Самые читаемые истории

— Анна, перестань устраивать скандал! Моя мать всего лишь предложила сдать одну комнату. Это же логично — дополнительный доход! — Логично? Роман, это МОЯ квартира! До каких пор мы будем это обсуждать? — Опять ты о том же. Мы же семья, какое значение имеет, чья квартира? — Колоссальное значение! Тем более когда твоя мать каждую неделю приводит новых «жильцов» на осмотр! Три месяца назад всё началось с безобидного предложения. Ольга Геннадьевна, свекровь Анны, сидела на кухне и пила чай, когда Роман вернулся с работы...

— Ты что, совсем не понимаешь, как правильно детей воспитывать? — голос тётки мужа раскатился по гостиной, как звук старого театрального гонга. Ирина, на которую был адресован этот удар, только вскинула бровь. Внешне спокойная, внутри она почувствовала, как бурлит негодование. В конце концов, с чего это вдруг облик этой женщины, слегка напоминающий дотошного прокурора, да ещё и с прической, будто украденной у героини мексиканского сериала 90-х, даёт ей право вести себя как судья её личной жизни? — Я понимаю, что вы — человек...

Круглый стол в гостиной был накрыт с особой тщательностью. Фарфоровые тарелки с голубой каймой отражали свет хрустальной люстры, словно намекая: "Да, мы пережили немало семейных праздников". Тягучий запах жареного мяса смешивался с легкой кислинкой красного вина, расставленного в высоких бокалах. Занавески, чуть приподнятые игривым ветром, лениво шевелились в такт разговору. На стене тикали часы - огромные и громоздкие, словно присутствовали не по своей воле. Как будто они были свидетелями каждого упрека и едва слышного вздоха в этом доме...

Дождь шлёпался о стекло, оставляя длинные потёки, которые казались кривыми путями чьей-то судьбы. Конференц-зал был наполовину заполнен, в воздухе витали запах дешёвых пластиковых стаканчиков и ферментированного кофе. Ольга сидела в углу, машинально перелистывая слайды на ноутбуке. Её пальцы нервно выбивали ритм по клавишам, хотя нужда в это отпала ещё утром. Проект был готов. Не просто готов — он был гениален. Она знала это. Они все это знали. Все, кроме одного человека. Тимофей стоял у трибуны, поправляя галстук...

Зять, Роман, сидел на диване, выпрямив длинные ноги, и пытался подавить раздражение. Его широкие плечи и сильные руки, покрытые мелкими веснушками, выдавали в нём человека физического труда — автослесаря, каким он и был. Лицо загорелое, с резкими скулами, чуть грубоватое, но симпатичное. Карие глаза, казалось, могли смотреть строго, но сейчас в них проглядывало терпение уставшего человека. Рядом на кресле с подлокотниками, обитый тканью в пастельных тонах, расположилась его жена, Наташа, — небольшая, худощавая женщина с круглым миловидным лицом...

Серая, влажная морось висела над городом, словно небеса замёрзли в нерешительности — плакать или оставить на потом. Каждый день с таким настроением превращался в испытание, и Елена терпела его только благодаря крепкому кофе и огромной силе воли. Сегодня, казалось, всё плохое пришло в её мир сразу. Стоя в грязных сапогах на кухне, она смотрела на раскалённый противень, который когда-то был её гордостью, а теперь напоминал инструмент средневекового допроса. Пирог, судя по всему, принадлежал не ей. Запах изюма и корицы вызывал злость вместо аппетита...