Марина достала телефон и набрала сообщение:
"Лена, ты не спишь? Помнишь, ты говорила — в худшем случае всё останется как есть? Кажется, мой случай даже хуже..."
Ответ пришёл почти мгновенно:
"Приезжай. Прямо сейчас. Сделаем чай с ромашкой, как в студенчестве. Помнишь?"
Марина слабо улыбнулась сквозь навернувшиеся слёзы. Помнит ли она? Конечно. Они с Леной частенько заваривали ромашковый чай перед экзаменами — помогало успокоиться. Кто бы мог подумать, что через столько лет...
В кухне Андрей снова открыл ноутбук — она слышала характерный звук включения. Всё возвращалось на круги своя. Вот только...
Марина решительно направилась в спальню. Кажется, пришло время для более радикальных мер.
Собирая сумку, Марина двигалась тихо, почти механически. Футболка, джинсы, зубная щётка... Каждая вещь отзывалась в сердце глухой болью — сколько раз она складывала такие же вещи в школьный рюкзак Димки, в спортивную сумку Кирилла, в портфель мужа? Сейчас собственные движения казались чужими, будто она смотрела фильм о самой себе.
В голове крутилась старая песня про чемоданчик — мама часто напевала её, когда они собирались на дачу. Забавно, как память подбрасывает такие мелочи в самые переломные моменты жизни. Или это способ защититься от осознания того, что ты делаешь что-то непоправимое?
Записку она положила на кухонный стол, прижав чашкой с недопитым кофе. Три строчки, написанные твёрдым почерком: "Мне нужен отдых. Попробуй сам побыть на моём месте. Телефон для связи есть".
Уходя, Марина заглянула в детскую. Димка спал, раскинув руки, одеяло сползло на пол. Она осторожно укрыла сына, поправила подушку. На секунду замерла, вдыхая родной запах детского шампуня и чего-то неуловимо "димкиного".
— Я скоро вернусь, малыш, — прошептала она, целуя его в макушку. — Обещаю.
Первое утро Андрея началось в 6:45 — на пятнадцать минут позже обычного. Он не услышал будильник, потому что полночи проворочался, прислушиваясь к непривычной тишине в квартире.
— Пап, где мои кроссовки? — Димка стоял в дверях кухни, взъерошенный и встревоженный. — Те, синие, которые для физкультуры!
— В прихожей посмотри, — буркнул Андрей, пытаясь одновременно завязать галстук и проверить рабочую почту.
— Там нет! Мам всегда знает, где...
— Мамы нет! — резче, чем хотелось бы, оборвал его Андрей. — Поищи в шкафу.
Димка шмыгнул носом и исчез в коридоре. Через минуту оттуда донеслось отчаянное:
— Па-ап! Их нигде нет!
Андрей выругался сквозь зубы и отложил телефон. Время поджимало — через сорок минут у него важная встреча с клиентом.
— Кирилл! — крикнул он в сторону комнаты старшего. — Ты завтракать будешь?
— Не хочу! — донеслось в ответ. — И вообще, почему ты кричишь? Мама никогда...
— Я не мама! — рявкнул Андрей, выходя в коридор. — Так, Димка, бери другие кроссовки.
— Но физрук говорил...
— Какие есть, такие и бери! Опаздываем уже.
В результате на работу Андрей опоздал на сорок минут. Клиент был недоволен, сделка сорвалась. А телефон разрывался от сообщений:
"Пап, я забыл контурную карту!"
"Папа, в столовой сегодня рыба, а я не ем рыбу..."
"Андрей Павлович, ваш сын не готов к уроку физкультуры..."
К вечеру голова гудела. Андрей смотрел на плиту, пытаясь сообразить, сколько варится макаронная звёздочка. На упаковке было что-то написано, но очки остались в кабинете... Раньше он никогда не задумывался о таких мелочах — еда просто появлялась на столе, как по волшебству.
Теперь же каждый простой бытовой вопрос превращался в сложную головоломку. Сколько варить? Чем заправить? Как уговорить ребёнка это съесть? И главное — как Марина умудрялась решать все эти головоломки одновременно, да ещё и с улыбкой на лице?
— Пап, а когда мама вернётся? — Димка сидел за столом, болтая ногами.
— Скоро, — процедил Андрей, принюхиваясь к странному запаху от кастрюли.
— А что мы будем есть?
— Макароны с... — он открыл холодильник. На нижней полке одиноко желтела пачка масла. — С маслом.
— Фу-у! — скривился Димка. — Я не буду! Мама всегда делает с соусом и...
Что-то зашипело на плите. Андрей метнулся к кастрюле — макароны пригорели, превратившись в клейкую массу.
— Так, едем в "Макдональдс", — решил он, выключая плиту.
— Ура! — просиял Димка.
— И не думай, что это войдёт в привычку, — проворчал Андрей, но сын уже умчался одеваться.
Ночью, лёжа в пустой постели, Андрей впервые задумался: как Марина всё это успевала? Кроссовки, контурные карты, обеды, уроки... А ведь у неё ещё работа, проекты, сроки...
Он вспомнил её усталые глаза, дрожащие пальцы на чашке кофе. "Мне тяжело справляться со всем одной", — сказала она. А он... он даже не попытался услышать.
Андрей потянулся к телефону, открыл сообщения. Палец завис над клавиатурой. Что написать? "Прости"? "Вернись"? "Я был неправ"?
В конце концов он набрал: "Макароны не удались. Дети живы. Кажется, я начинаю понимать..."
Ответ пришёл не сразу. Уже засыпая, Андрей услышал тихий звук входящего сообщения:
"Это хорошее начало".
Через неделю Марина стояла перед дверью собственной квартиры, не решаясь вставить ключ в замок. Странное чувство — быть гостем в собственном доме. За эти дни они с Андреем обменялись десятком сообщений — от его растерянного "Где у нас квитанции за свет?" до неожиданного "Я сегодня сам приготовил борщ. Правда, свёклу натёр на тёрке для сыра — другой не нашёл... Кстати, у нас их пять, представляешь? И все разные". В каждом таком сообщении она читала между строк незаданный вопрос: "Когда ты вернёшься?" И каждый раз не находила в себе сил ответить прямо — боялась поверить, что в их истории возможен счастливый конец.
Она уже подняла руку с ключом, когда дверь вдруг распахнулась сама:
— Мама! — Димка повис у неё на шее. — А я знал, что ты сегодня придёшь!
— Откуда? — улыбнулась Марина, обнимая сына.
— По запаху! Папа с утра готовит, представляешь?
Из кухни действительно доносились какие-то шорохи и звяканье посуды. А ещё... Марина принюхалась. Пахло свежей выпечкой.
— Это что, пирог? — недоверчиво спросила она, входя в кухню.
Андрей стоял у плиты в фартуке, который она когда-то купила ему в качестве шутки. На столе исходил паром яблочный пирог — немного кривоватый, но определённо домашний.
— Рецепт твоей мамы, — он смущённо кашлянул. — Позвонил ей на третий день, когда понял, что дети не могут больше есть макароны с кетчупом.
— И что она сказала?
— Сначала долго смеялась. Потом продиктовала рецепт. А потом... — он замялся. — Потом рассказала, как плакала по ночам, когда мы с сестрой были маленькими. Как уставала. Как мечтала хоть раз выспаться...
Марина молча прошла к столу, опустилась на стул. В горле стоял комок.
— Я идиот, да? — Андрей сел напротив. — Всё это время... Я просто не видел. Или не хотел видеть.
— А что изменилось?
— Знаешь, на четвёртый день я не выдержал и составил список всего, что нужно успеть за день. Получилось... — он достал из кармана сложенный вчетверо лист. — Вот. Тридцать два пункта, и это только самое необходимое.
Марина развернула листок. Почерк Андрея, обычно такой чёткий и уверенный, здесь местами сбивался на нервные каракули:
- 6:30 - подъём
- 6:45 - завтрак (Не забыть про кашу Димке!)
- 7:00 - собрать детей в школу (проверить физкультурную форму!!!)
- 7:15 - найти все учебники/тетради по расписанию
- 7:30 - причесать Димку (где этот чёртов гель для волос???)
Она невольно улыбнулась:
— Впечатляет, правда? — Андрей придвинулся ближе. — И ведь это только утро... А ещё работа, магазины, уроки, стирка, готовка... Честно? Я не представляю, как ты всё это успевала.
— Не успевала, — тихо сказала Марина. — В том-то и дело.
Он накрыл её руку своей:
— Прости меня. За всё это... за мою слепоту. За маму, которой я попрекал. За "просто организуй своё время"... — он покачал головой и Марина вдруг заметила, как за эту неделю залегли морщинки у его глаз, как поседела ещё одна прядь на виске. — Знаешь, что самое страшное? Я ведь правда верил, что всё так и должно быть. Что это... нормально. Что женщина должна всё успевать, а мужчина — зарабатывать деньги и иногда снисходительно хвалить её за вкусный ужин. Господи, каким же я был...
— Идиотом? — подсказала она с улыбкой, в которой впервые за долгое время не было горечи.
— Именно. Законченным идиотом, который не видел, как медленно теряет самое дорогое, что у него есть.
В коридоре послышался грохот — кажется, Димка уронил что-то из своей коллекции камней.
— Ничего не разбилось! — донёсся его голос.
Марина и Андрей переглянулись и рассмеялись — впервые за долгое время.
— Я тут подумал... — Андрей снова стал серьёзным. — Давай сядем и распределим обязанности. По-честному. Я могу забирать детей из школы по вторникам и четвергам — перенесу встречи на утро. И готовить по выходным — вроде начинает получаться...
— А пирог? — Марина кивнула на остывающую выпечку.
— Это... это особый случай, — он улыбнулся. — Мама сказала, у неё ушло пять лет, чтобы научиться печь его правильно. Так что... будем тренироваться вместе?
Марина почувствовала, как внутри разливается тепло — как от чашки горячего чая в холодный день. Нет, не всё ещё наладилось. Но что-то определённо изменилось.
— Знаешь, — она встала и потянулась за тарелками, — давай начнём с чая и пирога. А потом...
— А потом составим новый список, — подхватил Андрей. — На двоих.
За окном накрапывал мелкий дождь — совсем как в тот день, когда она сидела с Леной в кафе. Но сейчас он казался не серым и унылым, а... умытым. Свежим. Как будто природа тоже решила начать всё заново.
Марина достала телефон и набрала короткое сообщение:
Лен, ты была права. Оказывается, иногда нужно уйти, чтобы вернуться. И... спасибо за ромашковый чай.
Если вам понравилась эта история и вы хотите больше вдохновляющих сюжетов о семье, любви и жизни, подписывайтесь на наш канал и ставьте лайки!
Ваша поддержка помогает создавать ещё больше таких историй.
Алена Мирович| Подписаться на канал
Первая часть: