9. Ляля сидела в сенях и тихонько подвывала, вытирая катившиеся из глаз слезы ладошками. Она положила на лавку старенький телефон, который ей несколько лет назад подарил Витюша.
– Ну, ты чего тут сырость развела? – выглянула из дома Авдотья. – На улице дождь льет, и ты тут рыдаешь. Только мне Василич крышу законопатил, а у меня внутри опять вода.
– Меня Витюшка бросил, - с рыданием в голосе произнесла Ляля.
– И что, это теперь у нас повод огурцы не солить? - спросила бабушка.
Ляля, всхлипывая, помотала головой.
– Идем в избу, там Лизонька одна.
Авдотья аккуратно подхватила Лялю под руку и завела ее в дом.
– Мамулечка, ты чего плачешь? – бросила все свои игрушки Лиза и кинулась к Ляле. – Ты ударилась? Где болит?
– Сердце болит, - ответила Ляля, всхлипывая.
– Ну, давай я подую, и пройдет.
Лиза обняла Лялю и уткнулась ей в плечо.
– Не плачь, до свадьбы заживет, - гладила ее по щеке дочка.
После слов о свадьбе Ляля заревела пуще прежнего.
– Ну чего ты ревешь? Будут еще у тебя мужуки лучше, чем твой Витюшка, - приобняла бабушка Лялю. - Радоваться надо, что такой гнилой человек от тебя отстал, а не отравил тебе всю жизнь.
– Бабушка, так он же меня любил, и Лизоньку любил. А сейчас сказал, что мы ему только проблемы доставляем, и что не нужны мы ему нисколечко. А-а-а.
Ляля вытерла под носом и громко шмыгнула им.
– Ну, пугай ребятенка. Не нужны и не нужны, и он нам не нужен, и тьфу на него. Вот нашла по ком убиваться.
– Ну как вы не понимаете, бабушка Авдотья, нам теперь идти некуда.
– Чего это некуда. Стоит там твоя разваленная остановка, хушь дальше на нее ходи, хоть кажный день, хоть зимой, хоть летом.
– Я не в этом плане, а в том, что вы же не обязаны о нас заботиться, и в доме вашем мы уже сколько времени живем. Я-то думала, нас Витюша заберет, и жить мы с ним дальше будем семьей. Теперь нам нужно уйти от вас куда-то, вот только идти нам некуда. Нет ни дома, ни работы, ничего, и даже вещи забрать мы не успели, - плакала Ляля.
– Да я же тебя гоню, что ли? – спросила с удивлением Авдотья. - Живите, покуда выход не найдется.
– Какой выход? – не поняла Ляля.
– Ну, такой, может, кто проездом мимо будет проезжать, с ним уедете, или какая работа для тебя найдется в другом месте. Я вас не гоню, живите сколько нужно. Хоть тесновато у меня, но в тесноте, да не в обиде. Ты девочка добрая, работящая. Мне с тобой всё полегче с хозяйством управляться.
– Мы вас объедаем, - шмыгнула носом Ляля.
– Мама, мы не можем бабушку объедать. Она сырая, старенькая, жесткая и невкусная, - нахмурилась Лизонька. - И вообще она хорошая, не надо ее есть.
– Не будем, - помотала головой Ляля.
– Ну вот видишь, устами младенца глаголет истину, - сказала Авдотья. - Не реви, слезами горю не поможешь. Мы тут не голодаем. Вы вон с Ниночкой и на рыбалку, и на охоту ходите, и грибы с ягодой собираете. Много ли мы, старики, чего добыли, а так хоть с мясцом живем. Не сегодня, так завтра пенсию принесут. Что-то в этот раз почтальонша наша задерживается. Но мало ли чего, может, заболела или еще что у человека произошло. К нам, кроме нее, никто и не пойдет на замену.
– Почему?
– Так далеко ходить, не все дорогу знают и найдут. Так что не плачь, выживем. И сердечко твое потихоньку заживет, ну что поделать, так бывает. Не все мужчины порядочные, и такие, как твой Витька, встречаются, а иногда еще и хуже. Вон Акинишну взяли и замуж выдали, и не спрашивали, хочет она за него замуж или нет. Отец продал ее, как скот, соседу, избавился от лишнего рта. А мужик оказался охоч до вина да самогона, да как напьется, так бить ее начинал и насильничал. Выволочет ее голышом за волосы на улицу и возит ее в самой грязи.
– А как же соседи, родители там? – с ужасом спросила Ляля. - Как на такое смотрели?
– Никто не лез, считалось, что если мужик бабу учит, а попросту мучит, так значит, есть за что, - вздохнула Авдотья.
– Кошмар какой.
– Вот так. Как-то батюшка у нас по улице шел, а мужик Акинишну-то так любит, то кулаком в морду ткнет, то по ней поелозит. Взял тогда батюшка лопату и отходил бессовестного по спине, гонял его по всей округе. Мужик ейный так и бегал без порток по деревне. Хорошо, до него тогда слово божье дошло, больше на людях не безобразничал, да и пить стал меньше.
– И она так с ним и жила? Надо было развестись, - сказала Ляля.
– Да какой развестись, не принято тогда было разводиться. Да и куда ей идти-то? Родителям она не нужна, а больше никого и не было. Так что жила с ним, правда, недолго, угорел он в бане, заслонку забыл открыть. Опять, наверно, напился да уснул в бане, - ответила Авдотья и глянула в окно.
– И что потом?
– Да так вдовой всю жизнь и прожила.
– И замуж больше не вышла?
– После такого-то мужа? Нет, - помотала головой бабушка Авдотья. - И детей у нее не было после такой мужней «любви».
– Жалко ее, - вздохнула Лялька.
– Жалко, батька ей всю жизнь, считай, испо-ганил. Ну чего, голуба моя, пойдем огурцы жарить?
– Солить, - поправила ее Ляля.
– Можа и солить, и мариновать, и так есть, - кивнула бабушка.
После обеда к ним пришли Василич с Ниночкой, принесли немного грибов и пакет с конфетами к чаю. Лизоньке вручили плюшевого мишку.
– Откуда такая роскошь? – всплеснула руками Авдотья.
– Оттуда, - Василич кивнул в сторону леса.
– Да? – удивленно сказала.
– А то, - хмыкнул дед.
– Ох ты, - вздохнула бабушка.
– Угу, но ничего не поделаешь, вот так и бывает.
– Ну и черт с ним, - махнула рукой бабушка.
– Вот здесь я с тобой согласен.
Ляля как-то не вслушивалась в странный разговор Авдотьи с Василичем. Она радовалась вместе с Лизой новой игрушке.
– Ой, и конфетки мои любимые! – воскликнула Ляля. - Давайте чай пить.
– А давайте, - согласился Василич. - Мы там у Машки вчерась фруктов заморских купили, последнее забрали. Попробуем?
– Ваши фрукты, угостите, попробуем, - пожала плечами Ляля, уминая вторую конфету.
Она рассматривала фантики и перебирала конфетки в пакете.
- Они же такие дорогие. Бабушка Поля купит несколько штук и выдает мне по одной. Потом Витюшка мне их привозил.
Ее личико снова сморщилось, а на глазах появились слезы.
– Ты чего? – спросила Ниночка. - Зуб заболел?
– Угу, зуб, - вытерла слезы Ляля. - Все хорошо, сейчас пройдет. Спасибо вам за все.
– Дык мы же тут все друг за друга, - пожал плечами дед Василич. - Не реви. Сегодня дождь пройдет, смоет все печали и чужие следы, а завтра грибов в лесу будет видимо-невидимо. Наберем, насушим, насолим, все закрома забьем, переживем зиму. Чуть посуше станет, надо будет за дровами пойти в лесок, хоть валежника набрать. К зиме будем готовиться потихоньку. У Ниночки в гардеробе что-нибудь тебе на зиму поищем. Она же не всегда такая большая и красивая была.
– Я не толстая, - сказала Ниночка, убирая в сторону очередную конфету.
– Я и не сказал, что ты толстая, я сказал красивая, - ответил дед. - Поделишься с Лялей зимней одеждой?
– Поделюсь, - пожала плечами Ниночка. - У меня и осенняя куртка есть, и ткани много разной. Мама раньше шила. Я вот тоже умею на машинке строчить, а выкройки из журналов вырезаю. Мне папа помогает с раскроем.
– Угу, я все детали по ткани разложу, вырежу, а Ниночка все сама на машинке сошьет. Такая умница, - он с нежностью посмотрел на дочь.
– И еще принцесса, - кивнула деловито Ниночка.
– Самая настоящая.
– Только вот принц за мной никак не приходит. Я уже и лягушек на болоте целовала, а его все нет да нет. Только всякие нехорошие люди ходят туда-сюда, а принцев все нет. Хорошо, что у нас нехорошие люди не задерживаются, кто в болоте утонет, а кто и в реке, а на кого и дерево свалится, а кого и змея укусит ядовитая.
– Ниночка, хватит болтать всякое за столом, - на нее строго посмотрела Авдотья. - Ты лучше расскажи, как у тебя шить получается.
Ниночка отвлеклась и стала делиться с Лялей своими секретами шитья. Авдотья с Василичем вышли из избы в сени.
– Утопили его что ли? – спросила его бабушка.
– Сам в болоте утоп, - сказал дед. - Страшно это все же. Вроде перед тобой человек стоит, а на самом деле чудовище прожорливое. И все его мысли на лице написаны, как бы он не маскировался, все по нему видать.
– Жаль, конечно, девчонку, сколько ей еще с нами тут куковать, - покачала головой Авдотья.
– Всему свое время, - вздохнул Василич.
– Ты скажи Ниночке, чтобы лишнего не болтала, а то еще расскажет ей про болота.
– Да она вроде знает.
– Вот именно вроде, а все равно как начинает языком молоть – не остановишь. Хорошо, что Лялька такая невнимательная, да мало чего на веру берет, но кто ее знает, со временем какой станет, повзрослеет и будет ко всему прислушиваться, - хмыкнула Авдотья.
– Ладно, сделаю я Ниночке внушение, - нахмурился дед. - Идем в избу, а то заметят, что нас долго нет.
Автор Потапова Евгения