Найти в Дзене
Уютный уголок | "Рассказы"

Без средств и без совести: гость, который поселился у нас.

Солнце косо ложилось на невысокий забор, окаймляющий двор Артёма и Зои. Стоял тихий весенний вечер: Зоя как раз вынула из духовки запечённую рыбу, а дочка Полина сидела за столом, делая уроки. В доме витал спокойный, размеренный дух. Артём, вернувшись с работы, ждал ужина, потихоньку листал новости на телефоне.

«Завтра выходной — передохну,» успокаивал себя мысленно Артём. Он уставал на работе, мечтал о тишине, смахивал пыль с полочки в прихожей, собираясь подлатать кое-что в машине.

В этот момент раздался энергичный стук в ворота. Зоя приоткрыла окно: «Кто там?» Ответила знакомая интонация, но она не сразу узнала голос. Открыв дверь, увидела дядю Валерия, троюродного брата по материнской линии, чемодан в руке, усталая улыбка на губах.

— О, Зоенька, привет... Могу ли я заглянуть? Мне всего на пару дней, пока решаю дела… — проговорил он, слегка опершись о косяк.

Зоя, поначалу растерявшись, пригласила его внутрь: ведь родственник, хоть и дальний, да и не станет же она грубо гнать его ночью. Спустя минуту на кухне собрался весь «совет»: Артём, Зоя и Валерий.

— Извини, что без предупреждения… — с виноватой улыбкой говорил гость, смахивая дорожную пыль с куртки. — Надеялся, что есть какой-нибудь мотель, но всё как-то не вышло… На пару деньков можно у вас остаться?

Артём и Зоя переглянулись: в голове у обоих всплыли мысли о тесноте, расходах, но… «Это же родня. Нехорошо отказывать.»

— Конечно, пару дней мы выдержим, — улыбнулась Зоя, стараясь оставаться радушной. Артём кивнул, хотя и почувствовал укол: «Надеюсь, он действительно два дня и всё…»

Так начинается история, когда «гость» переступил порог дома, обещая короткий визит.

Первое утро прошло без особых эксцессов: Валерий вёл себя любезно, даже помог вынести мусор, благодарил за завтрак. Зоя подумала: «Всё не так уж плохо. Он же всего на пару дней…»

Но уже к вечеру подоспели первые «звоночки». Например, Валера занял надолго ванную, пока Артём хотел принять душ после работы, вследствие чего Артём опоздал на совещание в Zoom. Потом гость ненароком выпил все остатки сока, который Зоя хранила для завтрака дочери.

Всё это казалось мелочами, но в сумме прорисовывало карикатуру на гостя, который уж слишком свободно чувствует себя в чужом доме. Зоя пыталась списать это на усталость Валеры, а Артём просто молча хмурился, ероша волосы:

— Он, конечно, не со зла, но… — бормотал Артём, наблюдая, как Валера прихватил из холодильника последние два йогурта, даже не спросив.

Полина, девочка впечатлительная, жаловалась матери:

— Мам, а дядя Валера уснул на моём диванчике днём, и я не смогла сделать задание по рисованию…

Зоя отмахнулась: «Потерпи, золотце, пару дней — он уедет, всё станет как прежде.» Но внутри чувствовала беспокойство.

Прошли четыре дня. Валерий даже не заикался об отъезде. Каждый вечер, когда Артём спрашивал: «Ну, как там твой автобус?», Валера невозмутимо кивал: «Да всё ещё жду одного знакомого, давай ещё чуток поживу, раз уж...»

Зоя всё чаще замечала, что Валера не вносит ни копейки на продукты: им приходится покупать всё самим, а гость потребляет в двойном объёме — «Он постоянно закусывает, пьёт чай, съедает каждый вечер по пакету печенья,» — жаловалась она мужу вечером, когда с дочкой укладывались.

Артём ворчал: «Мы платим за свет, за воду, этот человек целыми днями дома… Как и когда он работать собирается?» Но, стесняясь открыто выгнать родственника, они продолжали жить в напряжении.

Дочь Полина страдала ещё больше: ей требовалось своё место для учёбы, а Валера порой, не смущаясь, смотрел вечером громкий сериал в той же комнате, где девочка обычно делала уроки.

— Мам, мне мешает шум, я не могу учить математику… — стонала девочка, и Зоя кивала: «Понимаю, зайка, потерпи. Он обещал “пару дней”.»

Но неделя за неделей проходила, и словно никакого отъезда в планах у гостя не намечалось.

Поздним вечером, когда все легли спать, Зоя тихо вошла на кухню, где горела слабая лампа. Она взяла квитанции, вздохнула при виде возросшего счёта за электричество:

«Как мы потянем, если он так и останется? А вдруг у него серьёзные проблемы? Он ведь молчит… Может, надо проявить сочувствие? Но долго ли? Мы не можем вечно…»

Зоя поймала себя на том, что сочувствие смешивается с раздражением: «Мы сами еле тянем ипотеку, продукты дорожают. А Валера не предлагает ни копейки…» В душе бурлило чувство: «Стоит ли прямо сказать: “Валера, плати за еду или уходи”?» Но она боялась показаться жёсткой и бесчеловечной.

В свою очередь, Артём, отворачиваясь к стене перед сном, думал:

«Он пришёл нагло, прикидывается, что bus не ходит… Да у него явно нет денег, а работать не спешит. Может, я сам поговорю жёстко, пусть уходит!»

Но Артём чувствовал, что Зоя, вероятно, будет жалеть родственника, и не хотел ссориться с женой.

Внутренняя дилемма «быть грубым» vs. «сохранять гостеприимство».

Артём приходит с работы, собирается поужинать, открывает холодильник — почти нет еды. Валера «позаимствовал» два стейка, оставив записку «Пардон, проголодался». Артём почувствовал гнев.

В другой день Валера занял ванну на сорок минут, Артём стучался: «Мне на работу, выйди быстрее!» Но Валера неспешно ответил: «Секунду…» В итоге Артём опоздал.

Полина пожаловалась, что «дядя» сделал ей выговор: «В 6 утра вставай, а не в 7, помогай по двору». Девочка взрыднула: «Пап, он вообще не мой родитель!»

Собравшись однажды вечером, Зоя и Артём сказали Валере:

— Послушай, нам трудно тянуть лишнего человека… Может, есть возможность поделить расходы? Или тебе лучше перебраться в хостел?

Валера закатил глаза:

— Родные вы мне или нет? Неужели вам жалко?! Я же без работы сейчас, негде взять денег. Помогите на пару дней ещё…

Они возразили: «Пару дней?» Но прошёл почти месяц… Валера сделал обиженное лицо: «Понимаю, вы жадны… Ладно, скоро уеду, вот-вот.»

Тупик: никакой конкретики, лишь отговорки.

Настал вечер, когда терпение лопнуло. Артём, вернувшись, застал Валеру, растянувшегося на диване перед телевизором, бутылки из-под пива на полу. Полина где-то с мамой, видимо, ищут, где позаниматься, раз гостиную занял дядя.

Артём почувствовал, как волна ярости поднимается:

— Ты… всю рыбу съел, и ещё пиво…* — он сорвался на крик: «Сколько можно?!»

Валера отмахнулся:

— Чего наезжаешь?! Мне надо было расслабиться, нервный день.

— И сколько недель “нервного дня” у тебя уже?! — выкрикнул Артём, лицо у него покраснело.
— 
Ты не можешь меня понять… Я без жилья остался… — вспыхнул Валера.

И тут Зоя из кухни вышла, включившись в спор:

— Валер, ты не предупредил, что надолго. Нельзя ли найти подработку?! Или хоть купить продукты! Ты же всё на нас повесил…

Валера повысил голос: «И что, вы гоните меня на улицу?! Подумать бы хоть о родственнике!»

Артём: «Как родственник, ты хоть не вёл бы себя нагло — потом ещё жалуешься на нашу “жадность”! Мы же не бесконечные…»

Градус достиг кульминации, когда Полина вышла, увидев их крики, расплакалась: «Перестаньте…» Но никто не унимался.

Валера разразился фразой:

— Я здесь не от хорошей жизни! Вы мне ни копейки не предложили, всё сами считаете… Богатый дом, а жалуетесь?

Артём уже не стеснялся:

— Да какой богатый?! Мы по уши в ипотеке! Надо платить счета, кормить ребёнка, а ты тут сидишь бесплатно!

Зоя, увидев слёзы дочери, решительно сказала:

— Всё! Валера, мы устали. Либо завтра ты едешь к другим родственникам, либо ищи съёмную комнату. Всё, дальше жить в таком аду мы не можем.

Валера обозлился:

— Ах, значит, выгнать хотите?! Ладно… Надо было сразу знать, что родня у меня — волки. Но я пожалуюсь всем, какая вы жадная семья…

Он со злости швырнул пустую бутылку в мусорное ведро, промахнулся, та покатилась, прозвенев по полу.

На следующий день tension стал невыносимым. Артём официально объявил: «Валера, сегодня твой последний день.» Зоя поддержала мужа, тихо, но твёрдо:

— Прости, если грубо, но у нас нет средств и сил продолжать.

Валера, насупившись, ходил целый день молча, собирал свою одежду, ворчал под нос. Полина кралась по дому, избегая пересекаться с ним, боялась новой вспышки.

Под вечер, ближе к закату, Валера вытащил сумку в прихожую, на лице смесь обиды и презрения. Артём стоял у двери, скрестив руки, стараясь не вступать в новый конфликт. Зоя за ним, с сжатыми губами.

— Ну всё, ухожу. Лучше б я никогда не приезжал, — горько сказал Валера. — Посмотрим, что ваши знакомые скажут, когда узнают, как вы выгнали меня.

Артём хмуро:

— Мы никого не выгоняем “просто так”. Это твоя ответственность. Месяц сидеть и ничего не делать…

— Ладно, не оправдывайтесь! — отмахнулся Валера. — Дочка ваша пусть знает, что вы бессердечны.

Зоя прикусила губу, сдерживая слёзы:

— Ничего ты не знаешь о нас. Иди уже.

Валера оглянулся: Полина высунула голову из-за двери своей комнаты, на глазах у неё слёзы. На миг в Валериной душе мелькнуло сочувствие, но он тут же отвернулся, шагнув за порог, громко хлопнув дверью.

Дверь закрылась, гость ушёл с чемоданом в сумерки.

В доме остались растерянные Артём и Зоя. Полина вышла в коридор, прижимая тетрадь:

— Мам, он… так обижен, да?

Зоя тихо кивнула:

— Да, но, доченька, мы не могли иначе. Он нарушал наш быт, не шёл на компромисс. Нам тяжело, но это, похоже, единственный выход.

Артём чувствовал смесь облегчения и сожаления: «Наконец-то ушёл», и в то же время: «Мы порвали отношения…» Словно та самая любимая чашка Зои, которую Валера случайно разбил позавчера, — уже не склеишь.

На следующий день кто-то из родственников позвонил Зое: «Ой, Валера сказал, что вы его на улицу выкинули, как пса!» — и в голосе звучали упрёки. Зоя повесила трубку со слезами.

«Видимо, мы теперь “плохие”, но он не оставил нам выбора…» — горько подумала она.

Вечером, когда семья села за стол, место, где Валера обычно сидел, пустовало. Зоя расставляла тарелки, вспоминая, как сильно она злилась на него. Теперь... лишь чувство пустоты и обиды друг на друга: «Мы выгнали его, а он воспользовался нами».

Полина по-прежнему тревожна, спрашивает: «Может, дядя устроится на работу и всё образуется?» Артём стискивает зубы: «Не знаю. Но мы уже не можем его содержать.»

В голове Зои смятение: «А вдруг мы были слишком жёсткими? Но иначе он бы сидел ещё месяц…»

Семья молчала за скромным ужином, каждый ощущая: радостного в этом исходе мало. Гость ушёл в обиде, они остались с облегчением, но и разбитой родственной связью. И никакого примирения, никакой дальнейшей дружбы уже не просматривалось.

ПРИСОЕДИНЯЙСЯ НА НАШ ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ.

Понравился вам рассказ? Тогда поставьте лайк и подпишитесь на наш канал, чтобы не пропустить новые интересные истории из жизни.