Вика стояла у зеркала, разглядывая своё отражение. До Нового года оставалась неделя, а в её душе впервые за тридцать лет супружеской жизни не было ни намёка на праздничное настроение.
Тридцать лет... Как же всё изменилось за эти годы.
Раньше она любила готовиться к праздникам. Начинала ещё за месяц: придумывала меню, выискивала новые рецепты, составляла списки подарков. Каждый год – новый сценарий, новые блюда, новые идеи.
А теперь даже мысль о предстоящей суете вызывала глухое раздражение.
Последние годы превратились в бесконечный круговорот обязанностей. Работа – магазины – готовка – уборка... И так день за днём, неделя за неделей. А в праздники нагрузка утраивалась.
Она помнила каждый Новый год как череду бесконечных хлопот.
Вот прошлый год: три дня готовила салаты – для своего стола и для гостей в подарок. Украшала квартиру. Продумывала, в чём пойти в гости после домашнего застолья. Потом убирала до четырёх утра, потому что гости разошлись поздно, а завтра с утра нужно было ехать к родственникам мужа...
– Вик, ты там скоро? – голос мужа из кухни вернул её к реальности. – Завтрак будет?
Степан, как всегда, сидел с газетой. Такой же, как двадцать лет назад – только седины прибавилось да живот округлился.
– Знаешь, Стёп... – Вика оперлась о дверной косяк. – А почему бы тебе самому не приготовить завтрак?
– Чего это ты с утра завелась? – он даже газету опустил от удивления.
– А чего это ты за тридцать лет не научился сам себе яичницу жарить?
Степан смотрел на жену как на сумасшедшую. Это что с ней сегодня?
– Ты заболела что ли?
О да, конечно. Если женщина недовольна – она сразу больна. Других причин быть не может.
– Нет, Стёпа. Я просто устала.
– От чего?
– От всего. – Вика присела за стол напротив мужа. – И знаешь что? Я решила: этот Новый год мы будем вдвоем.
ХЛОП! Газета упала на стол.
– Что значит – вдвоем?!
– То и значит. Хочу отдохнуть. Хоть раз в жизни встретить праздник без этой бесконечной беготни.
– Но как же... А как же гости?
– Никак! Будем встречать новый год только ты и я, вдвоем!
Это слово повисло между ними как вызов.
Они давно уже ничего не делали вдвоем.
Даже телевизор смотрели порознь – Степан в гостиной, Вика на кухне. Он любил спортивные передачи, она предпочитала кулинарные шоу. Раньше спорили, теперь просто разошлись по разным комнатам.
– Стёпа, – Вика устало потёрла переносицу. – Как мы живём. Вот скажи – когда ты в последний раз делал что-то по дому? Не потому что я попросила, а сам?
Степан фыркнул.
– Ты что, забыла? Я мужчина! Моё дело...
– Знаю-знаю, – перебила Вика. – Твоё дело – зарабатывать деньги. Только вот и я зарабатываю. И готовлю. И убираю. И подарки выбираю. И с твоей мамой общаюсь...
– А-а-а, вот оно что! – Степан торжествующе поднял палец. – Опять моя мама виновата?
– При чём тут твоя мама?
– Ну как же! Ты же всегда её недолюбливала!
Началось. Как всегда – перевести стрелки, найти внешнего врага.
***
Степан ходил мрачнее тучи. Каждый день начинал одинаково:
– Может, всё-таки... – начинал он.
– Нет.
– Но ведь...
– Нет, Стёпа.
– А гости?
– Какие гости? – Вика пожала плечами. – Дети отмечают отдельно. Остальным я уже позвонила – сказала, что в этом году мы празднуем вдвоём.
Это был удар ниже пояса.
– То есть как – позвонила? Без меня?!
– А ты со мной советовался, когда каждый год мне приходилось готовить на кучу гостей или идти в гости и нести с собой салаты и другую еду?
Она вспомнила прошлый Новый год.
Степан пригласил своих коллег – просто поставил перед фактом. "Вика, к нам придут Сергей с Лидой и Константин с женой". И всё. Даже не спросил, хочет ли она видеть этих людей. Не поинтересовался, есть ли у неё силы готовить на шестерых.
А она, как обычно, промолчала. Купила продукты, приготовила пять видов салатов, горячее, закуски...
И ни слова благодарности.
– Но это же традиция! – голос мужа вернул её к реальности.
– Традиция – это когда обоим хорошо, Стёпа. А когда одна сторона пашет, а вторая только указания раздаёт – это не традиция. Это эксплуатация.
Вот это слово. Оно резануло по живому.
– Ты что, начиталась своих женских журналов? – Степан перешёл в наступление. – Насмотрелась сериалов? Там тебе идей навтыкали?
– Нет, Стёпа. Я просто устала быть прислугой.
И снова – как обухом по голове.
– Прислугой?! Ты... ты... – он задыхался от возмущения. – Да я тебя всю жизнь на руках носил!
– Правда? – Вика посмотрела ему прямо в глаза. – И когда это было в последний раз?
А ведь действительно – когда? Не в первый же год женитьбы, правда?
Тридцать первого декабря он проснулся поздно. В квартире было непривычно тихо – ни звона посуды, ни шипения сковородок.
Вика сидела в кресле с планшетом.
– Что делаешь? – буркнул он.
– Читаю про путешествия, – она улыбнулась каким-то своим мыслям. – Представляешь, некоторые люди вместо готовки на праздники просто берут и уезжают...
– Намекаешь?
– Просто мечтаю.
Он почувствовал укол раздражения. Раньше она никогда не "мечтала" – просто делала что должна.
– А как же семейный уют? Домашний очаг?
– А кто сказал, что уют создаётся только на кухне? – Вика подняла глаза от планшета. – Может, он создаётся общими интересами? Разговорами? Совместными планами?
Когда они в последний раз строили совместные планы?
День тянулся бесконечно. Степан демонстративно смотрел телевизор, играл в компьютер, делал вид, что его совершенно не беспокоит отсутствие праздничной суеты.
К вечеру он не выдержал.
– Слушай, ну давай хоть что-нибудь приготовим? – в его голосе звучала почти мольба.
– Давай, – легко согласилась Вика. – Что умеешь готовить?
– Я?! – он поперхнулся от возмущения. – Я мужчина! Моё дело...
– Знаю-знаю, – перебила она. – Зарабатывать деньги. Только вот интересно – почему твоя работа отменяет все остальные обязанности, а моя – нет?
Он замер с открытым ртом.
А действительно – почему? Почему его работа – это уважительная причина не заниматься домом, а её работа – нет?
Вика тоже работала. Полный день, как и он.
Но почему-то считалось, что после работы она должна превращаться в домохозяйку. Готовить, убирать, стирать...
А Вика продолжала:
– Помнишь наш первый Новый год? Ты тогда помогал мне резать овощи. Смеялся, что получается неровно. Обнимал меня прямо у плиты...
– Так то было в молодости!
– А что изменилось? Я постарела? Стала хуже?
– Ну что ты говоришь...
– А что я говорю, Стёпа? Правду говорю. Мы живём как соседи. Ты – в своём мире с газетами и телевизором. Я – в своём, с готовкой и уборкой.
Эти слова били наотмашь.
Потому что – правда. Горькая, неудобная правда.
Когда они в последний раз просто разговаривали? Не о быте, не о деньгах – а просто так, по душам? Когда делились мечтами? Когда стали считать совместную жизнь чем-то само собой разумеющимся?
– И что ты предлагаешь? – глухо спросил он.
– Ничего не предлагаю, Стёпа. Просто больше не хочу так жить.
– Как – так?
– Как твоя домработница. Как человек, который обязан... просто обязан. Без права на усталость, на желания, на мечты.
Она говорила спокойно. Слишком спокойно.
И от этого спокойствия становилось не по себе. Где та Вика, которая всегда уступала? Которая улыбалась и говорила "ладно, я всё сделаю"?
– Знаешь что?! – его прорвало. – Раз ты не приготовила для меня праздничный стол на Новый год, может, нам стоит подумать – зачем мы вообще живём вместе.
Вот оно. Сказал.
Вика медленно подняла глаза:
– Может, и стоит.
Три слова. Всего три слова, а как будто мир перевернулся.
Он схватил куртку и выскочил из квартиры. Хлопнула входная дверь.
За стеной веселились соседи. Играла музыка, звенели бокалы, раздавался смех. А Вика сидела одна и думала – как одна фраза "не буду готовить" разрушила тридцать лет совместной жизни?
Или не фраза разрушила? Может, эти тридцать лет только казались счастливыми?
Он вернулся под утро. Молча прошёл в ванную, потом лёг на диван в гостиной.
Они не разговаривали три дня.
Как будто между ними выросла стена. Прозрачная, но непреодолимая.
На четвёртый день Степан собрал вещи.
– Я к брату, – бросил он в пустоту. – Надо подумать.
Вика не ответила. Не спросила – о чём думать? Не попыталась остановить.
Просто смотрела, как он складывает вещи в старую спортивную сумку.
Теперь их жизнь измерялась сообщениями.
"У меня всё нормально"
"Как ты?"
"Нормально"
Короткие фразы. Пустые слова.
А Вика... Она не плачет. Не звонит. Не пытается помириться.
Она учится жить иначе.
Каждый день открывала что-то новое в себе.
Первую неделю просто спала. Отсыпалась за все эти годы бесконечной беготни и суеты. Потом начала что-то менять.
Записалась на йогу – давно мечтала, но всё не было времени.
Купила абонемент в бассейн – раньше казалось, что это слишком дорого. А теперь подумала – почему нет? Она же работает. Зарабатывает. Имеет право тратить на себя.
Оказалось, что жизнь полна открытий.
Она любит рано вставать – когда не надо готовить завтрак на двоих.
Любит зеленый чай – раньше всегда покупала чёрный, потому что Степан другой не признавал.
Любит читать по вечерам – когда не нужно стирать, гладить, убирать...
И с каждым днём становилось легче дышать.
Говорят, никогда не поздно начать жизнь заново.
По вечерам она пересматривает семейные фотографии. Вот они молодые, счастливые... Когда же всё пошло не так? В какой момент забота превратилась в обязанность, а любовь – в привычку?
Может, эта тишина – не конец, а начало?
Начало новой жизни, где она наконец-то сможет быть собой, а не просто функцией для создания чужого комфорта?
Степан тоже думает. О том, как за тридцать лет ни разу не спросил жену – а чего хочет она? Как принимал её заботу как должное, не замечая усталости в её глазах.
Они оба виноваты в том, что позволили быту заменить настоящие чувства.
Новый год закончился, но их история ещё нет. И только время покажет – станет ли эта трещина в отношениях концом или началом чего-то нового.
Интересный рассказ на канале
Радуюсь каждому, кто подписался на мой канал "Радость и слезы"! Спасибо, что вы со мной!