После того как медальон рассыпался в прах, а лес снова обрел покой, жизнь вернулась к привычному ритму. Люди из деревни больше не избегали меня — напротив, они часто приходили за помощью. Не всегда это были мистические дела: чаще всего были просьбы.
Я вставала с первыми лучами солнца. Дом был наполнен ароматами сушёных трав и свежеиспечённого хлеба. Я его пекла каждое утро. Ольга, мой верный помощник, тоже привыкла к нашему ритму. Она сортировала травы и записывала их свойства в большую книгу, которую я передала ей для обучения.
— Как ты думаешь, ромашку лучше смешивать с мятой или зверобоем? — спросила она, стоя у стола.
— Смотря для чего, — ответила я. — Для успокоения подойдёт мята, а вот для заживления ран — зверобой.
Я думала, что её любопытство безгранично. Она напоминала меня, когда я только начинала познавать силу природы.
Андрей, хоть и шутил, что он не создан для тихой жизни, стал незаменимым. У него был природный талант мастерить всё, что могло понадобиться: от простых ножей до сложных амулетов. Однажды он смастерил для меня небольшую флягу с резной крышкой.
— Это для твоих настоек, — сказал он, протягивая её. — Лёгкая, крепкая и удобная в дороге.
Но за спокойствием всегда следовали вопросы.
— А как ты узнаешь, что снова не начнётся что-то странное? — спросил Андрей вечером за ужином.
Я пожала плечами.
— Жизнь непредсказуема, но разве это плохо? Мы справились, когда на нас обрушилась тьма. Справимся и снова, если понадобится.
Вдруг дверь распахнулась, и в дом ворвался ветер, принося с собой запах хвои и снега. На пороге стояла девочка, лет десяти, с опухшими от слёз глазами.
— Простите... мой брат... он исчез в лесу, — выдохнула она.
Мы переглянулись. Я встала, взяла тёплый плащ и достала фонарь.
— Ольга, приготовь настойку для возвращения сил. Андрей, захвати верёвку. Идём искать.
Даже в тихие дни жизнь знахарки не позволяла расслабляться.