Вскоре заболел Макс. Пес целыми днями лежал в своей будке, едва высунув наружу нос. Он глядел из конуры грустными потухшими глазами и отказывался есть, изредка выбираясь из своей берлоги, чтобы попить воды, после чего вновь забирался внутрь, клал голову на сложенные перед собой лапы и дремал.
Баба Валя оказалась не на шутку обеспокоена поведением собаки, которая служила верой и правдой почти пятнадцать лет. Она раздобыла для Макса косточку, но пес оказался к ней абсолютно равнодушен, и она так и осталась лежать в миске нетронутой.
Пес действительно был очень старым. Многие его ровесники уже давно покинули землю, а он все еще оставался служить своей хозяйке, хотя уже почти ослеп и его давно стал подводить нюх. Изредка он вдруг начинал лаять, хотя за двором никого не было, потом внезапно замолкал, закрывал глаза и впадал в полусонное состояние.
В один из вечеров пес вовсе отказался выходить из конуры и даже перестал пить. Обеспокоенная Валентина Петровна отправилась к ветеринару, который посоветовал привести собаку к нему, но у женщины не оказалось никого из знакомых, кто бы помог ей привезти больного пса в ветлечебницу. Тогда ветеринар сжалился над болью старой женщины и наведался к ней в гости. Померил собаке температуру, послушал легкие и сердце, после чего сделал неутешительный вывод, что пес просто слишком стар, чтобы продолжать несение своей службы и следует быть готовыми к тому, что вскоре он уже не сможет самостоятельно ходить и питаться. Он предложил усыпить бедолагу, чтобы избавить его от мучений, но баба Валя наотрез отказалась, считая, что животное заслуживает того, чтобы уйти из жизни самостоятельно, сколько бы ему не было отпущено на земле. Да и Маша будет слишком сильно тосковать по Максу, к которому уже успела сильно привязаться.
Едва поднявшись утром, девочка спешила проведать собаку и очень расстраивалась, видя, что с каждым днем Макс становится все слабее и слабее. Она приподнимала его голову, заглядывала в глаза, которые уже не могли различить ее лица, и разговаривала с псом, убеждая его, что он обязательно поправится и все будет хорошо. Баба Валя с болью в сердце наблюдала за этой картиной, понимая, что Макс не протянет долго, а когда он уже не мог выбираться из конуры, то поила собаку с ложечки.
Вскоре у Макса отнялись ноги. Он стал ходить под себя и уже не вставал. Иногда он принимался жалобно скулить, но никакие увещевания не могли уменьшить ту боль, которую он чувствовал. В такие моменты Маша пряталась в комнате, зажимала уши руками, чтобы не слышать жалобных визгов, и надрывно плакала, не зная, как можно помочь умирающему псу. Баба Валя опускалась перед собакой на колени и долго гладила по свалявшейся шерсти, которая вылезала клоками. Тогда пес замирал, чувствуя тепло человеческой руки, ненадолго успокаивался и засыпал, но вскоре вновь пробуждался, и история повторялась.
Умер Макс поздним вечером. В этот день у него уже не осталось сил, чтобы бороться с недугом. Он перестал скулить, больше не принимал воду и смотрел на хозяйку так, будто зрение его вновь стало острым как в молодости. Он часто-часто дышал словно хотел вволю надышаться перед тем как отправиться в собачий рай, а перед кончиной неожиданно затрясся всем телом, вытянулся, закатил глаза и издох.
Баба Валя долго не могла покинуть собаку, хотя на небе уже зажглись первые звезды, а Маша уже давно спала в своей кровати, не зная, что прямо сейчас истекли последние мгновения счастливой собачьей жизни. А ведь она действительно оказалась счастливой по его меркам. Макс попал к бабе Вале будучи еще крохотным щенком. Леночка оказалась без ума от беспородного пса и целыми днями возилась с ним. Пес отвечал девочке взаимностью. Никто и никогда не смел даже поднять руку на собаку, его всегда справно кормили, изредка угощали сахарной косточкой. Ну, а он, в свою очередь, верно охранял отчий дом, облаивая заливистым лаем любого, кто посмел подойти к калитке ближе чем на пару метров.
Когда Леночка покидала отчий дом, отправляясь на учебу в другой город, то пес горевал от расставания точно также, как это делала девочка. И радовался словно человек, когда Леночка приезжала домой на выходные и праздники. Он даже полюбил другую девочку, которую принял далеко не сразу, но все же сумел вместить в большое собачье сердце и Машу.
Валентина Петровна отыскала в сарае кусок мешковины и прикрыла собаку, чтобы утром похоронить пса до того, как проснется Маша, еще не зная, как преподнести девочке столь печальную новость. Укладываясь спать этой ночью, она неожиданно ощутила тягостное одиночество, не в силах принять потерю. Собака прожила с ней бок о бок слишком долго, чтобы можно было так просто пережить расставание с ней. Ей казалось, что пес просто заснул, а утром на дворе ее снова встретит его радостный лай, что он встанет на ноги и снова будет весело вилять хвостом, выпрашивая вкусный сухарик.
Ночь прошла беспокойно. Баба Валя то проваливалась в забытье, то смотрела в потолок. И когда наступил рассвет, она, вставая с постели, вдруг почувствовала себя по-настоящему разбитой и старой, хотя долго не хотела признавать, что годы берут своё. Она и не предполагала, что смерть собаки так ее подкосит.
Она долго сидела на постели, свесив ноги, и не решаясь встать с кровати. Они казались ей такими слабыми, что стоит только подняться, как они мгновенно подкосятся и она снова рухнет на кровать и уже не сможет подняться. Снова в голову стали лезть неприятные мысли о дочери и ее бывшем муже. Но надо было брать себя в руки и успеть зарыть тело собаки, пока Маша не проснулась.
Стоило ей только подумать об этом, как девочка беспокойно заворочалась на кровати, повернулась к бабушке лицо, потерла заспанные глаза и, увидев бабу Валю сидящей на кровати с печальным лицом, тотчас обеспокоенно спросила:
– Что с Максом?
– Пес издох, – скрывать от нее плохие новости больше не имело смысла. Лицо ребенка тотчас сморщилось. Из глаз потекли горькие слезы. Она отвернулась к стенке и затряслась всем телом, переживая смерть по-настоящему близкого друга.
Девочка впервые встретилась с такой потерей. Мать никогда не разрешала ей заводить домашних животных, даже рыбок или хомячков, не говоря уже о собаке или кошке. Маша сильно привязалась к Максу и не могла так просто стереть собаку из памяти. Детское горе всегда больше взрослого горя. Взрослые переживают потерю иначе, не так остро и болезненно, а может просто прячут свои истинные эмоции, чтобы показать всем насколько они с возрастом стали сильнее, хотя рано или поздно скорбь настигает их в самом неожиданном месте. Тогда они дают волю слезам, пока их никто не видит и по-детски всхлипывают, вновь превращаясь в ранимых детей.
Макса решили похоронить на краю двора, в самом углу, где прежде росли лопухи и крапива. Баба Валя натруженными руками прополола землю от сорняка, взялась за лопату и выкопала неглубокую яму. Затем опустила собачье тело, завернутое в мешковину, на дно могилы и застыла, мысленно прощаясь с верным товарищем. Маша стояла рядом, держа в руке новую куклу, словно та служила ей поддержкой на похоронах. Она уже не могла плакать, только тихонько всхлипывала и утирала кулачком набежавшую слезу.
– Ну прощай, – даже эти слова Валентина Петровна сказала через силу – в горле стоял ком. Через несколько минут тело собаки оказалось погребено под слоем земли. На холмик Маша приладила дощечку, где написала имя собаки. Она хотела соорудить крест, но бабушка оказалась против такой затеи.
– Он ведь теперь попадет на небеса? – девочка внимательно смотрела на уставшее лицо бабушки.
– Непременно, золотко, – а что еще могла сказать ребенку старушка, прекрасно зная, что по православным канонам животные имеют смертные души, которые погибают вместе с их телом, но пусть лучше девочка верит в то, что собака будет ждать ее в лучшем из миров.
Они еще постояли некоторое время над могилой пса и побрели прочь. Будка теперь сиротливо взирала на своих хозяев, рядом лежала ненужная цепь и старая собачья миска.
В этот день Маша почти ничего не ела и была безучастна ко всему происходящему, отказываясь играть с дворовой ребятнёй или даже просто слушать радио. Забытая кукла лежала в углу, а сама девочка долго сидела у окна, глядя на собачью конуру, вздыхала и опускала голову на сложенные на столешнице руки. Когда бабушка позвала ее на огород, чтобы та помогла ей с поливом, то Маша так же безучастно и безэмоционально ходила со своей лейкой, молча орошая засыхавшие ростки лука, которые еле-еле пробивались из скудной рыхлой земли, убитой летней жарой. Баба Валя с болью в сердце наблюдала за поведением девочки, решив, что нужно что-то предпринять, чтобы горе ее наконец отпустило.
На следующий день история повторилась. Девочка несколько раз на дню пробиралась к могиле Макса и оставляла на холмике свежие цветы. Разговаривала с собакой как с живой и рассказывала о том, как она по нему скучает. Скорбь никак не желала отпускать бедного ребенка, который все еще не мог оправиться от предательства своей матери, еще толком не понимая, какую мину заложила ребенку собственная мать. Тоска заполнила все ее сердце. Даже солнечный погожий день теперь казался ребенку мрачным и затянутое тучами солнце, теперь нравилось ей куда больше.
Крохотный человечек тоже не баловал девочку своими визитами. После последней встречи с ним, когда Маша подарила ему платье старой куклы, он вовсе исчез и теперь не спешил вновь показываться. А ей так хотелось поделиться хоть с кем-нибудь своим горем. К сожалению, бабушка не могла быть тем человеком, который был ей так нужен, поэтому она разговаривала с куклами.
Спустя несколько дней ситуация не изменилась. Маша также ходила как в воду опущенная, проводя много времени у могилы Макса. Именно тогда бабушка пошла на хитрость.
Она поднялась ранним субботним утром и отправилась на городской рынок в надежде претворить свой хитроумный замысел в жизнь. Слева у входа на площадь, где в палатках ютились торговцы самым разнообразным товаром, обычно сидели продавцы иного толка, те кто продавал или вовсе отдавал даром животных. Нередко здесь можно было встретить даже тех, кто продавал рыбок вместе с аквариумом, но сейчас баба Валя искала вовсе не водоплавающих, намеренно проходя мимо. Чуть поодаль на ступеньках перед входом в старый павильон, который давно не использовался, сидела благообразная старушка, держа на коленях корзинку, любовно прикрытую покрывалом. Рядом с ней уже столпились ребятишки, просившие еще раз показать питомцев. Бабушка, улыбаясь, отводила покрывало в сторону, и умиленные дети совали руку в корзину, чтобы погладить животных. К ней-то Валентина Петровна и направила свои стопы, полагая, что это как раз то, что нужно. Она пробралась сквозь людскую толчею и заглянула в корзину, где на самом дне ползали крупные трёхшёрстные котята месячного возраста.
– Кот есть? – спросила баба Валя женщину, оказавшуюся ей совсем незнакомой.
– Вот этот, – продавщица живого товара ткнула пальцем в котейку, который щурился от яркого света, пытаясь посмотреть на женщину, заинтересованную его судьбой.
– За сколько отдадите?
– Сколько не жалко, – пожала плечами старушка, вытаскивая кота из корзинки и передавая на руки новой владелице.
Валентина Петровна подумала и протянула старушке целый рубль, чем вызвала настоящее негодование с ее стороны, полагая, что такая большая сумма за кота – это чересчур.
– Да вы что! Это очень много! – Она попыталась сунуть рубль обратно, но баба Валя наотрез отказалась, подхватила покупку и поспешила прочь.
Мягкий теплый комочек спокойно сидел в ее ладонях. Он не пытался вырваться, не пищал, лишь с интересом смотрел на Валентину Петровну, словно мгновенно признал в ней свою хозяйку. Женщина гладила кота, который жмурился от удовольствия. Она хотела сама дать ему имя, но решила, что пусть эта привилегия достанется внучке.
Она так спешила поделиться с девочкой своей новостью, что сама не заметила, как добралась до дома.
Девочка сидела на кухне и смотрела в окно на пустующую конуру, тягостно вздыхала и оказалась погружена в свои невеселые мысли, кода бабушка возникла на пороге и поставила на пол мохнатое чудо, которое тотчас подбежало к Маше и стало тереться о ее ноги.
– Ой, бабушка, кто это? – Девочка взяла лохматика на руки и стала гладить кота. – А как его зовут?
– А как назовешь, так и станем звать, – баба Валя расцвела в улыбке, наблюдая как ребенок заинтересовался котенком.
– Может Барсик? – перебирала известные ей имена Маша. – Или Мурзик? А может – Васька?
Кот будто примерял новые имена на себя, не чувствуя, что они ему подходят.
– Придумала! – Воскликнула девочка. – Тебя будут звать Том, как в мультфильме!
– Ну, Том так Том, – не стала возражать Валентина Петровна, которая до этого момента никогда не слыхала, чтобы так называли котов.
Она достала из шкафа блюдечко, налила в него молока и поставила на пол возле печки. Кот тотчас начал лакать молоко, смешно причмокивая, а когда наелся, то здесь же напрудил большую лужу.
– Вот негодник, – негодовала баба Валя, собираясь убирать это безобразие, но сказала это без особой злобы, понимая, что коту еще многому нужно будет научиться на новом месте.
Пока она возилась с тряпкой и ведром, убирая за котом, то послала девочку и животное на улицу, наблюдая в окно, как Маша трепетно смотрит за котенком, не давая ему убежать со двора.
Какое счастье, что ребенок переключился со своей скорби, подумала Валентина Петровна, утирая пот со лба и мысленно хваля себя за блестящую идею с покупкой котенка.
Оказалось, что новый жилец совсем не прихотлив в еде и готов уплетать за обе щеки все, что только положат в его блюдце. Съев картофелину, оставшуюся от ужина, Том свернулся калачиком и засопел на подоконнике. Девочка не отходила от котенка весь день, впервые позабыв положить свежие цветы на собачью могилу.
Уже готовясь ко сну, кот бесцеремонно забрался на постель Маши и стал устраиваться у нее в ногах. Баба Валя сначала хотела прогнать его прочь, но потом передумала, решив оставить все как есть. Девочка долго гладила Тома, но вскоре уснула. Часы тихонько тикали на стене, в подполе шуршала мышь, которая никак не давала покоя коту, заставляя его беспрестанно прислушиваться к настораживающим звукам. Том сторожил сон своей молодой хозяйки, пристально наблюдая за темными углами комнаты, и когда в темноте вдруг появился крохотный человечек, то животное зашипело и показало клыки, не собираясь подпускать чужака слишком близко. Человечек замер в углу, тоже ощерился, показывая, что кот забрел на чужую территорию и он не собирается сдаваться без боя. У кота шерсть на загривке встала дыбом, он зашипел еще сильнее, чем разбудил девочку, которая стала шевелиться во сне, стараясь понять, что происходит. Напуганный ее пробуждением, человечек поспешил ретироваться, признавая, что на этот раз конфликт исчерпан, но он не собирается оставлять все как есть и будет драться, отстаивая свое законное жилище и не потерпит в доме это лохматое чудовище.
Он слился с темнотой и вскоре совсем исчез. Удовлетворённый победой кот, уселся на одеяле поудобнее и стал лизать лапу, думая, что прогнал врага, еще не догадываясь, что тот объявил ему настоящую войну.