– Надя? – голос Сергея из ванной заставил меня подпрыгнуть. – Ты не видела мое...
Он замер в дверях, с полотенцем на плечах, капли воды стекали по седеющим вискам. Его взгляд метнулся от меня к телефону и обратно.
– Так вот оно что, – тихо произнес он после долгой паузы.
– Сергей, я...
– Ты серьезно? – его голос звучал не зло, скорее устало и... разочарованно? – Это уже переходит все границы, Надя.
– Все границы? – я почувствовала, как внутри поднимается волна гнева. – А твои секреты с Мариной – это не переход границ? Твои бесконечные переписки, которые ты прячешь от меня – это нормально?
– Господи, Надежда... – он провел рукой по мокрым волосам. – Ты же взрослая женщина. Мать троих детей. Бабушка. Неужели ты не понимаешь, как это... недостойно?
Это слово ударило больнее пощечины. "Недостойно". Я вдруг увидела себя его глазами: немолодая женщина, крадущаяся к чужому телефону, пытающаяся подобрать пароль. Как героиня дешевого сериала или подросток, следящий за первой любовью.
– Знаешь, что недостойно? – мой голос предательски дрожал. – Недостойно тридцать лет жить с человеком и вдруг начать от него прятаться. Недостойно шептаться с дочерью за моей спиной. Недостойно...
Я не закончила. Слезы, копившиеся все эти дни, наконец прорвались. Я отвернулась к окну, пытаясь сдержать рыдания. За окном догорал весенний вечер, на детской площадке молодая мама качала коляску. Такая идиллическая картина – и такая далекая сейчас от нашей спальни, где воздух, казалось, можно было резать ножом.
– Надя, – его голос смягчился. – Надюша...
– Не надо, – я подняла руку, останавливая его. – Просто... просто скажи мне правду. Что происходит, Сережа? Кто она?
– Кто?.. – он осекся, и я услышала в его голосе искреннее недоумение. Обернулась – он смотрел на меня так, словно видел впервые. – Подожди... ты думаешь, что я...?
Звонок телефона разрезал тишину как выстрел. На экране высветилось "Галина". Я похолодела. Сергей взял телефон, посмотрел на экран и... рассмеялся. Горько, устало, как-то совсем не весело.
– Ответь, – сказал он, протягивая мне телефон. – Думаю, тебе стоит поговорить с подругой. Кажется, она что-то напутала с таймингом.
Я смотрела на телефон в своей руке, не решаясь ответить. Галина... Ее рассказ о бывшем муже, ее намеки и предостережения – все это вдруг показалось каким-то нелепым, неуместным. Но почему тогда Сергей рассмеялся? И при чем здесь тайминг?
– Алло? – мой голос звучал хрипло.
– Надюшка! – голос Гали был непривычно звонким. – Прости, дорогая! Я думала, вы уже... А Сергей Николаевич еще не показал? Я все испортила, да?
– Что не показал? – я перевела взгляд на мужа. Он стоял, прислонившись к дверному косяку, и качал головой с какой-то странной смесью нежности и усталости во взгляде.
– Господи, я дура! – Галина явно была расстроена. – Надюша, забудь весь наш сегодняшний разговор! Про Витьку этого... Я просто... я должна была тебя отвлечь, понимаешь? Сергей просил помочь, чтобы ты ни о чем не догадалась... А я, кажется, только хуже сделала...
– Отвлечь? – у меня закружилась голова. – От чего отвлечь?
Сергей вздохнул и забрал у меня телефон.
– Галина Петровна, спасибо вам за помощь. Но, кажется, придется нам немного раньше... Да, да, конечно. До встречи.
Он положил телефон и сел рядом со мной на кровать.
– Пойдем со мной, – сказал он, вставая и протягивая мне руку.
Я послушно встала. Мы прошли через коридор в гостиную. По дороге я заметила, что руки у него тоже дрожат – совсем как у меня недавно. Он усадил меня в кресло и достал телефон.
– Ты помнишь, как я сделал тебе предложение тридцать лет назад?
Конечно, я помнила. Это было в эт͏ой самой комнате, но тогда͏ она выглядела совсем иначе. Молодой Сергей, нервный и решительный, опустился на одно колено…
– Смотри, – он протянул мне телефон с открытым видео.
На экране появилась Галина – такая, какой я видела ее всего пару часов назад, в той же кофейне.
Дорогая Наденька! – говорила она в камеру. – Тридцать лет назад ты сказала "да" самому лучшему мужчине на свете. Я помню, как ты влетела ко мне после его предложения – счастливая, сияющая...
Видео сменилось – теперь там была Марина с мужем и детьми.
Мамочка, – улыбалась дочь. – Вы с папой научили меня тому, что настоящая любовь существует. Что она проходит через годы и только крепнет...
Один за другим появлялись родные лица – сын с невесткой из Новосибирска, младшая дочь с мужем из Калининграда, внуки, мои сестры, коллеги с работы... Каждый говорил что-то свое – теплое, личное, наполненное любовью.
– Сережа... – слезы текли по щекам, но теперь это были совсем другие слезы.
– Тридцать лет, родная, – он опустился передо мной на одно колено, совсем как тогда. – Я хотел сделать для тебя что-то особенное. Марина помогала собирать видео от всех наших, монтировать... А Галя должна была отвлечь тебя сегодня, чтобы мы успели закончить к вечеру. Устроить праздничный ужин...
Он достал из кармана крохотную коробочку – такую же, как тридцать лет назад.
– Надежда Александровна, – его голос дрогнул. – Вы согласны прожить со мной еще тридцать лет? И еще столько же, сколько нам отмерено?
Я не могла говорить. Просто кивала, размазывая слезы по щекам, и думала о том, какой же я была дурой. А еще о том, что не зря мама всегда говорила: "Счастье любит тишину". Иногда секреты действительно бывают во благо.
В дверь позвонили – и я уже знала, кто там. Все наши, все, кто только что улыбался с экрана телефона. Они ждали в кафе неподалеку, пока Сергей...
– Ты удивительный, – прошептала я, обнимая его.
– А ты слишком мнительная, – улыбнулся он, целуя мои мокрые от слез щеки. – Но я все равно люблю тебя. Даже когда ты пытаешься взломать мой телефон.
Наша гостиная наполнилась голосами и смехом. Большой стол, который мы обычно раскладывали только по большим праздникам, теперь ломился от угощений – каждый что-то принес. Галина притащила свой фирменный наполеон, который готовила только по особым случаям. Марина с невесткой напекли пирожков – маленький Мишка уже успел перепачкать все щеки в повидле.
– Мам, а помнишь... – Алеша, наш младший, приехавший из Калининграда, держал телефон с открытым семейным альбомом. – Вот эта фотография, где вы с папой на даче? Я тогда ее случайно снял, а она получилась такая... живая.
Я посмотрела на экран. Фотография пятилетней давности: мы с Сергеем сидим в беседке, он что-то рассказывает, а я смеюсь, запрокинув голову. Солнечные блики играют в листве винограда, который он сам посадил в год рождения Марины.
– Такие моменты не снимешь специально, – улыбнулась я. – Они просто случаются.
– Между прочим, – подала голос Марина, – я чуть с ума не сошла, пытаясь собрать все эти видео и при этом ничего не выдать. Особенно когда ты начала задавать вопросы...
– Доча, – Сергей обнял ее за плечи, – ты же у нас актриса погорелого театра. Помнишь, как в школе на утреннике забыла слова и начала импровизировать?
– Папа! – Марина шутливо толкнула его локтем. – Мне было шесть лет!
– А я до сих пор помню эту сказку про репку с элементами детективной истории, – рассмеялась Галина. – "А потом пришла мышка и провела расследование, почему репка не вытаскивается..."
Все засмеялись. Я смотрела на своих родных – таких разных и таких любимых. Вот Алеша показывает что-то на телефоне своей Кате, она качает головой и улыбается. Маринин муж Павел о чем-то шепчется с Сергеем – наверное, опять обсуждают свой вечный гараж. Внуки носятся вокруг стола, пытаясь стащить еще пирожков...
– О чем задумалась? – Сергей присел рядом, взял мою руку в свою.
– О жизни, – я положила голову ему на плечо. – О том, как легко иногда придумать себе проблему на пустом месте. И о том, как я благодарна тебе за эти тридцать лет.
– Знаешь, – он понизил голос до шепота, – когда ты пыталась взломать мой телефон... Я вдруг понял, что люблю тебя еще больше. Ты была такая забавная – как девчонка, честное слово.
– Не напоминай, – я почувствовала, как краснею. – Стыдно до сих пор.
– Не стыдись, – он сжал мою руку. – Ревность – это тоже проявление любви. Главное – вовремя остановиться и довериться.
– Эй, молодожены! – окликнула нас Галина. – Хватит шептаться. Давайте лучше шампанское откроем!
– Да, да! – подхватила Марина. – И речь от папы! Ты же приготовил речь?
Сергей встал, держа бокал. Я смотрела на него снизу вверх – все такой же красивый, как тридцать лет назад, только виски совсем седые и морщинки в уголках глаз стали глубже.
– Дорогие мои, – начал он. – Тридцать лет назад в этой самой комнате...
А я думала о том, что счастье действительно любит тишину. И что самые важные слова не нуждаются в громких признаниях. Они живут в повседневных мелочах: в чашке чая по утрам, в привычке поправлять воротник его рубашки, в том, как он всегда целует меня перед уходом на работу...
– За вас! – звон бокалов вернул меня к реальности.
– За любовь! – откликнулись все.
– За семью! – добавила я, глядя в глаза мужу.
И в этот момент я точно знала: следующие тридцать лет будут не менее прекрасными. Потому что когда рядом те, кого любишь, даже самые обычные дни становятся особенными.
Эта история о том, как важно доверять своим близким и быть открытыми друг с другом. Любите, цените, и говорите о своих чувствах честно!
Если вам понравился этот рассказ, подписывайтесь на канал и ставьте лайки, чтобы не пропустить новые вдохновляющие истории.
Алена Мирович| Подписаться на канал
Первая часть: