Наталья Владимировна отработала в библиотеке тридцать четыре года. В профессию пришла в ранней молодости, сразу после окончания филологического факультета. У нее никогда не было сомнений: работала она всегда с удовольствием, с воодушевлением, да еще заражала других энтузиазмом. Свой многолетний опыт считала настоящим кладом, мудростью, которую нельзя измерить никакими материальными благами. Платили в библиотеке всегда мало. Каких-то излишеств Наталья позволить себе не могла. Но ее все устраивало: зарплата пусть небольшая, но стабильная. Кроме того, постоянно находиться в книжном пространстве ― наслаждение. Наталья Владимировна работала на взрослом абонементе ― в ее отдел приходили уже состоявшиеся люди, желающие открыть для себя нечто новое, погрузиться в глубины литературного процесса.
Больше всего грело душу появление нового читателя. Ведь если человек идет в библиотеку, значит, хочет найти что-то полезное для себя. На памяти Натальи Владимировны происходило множество интересных событий. Многие обращались к чтению в моменты затяжной грусти и неопределенности. В итоге невозможность сделать выбор и принять решение оборачивалась новым увлечением. Кто-то вспоминал о книгах, когда приходилось соприкоснуться с потерями, испытать серьезное разочарование в жизни. В любом случае книги выручали. Они приходили на помощь, даже когда ситуация казалась изматывающей и безнадежной. И Наталья Владимировна шла навстречу всякому, кто нуждался в утешении и своевременном совете.
― Я вам подготовила одну книжечку, Лидия Степановна. Вот, возьмите, почитайте. Думаю, после этого ваше настроение поднимется. Я и сама недавно прочла эту же самую книгу.
Ее вежливо благодарили, всегда вспоминали добрым словом. Одному она советовала Ремарка, другому осторожно предлагала томик Рея Брэдбери, третьему настойчиво рекомендовала «Петербургские повести» Гоголя. Создавалось впечатление, что Наталья заранее знала, кому какая книга нужна, какой эмоциональный отклик способна вызвать у этого конкретного человека. И все это достигалось не обыкновенным везением, а той неуловимой прозорливостью, которая берется словно бы ниоткуда.
Но однажды произошло событие, которое буквально потрясло внутренний мир Натальи Владимировны, заставило усомниться в том, что она прожила годы правильно и потратила их с пользой для себя и окружающих. Ее сократили. Причем произошло это так внезапно и буднично, что Наталья не успела даже опомниться. Вышестоящее начальство решило, что обойдется меньшим количеством сотрудников. Не беда, что оставшимся придется работать, не покладая рук. Зато сэкономят на зарплатах!
И подразумевалось, что надо уступить дорогу молодым… Коллеги явно намекали, что Наталье Владимировне пора на пенсию. Именно поэтому она не должна обижаться.
― Вас, Наталья Владимировна, мы с почетом отправим на заслуженный отдых. Руководство благодарит вас за годы добросовестного труда, за терпение и желание посвятить свою жизнь культуре.
― Но ведь я вполне еще способна выполнять свои задачи! И многому могу научить молодых. Разве опыт, знания теперь перестали быть важными?
Наталья Владимировна пыталась привести какие-то доказательства, аргументы. Но вскоре поняла ― все бесполезно. Никто ее не послушает. Никому она ничего не докажет. Она отработала свой век и далее ее задерживать не станут. Просто так получилось. Пришло распоряжение сверху освободить определенное количество мест. Каждая библиотека города выполнит это требование: найдет необходимое число сотрудников, которых отправит «отдыхать».
В конце концов Наталья Владимировна смирилась. Дорабатывала последние дни с бессменным внешним оптимизмом и горечью на душе. В заключительный рабочий день коллеги собрали стол, организовали чаепитие. Каждый хотел пожелать чего-то хорошего. Но никто не стремился оспорить уже принятое решение, повлиять на решение руководства.
― Желаем вам, Наталья Владимировна, не знать бед, иметь крепкое здоровье и всегда находиться в добром расположении духа!
Наталья Владимировна держала улыбку на лице, хотя на самом деле ей хотелось плакать. За нее никто не просит, никто не заступается. По сути, она отдала любимому делу тридцать с лишним дет, а в итоге оказалась ненужной и невостребованной!
Домой вернулась в расстроенных чувствах. Муж Игорь отнесся к ситуации философски:
― Ну, стоит ли горевать, моя милая? Я понимаю, тебе обидно и горько. И ты молодец, что никому не показываешь своих слез. Уходить всегда надо вовремя, с гордо поднятой головой. Лучше и вовсе не дожидаться момента, когда нас кто-то попросит уйти. Нужно всегда уходить немножечко заранее. Тогда люди будут думать, что ты незаменима. Что не они тебя попросили это сделать, а ты сама решила и ни за что не осталась бы дольше.
― Да теперь уже все равно, ― равнодушно отвечала Наталья. ― Мне предстоит искать в жизни какой-то новый смысл.
― Уверен, ты его найдешь, ― тепло и крепко обнял ее муж.
Надо сказать, Игорь сам недавно вышел на пенсию. В какой-то момент, неожиданно даже для себя, вдруг осознал, что физически трудиться на заводе ему сделалось сложно. Стал невероятно уставать, к вечеру немилосердно болела спина. Тогда он решил уволиться и официально выйти на пенсию. Сначала ему не хватало прежней активности. Но со временем смирился: стал проводить много времени за просмотром любимых фильмов, читал новости, ходил по магазинам.
Привыкшая быть в центре событий Наталья Владимировна на пенсии поначалу тоже растерялась. Она не понимала, чем заниматься дома целый день. Домашние хлопоты занимали ее, но не настолько, чтобы погрузиться в них с головой. Хотелось быть кому-то полезной, делать что-то своими руками.
Попробовала вязать. Вспомнила давно забытые уроки труда. Купила спицы, пряжу, нашла интересные схемы. Но через несколько дней усердной работы сделалось скучно. Стала собирать сложные пазлы, попробовала заняться рисованием и бисероплетением ― все мимо. Навыков нет, да и сосредоточиться трудно. Не хватало общения, именно возможности разговаривать с людьми, активно взаимодействовать с ними на протяжении всего дня.
Вскоре Наталья поняла, что умирает от тоски. Детей у них с мужем никогда не было, поэтому на старости лет не приходилось мечтать о внуках. За годы в библиотеке она обзавелась множеством знакомых, но все они так или иначе оказались связанными с ее прежней работой. Библиотека для нее была всем. Еще немного, и она окончательно потеряет связь с миром. Что оставалось делать?
Не помня себя, Наталья отправилась в книжный магазин. Машинально стала перебирать в руках книги, рассматривать обложки, корешки, страницы. Вот он, ее уютный личный мир, теперь глядит на нее прощальным взглядом. Или все-таки она еще может быть кому-то полезной как профессионал?
Заметив ее заинтересованность, подошла девушка-консультант.
― Вы что-то ищете? Хотите купить конкретную книгу?
― Да, милая. Я ищу. Только не книгу, а свою жизнь. Кажется, она где-то потерялась.
― Не поняла вас… ― растерялась девушка.
― Вы не беспокойтесь, это я так. Дело в том, что я много лет проработала в библиотеке, да вот попала под сокращение. Хорошо хоть до пенсии успела доработать. Но дома сидеть мне неимоверно скучно. Невыносимо.
― Возможно, я могу вам помочь. Вы ищете работу? Нам нужен продавец со знанием дела, с опытом.
Тут оказалось, что магазину требуется ответственный и дисциплинированный работник. Конечно, в приоритете молодежь, но и кандидаты в возрасте рассматриваются. Полезные навыки ценятся превыше всего. Десять минут спустя Наталья Владимировна уже беседовала с заведующей книжного магазина, и быстро выяснилось, что бывший библиотекарь им вполне подойдет. Кто же еще обладает таким отличным знанием литературы? Кто сможет лучше посоветовать покупателю нужную книгу? Наталья сначала засомневалась: а справится ли? Но, подумав, решила согласиться. С молодости сохранила она стремление к новизне, к прекрасным открытиям. Именно эти качества и помогут ей адаптироваться на новом месте. В конце концов, никогда не поздно обзавестись полезными навыками, чему-то научиться. С той самой минуты она осознала: ей еще рано ставить на себе крест. Будет работать, покуда нужна. Ведь приносить пользу людям ― ее основная потребность. И если судьба дает шанс, им грех не воспользоваться.
Автор: Татьяна П.
Подарки от Андреевны
Я сегодня злая как мегера. А все из-за чего? А все из-за капустной рассады.
Андреевна притащила ее полный ящик. Как она волокла его, большой секрет. Но дотащила таки. Стоит, довольная. Глазенки, блестящие пуговички, сияют. Угодила невестке, полдня возилась в своей тепличке, упаковывала капусту, чтобы не помять в дороге молодые росточки.
Я смотрю на слабые, прозрачные, вытянувшиеся ростки сорта «Слава» и закипаю… Ну конечно, как обычно, в духе «чтобы вам дать, что нам не нать» Опять Андреевна со всей дури насеяла полные ведра своей капусты. Что покрепче – оставила себе, а этих уродцев – мне сплавляет. И помидоры сорта «Тетя Надя подкинула». И огурцы «Наверное, завтра сдохнут». И ноготки под поэтичным названием «На кой черт они мне сдались»
У Андреевны беда с этой рассадой. Рука тяжелая, движения резкие, грубые. Семена не сажает, а вбивает в землю. Позже, когда самые отчаянные из них дают слабые ростки, Андреевна их щедро заливает холодной водой из-под крана. И поэтому из стаканчиков вечно пахнет плесенью. Но она все равно тащит свое сокровище мне. Помогает таким образом своей неласковой невестке. Я молча киваю свекрови на свои «грядки», на которых блаженствуют крепенькие рядки здоровой и ухоженной поросли помидоров, перцев, петунии, табака, и пресловутой капусты «Слава».
- Ну вот видишь. И эти (Свекровь кивает в сторону своих подарков) у тебя приживутся. Богатый урожай соберешь.
Первые годы я так и делала. Выхаживала «Андреевских» заморышей, и потом соседушки прибегали поахать над огромными, не обхватить, крепкими кочанами, над здоровенной морковью, крепкой свеклой и кустами томатов, похожими на гроздья красной смородины.
Видит Бог, сколько сил и времени я потратила на реанимацию приемных питомцев. Но как сияла моя Андреевна:
- А я говорила, я знала! Вырастишь!
Вырастить урожай – одно. Надо бы его сохранить. И вот – это бесконечное консервирование добра, чтобы не пропало… И тут – вуаля: тащит моя Андреевна целые тюки, набитые овощами из своего огорода. Ладно, поблагодарю, добрым людям раздам.
Зимой не успеваем расправиться с поеданием заготовок. А моя вторая мама, тут как тут, ушки на макушке, пыхтит, тащит баулы с трех, пятилитровыми банками собственноручно сочиненных «кушаний»
- Ешьте.
- Да милая ты моя, да нас в семье трое, мы одну банку огурцов в месяц съедаем. Куда нам столько!
С заготовками у свекровушки тоже беда… Все торопится, пытается сохранить. Спешит. А на выходе получается какая-то ерунда. Масла, соли, сахара – много. Овощи прокручены в блендере - каша кашей. Капуста без хруста - вялая. Огурцы здоровенные, перезрелые, водянистые…
Беру. Благодарю. Потому что, объяснять, что этого нам не надо, бесполезно. Получается как-то зло, хлестко… Андреевна смотрит на меня, обижается, ее глаза, как у курочки Рябы, подергиваются пленочкой, лицо приобретает растерянное выражение. И вот она цепенеет, тупеет прямо на глазах, сжимается в комочек, как будто я ее больно ударила.
А ведь ей, и правда, больно. Как ей понять нас, сытых, спесивых, недовольных? Она всю свою жизнь спасалась этим огородом с его дряблой, неплодородной, скупой почвой. Муж ей достался ленивый, никудышный… Работать толком не умел. Денег в дом не носил. Двоих детей настрогал, а расти их - Андреевна. И билась она всю жизнь, как рыба об лед. И был скуден ее стол. Из мяса - отварные бычьи головы, что удалось с боем выбить на ферме. А остальное – картошка, капуста, да огурцы. На сладкое – варенье, да яблоки. И все, начиная от кулечков с навозом, до мешков с цементом возила она в сумочке на колесиках…
Другие грузовик заказывают, а у нее, видишь, миниверсия…
. . . ДОЧИТАТЬ>>
