– Привет, Иван. Ты готов? – младший лейтенант Софья Вирницкая нетерпеливо замерла на пороге кабинета.
– Да, – криминалист Ланцев закрыл свой неразлучный чёрный чемоданчик и повернулся к девушке. – Ты не знаешь, что там стряслось?
– Всё как обычно: нашли труп, – Софья небрежно оправила длинный терракотовый свитер.
– Я бы удивился, если бы нашли клад...
– Если бы нашли клад, нас бы с тобой, Иван, не позвали.
***
Когда опергруппа подъехала к дому, тёплый сентябрьский день перевалил за середину.
Это был обычный девятиэтажный дом в одном из спальных районов Иркутска. В старой квадратной песочнице под присмотром двух мам копались мальчик и девочка лет трёх. Ещё одна девочка, чуть постарше, каталась на больших скрипучих качелях.
На маленькой круглой клумбе у самого дома пестрели осенние цветы.
– Давайте по лестнице – чего лифт ждать? Всего третий этаж, – Вирницкая взбежала по ступенькам и оглянулась. Остальные последовали за ней.
Хозяйка квартиры – низенькая, полная, почти квадратная женщина в мешковатой одежде, встретила опергруппу у дверей. Она нервно кусала губы, глаза были заплаканы.
– Здравствуйте. Вы – Зинаида Ивановна Пенкина? – Софья вопросительно посмотрела на женщину.
– Да.
– Я – следователь Вирницкая.
– Он там… Там… – пожилая женщина взглянула влажными от слёз глазами на невысокую тёмно-русую девушку и указала трясущейся рукой на дверь. – Он в зале.
В лице её была какая-то странная, горькая, увядшая красота.
– Вы ничего руками не трогали?
Хозяйка испуганно подняла глаза на Вирницкую и покачала головой:
– Я вошла, увидела его, и сразу стала вам звонить. У нас тихий, спокойный дом! Как такое могло случиться?..
– Кем вам приходится убитый?
– Да никем. Девушка сняла у меня квартиру на сутки. Сегодня я пришла, как договаривались, к часу, чтобы квартиру убрать, а тут такое…
– Имя девушки? – Вирницкая вытащила из сумки блокнот.
– Инна. Инна Рубцова.
Софья сделала пометку в блокноте.
– Зинаида Ивановна, может, у вас видеокамера в квартире установлена? – с надеждой спросила Софья. – Некоторые арендодатели ставят скрытые камеры, беспокоясь о сохранности имущества…
– Нет, что вы, это дорого.
Вирницкая, Ланцев и двое молодых оперативников – Вадим Климов и Степан Рогозин – вошли в небольшую двухкомнатную квартиру, пересекли прихожую и вошли в зал.
Лучи мягкого сентябрьского солнца, дробясь в листве растущей под окном липы, заливали комнату золотым светом. Чуть слышно тикали большие настенные часы.
Труп молодого мужчины лежал на полу, между большим диваном и красивым овальным столиком, накрытом на двоих.
Это был высокий, прекрасно сложенный темноволосый парень. На бледном, на редкость красивом, породистом лице его застыло страдание.
Рядом с телом валялись осколки разбитого бокала, и блестела маленькая, наполовину высохшая, лужица.
– Да это же Леонид Сомов! – склонившись над покойником, воскликнула Вирницкая. Софья всмотрелась в бледное, без кровинки, лицо и призналась себе, что ей не доводилось видеть прежде такого безупречно красивого мужского лица. А застывшее на нём страдание придавало чертам какую-то особенную, горькую прелесть.
«В кино бы ему сниматься», – мелькнула несвоевременная мысль. Меняя ракурсы, она сделала несколько снимков места преступления.
– Ты была с ним знакома? – не поднимая головы, спросил Ланцев.
Он как всегда аккуратно, тщательно и детально осматривал тело.
– Сомов был начинающим альфонсом и мелким мошенником. За красоту его прозвали иркутским Аполлоном. Дважды, на моей памяти, обворованные им девушки писали на него заявления, а потом забирали их – жалели проходимца. Я, как могла, пыталась отговорить и одну, и вторую дурищу от этого опрометчивого шага, но безуспешно. Ну и, сам понимаешь, нет заявления – нет дела.
Софья окинула взглядом столик, на котором стояла бутылка шампанского, большая тарелка с пиццей, красивая менажница с колбасой, оливками и сыром, коробка дорогих шоколадных конфет и одинокий бокал:
– Шампанское, еду и посуду забираем на экспертизу.
Следователь присела на корточки и стала собирать в маленький прозрачный пакет осколки разбитого бокала.
Два сержанта – Степан Рогозин и Вадим Климов – тем временем собирали в большие синие пакеты всё, что было на столе.
Криминалист продолжал кропотливый и методичный осмотр тела. Когда Ланцев, наконец, поднял голову, вид у него был озадаченный:
– Думаю, это убийство, но никаких признаков какого-либо внешнего воздействия на тело я пока не нашёл. Нет ни ушибов, ни ссадин, ни следов удушения. Возможно, какая-то инъекция…
– Может быть, яд?
– Возможно, – Ланцев поднялся и положил лупу в чемоданчик.
– Когда наступила смерть?
– Вчера вечером, – уверенно ответил криминалист. – Он мёртв уже около суток. Подробности позже.
– Я пройдусь по квартирам и опрошу соседей, – Софья вышла на лестничную клетку.
Она позвонила в соседнюю квартиру. Через минуту на пороге показалась высокая, худая, как жердь, женщина с растрёпанными седыми волосами.
– Здравствуйте. Я из полиции, – Вирницкая показала «корочку».
Женщина скользнула рассеянным взглядом по документу и вопросительно уставилась на следователя:
– Вчера вечером в шестьдесят седьмой квартире произошло убийство. Может, вы что-то видели или слышали подозрительный шум?
Пожилая женщина затряслась, как в лихорадке, и вдруг схватила девушку за руку:
– Видела я её! Видела! Высокая, рыжая, красивая, она в длинном чёрном платье была. Я вышла мусор вынести – и тут она как выскочит из квартиры! Страшно испуганная, бледная, глаза навыкате!..
Поблагодарив женщину, Вирницкая прошлась по остальным квартирам и опросила всех жителей подъезда, но ничего нового не узнала.
– Ну, как дела? – вернувшись в шестьдесят седьмую квартиру, спросила следователь. – Нашли что-нибудь?
– А никак, – хмуро ответил Ланцев. – Ничего существенного. Тело можно увозить.
Вирницкая повернулась к хозяйке, которая всё это время неподвижно сидела на стуле в прихожей:
– Зинаида Ивановна, изъятую для экспертизы посуду мы обязательно вернём.
***
Громко, отрывисто постучав, Вирницкая вошла в кабинет судмедэксперта.
– Здравствуйте, Олег Николаевич. Заключение готово?
– Здравствуйте. Да, всё готово, – высокий, сутулый и худой мужчина в белом халате неторопливо встал с массивного скрипучего стула и вытащил из верхнего ящика стола прозрачный файл, в котором лежало несколько листов бумаги. Он протянул файл следователю. – Вот.
Софья быстро вытащила листки из файла и стала просматривать заключение.
– Должен признать, редко ко мне на стол попадают такие качественные особи, – хмыкнув, сказал Старобин. – Здоровая вымахала дубина – сто девяносто восемь сантиметров роста. И парень этот был настоящим красавчиком.
– Какова причина смерти? – оторвавшись от бумаг, спросила следователь.
– Там всё написано, – судмедэксперт жестом указал на бумаги, которые она держала в руках. – Отравление ядом гюрзы.
– Яд гюрзы? И как, по вашему мнению, он попал в организм?
– Это точно не инъекция, – уверенно ответил Старобин. – Возможно, с пищей, но это только моё предположение. Категорически утверждать не берусь. И ещё: незадолго до смерти наш красавчик лечил зубы: я нашёл во рту следы временной пломбы, ну а постоянную он поставить уже не успел.
– Может, что-то ещё показалось вам странным?
– Нет, больше ничего.
– Время смерти?
– Двенадцатое сентября, с пяти до девяти часов вечера.
– Спасибо, Олег Николаевич.
***
– Да, это мой брат, – хрипло, будто через силу, произнесла невысокая, слегка полноватая темноволосая женщина. На вид ей было сильно за тридцать. – Когда я смогу забрать тело?
Тяжёлая процедура опознания закончилась.
– Примите мои соболезнования, – Вирницкая внимательно вглядывалась в узкое, смуглое лицо женщины. – Вы можете забрать тело, когда пожелаете. А теперь давайте пройдём в мой кабинет – мне нужно задать вам несколько вопросов.
Виктория Полоскова, опустившись на стул в кабинете, уронила руки на колени, свесила голову и застыла, как истукан.
– Виктория Андреевна, у вас есть хоть какие-то догадки о том, кто мог убить вашего брата? – спросила следователь.
– Не знаю, – покачав головой, с усилием произнесла женщина. – Лёнька, конечно, тот ещё балбес, но балбес безобидный.
– Не такой уж и безобидный: он – начинающий альфонс, он обворовал, как минимум, двух влюблённых в него девушек…
– Ну, Лёньку внешностью бог не обидел, и он этим пользовался. Что тут такого?
Вирницкая глубоко вздохнула: ну, если человек сам не понимает, «что тут такого», то не стоит и объяснять.
– Он помогал влюблённым в него дурочкам расставаться с деньгами – жил за счёт женщин, – всё же сказала следователь.
– Они давали ему деньги добровольно, – пожала плечами Виктория.
– Почему у вас с братом разные отчества? – спросила Софья.
Полоскова вздрогнула, будто очнувшись, и подняла голову:
– Мы от разных отцов. Я почти на девять лет старше.
– В каких отношениях вы были с братом?
– После смерти мамы мы не были слишком близки. Изредка созванивались, поздравляли друг друга с праздниками – и всё.
– Вам с братом осталось какое-то наследство от родителей?
– Мама завещала нам с Лёней свою двухкомнатную квартиру – в равных долях. И четыре года назад мы её продали – это была Лёнькина идея. Деньги разделили поровну. Лёнька тогда купил себе подержанную «Ауди», а остальное промотал. Брат жил на съёмных квартирах, а чаще – у «кошечек» своих – так он девок своих называл. А девок он менял довольно часто…
– Где работал ваш брат?
– Постоянно, насколько я знаю, нигде. Подрабатывал съёмками в рекламе, ещё кое-где по мелочи. Вы видели в центре города рекламный плакат с Лёнькой? Он рекламировал чипсы…
– Нет, не видела. У вашего брата есть страницы в социальных сетях?
– Насколько я знаю, только в «Одноклассниках».
– Виктория Андреевна, где вы были вечером двенадцатого сентября, с пяти до девяти часов?
– Мы с мужем и сыном были на даче. Соседи меня видели – могут подтвердить…
– Я проверю ваше алиби. Виктория Андреевна, вот номер моего телефона, – следователь протянула женщине вырванный из блокнота листок. Если вспомните что-нибудь, даже какую-то незначительную деталь, обязательно позвоните.
***
– Соня, привет.
– Привет, Иван.
– Экспертное заключение готово, – криминалист Ланцев, одетый, против обыкновения, в джинсы и тёплую чёрную байку, протянул Вирницкой тонкую зелёную пластиковую папку. – Ни в еде, ни в питье, ни на посуде следов яда не обнаружено. На месте преступления обнаружены отпечатки пальцев, не принадлежащие ни хозяйке квартиры, ни убитому. Вот только в базе их нет…
– И ничего подозрительного, никаких странностей? – спросила Вирницкая.
– Никаких: у меня на странности собачий нюх.
– Присаживайся, Иван. Давай-ка выпьем кофе. Я, честно признаться, в тупике…
– Что, совсем никаких зацепок?
– Пока никаких. По заключению судмедэкспертизы, Леонид Сомов был отравлен ядом гюрзы, следов инъекции на теле не обнаружено. В еде, в питье и на посуде следов яда тоже нет. Вопрос: как яд попал в организм?
– Да, задачка со «звёздочкой»! – задумчиво пробормотал Ланцев.
– В окрестностях Иркутска гюрза не водится, в нашем Сибирском зоопарке её тоже нет. Где убийца достал яд? Его не так просто достать…
Криминалист лишь пожал плечами.
Они пили маленькими глотками крепкий, сладкий кофе и молчали – каждый о своём.
***
Софья внимательно разглядывала снимки, сделанные на месте преступления. Громкий стук в дверь оторвал её от раздумий:
– Войдите!
– Софья Алексеевна, Инна Рубцова доставлена, – доложил возникший на пороге сержант Степан Рогозин. Рядом с ним, опустив глаза в пол, стояла высокая рыжая девушка.
– Спасибо, можете идти.
Сержант исчез за дверью, а девушка по-прежнему стояла, не поднимая глаз, как изваяние.
– Проходите, Инна, присаживайтесь. Разговор у нас с вами будет долгим.
Рыжая с вызовом вскинула голову, подошла к столу и села, зло чиркнув стулом.
Вирницкая пристально посмотрела на неё. Симпатичная девушка: свежее лицо, красиво прорисованные губы, лучистая радужка, яркие, чуть голубоватые белки глаз, длинные изящные пальцы, густые волосы. Она казалась одновременно и агрессивной, и испуганной: вот отвела взгляд, занервничала, сплела пальцы в замок.
– Инна Григорьевна, как давно вы знакомы с Леонидом Петровичем Сомовым?
– Мы знакомы с Лео четыре месяца и несколько дней.
– С Лео?
– Я звала его Лео, – с грустью ответила девушка.
– Двенадцатого сентября вы сняли двухкомнатную квартиру…
– Да, у нас был небольшой юбилей – четыре месяца со дня знакомства. Я живу с мамой и сестрой – к себе приглашать не вариант, а Лео снимал крохотную грязную квартирку на окраине – я не хотела там отмечать.
– Что произошло в тот вечер?
Инна вздрогнула, закрыла лицо руками, заплакала, медленно расстегнула дрожащими пальцами пиджак:
– Я купила шампанское, конфеты, ещё кое-что по мелочи, заказала пиццу и сняла квартиру на сутки, – продолжала рассказывать девушка. – Мне хотелось устроить Лео сюрприз: в тот день исполнилось четыре месяца со дня нашего знакомства.
Она вновь замолчала, судорожно вздохнула, нервно облизала губы:
– Мы только выпили по глотку шампанского, и Лео вдруг побледнел, упал с дивана и… и всё!!! – Инна разрыдалась.
---
Автор: Наталия Матейчик