Есть такие фильмы, которые, случайно застав по телевизору, редко кто не досмотрит до конца. Трагикомедия Эльдара Рязанова «Вокзал для двоих» как раз из таких. История любви пианиста и официантки в свое время побила все рекорды популярности, получила одобрительные отзывы критиков и ныне является классикой отечественного кинематографа. И вполне заслуженно.
Над сценарием к фильму Эльдар Рязанов работал совместно с Эмилем Брагинским. Немалая заслуга в этом принадлежит исполнителям главных ролей — Людмиле Гурченко, Олегу Басилашвили и Никите Михалкову. Мало кто знает, но в основу фильма легло несколько реальных историй.
Роль провинциального вымышленного города Заступинска «сыграли» обе столицы. Улицы снимали на окраинах Ленинграда, вокзальные и привокзальные сцены сняли в Москве и на ленинградском Витебском вокзале. Ресторанные эпизоды снимали на самом малолюдном Рижском вокзале, все сцены с железнодорожными путями и платформами — на станции «Лосиноостровская».
Кто был реальными прототипами героев и как проходили съемки фильма? Они положили в основу фильма две реальные истории.
Первая приключилась со знаменитым советским композитором Микаэлом Таривердиевым. Однажды он уступил место за рулем своего автомобиля известной актрисе, в которую был влюблен. Поездка закончилась трагически: она сбила пешехода. Таривердиев взял вину на себя, был осужден на два года, но амнистирован еще до перевода в тюрьму.
Второй случай произошёл с поэтом Ярославом Смеляковым («Хорошая девочка Лида»). Когда он отбывал срок в лагере, его отпустили под расписку навестить товарищей, и все трое после застолья проспали будильник. Чтобы Смеляков не опоздал к утренней поверке и не был наказан, друзья тащили поэта на себе.
Интеллигентный пианист
Роль пианиста Платона Рябинина, который во время отбытия в колонию влюбляется в хамоватую официантку Веру, досталась Олегу Басилашвили без проб. В свое время Эльдар Рязанов дал актеру расписку, что будет снимать его в каждом своем фильме. И хотя она была больше шуточной, режиссер любил работать с этим актером и по возможности давал ему роли в фильмах. Сценарий «Вокзала для двоих» писался сразу «под Басилашвили».
Готовясь к роли, Олег Басилашвили почти месяц провёл в колонии для несовершеннолетних в Икше в Подмосковье, Заключительные эпизоды фильма на самом деле снимали не в Сибири, а в подмосковной Икшинской колонии усиленного режима для несовершеннолетних преступников. Олег Басилашвили вспоминал, что находиться среди заключённых ему пришлось довольно долго, иногда он проводил там по 12 часов в день, и поначалу заключённые отнеслись к нему настороженно и даже враждебно.
Актёр чувствовал себя очень неловко. «Ты знаешь, я не могу ничего играть, находясь в этой среде. Что-то изображать рядом с теми, кто подлинно несчастен, кто отбывает наказание, – святотатство!» – говорил он Рязанову.
Настоящих же заключённых очень раздражало то, что сытый и благополучный артист притворяется одним из них, и они не упускали случая продемонстрировать ему своё отношение: когда протаскивали мимо него железное приспособление для уборки снега, норовили задеть им по ногам актёра. Он не выдержал: «Ребята, чего вы хотите? Я сейчас на работе, я такой же подневольный, как и вы… Вы думаете, я пойду к начальнику на вас жаловаться? Никогда этого не сделаю».
⠀
Несколько дублей пришлось снимать в столовой, и полуголодные заключённые со злостью наблюдали за тем, как дубль за дублем актёр съедает одну миску еды за другой. Но Басилашвили начал делиться с ними «пайкой» в тайне от надзирателей, и так ему удалось расположить их к себе.
К этой роли Олег Басилашвили готовился очень серьёзно и основательно. Он рассказывал: «Во время съёмок меня консультировал известный авторитет Онофренков. Мы пили водку, и он учил меня, как выглядят и ведут себя люди на зоне. В конце этого «курса» у него была только одна просьба: увековечить его в картине. Я долго думал, как это сделать, и придумал. Помните, когда Гурченко приезжает ко мне на свидание в зону и утром трясёт и пытается меня разбудить, а я не могу проснуться и сквозь сон произношу фразу: «Онофренков, кончай!» Так я увековечил своего «наставника».
«Провинциальная русская баба – часть ее богатой и сложной натуры»
А вот на роль Веры Рязанов изначально планировал взять молодую никому неизвестную актрису. Но ни одна из многочисленных претенденток ему не понравилась. Тогда кто-то из ассистентов и порекомендовал режиссеру обратить внимание на Людмилу Гурченко.
Рязанов долго сопротивлялся — еще после совместной работы на «Карнавальной ночи» у них с Гурченко сложились весьма прохладные отношения. Но время шло, а главной героини все не было.
И вот однажды в конце 1980 года Рязанов с женой и Людмила Марковна случайно оказались за одним столиком в Доме актера. И, пообщавшись с актрисой весь вечер, режиссер, по его словам, открыл свою бывшую звезду заново.
Тогда-то Рязанов и понял, что Гурченко идеально подходит на роль главной героини «Вокзала для двоих».
«Ее происхождение, социальное окружение детства, доскональное знание провинциальной жизни, умение показать окраинную интонацию оказались неоценимы. Она в какой-то степени играла эту женщину окраины, но в какой-то степени и была ею. Провинциальная русская баба – часть ее богатой и сложной натуры», — писал Рязанов.
«Актерская одаренность Михалкова сделала свое дело»
Когда в роли любовника Веры — проводника Андрея — Рязанов решил снимать Никиту Михалкова, многие члены съемочной группы были в недоумении: у вальяжного и до мозга костей интеллигентного Никиты не было ничего общего с его быдловатым героем.
Но Рязанов настоял на своем и, как обычно, «попал в яблочко» — никого другого, кроме Михалкова, в этой роли невозможно представить.
«Актерская одаренность Михалкова, его меткий глаз, понимание социальных корней своего, по сути, эпизодического персонажа сделали, как мне кажется, свое дело», — писал впоследствии режиссер.
Интересно, что знаменитая сцена, где Андрей бьет Платона в ресторане, была сплошной импровизацией Михалкова. Но, несмотря на то, что получилась она просто шикарной, Рязанов немного растерялся.
Мало того, что драка получилась совсем не такой, как было написано в сценарии. Но после нее всем становилось ясно, что Платон — не мужик, а мямля и слабак. А разве такой способен взять на себя преступление жены?
Выход снова нашла Людмила Гурченко. Она предложила, чтобы Платон после драки подошел к Вере и тихо спросил: «Тебе очень стыдно за меня, да?». А в ответ плачущая женщина прижалась к его плечу.
И зрителям сразу становится понятно, что Вера будет любить Платона любым — и сильным, и слабым.
Добавила в фильм красок и актриса Нонна Мордюкова, исполнившая роль «дяди Миши». Она сама создала интерьер жилища советского спекулянта — шикарный и безвкусный. Был там и импортный видеомагнитофон, к которому прилагались кассеты с зарубежной эстрадой. Невиданный по тем временам дефицит.
Сам Эльдар Рязанов тоже сыграл маленькую роль в своем фильме — заместителя начальника вокзала. Персонаж режиссера признается, что никогда не ест в вокзальном ресторане: «Я, знаете ли, предпочитаю кушать дома — у меня жена хорошо готовит. А рестораны — это совсем другое ведомство».
Как Гурченко изменила сценарий с поцелуем с Басилашвили в купе поезда.
Однако больше всего у актеров не ладилось с любовными сценами. Так, из-за эпизода, когда Платон в купе целует Веру, чуть не сорвались съемки всего фильма. До съемок «Вокзала» Басилашвили и Гурченко не были знакомы друг с другом. Однако этот факт совсем не смутил Рязанова и на первый съемочный день он запланировал снимать сцену в купе, в которой Платону и Вере нужно целоваться.
К удивлению режиссера, Басилашвили это категорически не понравилось. Будучи по натуре замкнутым и немного стеснительным, Олег сказал, что не может вот так сходу целоваться с незнакомой ему женщиной.
Когда же Рязанов стал настаивать, Басилашвили пригрозил вообще уйти из картины.
«Со мной все равно не соглашались, и я просто ушел со съемки. Думал, что меня убрали, и кто-то будет другой играть, но через два дня последовал звонок из киногруппы»,— рассказывал Басилашвили.
Когда Олег снова появился в павильоне, первой к нему подошла Гурченко и протянула листок с измененным сценарием. Оказывается, увидев смущение Басилашвили, актриса сама переписала проблемную сцену, убрав из нее злосчастный поцелуй.
Этот день стал началом дружбы Людмилы Гурченко и Олега Басилашвили.
«К концу картины это был родной человек»
А окончательно теплыми отношения между артистами стали после съемок сцены возвращения Платона в лагерь.
По воспоминаниям оператора Вадима Алисова, в утро, когда предстояло снимать этот эпизод, стояла хмурая погода: как раз то, что надо, чтобы подчеркнуть трагизм ситуации и всей судьбы главного героя.
Но, когда группа выехала на съемку, неожиданно распогодилось и выглянуло яркое солнце. И настроение сцены получилось уже совсем другим — внушающим надежду и оптимистичным.
На первый съемочный день пришлась сцена, где герои Басилашвили и Гурченко Платон и Вера бегут по снегу с тяжелым аккордеоном к воротам колонии, , а перед ними на санях ехал оператор с камерой. Причем, чтобы сани ехали побыстрее, в них впрягалась вся съемочная группа, включая самого Эльдара Рязанова. И далась она актерам с большим трудом: на улице было −30 градусов, а им нужно было на крупном плане продемонстрировать широкий спектр эмоций — отчаяние, любовь, надежду. Трудность представляло еще и то, что актеры познакомились друг с другом за два часа до начала съемок.
Дорога была очень скользкой, В кадре актеры часто поскальзывались, падали, ползали на коленях, вставали и снова валились все поэтому было по-настоящему. По рассказам Гурченко, она еще долго потом лечила разбитые коленки.
Вот именно эта трудная сцена и сблизила двух артистов.
«Сначала я даже не знала, как его отчество. Первый кадр: зима, финал картины, мы где-то в Люберцах, холод, ужас, 28 градусов. Обоим хочется в уборную. А это ж поле голое, гора. Он с одной стороны пописал, я с другой. А к концу картины это был родной человек», — вспоминала Людмила Гурченко.
Когда снималась сцена на рынке, рабочий процесс привлёк внимание прохожих. Число попадавших в кадр любопытствующих оказалось столь велико, что оставить это без внимания не представлялось возможным. Потому было придумано оригинальное решение: зевак задействовали в качестве массовки, заставив изображать рыночную толпу.
Людмила Гурченко о съемках фильма "Вокзал для двоих"
В "Вокзале" два финала: летний финал и зимний финал-эпилог. Первые съемки фильма начались с зимнего эпилога. А самый последний съемочный день - летний финал. Летний финал снимался в августе, на улице было +8. Через всю картину в кадре два актера. Два актера? Обман зрения. За этими двумя огромная махина - Вокзал. Он главный персонаж фильма о любви. Этот "неодушевленный предмет" дышит, кипит, капризничает почище, чем самая несносная кинозвезда. У него свои планы, расписания, опоздания, свидания и расставания. И вот сейчас на этом вокзале произойдет двойное расставание - и кинематографическое в сцене, и человеческое за кадром. Все готово, и только нет поезда. Вполноги проходим мизансцену - для оператора, для техники. Большая сцена одним куском с многочисленными переходами. Люди несут в руках осветительные приборы, провода, кабели. А поезда нет и нет. Исчезло тусклое солнце. Пошел холодный мелкий дождь. Узнаем, что по каким-то причинам поезд сможет быть в кадре вместо получаса только двадцать минут. Успеем? Бьет колотун. Мы с Олегом Басилашвили, как две собаки на зимовке, которым не дают есть, чтобы не заснули перед важной дорогой, ходим туда-сюда, дрожим от холода и нервной трясучки. Последняя, самая важная сцена прощания - выдержать, сыграть! Она накаленная. А я уже не могу.
Кончаются физические силы, а главное - вера в себя. Она иссякает на глазах. Еще несколько минут, и внутренний поезд моего финала промчится мимо. У меня лицо голубеет от холода и от этой нервной трясучки. Ах, как мне нужно немножко, ну совсем немножко тепла и веры. Нина, ну скажи, что веришь, что мы проскочим. Неужели мне только кажется, что я не выдержу? Почему ты так спокойна? Я смотрю на Эльдара. И вижу только абрис крупного торса, стянутое серое лицо, а в воспаленных от бессонницы глазах - боль и сопереживание.
Как важна сцена, как важна! Сколько же может держать на плечах эту железную "шарманку" наш оператор Вадим Алисов? Он хоть и молодой, но сейчас совсем не тот, что был поначалу. Его прекрасные бархатные глаза, доставшиеся от красавицы-мамы, знаменитой "Бесприданницы", сузились и обесцветились. Ну что там с поездом? Еще не показался? Черт, черт, черт! Вот уже и самый терпеливый в мире партнер проявляет беспокойство. Какой интересный человек. Я бы на его месте возненавидела меня на всю жизнь за проклятое дерганье, раздражительность, придирчивость. Я бы на вашем месте, Олег Валерианович, послала бы меня далеко-далеко. А вы терпите. Интересно... работали с актером, работали, общались-общались, давились и лобызались в тесных купе в любовных сценах, но так и остались на "вы". Но уже конец. Вот только покажется поезд, и понеслась наша последняя встреча. И вы, Олег Валерианович, не будете больше мучиться в "Стреле" между нашими съемками и спектаклями БДТ. И от меня отдохнете. А может, как-нибудь ненароком вспомните... И даже взгрустнете, что все кончилось. Да, вы знаете, я поняла одну вещь: какие бы качества и черты ни входили в понятие "интеллигентный человек" - выдержанность, как у вас, - на первом месте. Ну что же с поездом? Наша администрация с рупорами, переговорщиками - все, как чапаевцы, смотрят только в одном направлении - туда, откуда должен появиться поезд. Олегу хорошо, он в пиджаке. А я в нейлоновой кофточке. От ветра в ней, как в холодильнике. А вот расслабься, убери на секунду боевую готовность - и тут уж точно "схватишь туберкулез, дочурка, енто як закон".
Что? Уже показался? А! А-а-а-а!!! Ну, как ты говорил, единственный на
свете? "Вжарь, як следуить быть, дочуринка, в кровину, тысячи вовков твою матку зъешь!" Вот и полегчало. Уже совсем легко, тепло, совсем тепло.
"Внимание! Двинулись паровозы... первые... так... вторые... пошли люди под мостом... так... пошла массовка по мосту... так... Олег приготовился. Люся пошла - мото-о-о-ор!!!" Как избитые, спускаемся мы с того незабываемого моста "расставания". Во всем теле такая пустота, такой тупик, что скажи повторить все сначала - нет, нет, ни за какие блага на свете! Это же самый последний день, последний. Нина, что с тобой? Бледная, слезы... Ты была так спокойна, так уверена... Прости, прости... Ох, как часто моя героиня цеплялась за твое хрупкое плечо.
Приза в Каннах фильм не получил
«Вокзал для двоих» был признан лучшим фильмом 1983 года по опросу журнала «Советский экран». Режиссер Эльдар Рязанов получил за него Государственную премию СССР, а Людмила Гурченко — звание народной артистки СССР.
Также картина стала участником официальной конкурсной программы Каннского кинофестиваля 1983 года. Показ проходил во время разворачивающегося шпионского скандала между Францией и СССР, поэтому на призы надеяться не стоило.
Несмотря на завязавшуюся между актерами дружбу, Гурченко и Басилашвили больше никогда не снимались вместе.
Какая картина Рязанова из его трилогии про любовь вам нравится больше всего? Помните ли вы какие-нибудь цитаты из этих фильмов?
Спасибо за внимание мой дорогой читатель.
Ставим лайк и подписываемся на канал КиноМагия погружение в мир искусства , что бы не пропустить интересные публикации Вам не трудно, а мне приятно.
Также будет Вам интересно: