В понедельник весть о том, что глава Министерства магии и оккультных наук снят со своей должности и арестован, облетела весь мой департамент ещё до того, как я заявилась в офис. Никита в выходные устроил тотальную чистку магических рядов, но привлёк к выполнению этой задачи не охотников, а структуру, отвечающую за внутреннюю безопасность ― ту самую, к которой относятся Лилия и её верный Михаил. В Ином тоже есть тюрьма, куда и были отправлены все, кто имел хотя бы мизерное отношение к созданию гибридных нефилимов. Департамент охраны магических существ тоже поредел, а список арестованных сотрудников лежал на моём столе. В общей сложности по отделам аналитики и охотников я лишилась почти тридцати подчинённых. С учётом количества подразделений в министерстве нетрудно было догадаться, что в целом армия причастных измеряется сотнями.
Кентавр Петрович, Грифон Валентинович, Гена и Костя нарисовались в моём кабинете раньше, чем я решила, буду ли проводить планёрку. Им нужны были хоть какие-нибудь объяснения, чтобы успокоить взволнованных сотрудников. Я сказала, что департамент внутренней безопасности вычислил всех причастных к незаконным исследованиям, наводит порядок и скоро ситуация стабилизируется. Без подробностей, конечно же. Утешение получилось слабым, но было принято и в таком виде, потому что другого я дать не могла. Незаконные исследования ― понятие обширное. Может, хоть кто-нибудь теперь задумается, стоит ли ввязываться в нечто подобное.
Никиты в этот день в офисе не было, я со всем справлялась сама. Выслушала доклады по задачам, поставленным в пятницу, и дала новые распоряжения. Костя успел составить подробный отчёт по имеющемуся в наличии свободному жилью, а кентавр с грифоном предоставили списки желающих съехать из общаги. Я почти весь день потратила на беседы с этими сотрудниками, чтобы новое жилище удовлетворяло их потребности. Взять хотя бы лисичку Милу и её папашу. Он разведён, по документам дети живут с матерью, а по факту старшая дочь болтается между мирами как неприкаянная. Поскольку лис уже вернулся с задания, мы основательно побеседовали и пришли к общему выводу, что двухкомнатной квартиры ему пока хватит. Сыновья ещё маленькие. Не факт, что они тоже захотят переехать к папе, поэтому о расширении жилплощади говорить пока рано. И так по каждому сотруднику ― душевная беседа и только после неё вручение ключей.
Ближе к вечеру ко мне заглянула Мила. Улыбнулась смущённо, поблагодарила за заботу и подарила симпатичный браслет из натуральных камней, который сделала сама. Дороговатый подарок, но меня заинтересовала не столько его цена, сколько один из камешков.
― Спасибо. Очень красиво, ― поблагодарила я девочку, не решаясь надеть украшение на руку. ― А что это за камни? Это вот вроде бы малахит, а такой вот я никогда раньше не видела.
― Я не знаю, ― смутилась Мила ещё сильнее. ― Папа недавно был в горах и привёз оттуда целую горсть таких. Сказал, что они в пещере прямо под ногами валялись.
Чуть позже я снова вызвала к себе лиса и спросила его о той пещере. Для него это была обычная вылазка по сигналу. Кто-то сообщил на «горячую линию» о том, что туристов-альпинистов напугало странное существо. Группа отправилась на место и изловила оборотня-нетопыря. Звеёныш оказался совершенно диким, но пугливым, а не агрессивным, поэтому его не уничтожили, а передали научному департаменту для социализации. Камни в пещере, где обитал нетопырь, показались охотникам необычными, в связи с чем несколько крупных образцов тоже были отправлены на исследования.
― Милка любит с камешками возиться, вот я и прихватил для неё чуток, ― виновато признался лис. ― Они не опасные. В больших магия какая-то присутствует, а это просто крошка. Даже если много вместе сложить, фона никакого нет.
Я поблагодарила его за информацию и отпустила. В научном департаменте рабочий день тоже не резиновый, но можно было предположить, что там наверняка имеются трудоголики и те, кто дежурит в лабораториях. Наведалась туда уже после шести часов вечера и была несказанно рада тому, что не ошиблась.
― Это зелёный кварц, ― сообщил мне коренастый дядечка, почему-то ассоциировавшийся в моём восприятии с народом гномов. ― Камень поделочный, не редкий, но свойства у него особенные. Такая вот мелкая крошка с точки зрения магии совершенно бесполезна, а крупные кристаллы могут накапливать в себе полезную энергию земли.
― Насколько крупные? ― уточнила я.
― Ну… Вот от такого размера, ― скрючил он пальцы, изобразив окружность не меньше грецкого ореха. ― Чем больше кристалл, тем шире его возможности. Он светиться начинает, если в нём магия есть. Нам недавно охотники привезли таких несколько. Могу показать, если вам интересно.
― Мне-то интересно, но разве исследования не секретные? ― спросила я осторожно.
― Да ну, какие там секреты, ― небрежно махнул он рукой. ― Это ведь просто камни. Их даже для создания артефактов использовать нельзя, потому что при обработке разрушается магическая структура. В целом виде разве что. И магия в них природная, слабая.
Он провёл меня в хранилище, заваленное таким количеством камней всех видов и расцветок, что мои глаза немедленно разбежались в стороны. Что-то было помещено в коробочки или под стекло, на полках стояли прозрачные бутыли с разноцветным песком, на полу вдоль стен лежали булыжники. На каждом образце имелась крошечная бирка с зашифрованными данными, понятными только самим исследователям.
― Вот они, взгляните, ― указал научный сотрудник на одну из полок, на которой стояли пять светящихся кристаллов разного размера. ― Одного, правда, не хватает. Их шесть было. Наверное, кто-то на опыты забрал. Сейчас посмотрю.
Он взял с этой же полки блокнот, что в корне противоречило моим представлениям об учёте, перелистал странички и сообщил, что шестой кристалл был списан, поскольку пришёл в негодность из-за разрушения. Я попросила у него карандаш и лист бумаги. Наскоро нарисовала то, что было в моём видении, и не без удивления узнала, что испорченный камень выглядел именно так.
― А для чего может использоваться магия, которая есть в этих камнях? ― спросила на всякий случай.
― Для чего? ― переспросил гном и почесал затылок. ― Для здоровья, например. Улучшает кровообращение и обмен веществ, благотворно влияет на ауру, внутреннюю силу восстанавливает, если она есть. Никакого особенного применения нет. В былые времена такими камнями знахари активно пользовались. Знать всякая в своих домах тоже их имела, поскольку целебных свойств много. А так… Не знаю даже.
― А если есть угроза выкидыша из-за генетической несовместимости родителей, поможет? ― спросила я прямо.
Из-за деятельности Никиты научный департамент пострадал больше других, потому что вольно или невольно вовлечены в незаконные эксперименты были многие. Наверняка теперь здесь каждый первый знал, о каких именно экспериментах шла речь, поэтому мой вопрос заставил добродушного учёного сильно побледнеть. Я заверила его, что у меня личный интерес и разговор останется только между нами, без последствий. В итоге услышала, что кристалл поможет выносить ребёнка, но не исправит последствия несовместимости. Такое дитя гарантированно родится с множеством отклонений и вряд ли проживёт долго.
Если задуматься, то алчным до могущества злодеям долго и не надо ― если опыты уже достигли той стадии, когда остаётся сделать последний шаг, им нужно только сердце несчастного младенца. Камень был списан как раз в тот день, когда мой дар показал, как ифрит передаёт его обладательнице красивого маникюра. Логично предположить, что если он понадобился уже сейчас, то Никита сильно отстал в своём расследовании от реального положения дел.
Вечер я потратила на переоценку ситуации с учётом новой информации. Недостающие сведения посредством телефонных звонков добывала у всех, кто мог ими располагать. Выводы получились неутешительными. Глеб ― всего лишь отвлекающий манёвр. Лаборатория, в которой его создали, была обнаружена охотниками якобы случайно, но один из этих охотников значился в списке тех, кого теперь арестовали за соучастие. Всё это время кто-то весьма успешно водил Никиту и его предшественников за нос, выдавая Глеба за самый перспективный результат запрещённых экспериментов. Пока всё внимание серафима вращалось вокруг него и подпольщиков, где-то в очень секретном месте опыты уже достигли завершающей стадии.
Я позвонила Никите и попросила его нанести мне визит. Изложила ему свои догадки и предложила ещё раз хорошенько допросить ифрита и эльфийку, потому что у них точно есть достоверная информация. Он помрачнел так, что его светлые брови сошлись над переносицей в сплошную линию. Оказывается, я опоздала со своими выводами, а он поторопился с расправой. Допрашивать некого. Бывший глава министерства и его супруга уже обратились в магическую пыль, как и большинство других участников заговора. Ситуация казалась предельно ясной, поэтому серафим и начал карать виновных. Мне эта поспешность показалась очень подозрительной, но однажды я уже ошиблась с выводами относительно Никиты, поэтому предпочла оставить свои подозрения при себе. Он расстроился. Очень сильно огорчился. Я мало его знаю, но ни разу не видела, чтобы он так яростно сжимал кулаки и выглядел настолько подавленным. В этот бы момент моему дару проснуться и дать подсказку, но дар молчал.
― Самойлову ведь не отправили в преобразователь? Она же редкая, ― вспомнила я.
― В отношении химеры я принял решение об очистке памяти и переселении в резервацию, ― ответил Никита. ― Бизнес останется её сыну, он к этому не причастен.
― То есть её тоже уже бесполезно допрашивать?
― Да.
Я подумала ещё немного и спросила, почему так сложно найти гибридного нефилима, от которого могуществом должно разить за версту. Услышала в ответ, что пресловутая Даша наверняка пользуется блокаторами, которые подавляют большинство её способностей и действуют как надёжная броня.
― С другой стороны, если Глеба использовали только в качестве прикрытия, то какая польза от моей смерти? ― спросила задумчиво.
― У них вполне может быть такой же предсказатель, как и ты, ― ответил серафим. ― Увидел, что от тебя зависит исход, поэтому и решили избавиться, пока не успела вмешаться. В этой квартире тебя не достать, в офисах камеры везде и прослушка. Ешь ты всё то же самое, что и другие, или заказываешь из постамата. Я почти всегда поблизости, и Глеб начеку. Ни с ядом к тебе не подобраться, ни с оружием, но это не означает, что попытки прекратятся.
― Получается, демоническая печать Глеба на самом деле никому не нужна, а от вечеринки не будет никакого проку? ― огорчилась я.
― Не факт. У нас есть только догадки. Кварц мог быть передан для применения в будущем, а не сию минуту. Сейчас любой из выводов может оказаться ошибочным.
― Если бы кое-кто не рубил с плеча… ― начала я, но встретилась с его огорчённым взглядом и осеклась. ― Ладно, забудь. Что сделано, то сделано. Вечеринку пока не отменяем, но и второй вариант тоже надо рассмотреть. Этих камней в горах целая пещера. Зачем подделывать запись о списании, если можно свободно взять там, где они валяются без дела? Охотники обнаружили пещеру, притащили кристаллы в лабораторию, оттуда сведения через третьи руки поступили главе министерства, а он просто украл образец вместо того, чтобы выяснить, откуда взялся этот камешек и нагрести их там целую гору. Допустим, что срочности никакой нет, а ифрит уповал на то, что никто правду не узнает. Но гном сказал, что чем больше камень, тем он полезнее с точки зрения магии. Я бы на месте экспериментаторов вообще перенесла все опыты в ту самую пещеру, раз она такая вся из себя полезная. Чем ближе дело к финалу, тем сильнее хочется, чтобы результат оправдал ожидания. Тебе не понять, ты бесчувственный, но я, как человек эмоциональный, могу с уверенностью сказать, что точно подстраховалась бы по максимуму. Может, всё-таки стоит проверить пещеру?
Он сказал, что займётся этим немедленно. Спросил, куда я переселила лиса из общаги. Исчез почти на два часа, а вернулся уже за полночь с новостью о том, что в пещере не осталось ни одного крупного кристалла. Магия камней не оставляет магический след, поэтому отследить перемещение не представлялось возможным.
― Но они же излучают магию, так? ― спросила я. ― Разве нет способа вычислить, где в реальном мире может находиться скопление известной природной силы?
― Издеваешься? ― ответил серафим вопросом на вопрос. ― Это магия земли. Она повсюду. Где-то больше, где-то меньше.
Поскольку это направление расследования зашло в тупик, мы распрощались до завтра. У Никиты были ещё какие-то важные ангельские дела, а я собиралась лечь спать, но сон опять не шёл. Ворочалась на постели почти час, перебирая в уме известные факты и надеясь на внезапное озарение. Зациклилась на одном вопросе. Магия камней не оставляет след, но кристаллы ведь не сами ушли из пещеры, правильно? Кто-то забрал их оттуда. И этот «кто-то» точно должен был наследить, но серафим ни словом об этом не обмолвился. Выводов напрашивалось два. Первый ― Никита снова что-то от меня скрыл. Второй ― он просто не заметил след вора. Либо у того, кто спёр кристаллы, магия тоже природная земельная, в связи с чем его след воспринимается как естественный, либо магии у злодея нет вовсе, как и у меня, либо она незаметна для ангелов. Ну или есть способ скрыть её, но это ведь тоже магия, да? Проще говоря, догадками к утру я снова заработала себе головную боль, от которой спасалась лекарствами. Не припомню, чтобы раньше голова у меня болела так часто. Наверное, это потому, что я в последнее время слишком много думаю.