Поздно вечером войдя в квартиру, Ольга услышала из кухни голоса и всхлипывание. Дома оставались муж и дети, поэтому она насторожилась, опасаясь, что муж не смог уложить детей и они плачут.
На работе конец квартала и ей пришлось задержаться, чтобы вовремя сдать отчёты. Женщина испугалась, что дети ещё не спят и заглянула в кухню, готовясь пожурить мужа, что в такое позднее время их не уложил.
К её удивлению за столом сидела свекровь и громко всхлипывая, твердила:
- Сынок, я не понимаю… Как можно… У меня в голове не укладывается такое…
Дверь скрипнула и Максим оглянулся на жене. Она кивнула ему, чтобы он вышел в коридор и объяснил, что происходит. Максим протянул стакан с успокоительными каплями пожилой матери и вышел.
- Что случилось? – снимая туфли и надевая на уставшие ноги домашние тапочки, спросила Ольга. – Почему Галина Ильиничны рыдает у нас на кухне? Ты детей уложил?
- Я и сам толком не понял, - пожал плечами Максим и поспешно кивнул. – Да! Детей я давно уложил, спят. Мама пришла расстроенная. Сама знаешь, что в детском доме, которым она заведует много проблем…
Оля облегчённо выдохнула, понимая, что с её семьёй всё в порядке, и одёрнув юбку направилась в кухню.
Свекровь подняла на неё заплаканные глаза:
- Оленька, ты…
- Ну, что опять стряслось, Галина Ильинична? – ласково спросила она свекровь, словно мама у обиженного ребёнка. – Я сейчас вас покормлю. Вы ведь ещё не ужинали, правда? А вы мне всё спокойно расскажите, хорошо?
Всхлипывая и вздыхая свекровь покачала головой.
Выпив чай с пирогом, пожилая женщина успокоилась и начала свой рассказ.
- Сегодня днём пришла женщина… - произнесла она и нахмурилась, как от зубной боли. Видно, что воспоминания ей неприятны.
***
- Здравствуйте, Галина Ильинична, - улыбаясь произнесла тучная женщина, входя в кабинет заведующей детским домом N 23 и сразу села возле стола.
Мгновение гостья вопросительно смотрела на заведующую и молчала, делая знаки бровями, но не дождавшись результата, спросила:
- Вы меня не узнаёте? Не помните?
Галина Ильинична сняла очки и прищурив глаза отрицательно покачала головой:
- Извините, нет. У нас столько посетителей в последнее время…
- Это же я! – перебила её женщина и радостно воскликнула. – Маргарита Константиновна Чиж! Вы ещё смеялись над нашей фамилией, помните?
Галина Ильинична с трудом припомнила эту женщину, и только из-за приметной фамилии. Она приходила к ним с мужем года два назад, но заведующая совершенно не понимала и не разделяла её радости сейчас.
- Ну? – смеялась дама. – Мы ещё у вас девочку взяли - Наташу Смирнову… два годика, такая с кудряшками… - она показала руками на голову. - Ну, вспомнили?
- Да, кажется припоминаю, - солгала почему-то Галина Ильинична, возможно, чтобы не играть в загадки, а сразу перейти к сути вопроса. – Наташа Смирнова… И что с ней не так что-то? Сколько ей сейчас? Четыре?
- Нет, пять, - уточнила Маргарита и отвела глаза в сторону. – Но я вот что хотела сказать…
Она осеклась и помолчав с минуту, начала странный разговор.
- Мы с мужем долго не могли завести ребёнка. Столько врачей обошли, анализы, лечение и никакого результата. Вы не представляете, как это всё выматывало. Врачи твердили: «Ждите», но Никита не хотел ждать, и мы пришли к вам за девочкой. Долго выбирали…
Она опять замолчала. Галина Ильинична, догадываясь, что проблема именно в ребёнке, иначе бы приёмная мать не пришла сюда, поэтому тоже молчала, давая женщине высказаться.
- Вы не подумайте, - засмеялась Маргарита. – Девочка просто прелесть: умненькая, здоровая, совершенно никаких хлопот. Мы с мужем любим её, но…
Галина Ильинична с трудом сдерживала себя, чтобы не крикнуть: «Да, что не так-то? Вы можете толком объяснить?». Набрала в грудь воздух и натянуто улыбнулась. Она знала, что в таких ситуациях на посетителя лучше не давить. Пусть сама всё расскажет.
- Наташенька уже читает по слогам, - задумчиво улыбаясь произнесла Маргарита. – Нас с Никитой называет мамой и папой. Вы только не подумайте… Мы любим Наташу… Два месяца назад я была у врача и узнала, что наступила долгожданная беременность.
- Поздравляю, - сухо сказала заведующая.
- Мы с мужем самые счастливые родители на свете, - со слезами счастья на глазах произнесла Маргарита. – Это чудо! Мы станем родителями!
«Ничего не понимаю, - думала про себя Галина Ильинична. – Она пришла услышать мои поздравления? Нет! Тут, что-то другое».
- Ещё раз мои поздравления, - сказала заведующая и посмотрела на часы, давая понять, что визит затягивается.
Маргарита поймала этот взгляд и быстро затараторила:
- Так, вот! Мы хотим вернуть вам Наташу. Ведь у нас через шесть месяцев будет свой ребёнок. Понимаете, свой?!
- Что? Как вернуть? - опешила Галина Ильинична. - Как вы себе это представляете? Ребёнок считает вас своими родителями, девочка к вам привыкла, а вы её отдадите? Это не игрушка, которой наигрались и можно вернуть в магазин, это живой ребёнок!
- Но, что нам делать? – закричала сквозь слёзы Маргарита и разрыдалась. – Куда нам её девать? Не выгонять же на улицу… Она такая хорошая девочка… жалко её…
- Ну, и пусть живёт в вашей семье, как дочь, - настаивала заведующая. – Вы уже к ней привыкли и полюбили, она вас тоже…
- Но, она нам больше не нужна, - возразила Маргарита с удивлением глядя на заведующую.
Галина Ильинична от такого ответа открыла рот, но цензурных слов не нашла и поэтому, просто молчала и хлопала глазами.
Женщина вытирала слёзы и жаловалась:
- Как вы не понимаете? У нас с мужем скоро будет свой ребёнок, а этот чужой! Понимаете, ЧУЖОЙ! Заберите её обратно… Умоляю вас…
Маргарита снова истошно зарыдала и у Галины Ильиничны разболелась голова.
- Хорошо, - с трудом сдерживая себя, выдохнула заведующая. – Я выясню, какие документы для этого нужны и перезвоню вам. А вы пока поговорите с мужем, возможно вы ещё передумаете…
- Нет, - радостно вскрикнула дама и быстро смахнув слёзы, задала вопрос, который поверг заведующую в шок. - А, куда отвести Наташу? Она здесь в коридоре с мужем. Мы её привели с собой и её вещи. Игрушки там и всё такое… Вы не думайте, нам для неё ничего не жалко. Пусть играет. Так куда девочку, сюда?
- Пойдёмте, - через зубы сказала заведующая, вставая из-за стола и пряча лицо, которое выражало гнев и отвращение. - Я сама заберу девочку и отведу в группу. Скажем, ей, что это временно… Что вы уезжаете в длительную командировку…
На вытянутое от удивления выражение лица Маргариты, она пояснила:
- Чтобы не травмировать ребёнка.
***
- История неприятная, но зачем так убиваться? - спросила участливо Ольга. - Сейчас у вас давление поднимется…
- Но, вы даже не представляете, как плакала девочка, когда родители уходили, - сказала со слезами Галина Ильинична. – Она ведь всё понимает. Наташа остаток дня проплакала в постели, а потом замкнулась в себе. Воспитатели пытались с ней разговаривать, просили поесть, но девочка никого не слушает. Это для неё ужасная травма!
- Мам, правда, возьми себя в руки, - попросил сын. - На тебе лица нет.
- Может ещё капель дать? - Спросила невестка.
- Оля, ты выросла в нормальной семье и не можешь понять, что чувствует брошенный ребёнок…
Эти слова ударили в самое сердце Оли.
***
Тёплым сентябрьским вечером Надежда, как обычно вернулась с работы. На пороге квартиры её встретила дочь Оля.
- Мамочка, какие тяжёлые, - воскликнула она, забирая сумки из рук матери. – Я сейчас ужин разогрею. Хочешь?
- Нет, я сама. А, где Аня? – спросила мать, усаживаясь на пуфик в прихожей и снимая туфли. – Она дома? Вы уроки сделали?
- Я сделала и Ане дала переписать, но она лежит и слушает магнитофон, - пожаловалась Оля. - Опять двойку получит.
Надежда одна воспитывала двух дочерей двойняшек. Так сложилась жизнь, что потенциальный муж сбежал, как только узнал о беременности и Надя стала мамой-одиночкой. Приходилось тяжело, но ей во всём помогала Оля.
Мать вошла к девочкам в комнату и снова увидела такую заметную разницу в дочерях. Оля белокурая, спокойная, отличница и мамина помощница. На её половине комнаты всегда порядок: все книги на своих местах, вещи аккуратно уложены в шкаф и заправлена постель.
Анна же полная противоположность сестре, даже внешне. Кареглазая, как цыганка, с тёмными вечно распущенными волосами, она и сейчас продолжала валяться в постели, а вокруг такой беспорядок, словно в комнате общежития мальчиков.
Надежда вздохнула и побрела на кухню, разогревать ужин.
Девочки были полной противоположностью не только во внешности и учёбе, но и по характеру, и в отношении к матери, они сильно отличались.
На все просьбы от Оли мать слышала: «Да, мамочка» и девочка спешила исполнять просьбу. Аня только морщилась и грубо ворчала: «Отстань! Зачем мне эта учёба? Вот выскочу замуж и заживу свободно. Никто не будет мне мозг выносить. Надоело!»
Так и вышло. Сразу после выпускных, Оля, у которой был аттестат с отличными отметками, уехала в столицу учиться дальше, а Аня собрала вещи и переехала к своему парню.
Надежда не смогла остановить дочь, а спустя несколько месяцев случайно узнала от общих знакомых, что Аня и Тимур поженились.
«Как так? – переживала она. – Не только на свадьбу не пригласила, а даже не сообщила доченька. За что она так со мной?»
Молодожёны нигде не работали и ничего не умели, зато планы строили Наполеоновские. Деньги, что им подарили родственники и друзья жениха на свадьбу, быстро закончились и в семье начались скандалы.
- Иди работай! – кричала Аня мужу. – На что мы жить-то будем?
- Сама иди, - возражал муж. – Вон, объявление видел, что уборщица требуется.
- Кто я? – возмущённо спрашивала Аня.
- Нет, я пойду подъезды мыть, - разводил он руками. – Скажи спасибо, что мои «родаки» нам хату снимают. Они у меня старые совсем. А твоя мамаша что-то не раскошелилась для тебя!
- Да, пошла она, - выругалась Аня. - Вечно меня пилила: «Учись, учись». Ненавижу её!
- А ты скажи мамаше, - хитро улыбаясь предложил Тимур. – Пусть разменяет свои хоромы и отдаст тебе деньгами. Мы бизнес замутим. Эх, заживём!
- Ну, не знаю, - растерялась Аня. Она, думала, что теперь с замужеством стала взрослой и независимой, а тут опять обращаться к матери.
Но безденежье и рассказы мужа о богатом будущем заставили её пойти к матери и потребовать свою долю наследства.
- Да, зачем разменивать такую хорошую квартиру, - удивилась Надежна. – Если вам негде жить, то приходите ко мне. Я буду рада…
- Вот, ещё! – фыркнула Аня. – Нам деньги нужны срочно! Тимур бизнес свой открывает.
Надежда очень переживала за Аню и даже позвонила Оле, чтобы посоветоваться по поводу раздела квартиры.
- Мам, не переживай, - успокоила Оля. – Я после учёбы останусь здесь, на работу устроюсь и с жильём вопрос решу. Так, что дели квартиру на двоих: на себя и Аню, а мне ничего не нужно.
Но Надежда решила по своему. Она продала трёхкомнатную родительскую квартиру, отцовский капитальный гараж со старой «Волгой» и разделила деньги на троих. На квартиру в столице не хватало, но на первоначальный взнос - вполне достаточно. Олю пришлось уговаривать взять деньги.
Аня с радостью приняла свою долю и даже не поблагодарила мать, забрав деньги и захлопнув перед ней двери.
Надежда купила себе скромную однокомнатную квартиру неподалёку от работы и стала жить одна. Она ещё надеялась, что со временем Аня повзрослеет и перестанет вести себя, как капризный ребёнок. Но годы шли, а их отношения так и не изменились. Более того, Аня поменяла даже номер телефона и больше с матерью совсем не общалась.
В отличии от сестры Оля часто звонила матери и приезжала каждый год на день рождения. После окончания института она вышла замуж за своего однокурсника и осталась в столице.
Надежда радовалась за красавицу дочь, сидя на свадьбе за праздничным столом, и позже, когда приезжала к ним в гости.
«Какие они молодцы оба! И дети у них замечательные!» - думала мать, навещая дочь в столице.
Молодые купили в кредит просторную квартиру. Свою долю наследства от продажи квартиры Оля внесла в качестве первоначального взноса, и семья жила в собственной квартире. Оба супруга удачно устроились на работу с хорошей зарплатой и вскоре выкупили жильё полностью.
В 2024 году Надежде Ивановне исполнилось шестьдесят лет. Женщина надеялась пригласить на юбилей обеих дочерей, чтобы наладить отношения с Аней. Очень уж у неё за Аню душа болела.
Через знакомых Надежда Ивановна узнала адрес Ани и приехала к ней на самую окраину города, где никогда раньше не бывала.
Поднялась по обшарпанной, заплёванной окурками лестнице и позвонила. Двери открыл мужчина в майке и трико с небритым лицом и таким перегаром, что её затошнило.
- Простите, - закашляла она. - Мне бы Аню…
- Ты... ты хто? - Рявкнул, прищуриваясь и держась за косяк изрядно шатаясь хозяин. – Зачем тебе Анька?
- Я - Надежда Ивановна, - улыбнулась она и показала на себя рукой. – Я мама Ани. А, можно мне с ней поговорить?
- Не-е-е, - помотал он головой и добавил, громко икнув. - Она на работе.
- Вы передайте ей, что мама приходила, - попросила мать. – Пусть мне позвонит или сама придёт. Вот мой телефон и адрес.
Она сунула ему в руку бумажку, понимая, что ЭТО и есть муж Ани.
«Видать бизнес не задался у зятя», - вздохнула она и попрощавшись ушла.
На следующий день в первой половине дня приехала Оля с мужем и детьми.
- С днём рождения! – кричали они хором и вручили цветы.
- Бабуля, это тебе, - протянула коробку внучка Даша.
За праздничным столом было шумно и весело. Пришли и коллеги с бывшей работы чтобы поздравить Надежду Ивановну. Поздравления, музыка, танцы и песни звучали до позднего вечера.
Гости разошлись к полуночи. Максим укладывал детей, а Оля убирала со стола, довольная тем, что праздник мамы удался. Только именинница сидела одна и грустила, ведь с Аней ей так и не удалось помириться. Дочь не пришла и не позвонила.
- Мамочка, - окликнула её Оля. - Ты устала. Пойдём ложиться спать.
Надежда Ивановна с тоской посмотрела на дочь и едва сдерживая слёзы произнесла:
- Оля, сядь со мной рядом. Мне надо тебе кое-что рассказать. Я больше не могу это носить в себе…
Слёзы брызнули из её глаз, и она замолчала.
- Да, конечно, мамочка, - ответила Оля и поспешно села, обняв мать за плечи. – Ты просто устала, родная. Успокойся…
- Давно это было… - произнесла мать и уставилась в ночное окно. – Весной 1989 года я родила дочь. Утром мне принесли её покормить. Такую маленькую и сонную… Я приложила её к груди, а она спала и только губками шевелит во сне. Потом прибежала санитарка и сообщила:
- Ой! Извините, но это не ваш ребёнок. Вот ваша девочка, - протянула другой свёрток. – А эту малышку мать вчера бросила. Представляете, родила и оставила.
***
- Я стала кормить обеих девочек грудью, - продолжила Надежда Ивановна. - Благо молока было много. А потом решила для себя, что не брошу эту кроху. Она моя! Долго уговаривала заведующую, чтобы та переписала документы о рождении девочки на меня. Не знаю, как мне это тогда удалось, но домой из роддома я вернулась с вами обеими.
Оля молчала и даже боялась пошевелиться от такой новости. Она гнала от себя эти догадки и слушала.
- Ты. Прости меня, дочка, что сразу тебе не призналась во всём, - с болью произнесла мать и заглянула Оле в глаза. – Я только понять не могу… Как так выходит, что родной дочери я совершенно не нужна? За что она меня так? А, ты… ты ведь меня не бросишь?
- Да, ты что, мамуль, - крепко прижала к себе её Оля. – Ты моя мама и будешь ей навсегда. Кстати, не хотели при гостях говорить… Мы с Максимом покупаем просторный дом за городом. Правда там ещё есть кое-какие недоделки… Мы приглашаем тебя жить с нами, мамочка!
Надежда Ивановна удивлённо и восторженно смотрела на дочь, боясь спугнуть своё счастье.
- Уже и комнату обставлять начали для тебя, - сказала она и обернулась к двери, где стоял муж.
- Мы вам подарок ещё не подарили, Надежда Ивановна, - загадочно улыбаясь произнёс зять, что-то пряча за спиной.
- Вы меня завалили подарками, - смутилась Надежда Ивановна. – Не надо, дети…
- Мы дарим тебе путёвку в санаторий, - улыбаясь сказала Оля и Максим протянул красивый яркий конверт. – Пока ты отдыхаешь, мы перевезём твои вещи к нам, а по возвращению тебя с моря, будем жить все вместе!
Надежда Ивановна уехала в санаторий и как раз в её отсутствие случился в детском доме свекрови Галины Ильиничны это инцидент с девочкой Наташей.
***
- Мам, правда, возьми себя в руки, - попросил сын Галину Ильиничну. - На тебе лица нет.
- Может ещё капель дать? - Спросила невестка.
- Оля, ты выросла в нормальной семье и не можешь понять, что чувствует брошенный ребёнок…
Эти слова ударили в самое сердце Оли. Ведь совсем недавно она узнала тайну её семьи – она брошенный ребёнок, дочь от которой отказалась мать в роддоме.
- Сейчас уже поздно, ложимся спать, - сухо ответила Ольга. - А завтра продолжим этот разговор и всё уладим. Я обещаю! Хорошо, Галина Ильинична?
***
В квартире погас свет, все лежали в кроватях. Оля не спала, она смотрела на стену, где мелькали тени от деревьев, освещаемых уличным фонарём.
- Оль, ты не спишь? – спросил шёпотом муж. – Я правильно понял твой намёк, что завтра всё уладим? Ты ведь имела в виду Наташу? Ты всё решила…
- А, ты против? – повернула она голову к мужу и пытаясь разглядеть его глаза.
- Нет, нет, - поспешно ответил Максим. – Мне даже трудно представить, что сейчас чувствует этот ребёнок, которого бросили дважды…
- Я тоже о ней думаю, - тихо сказала Ольга. - И о себе… Что было бы со мной, если бы мама Надя не забрала меня тогда? Как бы сложилась моя жизнь?
Максим поцеловал жену и крепко прижал к себе:
- Всё будет хорошо. Наши Дашка и Никита будут ей хорошими братом и сестрой. Я уверен! Дети не должны расти без любви. А твоей… - он поправил себя. – Нашей любви хватит на всех детей, правда?
- Правда, - ответила Оля и зевая вздохнула, закрывая глаза. - Давай спать. Представляю, как мама обрадуется новой внучке, когда приедет к нам…
Комната погрузилась в сладкую дрёму и тишину, нарушаемую только ровным дыханием спящих. Здесь царили покой и любовь.
***
Маленькой Наташе, от которой отказались приёмные родители и вернули в детский дом - просто не повезло.
А, может быть - это к лучшему…
**********************************************************************************
Если у Вас есть возможность и главное желание поддержать наших авторов горячей чашечкой кофе - оформите подписку и будет Вам счастье!
**********************************************************************************