Вера Андреевна замерла с недопитой чашкой чая. За окном хлестал октябрьский дождь, капли барабанили по карнизу, вторя нервному постукиванию ногтей дочери по столешнице. Внезапное требование Марины застало врасплох.
— Что значит «уволься»? — переспросила она, хотя прекрасно расслышала каждое слово. — У меня контракт...
— Какой контракт, мам? — перебила Марина. — Я выхожу на работу через месяц, няню мы не потянем, а ты сидишь в своей бухгалтерии. Кому нужны эти бумажки? Лучше помоги дочери!
Вера Андреевна аккуратно поставила чашку. Руки едва заметно дрожали. Сорок лет она проработала главным бухгалтером в строительной компании. Помнила еще те времена, когда расчеты делали на счетах, а отчеты печатали на машинке. Эта работа давала не только стабильный доход, но и ощущение собственной значимости. Особенно после развода, когда пришлось одной поднимать Марину.
— Мариночка, давай обсудим спокойно, — начала она примирительно.
— Нечего обсуждать! — отрезала дочь. — Я уже все решила. Твоя пенсия плюс зарплата Димы нас прокормят. А мне нужно строить карьеру.
Вера Андреевна мысленно поморщилась.
— А как же ипотека? — тихо спросила она. — Мы же договаривались...
Три года назад Марина с мужем взяли квартиру в ипотеку. Вера Андреевна помогла с первоначальным взносом — продала дачу, доставшуюся от родителей. И ежемесячно добавляла к платежам почти половину зарплаты. Без её помощи молодым было не потянуть кредитную кабалу.
— Ой, мам, ну придумаем что-нибудь! — махнула рукой Марина. — Может, Димку на повышение двинут. Или я быстро вырасту на новой работе. Главное — чтобы с детьми кто-то сидел. Ты же сама говорила — внуки дороже денег!
Вера Андреевна вздохнула. Действительно говорила — когда родился первый внук. Но не думала, что её слова однажды обернутся ультиматумом.
— А Валентина Петровна? — осторожно поинтересовалась она, хотя заранее знала ответ. — Она вроде недавно на пенсию вышла...
— Только не она! — Марина даже отодвинулась, словно само упоминание свекрови могло её обжечь. — Ты же знаешь, как она достает своими советами! То кашу не так варю, то одеваю детей не по погоде. А помнишь, как в прошлом году устроила скандал из-за прикорма?
Вера Андреевна помнила. Валентина Петровна, медик с тридцатилетним стажем, была категорически против того, чтобы четырехмесячному малышу давали магазинное пюре. Может, где-то она и была права, но форма подачи...
— И вообще, — продолжала кипятиться Марина, — она же тиран! Вечно учит, как детей воспитывать. А Димка ей все прощает, маменькин сынок! Нет, только ты, мам. Ты же любишь внуков?
«Люблю, — подумала Вера Андреевна. — Но себя тоже должна любить. И работу свою люблю».
Она посмотрела на настенные часы — подарок коллег к юбилею. Тогда, пять лет назад, они устроили настоящий праздник. Директор произнес трогательную речь о том, как ценит её профессионализм. А молодые бухгалтеры испекли торт с цифрами «35» — столько лет она отдала компании.
Через час начиналось важное совещание по годовому отчету. А дочь сидела напротив и требовательно ждала ответа.
— Мне нужно подумать, — наконец произнесла Вера Андреевна. — Дай мне хотя бы неделю...
— Какую неделю?! — взорвалась Марина. — Ты что, не понимаешь? Мне через месяц выходить, а тебе еще отрабатывать пару недель придётся! Или ты увольняешься, или... — она осеклась.
— Или что? — тихо спросила мать.
— Или мы продаем квартиру, берем в аренду что подешевле и нанимаем няню, — процедила дочь. — Выбирай!
В памяти всплыло другое утро — пятнадцать лет назад. Такая же кухня, такой же дождь. И Марина, тогда еще школьница, требовала купить ей дорогие джинсы: «Или я вообще в школу не пойду!» Тогда Вера Андреевна уступила — влезла в долги, но купила. И потом много раз уступала, считая, что так правильно. Что материнская любовь — это вечные компромиссы.
Но сейчас что-то надломилось.
— Нет, — твердо сказала она, глядя дочери в глаза.
— Что значит «нет»?! — Марина вскочила, опрокинув чашку. Чай растекся по скатерти причудливым пятном, напоминающим карту неизвестного материка.
— То и значит. Я не уволюсь, — Вера Андреевна медленно промокнула лужицу салфеткой. — И не потому, что не люблю внуков. А потому что это шантаж, доченька.
— Какой шантаж? Я просто прошу помощи! — в голосе Марины зазвенели слезы, те самые, что всегда действовали безотказно. — Ты же мать! Ты должна...
— Не должна, — мягко прервала Вера Андреевна. — Я уже выполнила свой долг — вырастила тебя. Одна, между прочим.
— При чем тут это? — Марина упала обратно на стул. — Ты теперь будешь папой попрекать?
— Не буду, — покачала головой мать. — Просто объясню. Когда твой отец ушел, мне тоже предлагали уволиться. Бабушка звала к себе в деревню — там и огород, и молоко парное... Но я осталась в городе. Работала, училась новому, тянула тебя. И знаешь почему?
— Почему? — буркнула дочь.
— Потому что хотела быть независимой. Чтобы никто не попрекал куском хлеба. И тебя тому же учила.
— Вот именно! — оживилась Марина. — Я и хочу работать, строить карьеру...
— За счет моей карьеры? — тихо спросила Вера Андреевна.
В комнате повисла тишина. Только дождь все так же стучал по карнизу, словно отсчитывая секунды до развязки.
— Давай посчитаем, — Вера Андреевна достала из кухонного ящика потрепанный блокнот, куда записывала расходы. — Моя зарплата — 80 тысяч. Пенсия — 25. Из этого я отдаю вам 35 на ипотеку. Останется только пенсия. А на что жить?
— Но ты же можешь...
— Нет, не могу, — перебила Вера Андреевна. — Мне нужны деньги на лекарства — давление шалит, ты же знаешь. На коммуналку. На еду. И немного — на себя.
— На себя? — фыркнула Марина. — Тебе что, театры и возможность съездить на курорт важнее внуков?
Вера Андреевна прикрыла глаза. Вспомнился недавний разговор с тетей Галей — маминой двоюродной сестрой. Та звонила из своей пустой трешки, жаловалась на одиночество: «Всю жизнь для других жила. А теперь сижу одна, никому не нужная...»
— Важнее не театры и курорты, — медленно произнесла она. — Важнее самоуважение. И... — она замялась, подбирая слова, — право выбирать свою жизнь.
— Выбирать? — Марина вскочила. — Ну и выбирай! Только потом не жалуйся, что внуков не видишь!
Она вылетела из кухни. Хлопнула входная дверь — так сильно, что зазвенела люстра.
Вера Андреевна медленно спускалась по лестнице, чувствуя, как предательски дрожат колени. За тридцать лет материнства она впервые позволила себе открытое сопротивление. И теперь не знала — правильно ли поступила?
Телефон в сумке тренькнул сообщением. Тетя Галя: «Вера, зайди вечером. Нужно серьезно поговорить».
Вечером позвонил зять.
— Теща, вы что творите? — начал он без предисловий. — Маринка рыдает, говорит, вы её предали...
— Дима, — устало перебила Вера Андреевна, — а ты сам что думаешь? Только честно.
В трубке повисла пауза. Зять был неплохим парнем — работящим, непьющим. Правда, характером слабоват, но разве это порок?
— А что тут думать? — наконец буркнул он. — Ясное дело, без няни никак. Но где денег взять? У меня зарплата — только на ипотеку и еду. Может, все-таки поможете?
— А твоя мама?
— Ну... это... — замялся Дима. — Марина против. Говорит, у них характеры не сходятся.
«Еще бы, — подумала Вера Андреевна. — Валентина Петровна не станет молча проглатывать капризы. Она и меня недолюбливает за мягкость. А может, права?»
— Знаешь что, Дима, — медленно произнесла она. — Давай встретимся. Втроем. И все спокойно обсудим.
— Да как встретимся? — в голосе зятя прорезалось раздражение. — Маринка даже слышать о вас не хочет. Говорит, вы её предали, работу поставили выше семьи...
— А вы поставили мои деньги выше моего выбора, — в голосе Веры Андреевны зазвенел металл. — Либо встречаемся и ищем решение, либо справляетесь сами. И да, передай дочери — завтра я еду к тете Гале. Возможно, это многое изменит.
— В каком смысле? — насторожился Дима.
— Узнаете на встрече. Если придете.
Тетя Галя жила в старом сталинском доме недалеко от центра. Просторная трешка, антикварная мебель, большая библиотека — все дышало историей. Здесь часто собиралась семья, пока были живы старшие. Теперь тетя Галя доживала свой век одна.
— Я все решила, — объявила она, разливая чай в старинные фарфоровые чашки. — Квартиру перепишу на тебя.
— Что? — Вера Андреевна едва не поперхнулась.
— А что такого? — пожала плечами тетя Галя. — Детей у меня нет, племянников, кроме тебя — тоже. А мне скоро семьдесят пять. Страшно одной, Вера.
Она помолчала, размешивая сахар:
— Только условие одно — будешь за мной присматривать. Не сейчас — я пока сама справляюсь. Но мало ли что...
— Тетя Галя, но как же...
— Никаких «но»! — отрезала старушка. — Я все обдумала. Оформим дарственную у нотариуса. Ты переедешь ко мне — места хватит. А свою квартиру отдашь Маринке.
— Откуда ты знаешь про Марину?
— А я все знаю, — усмехнулась тетя Галя. — Думаешь, не вижу, как ты убиваешься? Вечно всем помогаешь, а о себе забываешь. Пора и о будущем подумать.
Вера Андреевна смотрела в окно. Апрельское солнце играло в старинных стеклах, рисуя на паркете причудливые узоры. В этой квартире прошло её детство — они часто гостили с мамой у тети. Здесь всегда было уютно и спокойно.
— До работы отсюда даже ближе, — словно прочитав её мысли, заметила тетя Галя. — И район хороший. Подумай.
Встреча с дочерью и зятем состоялась через неделю. Марина пришла — уже хорошо, хоть и демонстративно отворачивалась.
— Итак, — начала Вера Андреевна, расставляя чашки. — Давайте без обид и упреков. Просто найдем выход.
— Какой выход? — фыркнула дочь. — Ты же все решила!
— Нет, решили вы. Причем за меня, — спокойно возразила мать. — А теперь послушайте.
Она достала блокнот:
— Няня стоит 45 тысяч в месяц. У вас общий доход — 120. Минус ипотека — остается 85. Минус няня — 40. На жизнь — впритык.
— Вот! — торжествующе воскликнула Марина. — А если бы ты...
— Дослушай, — мягко прервала её мать. — У меня есть решение. Но сначала вопрос: вы готовы продать квартиру?
Супруги переглянулись. Марина побледнела:
— Зачем? Ты же сама говорила — сейчас все рухнет, останемся без жилья...
— Не останетесь. Я предлагаю вам свою квартиру.
— А вы? — нахмурился Дима.
— А я перееду к тете Гале. Она предложила мне жить у неё, присматривать за ней. И... — Вера Андреевна помедлила, — оформляет на меня дарственную.
В комнате повисла тишина.
— То есть, — медленно произнесла Марина, — ты отдашь нам свою двушку? А сама будешь сиделкой у старухи?
— Не сиделкой, — покачала головой мать. — Компаньонкой. Тетя Галя пока вполне самостоятельна. Просто ей одиноко.
— А как же работа? — спросил Дима. — Вы же говорили...
— От тети Гали до офиса даже ближе, — улыбнулась Вера Андреевна. — Я все просчитала.
Супруги снова переглянулись. Предложение выглядело заманчиво, но...
— А если эта тетя Галя передумает? — озвучил общие опасения зять. — Или наследники объявятся?
— Наследников нет. А дарственную оформим у нотариуса. Но есть два условия.
— Какие? — насторожилась Марина.
— Первое: вы не будете требовать, чтобы я бросила работу. Второе... — Вера Андреевна сделала паузу. — Вы помиритесь с Валентиной Петровной.
— Мам, но она же... — начала Марина.
— Знаю, — мягко прервала Вера Андреевна. — Но она ваша семья. И между прочим, неплохой врач-педиатр. Её советы могут пригодиться.
— Она все время учит! — вспыхнула Марина.
— А ты не воспринимай это как поучения, — предложила мать. — Считай, что это... консультации специалиста.
Дима едва заметно усмехнулся. Марина закусила губу:
— А если мы не справимся? Если что-то пойдет не так?
— Значит, будем решать проблемы по мере поступления, — пожала плечами Вера Андреевна. — Как семья.
В комнате повисла тишина. Было слышно, как тикают юбилейные часы — размеренно, неумолимо, отсчитывая секунды до решения.
...Прошло полгода. Многое изменилось.
Вера Андреевна сидит в уютной кухне тети Гали, потягивая травяной чай. За окном — апрельская капель. На столе — свежие тюльпаны от благодарной родственницы.
Переезд дался нелегко. Первый месяц Вера Андреевна просыпалась в холодном поту — казалось, она совершила ошибку. Но постепенно все наладилось. Тетя Галя оказалась мудрой собеседницей с отличным чувством юмора. Теперь они часто сидят вечерами за чаем, вспоминая былое и обсуждая новости.
Марина с семьей обживается в материнской квартире. С Валентиной Петровной они пока общаются настороженно, но лед тронулся — особенно после того, как свекровь вылечила младшего от затяжного бронхита народными средствами.
Дарственная оформлена, старая квартира продана — молодые закрыли ипотеку и даже отложили немного на няню. Правда, нужда в ней отпала: неожиданно выяснилось, что Валентина Петровна печет изумительные пироги и знает массу сказок. Теперь она забирает внуков два раза в неделю.
Телефон звякает сообщением. Марина: «Мам, забежишь вечером? Дети соскучились. И это... прости меня, ладно?»
Вера Андреевна улыбается. Внуков она теперь видит даже чаще — по дороге с работы. А главное — без надрыва и обид.
Тетя Галя заглядывает на кухню:
— Вера, помоги с рассадой? А то глаза уже не те...
— Конечно! — откликается она, завязывая фартук.
Жизнь наладилась. Пусть не совсем так, как представлялось, но... Разве не в этом мудрость — уметь найти неожиданное решение? И сохранить при этом главное — собственное достоинство и любовь близких.
🎀Подписывайтесь на канал, чтобы раньше всех узнавать о выходе новых историй и рассказов.💕