Осенний ветер швырял в окна пригоршни дождя вперемешку с пожухлыми листьями. Я сидела в своей квартире, сжимая в руках телефон, и никак не могла поверить в реальность происходящего. Но жизнь порой выдает самые неожиданные кульбиты. Двадцать пять лет — целая жизнь! — прошло с того дня, когда отец бросил беременную маму. И вот теперь он при смерти и хочет меня видеть.
Память услужливо подкинула картинку из детства: я, пятилетняя, спрашиваю маму: «А почему у всех есть папа, а у меня нет?» Она тогда отвернулась к окну, пряча слезы, и тихо ответила: «У тебя есть папа, солнышко. Просто он далеко...» Помню, как по ночам слышала её приглушенные рыдания за стеной. Как в школе завидовала одноклассникам, которых отцы забирали с уроков...
Историю их расставания я знаю наизусть — по обрывкам маминых рассказов, по случайно подслушанным разговорам, по старым фотографиям, которые мама иногда достает из потрепанного альбома...
Это случилось в августе 1998-го. Время было тяжелое — дефолт, кризис. Но они справлялись. Мама работала бухгалтером в крупной компании, отец — инженером на заводе. Снимали однушку в спальном районе, копили на свое жилье. Были счастливы, строили планы...
То утро началось как обычно. Мама готовила завтрак, насвистывая любимую мелодию из «Шербурских зонтиков». На сердце было легко — вчера она узнала о беременности и собиралась вечером устроить романтический ужин, чтобы сообщить мужу радостную новость.
Взглянув на часы, она удивилась — Сергей обычно уходил на работу в семь тридцать, а уже восемь. И из спальни не доносится ни звука. Заглянула — постель пуста, аккуратно заправлена. На подушке — белый конверт.
«Прости. Я все знаю. Ребенок не мой. Не ищи меня».
Несколько слов, перечеркнувших жизнь. Мама опустилась на кровать, перечитывая записку снова и снова. В голове билась единственная мысль: «Это какая-то ошибка. Нелепая шутка. Сейчас он позвонит и все объяснит...»
Но телефон молчал. Весь день она набирала его номер — «абонент недоступен». Вечером пришла свекровь — собрать вещи сына.
— Как ты могла? — процедила она, глядя на маму с презрением. — Мой мальчик любил тебя, а ты...
— Валентина Петровна, я не понимаю! Какие похождения? О чем вы?
— Не строй из себя невинность! — свекровь швырнула на стол пачку фотографий. — Полюбуйся!
На снимках мама обнималась с незнакомым мужчиной возле какого-то ресторана. Фото были нечеткие, смазанные, но на некоторых явно просматривались поцелуи...
— Это монтаж! — закричала мама. — Посмотрите внимательно — тени неправильные, контуры размытые! Я никогда...
— Конечно, теперь ты будешь отрицать, — отрезала свекровь. — Сергей давно что-то подозревал. А когда детектив принес эти фото...
— Какой детектив? — мама похолодела. — Вы следили за мной?
— А что нам оставалось? Сергей места себе не находил. Странные звонки, задержки на работе, командировки по выходным...
— Командировки?! — мама схватилась за голову. — Я работаю бухгалтером! У меня не бывает командировок!
Но свекровь уже не слушала. Сгребла вещи сына в чемодан и ушла, хлопнув дверью.
Следующие недели слились в один бесконечный кошмар. Мама пыталась найти Сергея, звонила всем знакомым, ездила к нему на работу. Бесполезно — он словно растворился в воздухе. А потом пришли документы на развод.
Беременность протекала тяжело. Токсикоз, угроза выкидыша, постоянные слезы... Спасибо тете Ире — лучшей подруге со студенческих лет. Она помогала деньгами, возила по врачам, поддерживала морально.
— Не переживай так, — говорила она. — Мужики — они все такие. Сегодня клянутся в любви, а завтра предают. Зато у тебя будет малыш — твоя копия, твоя радость!
Я родилась в апреле. Роды были сложными — мама чуть не умерла от кровотечения. Очнувшись в реанимации, первым делом спросила: «Девочка?» И заплакала, услышав «да». Назвала Надеждой — надеялась, что отец одумается, вернется...
Когда мне исполнился год, мама сделала ДНК-тест, взяв материал с оставшейся зубной щетки. Результат был однозначен — Сергей действительно мой отец. Через общих знакомых она передала ему заключение экспертизы.
— Меня не интересуют никакие тесты, — холодно ответил он по телефону. — Я принял решение. Точка.
Мама устроилась на вторую работу — по вечерам вела бухгалтерию в небольшой фирме. Днем работала в офисе, ночами проверяла отчеты. Детский сад, няни, репетиторы — все требовало денег.
Замуж она больше не вышла, хотя поклонников хватало. «Настоящая любовь бывает один раз», — говорила она, перебирая старые фотографии.
А я росла с единственной мечтой — встретить отца и спросить: «Почему? Как ты мог так поступить? Почему не захотел даже выслушать?»
И вот спустя четверть века звонок от незнакомой женщины:
— Надежда? Дочь Сергея Краснова? Ваш отец в реанимации. Он при смерти и хочет вас видеть.
Я смотрю на дождь за окном и думаю — стоит ли идти? Имею ли право простить? И главное — кто стоял за теми фотографиями? Кому понадобилось разрушать нашу семью?
*****
В дверь позвонили. На пороге — тетя Ира, взволнованная, с покрасневшими глазами.
— Наденька, я все знаю. Мне звонила Лена — нынешняя жена твоего отца.
— И что? — я впустила крестную в квартиру.
— Не ходи к нему! — она схватила меня за руки. — Зачем бередить старые раны? Вы с мамой прекрасно жили без него все эти годы.
Что-то в ее голосе насторожило меня. Паника? Страх?
— Тетя Ира, почему вы так против этой встречи?
— Я... я просто беспокоюсь о тебе, девочка. И о Тане. Она столько выстрадала...
Я внимательно посмотрела на женщину, которую столько лет считала второй матерью. Странное беспокойство шевельнулось в душе.
— А помните тот корпоратив в 98-м? Когда делали те фотографии?
Она побледнела:
— Какие фотографии? О чем ты?
— Те самые. Из-за которых отец ушел.
— Я... я не помню. Давно было.
Руки у нее дрожали. Она суетливо полезла в сумочку за сигаретами, хотя бросила курить много лет назад.
— Тетя Ира, — я присела рядом с ней на диван, — что вы знаете о тех фотографиях?
Она вскочила как ужаленная:
— Ничего! Совершенно ничего! И вообще, мне пора. У меня... у меня самолет через три дня.
— Самолет?
— Да, улетаю к сестре в Австралию. Насовсем. Квартиру уже продала.
Сердце на несколько мгновений перестало биться. Почему именно сейчас? Когда отец при смерти и хочет встречи...
— И давно вы это планировали?
— Какая разница? — она нервно застегивала пальто. — Наденька, послушай меня — забудь про отца. Некоторые тайны лучше не раскрывать.
Когда за ней закрылась дверь, я бросилась к ноутбуку. Открыла оцифрованные старые фотографии с того самого корпоратива — мама когда-то показывала. Вот они, оригиналы! Группа сотрудников, все улыбаются в камеру. Мама стоит с краю, рядом какой-то мужчина — видимо, коллега...
Стоп. Я увеличила фото. Да это же тот самый «любовник» с поддельных снимков! Только на оригинале они просто стоят рядом, а на тех фото...
В висках застучало. Кто мог иметь доступ к этим фотографиям? Кто знал про корпоратив? Кто мог нанять детектива?
Телефон завибрировал — сообщение от незнакомого номера:
«Надя, это Лена. Ваш отец очень плох. Врачи говорят — считанные дни. Он хочет успеть рассказать вам что-то важное. Пожалуйста, приезжайте».
Я металась по квартире, не зная, что делать. С одной стороны — умирающий отец, который, возможно, раскроет правду. С другой — мама, которая до сих пор не может спокойно слышать его имя. А теперь еще и странное поведение тети Иры...
Телефонный звонок прервал мои метания.
— Дочка? — мамин голос звучал встревоженно. — Представляешь, Ира только что забегала попрощаться. Говорит — срочно улетает в Австралию. И знаешь, что странно? Она все время твердила, чтобы я не верила никаким разговорам и документам, что бы мне ни показали. Ты не знаешь, что происходит?
У меня перехватило дыхание. Значит, тетя Ира побежала предупреждать маму! Но о чем?
— Мам, я сейчас приеду. Нам надо серьезно поговорить.
— Надюш, ты меня пугаешь...
— Все хорошо, правда. Просто... кажется, я знаю, почему отец ушел тогда.
На том конце провода повисла тяжелая тишина.
— Мама?
— Приезжай, — глухо сказала она. — Только... загляни в верхний ящик своего письменного стола. Там конверт с твоим именем. Я положила его туда десять лет назад, на случай если всплывет правда.
Дрожащими руками я выдвинула ящик. Пожелтевший конверт лежал под стопкой тетрадей. Внутри — несколько листков, исписанных маминым почерком.
«Дорогая доченька!
Если ты читаешь это письмо, значит, пришло время рассказать тебе всю правду. Я давно догадывалась, кто стоит за уходом твоего отца. Но у меня не было доказательств — только подозрения и странные совпадения.
В тот год Ира часто говорила о Сергее. Как бы между делом, вскользь. О том, какой он замечательный, как ей жаль, что у них ничего не сложилось в институте... Да-да, они встречались на первом курсе, пока я не перевелась к ним в группу.
А потом начались эти странные звонки. Кто-то набирал наш номер и молчал в трубку. Именно в те дни, когда Ира знала, что Сергей дома. Она же составляла для меня отчеты, знала мой график работы...
Накануне того корпоратива она настояла, чтобы я надела определенное платье. „Оно тебе так идет!“ А потом именно в этом платье я была на тех злополучных фотографиях...
Я не хотела верить. Ира была моей лучшей подругой. Она поддерживала меня, помогала с тобой. Но иногда я ловила на себе ее странные взгляды. Особенно когда показывала ей твои детские фото — ты так похожа на отца...»
«А два года назад я случайно услышала ее телефонный разговор в кафе. Она сидела за соседним столиком и не видела меня за большой пальмой.
— Да, Сережа, я все устроила, — говорила она кому-то. — Конечно, она до сих пор не знает. И никогда не узнает, если ты будешь держать язык за зубами... Что значит „совесть замучила“? Поздно пить боржоми, когда почки отвалились... Нет, шантажировать не буду. Но и правду никому не расскажу. Мы все получили, что хотели — ты свободу, я... неважно что я. Главное, все счастливы.
Я просидела там час, не в силах пошевелиться. А потом решила написать это письмо — на случай, если правда когда-нибудь всплывет.
Доченька, я не знаю, простила ли я Иру. Наверное, нет. Но она действительно помогла нам выжить в те страшные годы. Может, так она пыталась искупить свою вину?
Решай сама, как поступить с этой информацией. Я свой выбор сделала — промолчала ради твоего спокойствия. И ради памяти о нашей дружбе.
Мама».
Письмо выпало из моих дрожащих рук. В голове вихрем проносились обрывки воспоминаний: тетя Ира, привозящая мне подарки... Тетя Ира, утешающая маму... Тетя Ира, внимательно следящая за каждым моим сходством с отцом...
Телефон снова завибрировал: «Надя, отцу стало хуже. Врачи говорят, счет идет на часы...»
Я схватила сумку и выбежала из дома. В такси набрала номер аэропорта:
— Подскажите, пожалуйста, рейсы в Австралию на ближайшие дни?
— Минуточку... Да, есть рейс через Дубай послезавтра в 15:40.
Значит, у меня есть время. Надо успеть во всем разобраться до отъезда тети Иры.
В больнице пахло лекарствами и отчаянием. Отделение реанимации, палата номер шесть. За дверью — человек, которого я никогда не видела, но чье отсутствие определило всю мою жизнь. Сформировало такой, какая я есть.
— Вы к Сергею Викторовичу? — медсестра посмотрела на меня с сочувствием. — Он вас ждет. Только недолго, ему тяжело говорить.
Глубокий вдох. Шаг через порог.
Исхудавший седой мужчина на больничной койке казался таким беззащитным. Только глаза — яркие, синие, как у меня — горели лихорадочным блеском.
— Надя? — голос хриплый, слабый. — Спасибо, что пришла...
— Я пришла не ради вас, — мой голос дрожал. — Я хочу знать правду. Всю правду про Ирину.
Он вздрогнул:
— Откуда ты...?
— Это неважно. Важно, что вы можете рассказать.
— Присядь, — он показал на стул у кровати. — История долгая. И очень неприятная.
— Я расскажу всё, — он с трудом приподнялся на подушках. — Но сначала хочу, чтобы ты знала — я любил твою маму. По-настоящему. И тебя... тебя я тоже любил, хоть и не имел права называться отцом.
Он закашлялся, схватившись за грудь. Я механически подала ему стакан воды.
— История началась еще в институте, — продолжил он, отдышавшись. — Мы с Ириной встречались на первом курсе. Ничего серьезного — студенческий роман. Потом появилась твоя мама, и я понял — вот она, настоящая любовь.
Он прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания:
— Ира сделала вид, что смирилась. Стала лучшей подругой Тани. Я и не подозревал, что все эти годы она... — новый приступ кашля прервал рассказ.
— Что она?
— Ждала. Выжидала момент для мести. А я, дурак, попался на её удочку. Сначала странные звонки... Потом намеки, записки... Она специально подстроила так, чтобы я их находил. А потом появился этот «частный детектив».
— Которого она сама и наняла?
— Да. Как выяснилось позже, это был её двоюродный брат. Он принес фотографии, где твоя мама якобы встречается с любовником. А я... я поверил.
— Почему же вы проверили? Не поговорили с мамой?
— Ирина все рассчитала. Подбросила «доказательства» накануне моей командировки в Германию. Я был в таком состоянии, что просто оставил записку и улетел. А там... — он тяжело вздохнул, — там она появилась через неделю. Якобы случайно оказалась в том же городе.
— И вы...
— Нет, что ты! Я отвергал все её попытки сближения. Но она продолжала присылать новые «доказательства» измены Тани. А потом сообщила о беременности...
— О своей?
— Да. Это была ложь, конечно. Но я поверил. И когда узнал о твоем рождении...
— Вы решили, что я тоже не ваша дочь, — горько закончила я.
— Прости меня, — его глаза наполнились слезами. — Я был молод и глуп. А когда узнал правду, было уже поздно...
— Когда это случилось?
— Два года назад. Ирина попала в аварию. Думала, что умирает, и во всем призналась. У меня есть запись...
Он потянулся к тумбочке, но я остановила его:
— Подождите. Сначала скажите — почему вы не пришли к нам тогда?
— Я не нашел в себе смелости, — тихо ответил он. — Как посмотреть в глаза женщине, которой сломал жизнь? Как признаться, что поверил лжи вместо того, чтобы довериться любимому человеку?
— А сейчас нашли?
— Сейчас мне нечего терять, — он грустно улыбнулся. — Врачи говорят — осталось несколько дней. И я хочу хотя бы успеть попросить прощения. У тебя, у мамы...
В коридоре послышались быстрые шаги. Дверь распахнулась — на пороге стояла запыхавшаяся тетя Ира.
— Не смей! — крикнула она. — Не смей все разрушать!
— Что разрушать, Ира? — спокойно спросил отец. — Правду? Но она все равно выплывет наружу.
Я перевела взгляд с одного на другую. В этот момент в палату вошла мама...
***
Что бы вы сделали на месте героини? Стоит ли дать шанс отцу искупить вину? И можно ли простить предательство человека, которого считал близким?
А главное — имеем ли мы право скрывать правду, даже если думаем, что делаем это во благо?
Продолжение истории выйдет завтра. Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить.