Вечер выдался промозглым. Декабрьский ветер швырял в лицо колючие снежинки, забирался под воротник, пока я торопливо шла от остановки к дому. День выдался особенно тяжёлым – отчёты, совещания, недовольный начальник. Хотелось только одного: забраться под тёплый плед с чашкой горячего чая и ни о чём не думать.
Но уже в подъезде я почувствовала – что-то не так. Обычно в это время в наших окнах горел приглушённый свет настольной лампы, а сейчас квартира сияла, словно театральная сцена перед премьерой. Сердце ёкнуло – у Пети бывают такие "озарения"...
– Машенька! – муж встретил меня прямо в прихожей, сияющий, как начищенный самовар. – А у меня для тебя сюрприз!
Я медленно стянула заснеженное пальто, чувствуя, как предательски подрагивают пальцы. Последний раз такой "сюрприз" закончился внезапным ремонтом на кухне, который растянулся на полгода.
– Мы будем встречать Новый год и Рождество всей семьёй! – торжественно объявил он, протягивая мне исписанный лист бумаги. – Я уже составил список гостей. Смотри: твоя сестра с мужем, мой брат с детьми, коллеги с работы...
В глазах потемнело. Список был длинным – не меньше пятнадцати человек. А ведь ещё наши дети, Катя и Андрей...
– Петя, но это же... – я запнулась, подбирая слова. – Это большая нагрузка. Может, стоит...
– Какая нагрузка? – он махнул рукой. – Ты же у меня мастерица! Помнишь, как в прошлом году накрыла стол на мой юбилей? Все до сих пор вспоминают!
Я помнила. Три дня на ногах, содранные руки от бесконечной готовки, а потом неделю отлёживалась с больной спиной. Но разве об этом расскажешь, когда муж смотрит такими счастливыми глазами?
– И вообще, – продолжал Петя, – я всё продумал! Ты только составь список продуктов, а я сам всё куплю. Ну, и немного помогу с готовкой, – он подмигнул и поцеловал меня в щёку.
Я выдавила улыбку. Его "помощь с готовкой" обычно заключалась в том, что он крутился на кухне, пробовал всё подряд и давал советы. А "сам всё куплю" означало, что половину важных мелочей он забудет, и придётся в последний момент бежать в магазин самой.
– Хорошо, – я кивнула, чувствуя, как внутри всё сжимается. – Давай попробуем.
– Вот и славно! – Петя просиял ещё больше. – А я уже и ёлку присмотрел – красавица! Завтра привезут.
Я механически кивала, а в голове уже крутился бесконечный список дел: генеральная уборка, закупка продуктов, готовка, сервировка... И ведь каждому гостю нужно уделить внимание, каждого принять, накормить, развлечь...
– Ты чего такая бледная? – спохватился вдруг муж. – Устала? Ничего, сейчас чайку попьём, и всё наладится!
Я смотрела, как он суетится у чайника, и думала: почему за двадцать лет брака он так и не научился замечать мою усталость до того, как принимает важные решения? Почему "мы будем встречать" всегда означает "ты будешь готовить"?
Но вслух я только сказала:
– Да, чай – это хорошо. И медку добавь, пожалуйста.
Следующие дни превратились в бесконечную карусель забот. Я составила список продуктов – три плотно исписанных листа. Петя посмотрел и присвистнул:
– Может, поменьше наготовим? Зачем столько?
– Поменьше? – я едва сдержала нервный смех. – А помнишь, как в прошлый раз твой брат Миша всё сетовал, что салата оливье мало? А тётя Вера спрашивала про утку с яблоками? И это только начало списка пожеланий...
Телефон звякнул сообщением. Катя, наша дочь:
"Мам, прости, но я не смогу приехать. У Димы (это её муж) срочная командировка, а я не хочу его одного оставлять..."
Я опустилась на стул. Как же так? Катя всегда была моей главной помощницей на кухне. Да и просто... Первый год без дочери за праздничным столом.
– Мам! – следом раздался звонок от сына. – Слушай, я приеду не один. Помнишь Алину? Ну, я тебе рассказывал...
– Алину? – я попыталась вспомнить. Андрей каждый месяц рассказывал о новой девушке.
– Ну да! Мы уже три недели встречаемся. Она веганка, кстати. Ты же сможешь что-нибудь без мяса приготовить?
Веганка. Чудесно. Значит, придётся полностью пересматривать меню.
В магазине оказалось, что половины продуктов из списка нет. "Будет завтра", – равнодушно бросила продавщица. Завтра, послезавтра... А время утекает, как вода сквозь пальцы.
– Петя, – начала я вечером, нарезая лук для очередной заготовки, – может, всё-таки сократим список гостей? Или разделим празднование – Новый год отдельно, Рождество отдельно...
– Машенька, ну что ты как маленькая! – он обнял меня сзади за плечи. – Всё же хорошо идёт! Вон сколько уже наготовила. И вообще, у тебя всегда всё получается идеально.
"Идеально". Как же больно иногда бывает от этого слова. Словно проклятие какое-то – быть идеальной хозяйкой, идеальной женой, идеальной матерью...
А в голове уже крутится: надо достать праздничную скатерть (где же она?), помыть хрустальные бокалы (только бы не разбить), купить свечи для подсвечников... И подарки, подарки! Петя как всегда заявил: "Ты же лучше знаешь, что им понравится!"
Вечером, засыпая, я представляла, как иду по канату над пропастью, балансируя с подносом, полным праздничных блюд. Один неверный шаг – и всё полетит вниз. А внизу – разочарованные лица гостей, укоризненный взгляд мужа: "Ну как же так, ты же всегда справлялась..."
Утром я обнаружила, что серебряные приборы, которые достались мне от мамы, потускнели и требуют чистки. А ещё Алина прислала список продуктов, которые она не ест – он оказался длиннее моего списка покупок.
– Ничего, родная, – сказал Петя, собираясь на работу. – Ты же у меня волшебница! Всё успеешь, всё сделаешь. А я вечером ёлку привезу – будем наряжать!
"Будем" – это значит, что он принесёт коробки с игрушками и будет давать советы, какую куда повесить, пока я, балансируя на стремянке, буду развешивать мишуру и гирлянды.
Я смотрела в окно, как падает снег, укрывая город белым покрывалом, и думала: почему нельзя так же укрыть все тревоги, усталость и раздражение? Спрятать под пушистым одеялом, как прячут летом до следующего праздника ёлочные игрушки. Но они никуда не деваются – только копятся, копятся...
Тридцатое декабря навалилось, как снежная лавина. С самого утра что-то пошло не так: подгорела творожная запеканка для завтрака, потом выяснилось, что закончился стиральный порошок, а в магазине не оказалось свежей клюквы для морса, который так любит тётя Вера...
К трём часам дня я металась по кухне, пытаясь одновременно доделать холодец и почистить селёдку для "под шубой". На плите убегало молоко для соуса бешамель, в духовке доходил очередной противень с печеньем, а на столе высилась гора немытой посуды.
– Мам, мы приехали! – раздался голос Андрея из прихожей.
Сердце ёкнуло – я совсем забыла, что они должны приехать так рано. В коридоре послышалась какая-то возня, смех, и на кухню вплыла высокая девушка с розовыми волосами, держа в руках картонную коробку.
– Здравствуйте! Я – Алина, – она лучезарно улыбнулась. – А мы вам веганские пирожные привезли!
Я попыталась улыбнуться в ответ, но чувствовала, что улыбка больше похожа на гримасу. На руках – следы от ожога (спасибо, кипящее молоко), передник в пятнах, а волосы... Боже, когда я в последний раз смотрелась в зеркало?
– Мам, а что у тебя молоко убегает? – Андрей кивнул на плиту.
– Ах ты ж!.. – я метнулась к плите, но было поздно. Белая пена уже заливала конфорку, шипя и распространяя запах пригоревшего молока.
В этот момент входная дверь снова хлопнула, и раздался жизнерадостный голос Пети:
– Всем привет! А вот и я! И не один!
Он ввалился на кухню, держа огромную коробку с ёлочными игрушками. Следом за ним шли его сестра Наташа с мужем – они решили приехать на день раньше, "чтобы помочь с подготовкой".
– Машенька! – Петя водрузил коробку прямо на стол, смахнув разделочную доску с недочищенной селёдкой. – Смотри, что я нашёл! Наши старые игрушки, они же с детства! Давайте все вместе украсим ёлку!
Я смотрела на эту картину как в замедленной съёмке: разделочная доска съезжает со стола, селёдка шлёпается на пол, рассыпая вокруг себя чешую, молоко убегает, печенье в духовке начинает подгорать, а посреди всего этого хаоса стоит мой муж с сияющей улыбкой и трясёт коробкой, из которой сыплется дождик и блёстки...
– Всё, хватит! – мой голос прозвучал так громко, что все замерли. – Я больше не могу! Это не праздник, а какое-то наказание! Почему всё всегда на мне? Почему нельзя было хотя бы спросить, справлюсь ли я? Может, я тоже хочу просто посидеть в кресле и полюбоваться ёлкой, а не носиться целыми днями как белка в колесе!
Я сорвала передник и швырнула его на стол:
– Ты всегда всё решаешь сам, Петя! "Мы будем праздновать" – значит, я буду готовить. "Мы будем украшать" – значит, я буду развешивать гирлянды. А ты... ты даже не замечаешь, что я уже неделю на ногах! Что я падаю с ног от усталости! Что мне страшно не оправдать ваши ожидания!
В кухне повисла оглушительная тишина. Было слышно только, как тикают часы и шипит пригоревшее молоко. Алина прижала к груди коробку с пирожными, будто защищаясь. Наташа с мужем переглянулись. А Петя... Петя впервые за много лет смотрел на меня так, словно впервые увидел.
– Если хочешь большой праздник – делай его сам! – я развернулась и вышла из кухни, чувствуя, как по щекам катятся слёзы.
За спиной раздался звон – кажется, кто-то всё-таки задел гору немытой посуды. Но мне было уже всё равно.
В спальне было темно и тихо. Я сидела на краю кровати, пытаясь успокоиться. Руки всё ещё дрожали, а в голове крутились обрывки мыслей: "Что же я наделала... Испортила всем праздник... Опозорилась перед родными..."
В дверь осторожно постучали.
– Маш, – голос Пети звучал непривычно растерянно. – Можно войти?
Я молчала. Он приоткрыл дверь и проскользнул в комнату, неловко присел рядом. От него пахло пригоревшим молоком – видимо, пытался отмыть плиту.
– Знаешь, – начал он тихо, – я ведь правда думал, что делаю как лучше. Хотел большой праздник, чтобы все были вместе, чтобы как в детстве... – он замолчал, подбирая слова. – А получилось, что я просто взвалил на тебя неподъёмную ношу. И даже не заметил этого.
В коридоре послышались шаги, и в проёме двери показалась голова Андрея:
– Мам, мы там с Алиной на кухне порядок наводим. Она, кстати, классно организовывает пространство – говорит, это у неё профессиональное, она дизайнер интерьеров.
– А печенье мы успели спасти, – добавила Алина, появляясь из-за его плеча. – Только самый верхний слой немного зарумянился. И знаете, у меня есть идея, как его можно украсить – получится очень празднично!
На моём телефоне зазвонил видеовызов – Катя.
– Мамочка! – лицо дочери на экране было встревоженным. – Андрей мне всё рассказал. Я сейчас с Димой поговорила – мы решили, что командировку можно и перенести. Утром выезжаем к вам! Я же не могу оставить тебя одну с этим всем...
– И мы поможем, – Наташа заглянула в комнату. – Я уже позвонила остальным гостям – мы решили, что каждый привезёт какое-нибудь готовое блюдо. Я, например, сделаю свой фирменный штрудель. А Миша обещал привезти запечённого гуся – у него отлично получается.
– А я, – Петя взял меня за руку, – возьму на себя оливье. Вот прямо сейчас пойду чистить картошку. Только подскажи, как правильно...
Я почувствовала, как к горлу подступает комок, но теперь уже не от обиды и усталости, а от... благодарности?
– Мам, – Андрей присел с другой стороны. – Ты столько лет тянула всё на себе. А мы и не понимали... Прости нас, а?
– Кстати, – вдруг оживилась Алина, – а давайте сделаем не просто ужин, а что-то интересное? У меня есть опыт организации праздников – можем устроить тематическую вечеринку! И необязательно всё должно быть идеально – главное, чтобы было душевно.
Я смотрела на их лица – встревоженные, виноватые, но такие родные – и чувствовала, как внутри медленно отпускает тот тугой узел, который копился годами.
– Мне кажется, – сказала я наконец, – нам всем нужно выпить чаю. А потом... потом составим план действий. Вместе.
– Я уже поставила чайник! – крикнула из кухни Алина. – И нашла какие-то странные жестяные банки со сладостями...
– Это мамины конфеты! – рассмеялся Петя. – Она всегда прячет самые вкусные к празднику.
– Не прячу, а храню, – улыбнулась я впервые за этот сумасшедший день.
Мы все переместились на кухню, где уже пыхтел чайник, а на столе, чисто вымытом и протёртом, красовалась ваза с теми самыми конфетами. Алина расставляла чашки – мои любимые, с васильками, которые я обычно берегла для особых случаев.
– Знаете, – сказала она, разливая чай, – у нас в семье есть традиция: перед каждым праздником мы садимся вот так же, пьём чай и распределяем, кто за что отвечает. И обязательно записываем, чтобы ничего не забыть.
Андрей уже достал блокнот и ручку:
– Ну что, начнём планировать наш праздник? Теперь уже по-настоящему наш – общий?
Часы пробили одиннадцать. В доме пахло хвоей, корицей и свежей выпечкой. Ёлка, наряженная общими усилиями, переливалась огоньками, а на её ветках поблёскивали старые игрушки, каждая из которых хранила свою историю. Я сидела в своём любимом кресле, наблюдая за гостями, и не могла поверить, как всё изменилось за эти два дня.
Алина, как настоящий дизайнер, придумала рассадить всех не за одним длинным столом, а организовать несколько уютных зон с маленькими столиками. "Так люди смогут свободно перемещаться и общаться со всеми", – объяснила она. И действительно – в комнате царила непринуждённая, почти домашняя атмосфера.
Катя с Димой всё-таки приехали – прямо утром, с чемоданами и свежей выпечкой. Дочка сразу кинулась меня обнимать:
– Мам, я так соскучилась! И знаешь, это даже хорошо, что всё так получилось. Иногда нужно встряхнуться, чтобы понять, что действительно важно.
На столах – минимум блюд, но каждое с любовью приготовлено кем-то из гостей. Тётя Вера принесла свои фирменные пирожки, Наташин штрудель уже почти закончился, а Мишин гусь произвёл настоящий фурор. Даже веганские пирожные Алины нашли своих поклонников – кто бы мог подумать, что дядя Толя, заядлый мясоед, попросит рецепт?
Петин оливье, над которым он колдовал полдня, получился... своеобразным. Кубики были разного размера, а майонеза он положил многовато. Но когда кто-то из гостей это заметил, муж гордо ответил:
– Зато сделано с любовью! И вообще, в следующий раз получится лучше.
"В следующий раз" – эти слова отозвались теплом в груди. Значит, он понял. Значит, теперь всё будет иначе.
– А помните, – раздался голос брата Миши, – как мы в детстве праздновали? Мама всегда говорила: главное не что на столе, а кто за столом.
– Да-да! – подхватила Наташа. – А папа добавлял: "И чтобы всем было весело, нужно чтобы каждый внёс свою частичку праздника!"
Я смотрела, как Андрей с Алиной о чём-то шепчутся в углу, как Катя показывает старые фотографии в телефоне, как Петя, раскрасневшийся и счастливый, разливает шампанское по бокалам...
– Внимание, внимание! – вдруг объявил муж, поднимая свой бокал. – Я хочу сказать тост!
Все затихли, повернувшись к нему. Петя прокашлялся и начал:
– Знаете, я тут многое понял за последние дни. Например, что настоящий праздник – это не идеально накрытый стол и не количество блюд. Это мы все – здесь и сейчас. И особенно... – он повернулся ко мне, – особенно я хочу поднять этот бокал за тебя, Машенька. За то, что ты научила нас главному – радоваться простым вещам и ценить друг друга. За то, что не побоялась сказать правду, когда стало невмоготу. За то, что собрала нас всех вместе – пусть и не совсем так, как планировалось изначально...
Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. Но теперь это были совсем другие слёзы – светлые, очищающие.
– А я, – вдруг встала Алина, – хочу добавить традицию своей семьи: давайте каждый скажет, за что он благодарен уходящему году?
И понеслось: кто-то благодарил за встречи, кто-то за преодоленные трудности, кто-то за новые начинания... А я сидела и думала: как иногда нужно дойти до края, чтобы начать всё заново. Как важно иногда расколоть старый сосуд, чтобы склеить его по-новому – может быть, не таким идеальным, зато более прочным.
Часы начали отбивать полночь. Петя присел на подлокотник моего кресла и шепнул:
– С наступающим, родная! Знаешь, я тут подумал... А давай на Рождество поедем к тебе на дачу? Только мы вдвоём? Я даже готовить научусь – вот увидишь!
Я улыбнулась и сжала его руку. За окном падал снег, укрывая город белым покрывалом. Но теперь он не прятал тревоги и усталость – он укрывал прошлое, освобождая место для нового. Для нашего нового – общего – счастья.