Существуют песни настолько известные, что, услышав их мелодию, практически любому из нас тут же хочется подпеть. Грустная и волнующая песня «Раскинулось море широко» относится как раз к таким. Этой песне уже более ста лет, но её до сих пор поют. Песня считается народной, хотя в одном из песенных сборников прямо под заголовком написано, что автором слов является В. Зубарев, а музыки – А. Гурилёв. Но что мы знаем о печальных событиях, которые легли в основу сюжета песни, что знаем о судьбах участников этих событий? Практически ничего.
Как любая народная песня, это музыкальное произведение существует во множестве вариантов. На рисунке приведён, так сказать, «канонический» вариант текста. Внимательно прочитаем текст песни. Из упомянутых в нём некоторых сведениях о составе команды можно сделать однозначный вывод, что события происходят на крупном военном корабле, в дореволюционное время. Только на броненосцах и крейсерах были одновременно и врач, и священник (на броненосце врачей могло быть и двое). На гражданских (коммерческих) судах того времени, как правило ни врача, ни священника не было. То же можно сказать и о малых военных кораблях, типа миноносцев. Корабль в песне имеет паровую машину и винтовой движитель (след винта за кормой). События происходят в Красном море. Кроме того, корабль этот – достаточно старой постройки, поскольку не имеет механизма углеподатчика, так называемого «стокера» («товарищ ушёл, он лопату схватил, собравши последние силы»).
Из истории мы знаем, что в начале 20-го века производилась массовая переброска боевых кораблей Балтийского флота на Дальний Восток. На рубеже 19 и 20 веков там возникли серьёзные политические противоречия меду Российской Империей и Японской империей. Между ними назревала война. Огромную помощь японцам оказала Англия, которая, как всегда, хотела как можно больше «нагадить» России. В итоге, война началась значительно раньше, чем предполагали в царском правительстве. Россия оказалась к ней не готова. На Дальнем Востоке у нашей страны находилась тогда только Первая эскадра боевых кораблей. В первый день же войны, 27 января 1904 года, в Чемульпо, в неравном бою с японской эскадрой геройски погиб крейсер Варяг. Этому событию посвящены несколько песен, ставших у нас народными. 31 марта 1904 года под Порт-Артуром погиб флагманский корабль 1-ой эскадры, броненосец Петропавловск. Вместе с ним погибли командующий эскадрой вице-адмирал С.О. Макаров и наш выдающийся художник В.В. Верещагин. Японцы заблокировали русскую военно-морскую базу Порт-Артур вместе с остатками 1-ой эскадры. Началось спешное формирование на Балтике второй эскадры, а затем – и третьей эскадры.
Второго октября Вторая Тихоокеанская эскадра под общим командованием контр-адмирала З.П. Рожественского покинула балтийские берега и пустилась в далёкий путь на Дальний Восток. В состав второй эскадры входили боевые корабли самых разных типов, но все – относительно новой постройки. Часть кораблей и судов обеспечения (они были взяты с Черноморского флота), для сокращения пути и времени следования, прошли через Средиземное море, и Суэцкий канал. Красное море эти корабли и суда прошли в ноябре 1904 года: второй броненосный отряд под командованием контр-адмирала Д.Г. Фёлькерзама – в начале месяца, а отряд капитана 1-го ранга Л.Ф. Добротворского – во второй половине ноября.
Остальные корабли эскадры, по причине большой осадки, не могли пройти Суэцким каналом, они направились кружным путём вокруг Африки.
В первых числах 1905 года Порт-Артур пал. Морская война с Японией, фактически, уже была проиграна, но Николай IIиздал директиву, согласно которой флоту предписывалось «завладеть Японским морем». Утром 2 февраля 1905 года в поход выступила Третья Тихоокеанская эскадра под командованием контр-адмирала Н.И. Небогатова, до этого бывшего начальником учебного отряда Черноморского флота. Ему было предписано «без промедления следовать на соединение со 2-ой эскадрой». В составе третьей эскадры новыми были только небольшие боевые корабли – минные крейсеры и эсминцы.
Крупными кораблями в составе Третьей эскадры являлись: броненосцы береговой обороны «Император Николай I», «Адмирал Сенявин», «Адмирал Ушаков», «Генерал-адмирал Апраксин» и крейсер 1-го ранга «Владимир Мономах». На них в общей сложности находились семь врачей и пять священников. Ситуация в России была предреволюционной, а личный состав на кораблях эскадры оказался «собран с бору по сосенке». Механики старались, обеспечивая работу своих «видавших виды» главных машин и вспомогательных механизмов.
На флотскую службу «царю и отечеству» тогда брали мужчин с 20 лет. Служили на флоте 10 лет, из них 7 лет на действительной и 3 года в запасе. Кочегаров на крупных кораблях было много. Так, например, на линкоре в романе Л.С. Соболева «Капитальный ремонт» насчитывалось 32 кочегара. Условия службы были весьма тяжелы. Кидать уголь в громадную раскалённую топку, когда рядом гудят и пышут жаром ещё множество таких же топок, – очень тяжёлая работа. Загружать топку углём – это совсем не то, что просто кидать уголь в кучу. Уголь должен распределяться равномерно по всей площади колосниковой решётки, только тогда горение будет ровным, и топливо станет сгорать наиболее эффективно. В кочегарке вентиляция только принудительная, воздуходувки гонят воздух с палубы.
Все корабли Третьей эскадры шли более коротким путём, через Суэцкий канал и Красное море. Эскадра очень спешила, а осадка судов позволяла вести их через канал. Но, в отличие от кораблей Второй эскадры, Третья эскадра проходила Красным морем уже в середине марта, когда температура воздуха в этом районе (недалеко от ныне всем известной Хургады), как известно, днём поднимается достаточно высоко.
В тексте песни есть упоминание температуры в трюме: + 45º! И при такой жаре матросы беспрерывно кидали уголь в топки. В российском флоте вахта могла длиться от 2 до 5 часов, по усмотрению капитана и в зависимости от разных факторов. Но даже если вахта была минимальной, два часа тяжёлой работы в душном помещении при сорокапятиградусной жаре – запредельная нагрузка для человеческого организма.
Кочегары на кораблях были наименее образованными и потому легко заменяемыми членами команды. Описывая в одном из своих произведений забастовку на черноморском коммерческом флоте, К.Г. Паустовский замечает про корабли, вышедшие с временными командами штрейкбрехеров в плавание: «Вон как дымят, это купцы поставили к топкам дворников и полицейских, хотят задушить забастовку». Другие флотские профессии, требующие специальной подготовки и опыта, дворниками заменить бы не удалось. Адские условия службы, сознание того, что хуже уже быть не может, делали кочегаров весьма сплочённым коллективом. Если на корабле поднимался мятеж, кочегары непременно становились его участниками. На броненосце «Потёмкин» кочегары были одной из основных групп восставших; в уже упоминавшемся романе «Капитальный ремонт» флотским властям в итоге тоже пришлось арестовать всех кочегаров броненосца за неповиновение.
По воспоминаниям капитана 2-го ранга Фёдора Викторовича Северина (выпуск Морского Корпуса 1899 года), участника описываемых событий, тогда – младшего флаг-офицера, лейтенанта, в Красном море жара стояла ужасная. «Здесь мы на «Императоре Николае I» потеряли двух минных машинистов, умерших от теплового удара. Действительно, на нашем корабле вентиляция была далеко несовершенная, и динамомашины находились под броневой палубой, и в помещении этих динамо, работавших на 250-300 оборотов в минуту, жара была ужасная – сердце не выдержало и они скончались. На следующий день их хоронили в море […]. На всех судах эскадры были приспущены флаги […]. В судовой церкви их отпевали, и под церковное пение их вынесли на палубу на корму. Здесь были приготовлены сколоченные доски, на которые положили покойников. Застопорили машины и под пение судовых певчих, доски приподняли и тела медленно соскользнули в море и исчезли в воде. Машинам дали полный ход вперед и подняли флаги до места. В вахтенном журнале записали их фамилии, широту и долготу места, где их опустили в море». Тело умершего или погибшего моряка при погребении зашивали в его парусиновую койку, к ногам при этом прикрепляли груз.
В обязанности судового священника, в соответствии с Морским уставом от 1720 года и Инструкцией флотским иеромонахам 1721 года, входило также отпевание умерших и руководство процессом морских похорон.
На рисунке показан поперечный разрез корабля середины 19-го столетия. Тяжелейшие условия работы кочегаров с тех пор не менялись несколько десятилетий.
Эскадренный броненосец «Император Николай I», флагман контр-адмирала Н.И. Небогатова, был одним из самых старых кораблей Третьей эскадры. Должность машиниста на корабле являлась уже унтер-офицерской. Неудивительно, что этот случай попал в воспоминания Ф.В. Северина. Вполне вероятно, что трагический случай с простым кочегаром, описанный в народной песне, также произошёл на этом корабле. Машинист был непосредственным начальником над кочегарами. В сцене, описанной в песне, машинист поступил строго по уставу. В отсутствии совести его тоже трудно заподозрить. Очень может быть, что подменить заболевшего просто было некому, другая вахта «отстояла» свои два часа в таких же адских условиях, товарищи сами работали из последних сил, а через короткое время им снова предстояло встать к топкам! Напомню, что механических автоподатчиков угля («стокеров») на корабле не было.
Врач на корабле относился к командному составу. Санитарную службу крупного корабля возглавлял старший судовой врач, который подчинялся непосредственно капитану.
Абсолютно всё происходящее на корабле входит в круг ответственности капитана. Никто на корабле не вправе не исполнить его приказ. Капитан осуществляет управление на основе единоначалия. Все указания передаются только капитану. Вот как выглядят произошедшие в песне события в свете прав и обязанностей капитана.
Кочегар не мог бросить вахту – капитан вправе объявлять авральные и аварийные работы; никто из находящихся на борту лиц не вправе отказаться от участия в них или закончить ранее установленного срока.
Во время плавания капитан удостоверяет завещания лиц, находящихся на борту корабля. С прибытием в порт такое завещание должно быть оформлено в законном порядке. При длительном нахождении в море и невозможности сохранения тела погибшего члена экипажа, следовало предать его морю согласно морским традициям.
Если описанный в песне трагический случай действительно произошёл на броненосце «Император Николай I», то вот поимённый список лиц, упоминаемых в песне:
Командующий – контр-адмирал Николай Иванович Небогатов;
Командир корабля (в песне - капитан) – капитан 1 ранга Владимир Васильевич Смирнов;
Старший судовой врач – надворный советник Сергей Карлович Виттенбург;
Младший судовой врач (в песне - доктор) – лекарь Леонид Адамович Юшкевич;
Судовой священник – иеромонах отец Антоний.
Механиков на корабле было 7 человек, а машинистов – ещё больше.
Дальнейшая судьба корабля и его экипажа незавидна. 26 апреля Третья эскадра догнала Вторую, поджидавшую её где-то в районе южных берегов современного Вьетнама, а затем объединённые военно-морские силы двинулись на север, к Японскому морю. 14 мая 1905 года произошло кровопролитное Цусимское морское сражение, в котором были потоплены или сильно пострадали большинство кораблей усталой русской эскадры. После ранения командующего вице-адмирала Зиновия Петровича Рожественского и выхода из строя флагмана «Князь Суворов», общее командование должен был бы принять следующий по старшинству контр-адмирал Дмитрий Густавович фон Фёлькерзам, но он буквально за пару дней до битвы скончался после тяжёлой продолжительной болезни. В этой ситуации Рожественский принял решение передать общее командование Небогатову. Радиосвязь на флоте в те годы находилась ещё в зачаточном состоянии. Команды передавались семафорной азбукой (флажками), либо голосом, с борта на борт. В условиях ожесточённого морского боя это было проблематично. Хотя приказ вроде бы был передан на борт «Императора Николая I» около 6 часов вечера 15 мая, но непонятно, приняли ли там этот приказ. В итоге, Н.И. Небогатов фактически продолжил командовать только своим отрядом кораблей. В ночь на 16 мая отряд под командованием Небогатова попытался уйти в сторону Владивостока, но утром моряки обнаружили, что оказались в засаде, которую им устроили японские корабли. Неожиданно для многих, Н.И. Небогатов в сложившихся обстоятельствах приказал всему отряду кораблей под своим командованием сдаваться в плен. Случилось это в 10 часов утра 16 мая 1905 года.
Командующий Н.И. Небогатов в результате был в России полностью разжалован, уволен с Флота и подвергнут суду. Как указывается в открытых источниках Интернет, особое присутствие военно-морского суда Кронштадтского порта 11 декабря 1906 года признало виновными «бывшего контр-адмирала, а ныне дворянина Н. И. Небогатова» в том, что 15 мая 1905 года в Японском море, будучи после боя настигнут и окружен неприятельской эскадрой, выслушав от флаг-капитана Кросса мнение командира броненосца «Император Николай I» о необходимости сдаться, приказал поднять сигнал о сдаче, спустить Андреевский и поднять японский флаг, имея возможность продолжать бой».
Небогатов вместе с командирами сдавшихся броненосцев Смирновым, Григорьевым и Лишиным был приговорен судом к смертной казни, но, «во внимание к долговременной безупречной их службе и крайнему утомлению, в котором они находились после блестяще исполненного исключительного перехода», суд постановил ходатайствовать перед императором о замене для них смертной казни заключением в крепость на 10 лет, причем дальнейшую участь подсудимых представить на Монаршее милосердие.
В итоге «Всемилостивейше повелено: согласно ходатайству особого присутствия кронштадтского военно-морского суда, осужденных по делу о сдаче 15 мая 1905 года неприятелю броненосцев «Император Николай I», «Орел», «Адмирал Сенявин» и «Генерал-адмирал Апраксин», бывшего контр-адмирала, дворянина Небогатова и бывших капитанов 1 ранга дворян: Смирнова, Григорьева и Лишина взамен определённой им судом смертной казни без лишения прав состояния подвергнуть заточению в крепости на десять лет каждого с последствиями, указанными в 16 статье Военно-морского устава о наказаниях».
Отбыв два года тюрьмы, Небогатов был освобождён приказом Императора, ввиду плохого состояния здоровья. Но после такой «неприличной» истории он буквально был предан забвению. Неизвестно даже, когда и где он умер. Кто-то утверждает, что бывший контр-адмирал скончался в Москве в 1922 году. Другие, напротив, предполагают, что Николай Иванович дожил до глубокой старости, работая школьным учителем, и скончался лишь в 1934 году в крымском селе Михайловка.
Японцы отремонтировали старый военный корабль, он получил новое название «Ики». Несколько лет они использовали его в качестве учебного судна береговой обороны, а затем сделали из него мишень. Бывший броненосец «Император Николай I» был потоплен в 1915 году двумя японскими крейсерами во время учебных стрельб.
Но вернёмся к песне. Не правда ли, что после всего сказанного, впечатление о ней существенно меняется? Ведь текст песни представляет собой рассказ о геройской смерти русского моряка, до конца выполнившего свой долг перед Родиной.
При работе над этим произведением были использованы следующие источники информации:
1. Российский государственный архив Военно-Морского Флота (Библиотека – Боевая летопись русского флота);
2. М. Дмитриевский. «Раскинулось море широко,,,» (по следам прошлого) Журнал «Наука и Жизнь», № 4, 2008;
3. Сайт Tsushima.su
4. «Воспоминания» капитана 2 ранга Фёдора Викторовича Северина. БИТ Электронный научно-практический журнал «Бюллетень инновационных технологий», адрес доступа: https://dzen.ru/a/ZiE_4y1OFBKVCU86
