— Смотри, этот гадёныш опять подрезает! — крикнула жена, вцепившись в ручку двери.
— Вижу, — сквозь зубы процедил Егор, резко тормозя. Его белый "двухсотый" вздрогнул, словно обиженный зверь. Впереди чёрная Камри с затемнёнными стёклами лихо перестроилась в их ряд, едва не задев бампер.
— Вот сволочь! — выдохнула она, бледнея.
— Спокойно, Лена, — Егор сжал руль так, что костяшки побелели. — Не первый раз.
Но внутри всё кипело. Он знал, что такие «гонщики» — это не просто хулиганы. Это настоящая угроза.
— Почему они всегда так? — Лена нервно поправила волосы. — Как будто им всё можно!
— Потому что знают: большинство промолчит, — ответил Егор, глядя на дорогу.
Чёрный седан уже исчез в потоке машин, оставив после себя лишь чувство горечи и беспомощности.
***
Егор всегда считал себя спокойным человеком. В свои 45 он успел многое: построил карьеру, вырастил двоих детей, купил дом за городом. Но дорога… Дорога была другим миром. Миром, где правила писались на ходу, а справедливость часто оставалась лишь мечтой.
Он помнил, как однажды ночью, возвращаясь с работы, стал свидетелем драки на парковке. Двое мужчин выясняли отношения с помощью кулаков и биты. Егор тогда вызвал полицию, но сам не вмешался. «Не моё дело», — подумал он тогда. Но позже, лёжа в кровати, долго не мог уснуть. Что, если бы это был он? Что, если бы Лена была рядом?
С тех пор Егор начал задумываться о самообороне. Он перебрал множество вариантов: бита, электрошокер, нож. Но каждый раз что-то останавливало. Нож — слишком опасно, да и запрещено. Электрошокер — тоже не лучший выбор, ведь можно нанести серьёзный вред. Бита? А если её найдут в машине?
Однажды вечером, сидя за компьютером, Егор наткнулся на статью о Федеральном законе №150-ФЗ «Об оружии». Он решил изучить его внимательно.
Статья 24 гласила: граждане имеют право применять оружие для защиты жизни, здоровья и собственности в состоянии необходимой обороны или крайней необходимости. Но с оговоркой: перед применением нужно чётко предупредить, если это возможно.
Егор понял, что даже газовый баллончик, который казался ему самым безопасным вариантом, — это оружие. И использовать его можно только в крайних случаях, когда есть реальная угроза. Не для того, чтобы «проучить» хама на дороге, а чтобы защитить себя и близких.
— Лучше пусть будет, — сказал он себе, положив в бардачок небольшой газовый баллончик. — Но только на крайний случай.
***
— Егор, смотри! — Лена снова вскрикнула.
Чёрный седан внезапно появился перед ними, резко затормозив. Егор успел среагировать, но сердце бешено заколотилось.
— Да твою ж ... — выругался он.
Седан остановился на обочине. Из него вышел высокий мужчина в кожаной куртке. Он шёл к их машине, явно не с добрыми намерениями.
— Егор, что делать? — Лена схватила его за руку.
— Сиди тихо, — коротко бросил он, чувствуя, как адреналин разливается по телу.
Мужчина подошёл к водительской двери, постучал по стеклу.
— Эй, мужик, давай выходи! — его голос был грубым, агрессивным.
Егор опустил стекло на пару сантиметров.
— А ты зачем подрезаешь? — спокойно сказал он.
— А ты что, царь дороги? — мужчина наклонился ближе.
Егор почувствовал, что ситуация накаляется и может произойти всё что угодно.
— Вали давай, — сказал он твёрдо.
— А если нет? — мужчина ухмыльнулся.
Егор потянулся к бардачку. Его пальцы нащупали холодный баллончик.
— Ты глухой? Вали, сказал, — повторил он, глядя мужчине прямо в глаза.
— А ты заставь! — тот засмеялся, но смех его был нервным.
Егор резко открыл дверь, выйдя из машины. Он держал баллончик в руке, но не поднимал его.
— Последний раз предупреждаю.
Мужчина замер. Взглянул на баллончик, потом на лицо Егора. Что-то в его глазах изменилось.
— Ладно, мужик, не кипятись, — буркнул он, отступая.
Егор стоял, пока тот не сел в свою машину и не уехал. Только тогда он почувствовал, как дрожат руки.
— Ты в порядке? — Лена обняла его, когда он вернулся в машину.
— Да, — он глубоко вздохнул. — Всё в порядке.
Они молча ехали домой. Егор думал о том, как легко всё могло пойти по-другому. О том, что справедливость — это не только закон, но и готовность защитить себя и своих близких.
На следующий день он положил в бардачок ещё один баллончик. На всякий случай.