Спустя 26 лет после финала семитомной саги и спустя 11 лет после выхода спин-оффа («Sezon burz» — «Сезон гроз») пан Сапковский снова возвращается в Каэдвен, Ковир, Новиград и Каэр-Морхен, чтобы рассказать историю молодого и перспективного ведьмака Геральта.
Он еще даже не «из Ривии» — просто Геральт, ведьмак. Молод и неотесан, его речь полна словесного мусора («ээээ», «типа»), он неплохо фехтует, хотя его фехтованию недостает изящества. Его шкала моральных ценностей еще только в стадии формирования. Геральт настолько юн, что еще не пришел к пониманию, что «…зло — есть зло: «большее», «меньшее», «среднее» — все одно». Он вообще ничего не знает о мире вокруг — только описанное в древних, потрепанных и давно устаревших книжках из библиотеки.
С таким нехитрым багажом молодой охотник на чудовищ выходит на большак. И… сразу попадает в переплет, который чуть не стоил ему жизни. Фанатам серии очень понравится место, с которого начинается книга, — Геральт упоминал об этом инциденте в рассказе «Глас рассудка» («Głos rozsądku») в самом первом томе саги, а пан Сапковский ничего не забыл и все помнит. Преемственность — приятная.
Еще приятнее образ молодого Геральта — одна из главных находок романа. По сути, автор полностью деконструирует известного нам персонажа. Вместо рассудительного, циничного, повидавшего некоторое дерьмо ветерана со строгим сводом моральных правил и устоев — мальчишка, неотесанный и застенчивый. Который страница за страницей эволюционирует в известного нам Геральта из Ривии.
На этом творческие удачи и находки… заканчиваются. Это хорошая, мастеровито написанная беллетристика. Увлекательная, с парой сюжетных твистов и горечью потерь, фирменным мужланским юморком и яркими образами — даже второстепенных персонажей. Но в ней нет никакой изюминки или глубины, которая бы выделяла конкретно вот эту вот мастеровитую беллетристику на фоне любой другой мастеровитой беллетристики.
Оригинальный сборник рассказов («Последнее желание. Меч предназначения») цеплял тем, как автор «выпотрошил» народные сказки (преимущественно — славянские) и сделал на этом материале постмодернистское фэнтези.
В «Перекрестке воронов» такой оригинальности угла зрения на знакомый материал и игры смыслов и близко нет.
Остальные 6 томов оригинальной саги (пусть неровные) имели размах эпический, наполнены (порой занудными, но) глубокими философскими разговорами о власти, природе человека, ксенофобии, материнстве.
В «Перекрестке воронов» — ни размаха, ни глубины.
По тону и форме он ближе к рассказам из первого сборника — но роман сильно недотягивает по оригинальности и остроумию ни до одного из них. Вплести же его в общую канву всего семитомника трудно, потому что он недотягивает по глубине и масштабу поднимаемых вопросов ни до «Часа презрения», ни до «Владычицы озера».
Больше того, скажу: по накалу, эмоциональности, драме, широте и глубине отдельные квесты из игры «Ведьмак 3» получились куда лучше, чем новый роман Автора (надеюсь, он никогда не увидит этот текст).
В одном только дополнении «Кровь и вино» смыслов и трагизма больше, чем в полноформатном романе. Который на выходе — интересное и увлекательное, но какое-то и ни то, и ни се.
И я упорно гоню от себя слово «Проходняк». Потому что новый роман 76-летнего живого Классика — это все равно Событие, оно не может быть проходняком. На восьмом десятке (увы) не всегда ложку до рта донести получается, а тут — игра ума, по-прежнему острого. За одно это пану Сапковскому стоит сказать «Dziękuję bardzo!».
Но и не признать очевидного — не получится.
Конечно, фанатам серии стоит заиметь себе томик в коллекцию. Всем остальным же… На рынке нет недостатка в мастеровитой и профессиональной беллетристике. Бросать все дела и искать «Перекресток воронов» стоит навряд ли.
