Звонок в дверь разорвал тишину квартиры. Настя вздрогнула, отрываясь от ноутбука. Три часа ночи — кто может прийти в такое время? Через глазок она увидела заплаканное лицо Маринки — своей лучшей подруги.
— Насть, прости... Можно к тебе? — голос дрожал.
— Конечно, заходи! Что случилось?
Марина буквально ввалилась в прихожую, сжимая в руках небольшую сумку. За ее спиной маячили две детские фигурки — Саша и Лена, погодки семи и восьми лет.
— Он нас выгнал... — всхлипнула подруга. — Сказал, чтобы духу нашего не было...
Настя молча обняла подругу, помогая снять пальто. Дети жались друг к другу, испуганно озираясь по сторонам.
— Проходите на кухню, я чай поставлю.
Через полчаса, когда дети уже спали на диване в гостиной, укрытые пледом, а подруга немного успокоилась, Настя наконец узнала подробности.
— Вадим совсем с катушек слетел. Начал обвинять, что я его довела, что дети — обуза... Швырял вещи, орал... Я испугалась, что до рукоприкладства дойдет. Схватила детей — и к тебе.
Настя покачала головой. История Марины с Вадимом началась три года назад — красивый роман одинокой матери двоих детей с успешным бизнесменом. Вадим казался идеальным — водил их в рестораны, дарил подарки, играл с детьми. Год назад они поженились.
А потом начались придирки. То дети слишком шумные, то разбросали игрушки, то много денег на них уходит...
— Оставайтесь у меня, сколько нужно, — твердо сказала Настя. — Разберемся.
Она и представить не могла, во что выльется эта ночь. Через неделю Вадим явился с требованием «вернуть жену», угрожал полицией. Через месяц Марина потеряла работу — «случайное» сокращение. А потом начались звонки из опеки...
— У вас нет постоянного места жительства, нет работы, средств к существованию, — сухо перечисляла инспектор опеки. — На каком основании дети находятся в чужой квартире?
Марина побледнела:
— Это временно! Я ищу работу, скоро сниму жилье...
— До решения вопроса с жильем и трудоустройством дети будут помещены в социальный центр.
— Нет! — Марина вскочила. — Вы не имеете права!
— Имеем. И советую не препятствовать органам опеки.
Настя наблюдала эту сцену, чувствуя, как внутри закипает ярость. Она догадывалась, чьих рук это дело.
— Я могу оформить временное опекунство? — вдруг спросила она.
Инспектор удивленно подняла брови:
— Вы? А вы кто детям?
— Крестная. И у меня есть постоянная работа, жилье...
— Это серьезное решение. Вы понимаете ответственность?
Настя кивнула, чувствуя на себе потрясенный взгляд подруги.
Через месяц изматывающей беготни по инстанциям опека была оформлена. Марина устроилась на работу — пока официанткой, но это было лучше, чем ничего. Настя помогала с детьми как могла.
А потом начался ад.
Вадим, узнав об опеке, словно с цепи сорвался. Начал писать жалобы — и на Марину, и на Настю. То дети якобы голодные, то их бьют, то в квартире царит полная антисанитария...
Каждую неделю — проверки. Опека, полиция, прокуратура... Настя уже не знала, куда деваться от бесконечных комиссий.
— Ты с ума сошла! — кричала мать Насти по телефону. — Зачем тебе чужие дети? У тебя своя жизнь, замуж пора!
— Мам, я не могу их бросить...
— Можешь! И должна! Это не твои проблемы!
Настя устало потерла виски. Действительно, зачем? Ей тридцать два, успешная карьера дизайнера, свободная жизнь... А теперь — двое детей, вечные проверки, нервотрепка...
Вечером она застала Сашу плачущим в углу.
— Что случилось, малыш?
— Тётя Настя... А нас правда в детдом заберут?
Сердце сжалось. Оказывается, дети все слышали, все понимали...
— Нет, милый. Я вас не отдам.
Но Вадим не успокаивался. Однажды утром Настя обнаружила, что все четыре колеса ее машины проколоты. Через неделю кто-то поджег входную дверь — хорошо, соседи вовремя заметили дым.
А потом случилось страшное. Лена не вернулась из школы.
— Какой-то дядя сказал, что мама прислала за мной машину, — рыдала девочка вечером в отделении полиции. — А потом я испугалась и убежала...
Настя обнимала дрожащего ребенка, чувствуя, как внутри все закипает от ярости. Хватит!
На следующий день она отправилась к частному детективу.
— Мне нужно найти компромат на одного человека...
— Двадцать тысяч за информацию, — хмуро сказал детектив через неделю. — И учтите — она взрывоопасная.
В папке оказались документы о махинациях Вадима с налогами, поддельные накладные, свидетельства подкупа чиновников. И самое главное — доказательства того, что именно он организовал травлю Марины и Насти.
— Если эти бумаги попадут куда следует, ему светит лет пять, не меньше, — пояснил детектив.
Настя молча положила папку в сумку.
Вечером она сидела на кухне, глядя на разложенные документы. Один звонок — и Вадим окажется за решеткой. Но что-то ее останавливало.
— Тётя Настя, мы кушать будем? — в кухню заглянула Лена.
— Конечно, солнышко. Сейчас разогрею.
За ужином Настя наблюдала, как дети уплетают котлеты с пюре. Саша старательно резал мясо ножом, подражая взрослым. Лена болтала о школе, размахивая вилкой. Такие родные, такие... свои.
Утром она позвонила Вадиму:
— Нам нужно встретиться. Есть разговор.
— С какой стати? — хмыкнул он.
— Поверь, тебе это интересно. Жду в три часа в кафе на Пушкинской.
Он пришел, как всегда, самоуверенный и наглый. Сел, небрежно бросив:
— Ну?
Настя молча положила перед ним папку.
Вадим пролистал документы. Его лицо медленно меняло цвет — от надменно-розового до мертвенно-бледного.
— Что ты хочешь? — глухо спросил он.
— Оставь нас в покое. Всех — Марину, детей, меня. Никаких жалоб, проверок, преследований. Иначе эти документы окажутся где надо.
— Ты... ты не посмеешь!
— Проверим? — Настя спокойно отпила кофе. — У меня есть копии. И они попадут в нужные руки, если с нами что-то случится.
Он молчал долго. Потом процедил:
— Ладно. Но передай своей подруге — пусть забудет про алименты.
— Договорились.
...Прошел год. Марина нашла хорошую работу, сняла квартиру. Дети ходили в школу, занимались в кружках. Настя помогала им с уроками, водила в парк по выходным, пекла блинчики по утрам...
— Знаешь, — сказала как-то Марина, — я до сих пор не могу поверить, что ты это сделала. Взвалила на себя чужих детей...
— Они не чужие, — покачала головой Настя. — Уже давно не чужие.
В дверь позвонили. На пороге стояли Саша и Лена с букетом полевых цветов.
— Тётя Настя! С днем рождения!
Она обняла детей, чувствуя, как щиплет в глазах. Нет, это совсем не крест. Это — счастье.
***
А как вы думаете, должны ли мы брать на себя ответственность за чужих детей? Или каждый должен сам решать свои проблемы?
Истории, которые могут вам понравиться: