Лариса сидела в купе и пила чай, вспоминая, как много лет назад она, будучи ещё совсем молоденькой, вот так же ехала в поезде и думала о том, что в её жизни уже никогда не будет счастья… Как же ей тогда было плохо, больно и страшно…
Она ехала в совершенно чужой, незнакомый город, чтобы быть подальше от тех, кто её предал… Она была уверена, что никогда уже не вернётся домой. У неё больше нет дома. Там нет…
Начало здесь. Предыдущая часть
И вот она едет туда, откуда когда-то сбежала в надежде, что это поможет ей спрятаться от плохих воспоминаний и начать новую жизнь. Но не зря говорят, что куда бы ты ни переехал, ты везде берёшь с собой себя… Вот и Лариса не смогла забыть то, от чего убегала и долгих двадцать восемь лет хранила в памяти болезненные воспоминания…
Что чувствовала она сейчас? Лариса пока до конца не понимала, но ловила себя на мысли, что хочет оказаться в городе своего детства и юности. И не только ради мамы, которую не видела столько лет, ей просто хочется пройтись по знакомым улицам, увидеть, как изменился город за время её отсутствия. А ещё хочется окончательно убедиться, что она выздоровела от многолетней ненависти.
По телефону Лариса сказала маме, чтобы та не встречала её, а ждала дома.
- Я возьму такси и приеду, незачем тебе на вокзал мотаться.
Но когда Лара вышла из своего вагона, она сразу же увидела маму… Валентина Романовна, конечно, изменилась, постарела, её когда-то тёмно-каштановые пышные волосы стали почти совсем седыми и редкими… Она похудела и осунулась. Но Лара узнала её… И Валентина, конечно, тоже сразу же узнала свою дочь.
- Ларочка,- заплакала она, обнимая Ларису. – Какая же ты у меня красавица, почти не изменилась… А вот я, как видишь, совсем в старуху превратилась…
- Мне, мама, уже пятьдесят, и я изменилась, - ответила Лариса.
- Нет, ты для меня всё такая же маленькая девочка, моя дочка, - продолжала плакать Валентина Романовна. – Как же я рада, что ты приехала, вот теперь и умереть не страшно.
- Ну что ты, мама! – воскликнула Лариса. – Зачем же умирать? Сейчас, когда мы с тобой снова обрели друг друга, не нужно торопить смерть, она сама знает, когда прийти к каждому из нас. А пока будем жить.
- И то верно, дочка. Поживём ещё… - улыбнулась сквозь слёзы Валентина.
- Ну, что, поедем домой? Кстати, ты зачем приехала, я бы и сама прекрасно добралась.
- Ларочка, да не могла я дома сидеть, дожидаться… Я сегодня в пять утра встала, пирогов напекла, борщ сварила, а потом на вокзал поехала, хотя до прибытия поезда ещё три часа оставалось…
- Мам, ну зачем?
- Говорю же, не могла дома сидеть, мне казалось, что здесь на вокзале время быстрее пойдёт… Дочка, я так мечтала об этом… О том, что ты когда-нибудь приедешь, и я буду тебя встречать… Это такое счастье, когда есть кого встречать… - худенькие плечи Валентины Романовны затряслись в рыданиях.
Лариса обняла маму, и сама расплакалась.
- Мама, прости, что я так долго не приезжала и ничего не давала о себе знать… Но теперь мы с тобой уже не расстанемся, я заберу тебя…
- Да что ты, дочка! Я же не напрашиваюсь, я понимаю, что у тебя там своя налаженная жизнь, зачем я тебе… Помешаю только.
- Да какая жизнь, мам? Живу одной работой. Квартира у меня большая, трёхкомнатная, а я в ней задыхаюсь от одиночества. Вот, правда, кошку недавно завела. Анфиску. Красивая кошка, трёхцветная… Как Мурка, помнишь?
- Помню, у свекрови моей, твоей бабушки, жила…
- Да, я потому и не устояла, взяла её. Вспомнила, как бабушка говорила, что трёхцветные кошки счастье приносят. Так, что, мама, ты мне точно не помешаешь. Места много, а ты здесь тоже одна совсем… А если хочешь, я могу тебе и квартиру купить где-нибудь рядышком.
- Дочка, квартира больших денег стоит! Если только мою здесь продать…
- Деньги у меня есть, мама, это не проблема. Счастья нет – вот главная проблема, но счастье, увы, не купишь…
- Это верно, дочка. Но я сейчас так счастлива от того, что ты рядом…
- И я, мама, очень рада видеть тебя… Поехали же скорее домой, я так хочу твоего борща и пирогов!
Когда Лариса вошла в квартиру, она увидела, что там практически ничего не изменилось. Обои в прихожей и большой комнате другие, но очень похожи на те, что были прежде… А мебель вся та же.
- Я только холодильник новый купила, когда старый из строя вышел, - сказала Валентина дочери. – И телевизор купила современный, в кредит взяла. Развлечений-то у меня никаких почти сейчас. Только фильмы да передачи смотреть. Раньше вязала, но теперь зрение подводит, катаракта у меня, врач говорит, что операцию нужно делать. А я боюсь.
- Сделаем мы тебе операцию, мама. В нашем городе хорошая клиника есть, самое современное оборудование…
В комнате Ларисы тоже ничего не изменилось… У женщины сразу же возникло ощущение, что она только вчера покинула эту комнату… Как будто бы даже вещи остались на тех же местах…
- А я тут почти ничего не трогала, дочка, - сказала мама. – Только пыль протирала, да полы мыла… Даже вся твоя одежда, которую ты оставила, в шкафу, я ничего не выбросила… Пойдём на кухню, я борщ разогрела…
Лариса села за стол, а Валентина Романовна начала хлопотать вокруг дочери.
- Вот сметанка, хлебушек ржаной, ты всегда его больше белого любила… И сало есть…
- Мам, да ты присядь, сама поешь вместе со мной…
- Дочка, мне только в радость позаботиться о тебе… Как будто время назад развернулось. Кажется, что я снова молодая, а ты школьница… Пришла из школы, а я кормлю тебя…
- И я вдруг почувствовала себя сейчас маленькой девочкой. Не строгим руководителем и женщиной, разменявшей шестой десяток, а девочкой… А всё потому, что ты, мама, рядом…
В этот день Лариса никуда не пошла, отложила прогулку по городу на другой день. А сегодня ей хотелось просто побыть рядом с мамой… Они очень много разговаривали, и Валентина Романовна снова и снова просила у дочери прощения за то, что когда-то настояла на прерывании беременности…
- Прости меня, Ларочка, хотя я никогда себя не прощу… Ведь всё могло быть совсем иначе, вырастили бы мы этого ребёночка…
- Мама, давай не будем касаться этой темы, - попросила в итоге Лариса. – Прошлое не вернуть и исправить ничего нельзя. Я виновата не меньше тебя, я только недавно это поняла. Все эти годы в своих бедах я винила кого угодно, только не себя… А потом произошло вот что…
Лариса рассказала матери о Маше, которая оказалась дочерью Людмилы… и о трагедии, случившейся с родителями Марии…
- Ох, ничего себе, дочка, - Валентина была поражена до глубины души. – Какая незавидная судьба у этой Людмилы… А с этим Александром что? Не знаешь?
- Этого я не знаю, да и не особо интересно, если честно… Одно знаю точно: я больше не хочу, чтобы моей жизнью руководила ненависть… Я устала злиться и ненавидеть, и я не знаю, сколько ещё проживу на этом свете, но хочу попробовать стать счастливой…
Ларисе удалось уговорить маму переехать к ней. Валентина Романовна согласилась не сразу, сомневалась, но дочь проявила настойчивость.
- Дочка, давай я до конца месяца доработаю, а потом приеду к тебе на поезде, - попросила Валентина. – И с квартирой нужно что-то решить. Продавать пока не хочу.
- Я тебя и не вынуждаю продавать, - ответила Лара. – У меня денег достаточно. А с квартирой как поступить, сама решай. Можешь жильцов пустить.
- Слушай, а ведь это мысль! У меня знакомая есть, жаловалась недавно, что дочь её Ирина квартиру ищет, снять хочет. Прежняя хозяйка отказала. А я Ирину знаю, она женщина чистоплотная и порядочная. Одна дочку воспитывает. Вот, может, пустить мне её к себе? Пусть живёт и коммунальные услуги оплачивает, за цветами моими ухаживает… А за аренду я с неё брать не стану, ей и так тяжело одной с дочкой… Мне-то и пенсии хватит, много ли мне надо…
- Мама, я же говорю, что сама решай. В любом случае, ты теперь ни в чём не будешь нуждаться, я хорошо зарабатываю.
Так и решили. Валентина Романовна доработает до конца месяца, соберёт самое необходимое из вещей (Лариса была настроена полностью обновить гардероб матери и поэтому сказала ей взять с собой самый минимум) и приедет к дочери…
Перед отъездом Лариса отправилась ещё раз прогуляться по городу, погода была настолько чудесной, что сидеть дома не хотелось. Она звала с собой маму, но Валентина Романовна решила напечь пирогов для дочери в дорогу и поэтому отказалась.
Гуляя, Лариса и не заметила, как оказалась в том микрорайоне, где жил Александр… Когда-то жил, ведь прошло уже так много лет, что мужчина вполне мог и куда-то переехать, а, возможно, он, как и Людмила вообще уехал из города…
Женщина посмотрела на окна его квартиры, располагавшиеся на втором этаже, обратив внимание, что стёкла были очень грязные… Видимо, тот, кто сейчас там живёт не очень-то следит за чистотой и порядком…
Отбросив неприятные воспоминания, Лариса решила зайти в расположенный неподалёку магазин. День был довольно жарким, и Лара почувствовала жажду… Вот и решила купить бутылочку минеральной воды.
На крыльце магазина толкался и приставал к прохожим какой-то мужичок весьма непрезентабельного вида. Небритый, с давно не мытыми волосами, в засаленных джинсах и грязной рубахе... Что-то неуловимо знакомое было в этом человеке… Увидев Ларису, он тут же направился к ней и, дыша в лицо перегаром, заявил:
- Дамочка, не выручишь меня? На хлебушек бы мне, да на банку кильки, со вчерашнего дня ничего не ел… Соточку не подбросишь по доброте душевной?
- Сашка! – раздался женский голос.
Из магазина вышла женщина лет шестидесяти пяти, она покачала головой, глядя на неопрятного мужичка, и обратилась к Ларисе.
- Не давайте ему ничего, на водку просит! Это сосед мой, совсем уже запился, не работает нигде, побирается… Сашка, как тебе не стыдно? В кого ты превратился? Иди проспись!
- Отстань, Петровна! – закричал мужчина которого, как выяснилось, звали Сашей. – Сама иди проспись.
- Тьфу, смотреть противно, - сказала женщина и пошла своей дорогой…
Ларису же как током ударило… Саша… Неужели… Не может быть… Вот почему он показался ей знакомым… Она ещё раз взглянула на этого человека, и тут уже сомнений не осталось… Конечно, это он… Изменившийся сильно, опустившийся, но всё же он… Человек, которого она когда-то так сильно любила и из-за которого пролила столько слёз…
- Противная баба эта Петровна, - прорычал Александр, снова обращаясь к Ларисе. – Она всё врёт, я не на бутылку прошу, мне есть нечего… Мне бы хлебушка купить и кильку, или лапшичку заварить… не ел со вчерашнего дня....
- Саша, ты не узнаёшь меня? – спросила Лариса.
- А должен? Кто ты?
- Я Лариса... И мы с тобой когда-то встречались.
- Лариса? – мужчина нахмурил лоб, силясь вспомнить. – Тамарку помню, Людку тоже, стерву эту, которая с другим из города укатила… Наташку помню… А тебя не помню. Может, ты ошиблась?
- Ошиблась, но не сейчас, а много лет назад, - вздохнула Лариса, открывая кошелёк.
Она достала тысячную купюру, более мелких у неё не было, и протянула Александру.
- Вот, возьми, купи продуктов.
- Ого!– обрадованно воскликнул мужчина. – Вот спасибо! Это мне не только на хлебушек и лапшу хватит… Дай Бог тебе здоровья, добрая женщина… Так ты говоришь, что мы с тобой встречались?
- Это не имеет никакого значения…
Лариса не стала заходить в магазин за водой, пить резко расхотелось, а захотелось уйти отсюда, и как можно быстрее…
