— Ты что, совсем не понимаешь, как правильно детей воспитывать? — голос тётки мужа раскатился по гостиной, как звук старого театрального гонга.
Ирина, на которую был адресован этот удар, только вскинула бровь. Внешне спокойная, внутри она почувствовала, как бурлит негодование. В конце концов, с чего это вдруг облик этой женщины, слегка напоминающий дотошного прокурора, да ещё и с прической, будто украденной у героини мексиканского сериала 90-х, даёт ей право вести себя как судья её личной жизни?
— Я понимаю, что вы — человек... опытный, — начала Ирина, выделив слово "опытный". — Но я сама прекрасно справляюсь без ваших... советов, если они, конечно, так называются.
Гостиная, к слову, была нейтральной территорией в этой домашней баталии. Её истёртый ковёр с красно-зелёным узором помнил лучшие времена.
— Справляешься? — резко перебила тётка мужа. — Слушай, Ирка, когда твои драгоценные детки начнут бить стёкла соседям или, прости господи, курить по углам, ты ко мне за советами припрёшься. Но будет поздно. Вот я тебе что скажу! Ты слишком мягкая! Да на твоём месте я бы...
Степан, муж Ирины, сидящий чуть в стороне с телефоном, который он будто бы углублённо изучал (всё, чтобы избежать конфликта), вдруг уронил гаджет на диван. Надо сказать, что этот трюк он проделывал уже не в первый раз, когда не хотел вступать в спор, оставляя жену и тётку разбираться самим. Но сегодня это сработало не на шутку плохо. Ирина обернулась к мужу, её взгляд был полон упрёка.
— А ты ничего не хочешь сказать? Или опять будешь прятаться за свой телефон? — её голос звенел.
— Да ладно вам, не начинайте, — протянул Степан, проводя рукой по своей коротко остриженной голове. Он не выглядел мужественно или решительно, скорее на грани паники, словно кот, которого оторвали от миски с едой.
— Конечно, — вздохнула Ирина. — Лучше не начинать. Пусть твоя тётя дальше учит меня, как воспитывать детей, на глазах у всех, а ты будешь делать вид, что тебя это не касается. Хорошая позиция. Прям как всегда.
Тётка, чувствовавшая свой триумф морального наставника, лишь усмехнулась.
— Ирка, да будь у меня такие дети, как у тебя, я бы не только учила, я бы и... — Она замолчала, видимо поняв, что лучше не продолжать фразу.
— О, не сомневаюсь, — холодно отозвалась Ирина. Её решительный тон уже надвигался, словно грозовое облако. — Но, видимо, у вас их нет. И не будет.
Эта фраза угодила прямо в самое уязвимое место тётки. Лицо её напряглось, но она всё равно решила нанести ответный удар.
— А вот грубить нехорошо, дорогая. Вежливость — это то, чему тебя явно не научили.
Самые читаемые рассказы на ДЗЕН
— Вежливость — это себя не унижать перед гостями, — резко парировала Ирина. — И если мы перешли к обсуждению уроков, то я полагаю, что пришло время мне преподать небольшой. Ваши советы нам не нужны.
— Вот как? — Тётка замахала руками. — Ты, значит, хозяйка положения?
— Именно так, — отрезала Ирина и качнула головой в сторону двери. — Поэтому большое спасибо, но ваши услуги нам больше здесь не требуются. До свидания. Или мне напомнить, где выход?
— Ты мне ещё указывать будешь? — тётка мужа, видимо, решила, что только что попала на финальное заседание своего суда, где ей всё же дадут последнее слово. Она выпрямилась, насколько позволяли её внушительные формы, и указала на дверь, но при этом почему-то осталась стоять на месте. — Да ты, Ирка, даже не представляешь, с кем связываешься! Вот ты щас мужа моего настраиваешь против меня, а он потом на тебя же войной пойдёт, запомни мои слова!
— Ваш? — Ирина усмехнулась, но в её улыбке не было ни капли радости. — Случайно, это не я ли с ним живу уже десять лет? Или, может быть, мы что-то упустили, и вы в суде уже внезапно его усыновили? Ну, признайтесь когда это было?
— Да как ты смеешь! — почти взвизгнула женщина, направляя свои глаза-лазеры уже на своё безмолвное "родное чадо", которое, впрочем, всё ещё пряталось за телефоном. — И что ты молчишь?! Стёпа, ну ты мужчина или кто?
— Ну... мужчина, конечно... — пробормотал Степан, почесав затылок, как будто хотел найти в нём инструкцию для ответа. Его серые глаза метались от одной женщины к другой, а на лице читалось отчаянное желание немедленно испариться из этой гостиной и превратиться в что угодно. Хоть в цветок на подоконнике.
— Тогда объясни своей жене, где её место, — строго потребовала тётка. — Потому что она сейчас в наглую ломает всю семью. Это разве по любви? Нет, это чистой воды — эгоизм!
— Какая "вся семья" Галина Ивановна? — спросила Ирина; её взгляд был колючим, но голос взял такую спокойную ноту, что от этого стало даже немного страшно. — Вы? Или ваш кот Фёдор, который стал единственным мужчиной в вашей жизни? Уж простите, но я не собираюсь учить уму-разуму женщину, которая ко мне приходит поучать моих детей, но при этом сама не воспитала даже кактус.
— Ирка, ты совсем сдурела?! Стёпа, за чем ты такую выбрал?! — разозлилась тётка, голос её подпрыгнул до ноты, способной заставить полопаться стекло. — Да если бы жила твоя бабка, она бы такое услышать тебе не позволила!
— Если бы жила моя бабка, — вдруг неожиданно вмешался Степан, который, казалось, уже навек ушёл в глухую несознанку, — она бы вас обоих к люстре привязала, чтобы не ругались. Ну, честно.
— Стёпа! — одновременно выкрикнули Галина Ивановна и Ирина. Одна — полная ужаса, другая — не в силах поверить, что её муж впервые допустил высказывание, которое можно расценивать как участие в конфликте. Он потерял равновесие и виновато потёр ладони.
— Ладно, ладно! — торопливо сказал он. — Давайте на этом закончим. Тётя Галя… вам правда пора идти. Ира только что сказала правильно: вам, может быть, и кажется, что вам как-то хочешь нам помочь, но это вовсе не так. Мы сами как-нибудь разберёмся.
— Ах, вот как! — её возмущение почти материализовалось в комнате, как гигантский чёрный слон. — То есть я поганых десять лет заботюсь о вашей семье! Бегаю сюда с пирогами, подарками детям, а в итоге — меня за дверь! Отлично, Стёпа, настолько уже всю голову этой вездесущей бабе отдал, что родную тётку гонишь?
— Не за дверь, а до свидания, как очень корректно сказала моя жена, — ответил он так мягко, что это даже прозвучало издевательски.
— Будем честны. Мы слишком долго терпели, — добавила Ирина.
***
Дверь захлопнулась с таким деликатным, но окончательно решительным звуком, что в квартире наступила оглушающая тишина. Ирина, всё ещё стоя в коридоре, медленно и глубоко выдохнула, будто выпускает из себя весь накопившийся за вечер гнев. Она закрыла глаза и, кажется, на мгновение представила себя где-то на пляже или в уютной кофейне, далекой от войны с родственниками.
— Ну вот, — протянула она наконец, оборачиваясь в сторону супруга, который замер в гостиной. — Это же не было так сложно, верно?
Степан слегка пожал плечами, принимая вид человека, который только что пережил землетрясение и непонятно, радоваться ли тому, что он остался жив.
— Наверное, нет... — неуверенно произнес он, судорожно поправляя пояс на брюках, хотя там и не было чего поправлять. — Просто... ну, ты же знаешь, Галина. Она... эмоциональная женщина. У неё, наверное, трудный день.
— А у меня что? Отпуск на Мальдивах? — Ирина вскинула бровь, скрестив руки на груди. — Ты меня слышал? Я больше терпеть такие визиты не намерена. Ты, между прочим, тоже мог бы иногда сказать ей что-то чуть раньше, чем сороковая минута скандала наступит.
— Да я, в принципе, сказал... — осторожно вставил он, но под укоризненным взглядом жены тут же попятился назад к дивану. — Ну ладно. Наверное, мог бы раньше.
Ирина тяжело вздохнула и подошла к мужу. Её раздражение немного поутихло, и теперь на смену ему пришла усталость — такая знакомая и привычная после подобных разговоров.
— Ладно, Стёпа, просто пойми: я не против твоих родственников. Правда. Я готова общаться, праздновать что-то вместе, даже пирогами угощаться. Но когда ко мне в дом приходят и учат жить — этого я не потерплю. Понял?
— Понял, понял, — быстро кивнул Степан, с видом ученика, который боится, что его снова вызовут к доске. — Слушай, она, наверное, все равно уже успела позвонить маме и всё рассказать. Будь готова, что завтра будет звонок «из штаба».
— Завтра и будем решать, — махнула рукой Ирина. — Сегодня я уже ничего не хочу.
Она села рядом с мужем, уставившись в одну точку на стене. Тишина в квартире снова стала какой-то давящей, и ей вдруг показалось, что воздух пахнет не пирогами Галины Ивановны, а самой настоящей битвой за территорию. Словно даже кот, дремлющий в углу, следил за происходящим с долей скепсиса.
— Может, чай? — предложил Степан, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку.
— Чай — это хорошо, — медленно кивнула Ирина, но тут же добавила: — Если только я услышу хоть слово о твоей тётушке в этот вечер, чай сразу льется тебе на голову. Договорились?
— Договорились, — он слабенько улыбнулся и отправился на кухню, стараясь сделать вид, что совсем не обижается на её угрозу.
Ирина прикрыла глаза и выдохнула еще раз. Завтра действительно будут новые звонки, новые рассказы о том, какая она ужасная женщина, что разрушает «семью». Но она решила, что больше не будет спорить, оправдываться или мириться с ситуацией, в которой она должна терпеть ради какого-то абстрактного мира.
В конце концов, она не железная — она просто хочет тишины в своём доме. А что ещё нужно такого уж много для счастья?
***
Ирина испытала, как затихает напряжение внутри неё. За окном начинали загораться огоньки других домов, и в этом мягком теплом свете было что-то успокаивающее. Она посмотрела на Степана, который суетился на кухне, продолжая что-то ворчать себе под нос, и тихонько улыбнулась.
— Ну ладно, — пробормотала она. — Далеко не самый худший муж.
Кот лениво потянулся, поднял голову, посмотрел на неё с видом полного спокойствия, будто показывая, что он-то её полностью понимает, а вот весь остальной мир… — это уже сомнительно.
Кухня наполнилась тихим звоном ложек и неспешным движением мужа. Ирина погладила кота за ухом, чувствуя, как тяжёлый день понемногу уходит, оставляя место чему-то лёгкому, почти безмятежному. Завтра придёт новый день, завтра будут новые разговоры и, может быть, новые битвы. Но это завтра. А сегодня — был чай, тишина и ощущение, что всё ещё можно поправить.
— Вот, держи, — проговорил Степан, подходя с кружкой. — На этот раз без примирительных листиков мяты, сам видел, что она закончилась. Все честно.
Ирина засмеялась тихим, уставшим смехом, принимая чашку.
— Спасибо, — коротко ответила она и сделала небольшой глоток.
В доме снова была тишина, но эта уже другая — уютная, домашняя, без напряжения. Ирина подумала, что, возможно, и вправду всё будет хорошо.
Ведь где-то между бессмысленными ссорами, тяжёлыми взглядами и чашкой горячего чая таилась самая настоящая любовь.
Всем большое спасибо за лайки 👍, комментарии и подписку ❤️.
С уважением, Елена Стриж©
Самые читаемые рассказы на ДЗЕН
📖
📖
📖
📖