Откуда все-таки берет свое начало миф о крепостной девке, которая стала злым роком царевича Алексея? Хотя до нас не дошло ни реального описания ее внешности, ни ее портрета, ничего неизвестно о ее происхождении и о ее прошлом, но тем не менее историки и беллетристы в своих фантазиях довольно категоричны. Образ невежественной крестьянки кочует по учебникам, монографиям, романам и фильмам. Почему сложилось такое уничижительное отношение к женщине, которую любил наследник российского престола?
Предыдущая публикация из цикла: "Роковая женщина в судьбе царевича Алексея"
Ложь в законе
Пожалуй, причина и начало всему Манифест, обнародованный 3 февраля 1718 года, о лишении царевича Алексея престола. Цитировать или подробно пересказывать этот Манифест, написанный нудным канцелярским языком того времени, я не вижу необходимости. В нем детально перечислены все прегрешения царевича Алексея, начиная с того, что в детстве он плохо учился и водил дружбу с «непотребными» людьми, и заканчивая тем, что сбежал под протекцию свояка (мужа сестры жены) – австрийского императора Карла VI, оскорбив подобным поступком своего отца.
В этом Манифесте, словно в кривом зеркале, отражена личность царевича Алексея. Так происходит, когда истина искажается до уродливого состояния, а ложь превозносится как истина. Этот Манифест стал образцом лжи, лицемерия и ханжества для последующих манифестов всех так называемых «продолжателей дела Петра».
Ученый лодырь
Что касается учебы царевича Алексея, будто он, согласно Манифесту, «не внимал, не обучался, ни учителей своих от нас поставленных не слушал», то это откровенная ложь. Царевич был одним из образованнейших людей своего времени. Он в совершенстве говорил и писал на немецком языке, знал французский, польский, голландский. Живой ум и прилежание наследника престола отмечал его учитель барон Гюссейн (Гизен). Иностранные дипломаты помимо этого отмечали любознательность царевича и его тягу к чтению. При этом ни в одном источнике царевич не характеризуется как разгильдяй и лодырь, не способный к обучению. У царевича была хорошая библиотека в его мызе. В противовес ему образование самого Петра было довольно скудным. Единственным учителем Петра был Никита Зотов, он же по совместительству являлся его главным шутом. В большинстве своем царь постигал науки мимоходом в процессе жизни, методом проб и ошибок. Один ученый про циркуль рассказал, другой - про подзорную трубу, там плотником подработал, здесь с корабельным мастером пообщался. Глядишь: уже большой специалист. Мог ли в таком случае царь Петр с высоты своего образования объективно оценить уровень знаний своего сына?
Женился по любви?..
Также ложью в Манифесте является то, будто царевич выбрал себе невесту по любви в чужих краях и просил у царя разрешения на брак.
И он улюбя внуку тогда владеющего герцога Вольфенбюттельского, а своячину родную его величества ныне государствующего цесаря Римского, а племянницу короля Английского, просил нас, дабы мы оную в жену исходатайствовали и позволили на ней жениться; что мы и учинили, не пожалея на сие супружество многих иждивений
Общеизвестно, что это был сугубо политический брак. Царь изначально намеревался женить сына на иноземке, и невеста была уже предопределена. Царевич поначалу противился, но все же подчинился царской воле, когда понял, что невеста его – добрый, хороший человек. И если уж суждено ему жениться на иностранке, то пусть лучше это будет она, чем какая-нибудь другая. Вот что царевич писал по поводу своей женитьбы на принцессе Вольфенбюттельской в тайном письме к своему духовнику Якову Игнатьеву:
… на той княжне давно уже меня сватали, однако ж мне от батюшки не весьма было открыто, и я ее видел, и сие батюшке известно стало, и он писал ко мне ныне, как оная мне показалась, и есть ли моя воля с нею в супружество. А я уже известен, что он не хочет женить меня на русской, но на здешней, на какой я хочу. И я писал, что когда его воля есть, что мне быть на иноземке женатому, и я его воле согласую, чтоб меня женил на вышеписанной княжне, которую я уже видел, и мне показалось, что она человек добр, и лучше ее мне не сыскать…
Австрийцы протестуют
Другой лжи из этого Манифеста возмутились уже австрийцы. В Манифесте сказано, что они буквально выдали Алексея царским агентам, иначе тот ни за что бы не поехал к отцу.
… видя сию его упорность, цесарский вицерой ему именем цесарским представлял, чтобы он к нам ехал, объявляя, что цесарь ни по какому праву его от нас удержать не может…
Неапольскому вицерою пришлось писать подробную объяснительную императору Карлу VI, что все на самом деле было не так.
При повелении вашего величества от 8 мая я получил царский манифест, где сказано: будто царевич решился возвратиться в Москву только по убеждению, даже вследствие угроз вашего величества. Ваше величество повелели мне предоставить царевичу полную свободу в действиях и требуете обстоятельного донесения, как все было, что он решился ехать» / Донесение фельдмаршала Дауна Карлу VI от 28 июня 1718 года
Как следует из инструкций австрийского императора Карла VI, он, действительно, не давал указаний о выдаче царевича. Судя по всему, царевич угодил в ловушку, умело расставленную опытным дипломатом-интриганом Петром Андреевичем Толстым. Но Манифест об этом, конечно же, умалчивает.
Жертва
Сам же Петр выставил себя в этом документе несчастной жертвой сыновней неблагодарности. Вот, мол, он «в лоб расшибся», чтобы сделать из сына достойного наследника, всю любовь свою родительскую ему отдал, ничего не пожалел для кровиночки, а тот сбежал от отца аки от тирана. И это очередная ложь, которой оплетен Манифест. Как известно, Петр был далеко не образцовым отцом. Мало того, что он практически осиротил сына в восьмилетнем возрасте, наложив полный запрет на общение с матерью, но и сам не занимался его воспитанием, предоставив это чужим людям. Как свидетельствует переписка отца и сына, общение было сухим и натянутым. Петр все требовал и требовал, а Алексей исполнял и исполнял его требования.
Кто не поверит в ложь – будет наказан
Цель этого Манифеста, очерняющего царевича и преподносящего царя как непогрешимого страдальца, вполне ясна. Нужно же было как-то обосновать своим подданным: почему взрослого, умного, образованного, здорового, законного наследника променяли на болезненного, отстающего в развитии ребенка, чье происхождение вызывало много вопросов.
На кого же рассчитан был этот Манифест? Конечно же, на тех, кто ограничен в своем мышлении. Ограниченные люди должны были поверить во всю эту ложь, выданную за правду, и предать своего царевича. Тем, кто не соглашался с этой ложью, пришлось очень туго. Их ожидали пытки, тюрьмы, казни. Были и такие, которые, зная царевича и его сложные отношения с отцом, не верили в царские россказни, но от страха вынуждены были принять ложь как правду.
Чтобы все знали о плохом царевиче!
Для царя недостаточно было просто зачитать Манифест в Соборной церкви перед сенаторами, боярами и высшим духовенством на церемонии, где коленопреклоненный царевич должен был поднести повинную и отречение в обмен на милость и жизнь. Экземпляры Манифеста были отпечатаны и пущены в народ. Но просторами своего государства текст Манифеста не ограничился. О нем узнали и за границей. Иностранные куранты внимательно следили за развитием событий касательно царевича.
Манифест Его Царского Величества, касательно дела о покойном царевича Алексее Петровиче, весьма подробный, ныне находится в печати, и на будущей неделе будет обнародован / Гаага. 25 августа 1718 года
Очень уж сильно царь желал, чтобы все знали, какой плохой у него сын!
Никчемному царевичу – никчемную возлюбленную
Далее ложь унеслась в века. Ведь зачастую историки и беллетристы, характеризуя личность царевича Алексея и давая оценку его поступкам, опираются на этот Манифест. Документ как-никак. Таким образом, наследник российского престола из разных источников информации и вещания, начиная с учебников и заканчивая фильмами, предстает никчемным сыном, который не оправдал ожидания своего царя-отца. А никчемному сыну, соответственно, никчемную возлюбленную. Ибо ничто так не характеризует человека, как его спутница жизни, которую он выбрал по своему сердцу. Не случайно в народе говорят: «Два сапога – пара».
Среди многочисленных упреков, царевичу также ставится в вину связь с Ефросиньей. Правда, в Манифесте она не упоминается по имени, но из контекста понятно, что речь идет о ней. Царевич оказался виноват в том, что взял фаворитку. И что фаворитка оказалась ни принцессой, ни княжной, ни боярышней, а какой-то «работной девкой». Вот ведь какое бесстыдство! Как будто среди монархов и их наследников иметь фаворитку считалось чем-то из ряда вон выходящим. Да и фаворитки чаще всего не отличались знатным происхождением.
...еще при той жене своей взял некакую бездельную и работную девку и с оною жил явно беззаконно
Бревна не заметил
Если бы этот упрек шел от примерного семьянина, обладавшего высокими моральными качествами, такое еще можно было бы понять. Но от Петра I?.. От человека, который окружил себя людьми «подлой породы»? От человека, который при законной жене сделал царицей безродную портомою? Вот уж поистине в чужом глазу дальновидный и внимательный Петр соломинку разглядел, а в своем бревна не заметил. Выдавая себя за поборника справедливости, царь хотел всему свету рассказать о безнравственности своего сына, будучи сам весьма далеким от нравственности. Яркий образец ханжества!
Вообще, большую часть обвинений, согласно которым Алексей оказался не годен для престола, можно со стопроцентным попаданием отнести к самому царю Петру. Например, царевича неоднократно упрекают в обхождении «с такими непотребными людьми, от которых всякого худа, а не к пользе своей научитися мог». Однако из биографии самого Петра достаточно вспомнить его похождения в Немецкую слободу, где он научился пьянству и разврату, его «Всешутейший, всепьянейший и сумасброднейший собор», где предавались таким развлечениям, о которых добропорядочным гражданам и думать стыдно. И в связи с этим возникает большое сомнение в «непотребности» тех людей, с которыми общался царевич. Возможно, Петр «непотребность» других людей воспринимал в угоду своему личному мировоззрению.
Если не знать, что этот Манифест посвящен царевичу Алексею, то можно решить, что царь говорит о себе. Вот он, полный комплект обвинений: и обхождение с непотребными людьми, и непорядочное житье с женой, и появление «работной девки». А уж сколько страданий царь причинил своей законной жене Евдокии Федоровне, сколько слез она пролила! На их фоне меркнет несчастье принцессы Вольфенбюттельской, в котором также обвиняют царевича.
Вспоминается известная басня И. А. Крылова, в которой «Мартышка, в зеркале увидя образ свой» воскликнула:
Что это там за рожа?
Какие у нее ужимки и прыжки!
Я удавилась бы с тоски,
Когда бы на нее хоть чуть была похожа.
А ведь, признайся, есть
Из кумушек моих таких кривляк пять-шесть:
Я даже их могу по пальцам перечесть.
И как в тему обвинений и упреков в сторону царевича звучит ответ:
Чем кумушек считать трудиться,
Не лучше ль на себя, кума, оборотиться?
Зараженный источник
Итак, можно ли считать достоверной характеристику Ефросиньи, данную в Манифесте о лишении царевича Алексея престола? Справедливо ли высказывание о ней, как о грубой девке, занимавшейся черной работой, с которой открыто сожительствовал царевич Алексей еще при жизни своей жены? Пожалуй, в той же мере, в какой «справедливы» обвинения и упреки в этом Манифесте по отношению к Алексею. Да и вообще, черпать сведения из документа, состоящего из лжи, лицемерия и ханжества, это все равно что пить воду из зараженного источника.
Продолжение читайте в следующей публикации:
Начало: