Тарелка выскользнула из мокрых рук и с грохотом упала в раковину. Марина вздрогнула, но не обернулась — некогда. На секунду прикрыла глаза, пытаясь унять дрожь в пальцах. Третья чашка кофе за день давала о себе знать, но без неё она просто не справилась бы с этим бесконечным марафоном дел. Сейчас главное — успеть всё до прихода мужа. Она бросила быстрый взгляд на часы: без четверти семь. Через пятнадцать минут Андрей будет дома, а у неё ещё ничего не готово.
— Мам, я не понимаю эту задачу! — донеслось из комнаты. Голос Димки, младшего, звучал уже с ноткой отчаяния.
— Сейчас, малыш, минутку! — Марина помешала подгорающий соус, попутно пытаясь найти в телефоне письмо от заказчика. Где же оно? Должно было прийти ещё час назад... В носу защипало от резкого запаха подгоревшего лука — вот и ещё одна неудача. А ведь этот соус она готовила десятки раз, раньше получалось идеально. Когда же всё начало идти наперекосяк?
Телефон звякнул — наконец-то! Но это было сообщение в рабочем чате: "Марина, ждём правки по проекту. Крайний срок — завтра утро".
Она на секунду прикрыла глаза. В висках начинала пульсировать тупая боль.
— Ма-ам! — снова позвал Димка.
— Иду-иду! — Марина убавила огонь под сковородкой и поспешила в детскую.
Димка сидел над тетрадкой, закусив карандаш. Перед ним красовалась задача про бассейн с двумя трубами — классика четвёртого класса. Марина присела рядом, стараясь не думать о том, что соус всё-таки подгорит.
— Так, давай разберём по действиям. Что нам известно?
Входная дверь хлопнула раньше, чем они успели дойти до второго действия. Марина вскочила и метнулась обратно на кухню. В коридоре уже раздавался знакомый басок Андрея, и сердце Марины предательски ёкнуло — она не готова, опять не готова к этому ежевечернему отчету о своих неудачах.
— Я дома! — В голосе мужа слышалась усталость пополам с привычным нетерпением. — Что у нас на ужин? Умираю с голоду после этих бесконечных совещаний...
Он появился в дверях кухни, на ходу просматривая что-то в телефоне. Марина лихорадочно помешивала соус, пытаясь спасти хоть что-то. Запах горелого уже явственно витал в воздухе.
— М-да... — Андрей оторвался от телефона и поморщился. — Опять не успела?
Марина замерла. Это "опять" резануло по натянутым нервам как лезвие.
— Может, хоть салат готов? — В его голосе сквозило привычное снисходительное недовольство.
— Нет, — выдохнула она, с грохотом опуская лопатку. — Салат не готов. Ужин не готов. Уроки не проверены. Проект не доделан. Ничего не готово!
— Ну вот, начинается... — Андрей закатил глаза. — Почему ты вечно не успеваешь? Мама моя как-то справлялась...
Это стало последней каплей. Марина резко развернулась, сжимая в руках кухонное полотенце:
— Почему ты продолжаешь говорить, что женщина должна всё успевать? Это нереально! — её голос сорвался. — Твоя мама не работала на двух работах! И не сидела до ночи над срочными проектами!
Полотенце полетело на стол. Марина выскочила из кухни, чувствуя, как предательски щиплет в глазах. Последним, что она услышала, было недоуменное "Ну и что опять не так?" — прежде чем дверь спальни захлопнулась за её спиной.
В комнате было темно и прохладно. Марина прислонилась к стене, медленно сползая на пол. Где-то в кухне звякнула посуда — видимо, Андрей решил сам посмотреть, что там с ужином. В детской всё ещё ждал Димка со своей задачей про бассейн. А в телефоне мигало непрочитанное сообщение от заказчика.
Но сейчас, впервые за долгое время, Марина позволила себе просто сидеть в темноте и плакать.
— Представляешь, он даже не понял, почему я расстроилась! — Марина размешивала остывший кофе, не поднимая глаз, словно в темной глубине чашки можно было найти ответы на все вопросы. За окном кафе моросил мелкий осенний дождь, превращая улицу в размытое полотно серых красок. Точно такой же серой и размытой казалась сейчас вся её жизнь — будто кто-то взял и стёр границы между "правильно" и "неправильно", между "должна" и "имею право".
Елена, её подруга ещё со студенческих времён, слушала молча, изредка кивая. Они не виделись почти месяц — работа, дети, бесконечная карусель забот... А сегодня Марина позвонила сама, впервые за долгое время: "Лен, можешь встретиться? Прямо сейчас?"
— Знаешь, — наконец проговорила Елена, отставляя свою чашку, — когда-то я тоже пыталась быть идеальной женой и матерью. Вставала в пять утра, чтобы приготовить завтрак. Гладила мужу рубашки, хотя засыпала над утюгом. Проверяла уроки до полуночи...
Марина подняла взгляд — в голосе подруги звучало что-то такое, отчего защипало в носу.
— И что случилось?
— Однажды я просто свалилась с гипертоническим кризом. Прямо посреди рабочего дня, — Елена грустно усмехнулась. — Знаешь, что я поняла, пока лежала под капельницей? Что никто не оценил моего самопожертвования. Муж только раздражался, что я "вечно уставшая". Дети выросли с убеждением, что мама всё сделает сама. А я... я просто потеряла себя.
За соседним столиком молодая пара о чём-то спорила вполголоса. Девушка нервно теребила салфетку, юноша хмурился, уткнувшись в телефон. Марина невольно вздрогнула — как знакомо...
— Лен, но как иначе? — она снова уставилась в чашку. — Ведь действительно, наши мамы как-то справлялись...
— А ты спрашивала свою маму, легко ли ей было? — Елена наклонилась ближе, и в её глазах Марина увидела отражение собственной боли. — Моя недавно призналась, что плакала по ночам от усталости. Знаешь, что самое страшное? Она думала, что с ней что-то не так. Что она одна такая — уставшая, измотанная, неидеальная. Но тогда было... не принято жаловаться. Считалось, что женщина должна всё успевать — и точка. Как будто само слово "женщина" автоматически означает "супергерой без права на слабость".
— А сейчас?
— А сейчас ты имеешь право сказать, что тебе тяжело, — Елена накрыла ладонью её подрагивающие пальцы. — Имеешь право просить о помощи. И главное — имеешь право не быть идеальной.
Марина почувствовала, как к горлу подкатывает ком. Слова подруги словно открывали какую-то дверь внутри — дверь, в которую она боялась даже стучаться.
— Но Андрей... он не поймёт.
— Значит, придётся объяснить. А если не поймёт с первого раза — объяснять снова. Ты же объясняешь Димке его задачи про бассейн, верно? — Елена лукаво прищурилась. — Иногда мужчины не умеют читать между строк. Им нужно говорить прямо.
— И что, просто взять и сказать: "Я не справляюсь"?
— Почему бы и нет? — Елена пожала плечами. — Знаешь, что самое интересное? Когда я наконец решилась на этот разговор с мужем, оказалось, что он просто... не задумывался. Для него всё происходило как будто само собой: ужин появлялся на столе, рубашки висели в шкафу выглаженные, дети делали уроки... Он искренне удивился, узнав, сколько времени и сил это отнимает.
За окном дождь усилился, барабаня по козырьку кафе. Люди на улице спешили укрыться, раскрывая зонты, натягивая капюшоны. Марина смотрела на их суетливые силуэты и думала о том, что каждый из них несёт свой груз невысказанных слов и подавленных чувств.
— Ты правда думаешь, что стоит попробовать?
— А что ты теряешь? — Елена улыбнулась. — В худшем случае всё останется как есть. А в лучшем... В лучшем ты наконец сможешь выдохнуть.
Они просидели в кафе ещё час. Говорили о детях, о работе, о том, как изменилась жизнь за последние годы. Когда настало время прощаться, Марина крепко обняла подругу:
— Спасибо тебе. Я... я попробую поговорить с ним сегодня.
— Держи меня в курсе, — подмигнула Елена. — И помни: ты не обязана быть супергероем. Даже супергерои иногда просят о помощи.
По дороге домой Марина мысленно составляла план разговора. Впервые за долгое время она чувствовала не усталость и раздражение, а решимость. Пора что-то менять. Пора наконец сказать то, что давно копилось внутри.
Ключ никак не хотел поворачиваться в замке. Марина несколько раз дёрнула ручку, прежде чем поняла — просто руки дрожат. Странно, она же столько раз прокручивала в голове этот разговор по дороге домой. Подбирала слова, представляла интонации, репетировала каждую фразу — как когда-то в юности перед важным экзаменом. Только сейчас ставки были куда выше. На этом экзамене решалась судьба её семьи, её брака, её права быть услышанной. Почему же сейчас так колотится сердце?
В квартире пахло пиццей. На журнальном столике в гостиной белела коробка из доставки — значит, Андрей сам позаботился об ужине. Это добрый знак?
— Я дома! — голос прозвучал не так уверенно, как хотелось бы.
— На кухне! — откликнулся Андрей.
Он сидел за столом с ноутбуком, хмуро вглядываясь в экран. Перед ним стояла наполовину пустая чашка кофе — верный признак того, что работа не ладится.
— Дети спят? — Марина присела на краешек стула, машинально одёргивая рукава свитера.
— Угу. — Андрей продолжал печатать, не поднимая глаз. — Димка долго не мог уснуть, всё спрашивал, где ты. Я сказал, что у тебя важная встреча.
Повисла пауза. В кухне тикали часы — размеренно, методично, словно отсчитывая секунды до чего-то неизбежного.
— Андрей... — Марина сцепила пальцы под столом. — Нам нужно поговорить.
— М-м? — он всё ещё не отрывался от экрана.
— Это важно. Пожалуйста, посмотри на меня.
Что-то в её голосе заставило его наконец оторваться от работы. Он откинулся на спинку стула, устало потирая переносицу:
— Слушаю. Только давай без драм, ладно? День был тяжёлый.
Марина глубоко вдохнула. "Говори прямо", — вспомнились слова Елены.
— Мне тяжело справляться со всем одной, — она старалась, чтобы голос звучал спокойно. — Работа, дом, дети... Я не успеваю. И мне... мне нужна твоя помощь.
Андрей фыркнул:
— Опять двадцать пять! И что конкретно не так? В доме вроде порядок, дети здоровы, готовлю я сам, когда ты задерживаешься...
— Раз в месяц заказать пиццу — это не готовить, — вырвалось у Марины.
— А, ну началось! — он захлопнул ноутбук. — Ты просто раздуваешь из мухи слона. Подумаешь, проблема — белый хлеб не нарезан или носки не по цветам разложены...
— Дело не в носках! — Марина почувствовала, как начинают гореть щёки. — Дело в том, что я одна тащу на себе всю бытовую рутину. Каждый день, понимаешь? Пока ты...
— А моя мама как-то справлялась! — перебил Андрей, и в его голосе звучала та самая снисходительная нотка, которую Марина в последнее время так ненавидела. — И твоя справлялась. И вообще все нормальные женщины...
Это слово — "нормальные" — ударило больнее пощёчины. Сколько раз за последние годы она слышала его, произнесённое разными голосами?
"Нормальная жена успевает приготовить ужин", "нормальная мать не забывает про родительские собрания", "нормальная женщина не жалуется на усталость"
А что, если она просто устала быть "нормальной"? Что, если она хочет быть просто собой — живой, несовершенной, имеющей право на слабость?
— Хватит! — Марина вскочила, с грохотом отодвинув стул. — Хватит попрекать меня своей мамой! Я не она! Я живу в другое время, у меня другая работа, другие...
— Вот именно! — теперь и Андрей повысил голос. — У тебя всё другое! Только знаешь что? Может, проблема не в эпохе, а в тебе? Может, ты просто не умеешь организовать своё время?
В горле встал ком. Марина развернулась и вышла из кухни, чувствуя, как предательски дрожат губы. За спиной раздалось насмешливое:
— Ну вот, опять убегаешь. Очень по-взрослому!
Она остановилась в коридоре, прислонившись к стене. В детской посапывал во сне Димка. Где-то в глубине квартиры играла музыка — Кирилл, старший, наверняка сидит в наушниках за уроками. Обычный вечер. Всё как всегда.
Только внутри что-то надломилось. Словно треснуло тонкое стекло — и теперь оно рассыпается, медленно, неотвратимо...
Если вам интересно, как Марина и Андрей дальше будут справляться с семейными изменениями, подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить продолжение этой истории!
Алена Мирович| Подписаться на канал
Вторая часть: