Обращение к тем читателям, которые только читают книги, а посты автора нет =)))
Я буду вставлять это обращение в каждой главе, чтобы новые читатели, если что, тоже знали.
Эта книга - мой эксперимент в жанре космического хоррора. Что-то получилось хорошо, а что-то из рук вон плохо)))
В январе мы вернемся к фэнтези. История будет более проработанная. Поэтому, не отписывайтесь, а маленько подождите. Надеюсь, Вам понравится!
---------------------------------------------------
Медь села рядом с Еленой.
- Ты такая же, как Таллий.
- Да и ладно, - безразлично ответила девушка.
- Так ты не выживешь.
- Ну и что? Я всё равно больше жить не хочу.
- Но твои знания ценны. Поделись ими с нами.
- Вам хватит и тех, что вы вскоре заполучите.
Елена убедилась в своём понимании ужаса всей ситуации. Не просто так местные притащили столько воды в канистрах. Рассказ Марка подтверждал её опасения о том, что вода чем-то отравлена. Но ведь на неё не подействовало. И на Дениску... Ах, так, может, дело в её болезни? Получается, её недостаток - это преимущество?
Первой на её памяти выпила воды ненавистная Марина Андреевна. Елена встала, и ноги её понесли в дом, что нарекли лазаретом. Именно там лежала женщина. Марина ещё не умерла, но была близка к этому. Она крутилась на неудобной кровати в агонии. Её лицо покрывала испарина. Женщина боролась за жизнь, но безуспешно. Даже Елена, не имея высшего медицинского образования, с уверенностью могла сказать, что той скоро конец.
Услышав звук открывающейся двери, Марина повернула голову.
- Ты больна, - едва выдавила она из себя, увидев Елену.
- Знаю.
- Н-найди пакет с наклейкой "Исаева". Это не излечит, но ослабит... Ослабит симптомы. Твой отец... Он просил Марка... Умолял.
Марина сказала это из последних сил, словно дожидалась этого момента встречи с Исаевой. Врач ещё оставалась жива, но говорить не могла. Елена без энтузиазма нырнула руками в нижнюю полку и извлекла несколько пакетов. На одном и правда приклеен кусок жёлтой бумаги с небрежно написанной её фамилией. В пакете несколько шприцев и пол-литровая баночка с жидкостью. “1 кубик в неделю внутримышечно”, - гласила надпись.
Елена уселась на пол и вглядывалась в этот пакетик. Марина Андреевна испустила последний дух. Девушка ей немного позавидовала, ведь она покинула эту ненавистную планету. Последние ниточки адекватных мыслей заставили Елену взяться за спасительное лекарство.
“Ещё поборемся”, - пронеслась собственная мысль.
“Убери свои руки!” - непрошенный гость в голове.
Елена слабыми трясущимися руками вскрыла пакет и вынула шприц и лекарство. Желтоватая жидкость пахла сладко и вязкостью напоминала глицерин. Девушка впервые ставила укол, да ещё и себе. Внутримышечно: это в ягодицу, под лопатку, в плечо или можно и в бедро? Сделав логичный вывод, что мышцы есть везде, она уколола себя рядом с “пуговкой” на левом плече.
Как теперь понять, что лекарство подействовало? Елена так и осталась сидеть на полу рядом с бездыханной Мариной Андреевной. Сладкий сон сковывал ее тело постепенно. Сначала закрылись глаза, потом слабость овладела её конечностями, и, наконец, девушка заснула.
- Елена, Елена! Ах, ты ж чёрт!
Дениска стучал по её щекам, словно пытаясь пробить туман, окутавший её сознание. Но девушка никак не могла сфокусировать взгляд. Он блуждал по комнате, цепляясь за размытые очертания предметов, но не находил опоры. Её словно разбудили с жуткого похмелья, где реальность была калейдоскопом отвратительных образов, а мысли – разбитыми осколками. Была нечёткая картинка, а понимания – ноль. Она видела, слышала, чувствовала, но всё это было как сквозь толстое, непрозрачное стекло – расплывчато, нереально.
- Это твоё лекарство? - беспокойно спросил брат. - Я сейчас поставлю. Ты придёшь в себя! Сколько нужно?
- Не..., - роняя голову ответила Елена.
Но Денис не мог угомониться. Он схватил шприц и набрал лекарство. Иглу воткнул прямо в вену, притом небрежно и очень больно. Елена рефлекторно ударила брата по руке.
- Ну и валяйся здесь одна!
Денис бросил шприц на пол. Размытая фигура брата в глазах Елены исчезла за дверью. Хоть девушка не могла прийти в себя, остатки мозговой активности заставили её соображать. Ноги не слушались, поэтому она подползла к нише с аптечными препаратами. Кое-как нащупав вату, она схватила кусок и прижала к вене, из которой вяло выбегала кровь. Девушка надеялась, что не очень много препарата попало в вену. Она понимала, что внутримышечное лекарство, пробежавшись по венам, может ей сильно навредить.
Мозг, оценив ситуацию, как более менее безопасную, вновь отключился.
***
Когда Елена открыла глаза, то пожалела об этом мгновенно. Мир встретил её ослепительным светом и резкой болью. Виски пульсировали, словно в них забили молотки, а под затылком давила тяжесть, похожая на невидимую глыбу. Её рот был сухой, язык прилипал к нёбу, и каждый вдох давал неприятное ощущение пересыхания. Она пыталась вспомнить, что произошло, но в её голове царила пустота, заполненная туманными образами и неясной тревогой. Мир окружающей ее реальности был размыт, как отпечаток на песке, и только отголоски боли напоминали ей о том, что она была не одна в этом мире. На возобновление в памяти недавних событий ушло около получаса. Она словно просыпалась из глубокого сна, где время текло по своим законам, и каждый момент был заполнен мучительной неопределённостью.
Депрессивный жизненный настрой, словно туман, рассеялся, уступив место пустоте. Голос в голове, до этого безжалостно шепчущий упрёки и сомнения, затих. Трупный запах от Марины Андреевны заставил вывернуться наизнанку желчью, не оставляя ни малейшей возможности сомневаться в реальности происходящего. Елена поспешила выйти из домика. Вялость и боль сковали её тело. Ослабленные конечности нуждались в калориях. Елена осознавала, что ещё не восстановилась, что ещё слаба и уязвима, но теперь ей нужно было двигаться, нужно было жить, пока это возможно.
Снаружи ждала отвратительная картина. Маленький мир, в котором они успели пожить лишь несколько дней, превратился в беспросветное кладбище. Люди лежали на земле, словно куклы, брошенные и забытые. Они не разложились, не стали скелетами, но запах увядших тел, пропитанный гнилью и разложением, разносился наверняка на несколько километров вокруг, особенно от тех, что начали подгнивать с солнечной стороны. Солнце, которое и до этого не дарило тепло и радость, теперь стало немилосердным палачом, ускоряя процесс разложения и усиливая отвратительный аромат смерти.
Елена вспомнила, что Королёв искал укрытия в главном доме. Туда-то она и направилась, словно ища спасения в его тени. Ей казалось, что она найдёт утешение в лице того, кого она считала сильным человеком.
Антона она действительно нашла внутри. Мёртвого. Он лежал на полу, его лицо было бесцветным и спокойным, он уснул навсегда. Умер он от выстрела в голову. Вот только сложно было определить, сам он это сделал или ему помогли. Орудия убийства поблизости не было. Остался лишь след от пули, глубокая рана, которая никогда не затянется.
Елена стояла над ним, как над пропастью, в которую упали все её мимолётные надежды. Кто сделал это? Зачем? Ответы затерялись в тумане неизвестности, и ей оставалось лишь принять горькую правду: в этом мире никому не было до неё дела, она была одна в своей печали, одна в этом беспросветном мире.
Деревня Плутон вымерла. Неделю назад Елена бы загнала себя в страшные рыдания, утонула в безысходности и отчаянии. Но теперь всё было по-другому. То ли лекарства так на неё действовали, то ли она перекроила свой настрой, но здравый смысл сохранился. И подсказал ей найти Таллия.
Ей нужно было понять, что происходит, нужно было найти ответы на вопросы, которые её мучили. Елена покинула дом и прямиком отправилась в последний домик с теневой стороны. В её тюрьму, в тот самый люк, где Таллий располовинил Данила. Она шла туда с ощущением неизбежности, словно идя на смерть, но в её глазах теперь не было страха, а была только цель.