровно в семь. Конечно, Кира пришла первой – она всегда была пунктуальной, эта маленькая дрянь.
– Проходи, – Анна открыла дверь, наблюдая, как меняется лицо соперницы при виде накрытого к ужину стола. – Максим будет через пять минут. Он ведь не знает, что я пригласила тебя?
Кира замерла на пороге. В её глазах промелькнул страх, быстро сменившийся чем-то похожим на азарт.
– Как мило с твоей стороны, – она погладила свой живот. – Семейный ужин?
– Присаживайся. Хочешь вина? Ах да, прости – тебе же нельзя. Как и мне.
Кира опустилась в кресло, не сводя глаз с хозяйки дома. От её прежней застенчивости не осталось и следа.
– Знаешь, – протянула она, закидывая ногу на ногу, – я ждала этого момента. Честное слово, утомительно играть роль невинной овечки.
– Неужели? – Анна приподняла бровь. – А, по-моему, роль тебе удавалась превосходно. Особенно история про то, как ты "случайно" узнала о его женитьбе.
Кира рассмеялась – холодно, резко.
– Господи, какая же ты наивная! Думаешь, я не знала с самого начала, кто ты? Не следила за твоими привычками, не изучала твой распорядок дня? Эта встреча в консультации – думаешь, она была случайной?
Входная дверь щёлкнула. На пороге появился Максим, и его лицо окаменело при виде двух женщин.
– Какого чёрта...
– Добрый вечер, дорогой, – Анна указала на стул. – Присаживайся. У нас сегодня семейный ужин.
– Анна, я могу объяснить...
– Заткнись, – В её голосе прозвучала такая сталь, что он осёкся на полуслове. – Сейчас говорить буду я. А вы, мои дорогие, послушаете.
Она достала телефон и включила запись.
"Всё идёт по плану. Эта дура ничего не подозревает." – голос Киры звучал искажённо, но узнаваемо.
"Отлично. Как только развод будет оформлен, компания перейдёт ко мне. Без её подписи под договором об отказе от доли я не смогу провернуть сделку."
"А ребёнок?"
"Какая разница? Главное – получить её долю бизнеса."
Максим побелел. Кира вскочила, опрокинув бокал с водой.
– Сука! – выплюнула она. – Ты не посмеешь!
– Уже посмела, – Анна улыбнулась. – Пока вы плели свои интриги, я связалась с твоей "подругой" Аллой. Она с удовольствием рассказала, как вы планировали эту аферу. Про то, как ты, Кира, профессионально соблазняешь женатых бизнесменов. И про то, сколько раз это уже срабатывало.
– Анна, – Максим шагнул к ней. – Послушай...
– Нет, это ты послушай. Я всё знаю. Про то, как ты планировал использовать мою беременность, чтобы надавить на жалость и заставить отказаться от доли в бизнесе. Про ваши планы касательно моего "случайного" выкидыша после подписания документов. Даже про то, что ребёнок Киры – вовсе не твой.
Кира дёрнулась, как от пощёчины.
– Откуда...
– Я наняла частного детектива, милая. Он проследил за тобой до клиники репродукции. Забавно, правда? Ты готова была родить чужого ребёнка ради денег.
Максим рухнул в кресло, закрыв лицо руками.
– Что ты хочешь? – глухо спросил он.
– Развод. На моих условиях, – Анна положила перед ним документы. – Подпишешь сейчас, или завтра эта запись окажется у прокурора. Уверена, налоговую очень заинтересуют твои "серые" схемы.
– Ты не посмеешь! – взвизгнула Кира. – У тебя нет доказательств!
Анна молча открыла ноутбук. На экране появилось лицо пожилого мужчины.
– Добрый вечер, господин Строгов, – она кивнула своему адвокату. – Вы всё слышите?
– Абсолютно, – раздалось из динамиков. – Запись ведётся.
Максим схватил ручку трясущимися руками.
– Мерзавка... – прошипела Кира, хватая сумку. – Ты об этом пожалеешь!
– Нет, милая, – Анна покачала головой. – Это ты пожалеешь. Если немедленно не исчезнешь из города, запись твоего визита в клинику окажется у твоего следующего... клиента. Как его там? Андрей Викторович? Уверена, его жена будет в восторге.
Кира вылетела из квартиры, хлопнув дверью так, что задрожали стёкла. Максим медленно подписывал документ за документом, не поднимая глаз.
– Твоя ошибка в том, – сказала Анна, когда последняя подпись была поставлена, – что ты просчитался, решив, что любовь к тебе сделает меня слабой.
Она подошла к окну. По стеклу барабанил дождь, смывая последние остатки её прежней жизни.
– Убирайся, – тихо прошипела она. – И никогда слышишь, больше не приближайся ни ко мне, ни к моему ребёнку.
Позже, сидя в некой растерянности, она поглаживала живот, глядя на опустевшую квартиру, нащупывала руками пиночки ребёнка и приговаривала:
– Всё будет хорошо, маленький, – прошептала она. – Теперь всё будет хорошо.
6. Пепелище
Роддом встретил Анну приглушёнными стонами из родильного отделения. Схватки начались раньше срока – на тридцать шестой неделе. Возможно, сказался стресс последних месяцев, а может, малыш просто торопился появиться на свет, словно чувствуя, как матери нужна хоть какая-то радость в жизни.
– Дыши глубже, – акушерка говорила что-то ещё, но Анна едва различала слова сквозь туман боли.
Она стискивала зубы, сдерживая крик. Нет, она не будет кричать. Она уже выплакала все слёзы, когда по ночам выла в подушку, раздирая ногтями простыни. Когда просыпалась в холодном поту от кошмаров, где Максим и Кира смеялись над её доверчивостью. Когда находила в шкафу забытую мужем рубашку и чувствовала призрачный запах его парфюма.
– Тужься! – голос врача прорезался сквозь пелену боли. – Ещё немного!
Последний толчок – и мир взорвался калейдоскопом ощущений. Пронзительный крик наполнил родильную палату, и сердце Анны дрогнуло.
– Девочка, – улыбнулась акушерка. – Маленькая, но крепкая.
Когда ей положили на грудь крошечное тельце, Анна разрыдалась. Все стены, которые она выстроила вокруг себя за эти месяцы, рухнули. Она плакала, целуя морщинистое личико дочери, и в этих слезах было всё: боль предательства, остатки разбитой любви, страх одиночества и... надежда.
– Как назовёте? – спросила медсестра, заполняя документы.
– Надежда, – прошептала Анна. – Надя.
Время потекло иначе. Дни превратились в бесконечную череду кормлений, пелёнок и недосыпа. Анна существовала в каком-то коконе, где были только она и дочь. Елена, сестра, приезжала помогать, но Анна едва замечала её присутствие.
– Тебе нужно выбираться из этого состояния, – говорила Елена, качая племянницу. – Ты же сильная, ты справишься.
Но Анна не чувствовала в себе силы. По утрам на неё из зеркала смотрело чужое осунувшееся лицо. С погасшими глазами и горькой складкой у губ. Антидепрессанты, прописанные психотерапевтом, притупляли боль, но не могли излечить душевные раны.
Максим объявился через три месяца после родов. Прислал букет белых роз и записку: "Прости меня. Я был чудовищем." Анна молча сожгла записку и выбросила цветы.
В тот вечер она впервые за долгое время открыла ноутбук. Надо было начинать учиться вести дела. Компания, отсуженная у бывшего мужа, требовала внимания. Сейчас этим занимался назначенный советом директоров управляющий, но пора было учиться и ей...
Надя росла, и с каждой её улыбкой, с каждым новым достижением ледяной панцирь вокруг сердца Анны понемногу таял. Но там, в глубине, оставалась рана, которая никогда не заживёт полностью.
Однажды, укачивая дочь, Анна увидела в окне молодую пару. Они целовались под фонарём, такие счастливые и влюблённые... Сердце сжалось от острой боли.
– Маленькая моя малышка, – прошептала она, глядя в глаза дочери, – я больше никогда не смогу так любить. Но, может быть, это и к лучшему. Любовь делает нас слабыми, уязвимыми. А мы с тобой должны быть сильными.
Прошёл год. Анна вернулась к работе, погрузившись в управление компанией с головой. Она стала жёстче, прагматичнее. Деловые журналы писали о ней как о восходящей звезде бизнеса, не подозревая, какой ценой достался ей этот успех.
От Киры не было вестей – говорили, она уехала за границу. Максим женился снова – на какой-то модели вдвое моложе себя. Анна узнала об этом случайно, пролистывая ленту новостей, и не почувствовала ничего, кроме лёгкой брезгливости.
Каждый вечер, укладывая Надю спать, она рассказывала ей сказки. Не те слащавые истории про прекрасных принцев и вечную любовь, а совсем другие – про сильных женщин, которые справляются со всеми испытаниями судьбы.
– Ты вырастешь умной и независимой, – шептала она, целуя дочь в макушку. – И никогда, слышишь, никогда не позволишь разбить своё сердце.
А по ночам она всё ещё просыпалась от кошмаров, в которых снова и снова переживала своё предательство. И каждый раз, глядя на спящую дочь, напоминала себе: всё было не зря. Она выстояла. Она победила.
Но цена этой победы навсегда осталась шрамом на её сердце.
Эпилог. Расплата
Спустя пять лет...
Кира нервно поправила выбившуюся прядь крашеных волос и в третий раз пересчитала мелочь в кошельке. На дешёвый кофе в мелкой забегаловке едва хватало. Она опустилась на шаткий стул, стараясь не замечать жирных пятен на клеёнчатой скатерти.
Напротив окна остановился чёрный "Майбах". Из него вышла элегантная женщина в безупречном деловом костюме. Кира вздрогнула, узнав Анну. Годы только добавили ей благородства – она излучала уверенность и силу. Рядом с ней семенила девочка с портфельчиком – точная копия матери, только глаза чуть раскосые, как у...
Кира до боли стиснула пластиковый стаканчик. Её ребёнок, зачатый в клинике репродукции, не выжил. Выкидыш случился на пятом месяце, когда все планы уже рухнули, а деньги закончились. Она металась между городами, пытаясь найти нового состоятельного покровителя, но молва бежала впереди неё.
Телефон тренькнул входящим сообщением: "Оплатите задолженность по кредиту до конца недели, иначе дело будет передано в суд." Кира со стоном уткнулась в липкую столешницу. Кто бы мог подумать, что она, некогда блестящая аферистка, скатится до таких беспросветных долгов...
А Максим? О, его история оказалась не менее плачевной. После развода с Анной он действительно женился на молоденькой модели, но та быстро промотала остатки его состояния и сбежала с фитнес-тренером. Новый бизнес, начатый на последние деньги, прогорел.
– Мамочка, можно я куплю эту куклу? – раздался детский голос за окном.
– Конечно, солнышко, – ответила Анна, и они с дочерью скрылись в дверях дорогого магазина игрушек.
Кира проводила их взглядом, в котором смешались ненависть и отчаяние. Достала из сумки потрёпанный ежедневник, где были записаны контакты потенциальных "жертв". Но список почти иссяк, а те, кто остался... они уже наслышаны о её подвигах.
Максим в это время сидел в своей тесной клетушке офиса, разбирая квартальные отчёты. На столе стояла фотография его дочери – единственное, что осталось от прежней жизни. Анна разрешала ему видеться с девочкой раз в неделю, под присмотром няни. Надя называла его "дядей Максимом" и никогда не оставалась с ним наедине больше пятнадцати минут.
Его новая жизнь была наполнена рутиной и сожалениями. Каждый вечер он возвращался в пустую съёмную однушку, разогревал замороженный ужин и напивался дешёвым алкоголем, глядя на фотографии былого величия в соцсетях бывшей жены.
А Кира... Кира допила остывший кофе и вышла на пронизывающий ветер. В кармане звякнула мелочь – последние деньги на билет в никуда. Она ещё не знала, что через месяц окажется в СИЗО по обвинению в мошенничестве. Что её "послужной список" наконец догонит её.
Говорят, жизнь всё расставляет по своим местам. Эта история – лишнее тому подтверждение.
Конец
К сожалению, правда жизни такова, что некоторые раны никогда не заживают. Ставьте лайк, если вам близка история Анны, расскажите о ней родным, поделитесь с близкими. И если вы еще не подписались на мой канал, непременно это сделайте, я рада каждому.