Дни шли за днями, Ольга все также ездила к «мальчикам», точнее, к собакам. Ездила, естественно, в своем образе, сама собой, а не в образе своей «бабки». Про Ольгу Вадимовну, кстати, почти и не спрашивали, понимали — возраст: «бабушка» же еще в самом начале зимы предупредила, что по снегу она к ним кататься не будет, а если и будет, то крайне редко. Поэтому вопросов ни у кого и не возникало. Тем более, что внучка-то её регулярно ездила, не забывала.
За время, прошедшее с того памятного дня, когда Борис столкнулся нос к носу с Ольгой в клинике и понял, что никакой «бабушки» на самом деле нет, сделано было много: псы, которые еще раньше могли гордиться своим хозяйством, были пойманы и дефабержированы; вроде и не обязательно, псы же, щенят не принесут, но и тут Ольга смогла объяснить «мальчикам», зачем — во-первых, никуда не помчатся за течными особями противоположного пола, никаких «невест» не приведут, ну, и во-вторых, стая же, и лучше пусть все будут, так скажем, «холощеными», во избежание конфликтов, так сказать. Ну, а поскольку псов этих ловили в уже достаточно холодное время, когда ночью стабильно держалась минусовая температура, то будки и вольеры для собак «апгрейдили» — придумали, как там установить тепловые пушки, чтобы внутри было относительно тепло, плюс пятнадцать примерно. Так что псы спокойно пережили свои послеоперационные дни, никто не боялся, что они подмерзнут или заболеют.
Да и остальные собаки постепенно стали перебираться на ночевки в будки и вольеры — там же тепло, и никто ничего плохого им не делает. Не сразу это, конечно, произошло, но сейчас большинство собак ночью обреталось именно там. Некоторые уже «застолбили» себе будки и спали исключительно там, некоторые — просто в вольерах на кучах соломы. То ли считали, что так безопаснее, то ли еще почему, но в сами будки не заходили.
Самое же главное событие, которое произошло и которым Ольга по праву гордилась — это то, что собаку Найду удалось поймать! Пришлось, правда, голову поломать над тем, как это сделать, но, в итоге — удалось. И сейчас Найда щеголяла в одном из вольеров в голубой попонке. Не нравилось ей, конечно, там, делала печальные глаза, вздыхала и с тоской смотрела за решетку, на волю. Но, Ольга сжала свою волю в кулак и не шла на поводу у этих выразительных глаз. И всем остальным приказала не поддаваться на провокации. Всего-навсего дней десять надо потерпеть, а там — если всё нормально, она снимет швы, и — гуляй Найда, беги на свободу. Раз уж так хочется.
Когда Найду поймали и она была прооперирована, Ольга с облегчением вздохнула: часть обещания, данного Инге Марковне, она выполнила — вся стая стерилизована/кастрирована. Щенят больше не будет. А с учетом того, что в начале декабря удалось пристроить двух молодых псов, практически подростков, можно сказать, что и вторая часть обещания выполняется. Не так быстро, как хотелось бы, но — выполняется.
Сейчас стая при клубе состояла из десяти собак. Много. Но, все-таки в два раза меньше, чем было в самом начале. И на пять собак меньше, чем было еще не так давно.
По мнению самой Ольги, еще трех-четырех собак можно было вполне успешно и быстро пристроить: молодые, компанейские, ориентированные на человека и с крепкой, здоровой психикой. И окраса интересного, чем-то напоминающего австралийскую овчарку. Кто откажется от такого красивого друга?
Если бы не Найда, Ольга сама бы взяла себе кого-нибудь из этих хвостатых, мохнатых и очаровательных товарищей, но… — в общем, не оставляла её надежда, что удастся найти с Найдой общий язык, что та перестанет дичиться и тогда… Тогда Ольга взяла бы её себе, ведь такая умная и красивая собака!
Ну как ты, дурында, не понимаешь, что я же только добра тебе хочу. Дома же лучше.
Найда, однако, не торопилась «одомашниваться». Без проблем позволяла делать все необходимые манипуляции — осматривать и обрабатывать шов, ставить уколы — но, по-прежнему с тоской смотрела на волю. Туда, где поля, снега и кусты. И было понятно, что чуть-чуть зазевайся, собака с радостью выскочит за дверь, и плевать ей на то, что она еще в попоне и что швы еще не сняты. Свобода милее. И дороже.
Был, правда, еще один фактор, который мешал воплощению плана-желания Ольги в жизнь: квартира, в которой она жила, была съемной. И нахождение в ней животных договором не предусматривалось. Если бы не это, она бы, наверно, из клиники Найду себе забрала, а не в вольер при клубе повезла. Надеясь на то, что собака со временем все-таки оценит преимущества домашней жизни.
Хотя…, пока собака в вольере, это еще возможно: и из вольера можно забрать домой. Ну, а если за эти дни не найдет подходящую квартиру, то какое-то время у брата пожить можно. До работы, правда, добираться дольше.
Бориса она практически не видела. Иногда замечала его на крыльце и все. Он к ней не подходил, не звонил. Лишь спиной временами Ольга чувствовала его взгляд. И, кстати сказать, за это время он и машину свою ни разу не предложил: во всех случаях, когда надо было везти собак в клинику или из клиники, перевозкой занимался кто-то другой. Благо, машины почти у всех были.
Лишь иногда, вечерами на Ольгу тоска накатывала, она вспоминала Бориса и тот самый разговор с подругой, где предлагалось представить себя на его месте. Она еще тогда ответила:
— Ну, все зависит от того, почему он так делал. Если какая-то причина была, то, наверно, пойму. Пойму и прощу. А если без причины, просто из желания поприкалываться, покуражиться, то… — я же не подопытный кролик, чтобы так со мной поступать!
— Вот и твой Борис, наверно, тоже думает, что он не подопытный кролик, чтобы с ним так поступали…
Вспоминала Ольга и чуть ли не ревела.
Но я же не просто так, я же не покуражиться, у меня причина была, я ведь из-за собак…
Близился Новый год… До него, правда, было еще две недели, но… Ольга решила рискнуть и изменить в какой-то степени свою судьбу. И нет, не в плане Бориса. Все-таки решила взять Найду себе. Квартиру подходящую найти не удалось и в оставшиеся предновогодние дни это вряд ли получится, поэтому шестнадцатого числа Ольга переехала к брату, а семнадцатого привезла туда Найду.
Что из этого получится, она не знала, но очень надеялась, что все будет хорошо. Тем более, что в первый же день Найда забралась на диван и разлеглась там, будто всю жизнь так делала. Поэтому Ольга и надеялась, что всё будет хорошо. Что они в итоге найдут с Найдой общий язык и обо всем договорятся.
А Борис… Что уж он там решит и надумает — тайна за семью печатями, она навязываться не будет. Однако остальным «мальчикам» она раскроет тайну. И сделает это двадцать девятого декабря.
Продолжение — «Бабка на мотоцикле. Неожиданная трансформация: грим и реальность» — см. ссылку ниже: