Перемещение в царство эденов прошло без проблем. Сотня воинов сопровождения, пять служанок, включая Таниоку, и ещё полсотни пленных хетов. На этот раз, их прямо возле выхода встречал, оставшийся за начальника гарнизона, офицер Харис. Увидев Самоху и сопровождавшего его офицера, он радостно улыбнулся.
— Милорд, — Харис склонил голову в лёгком поклоне.
— Привет, — ответил Самоха, протягивая ему руку. — Вот, привёл тебе на смену Тарди. Очень уж он хотел взглянуть на эту глухомань.
— Милорд шутит, — тут же открестился сопровождавший его офицер. — Но видеть тебя в добром здравии я всё равно рад.
Он, так же улыбаясь, пожал руку Харису.
Рядом, со служанками остановилась Таниока. Она с удивлением смотрела на окружающий пейзаж.
— Это действительно царство эденов? — спросила она.
— Да, — ответила одна из служанок.
— Я не знала, что здесь растут деревья, — Таниока смотрела в сторону замка, утопающего в цветущем саду.
— Это крепость Тилафера. Здесь растёт всё, — ответила ей служанка.
Добравшись до замка, Самоха распорядился поселить Таниоку в комнате на одном с ним этаже. А пока служанки готовили комнаты, занялся накопившимися делами.
Повесть Путешествие Самохи. Книга Четвёртая. Часть 85.
Наместника Угаса опять не было в крепости. Офицер Харис сообщил, что в последнее время наместник всё чаще стал надолго уезжать в Тартус. Это было не хорошо и не плохо. Но Угаса стоило задуматься над управлением. Кто-то в его отсутствие должен был заниматься производством, иначе, в конце концов, оно могло прийти в упадок.
Проверив, как идут дела на плантации с растениями и на производстве нити, Самоха отправился в прибрежное поселение. Обнесённое крепостной стеной, оно выглядело теперь, как небольшой город. Ещё в прошлый раз Самоха создал рядом с ним магический круг и теперь мог быстро переместиться прямо к стенам поселения.
В этом месте как раз и были основные проблемы. За последние три недели, из строя выбыли полтора десятка пленников. Двое из них просто упали в воду с каменного пирса. К сожалению, спасти их не удалось. Оба пленника стали жертвами хищных рыб. Словно чувствуя страх хетов, хищные рыбы набрасывались на них со всех сторон будто пираньи. Ещё семеро пленных решились на побег из крепости. Не известно, на что они надеялись находясь без оружия, но когда солдаты нашли их по следам, четверо из семерых были уже мертвы. Хетов живьeм сожрали песчаные черви. Они загнали перепуганных людей в низину, из которой не было выхода. Там черви и выловили хетов по одному. Трое оставшихся, успели спастись, забравшись от червей на крупный обломок скалы. Там солдаты обнаружили часть их одежды и следы крови. По всей видимости, ночью беглецы стали легкой добычей для каменных пауков. Охотники Угаса отыскали их объеденные тела в ближайшей из нор. Каменная пустыня царства эденов была опасным местом и не прощала глупого поведения.
К сожалению, были потери и другого характера. Пятеро пленных хетов просто сошли с ума от непрерывно испытываемого ими страха. Беднягам постоянно казалось, что их кто-то пытается съесть. Чтобы обезумевшие не пугали остальных, пришлось запереть их в подземелье по одиночным камерам. Теперь оттуда доносились непрерывные вопли и крики ужаса.
Новое пополнение хетов было привезено Самохой взамен убывших. Понимая возможность непредвиденных потерь, он взял с собой их с запасом, целых полсотни человек.
Когда пленных привели в поселение, Самоха приказал построить хетов вдоль крепостной стены, рядом собрались все, кто остался от прошлой группы.
— Слушайте меня, хеты, — произнёс Самоха, выйдя в центр импровизированной площадки. — Это место, одно из самых опасных, что я видел в своей жизни. Попытаетесь сбежать по морю, вас съедят морские чудовища, попытаетесь бежать по суше, вас съедят песчаные черви. С этого дня, охранять вас никто не будет. Мои солдаты здесь не для вашей охраны, они здесь для защиты крепости, так как кроме всякой зубастой живности, тут ещё живут дикари-людоеды. Ну а теперь о самом главном. С этого момента, ваша задача, отработать свой долг перед туринским самираштом. На это у вас будут следующие пять лет. Отработаете, и я даю слово великого усула, что верну вас на родину. А те, кто откажется отрабатывать долг, станет приманкой. Если не верите мне, спросите у своих друзей, что пробыли тут уже пять недель.
Самоха указал на хмурые лица стоявших в стороне хетов.
— Вопросы есть? — спросил он.
— У меня есть вопрос, — произнёс один из хетов, стоявший в стороне от вновь прибывших.
— Говори, — приказал Самоха.
— Можно ли привезти больше хлеба и хотя бы немного пряностей. Тяжело есть одну крупу, — произнёс хет.
— Научите остальных работать, и будет вам хлеба, сколько захотите, — ответил Самоха. — Те, кто верно мне служит, не будут нуждаться ни в чем. Будут и хлеб, и мясо, и женщины, если нужно.
Услышав его слова, хет даже ухмыльнулся. Видимо верилось ему в подобное с трудом.
Оставив стражников разбираться с вновь прибывшими, Самоха вернулся в крепость Тилафера. Ему надо было закончить дела там.
Едва Самоха вошёл в замок, как его встретила одна из служанок, прибывших с ним сегодня.
— Милорд, — она склонила голову. — Ваша служанка Таниока отказывается покидать покои. Она не выходит оттуда с момента своего прибытия.
— Что с ней? — нахмурился Самоха.
— Я не знаю, милорд. Она ничего не желает объяснять нам, — ответила служанка.
— Хорошо. Я сам поговорю с Таниокой, — произнёс Самоха.
Дойдя до комнаты, куда заселили приёмную дочь правителя царства, он на секунду остановился. Постучав в дверь, Самоха взялся за ручку. Ответа не последовало. Самоха надавил на дверь. Комната оказалась не запертой. Таниока спокойно сидела на кресле возле кровати.
Закрыв за собой дверь, Самоха повернулся в её сторону. Таниока тут же поднялась со своего места.
— Милорд, — произнесла она, склонив голову.
— Что с тобой случилось? — поинтересовался Самоха. — Служанки говорят мне, что ты не выходишь из комнаты.
— Я жду, пока вы прикажете мне отбыть, — неожиданно ответила Таниока.
— Отбыть? — удивился Самоха. — Куда?
— Разве, вы не собирались вернуть меня назад? — не поняла Таниока.
Самоха тяжело вздохнул. Похоже, Таниока всё не правильно поняла.
— Присядь, пожалуйста, — попросил он.
Таниока растеряно села назад на кресло. Самоха подошёл к кровати и сел на неё.
— Тут такое дело, — произнёс он. — Короче, твой приёмный отец, он...
— Какой приёмный отец? — не поняла Таниока.
— Гинамасу Гуртий. Он же удочерил тебя, — ответил Самоха.
— Удочерил? Меня? — Таниока даже растерялась.
— Ты разве не знала этого? Он сказал мне, что ты дочь его младшего брата, — произнёс Самоха.
— Этого не может быть, — Таниока была ошарашена его заявлением.
— Я видел официальную бумагу от имени правителя царства. Так что, никаких ошибок нет, — ответил Самоха.
— Но я всю жизнь прожила в храме, и никто из жриц мне ни разу не сказал об этом, — растеряно произнесла Таниока.
— Как бы то ни было, теперь ты приёмная дочь правителя царства и должна понимать, что я обязан считаться с мнением твоего отца, — пояснил Самоха. — Гинамасу Гуртий уже давно просил привезти тебя повидаться с ним. Я долго отказывался, но всему есть предел. Так что, скорее всего завтра, мы посетим с тобой его дворец с официальным визитом.
— Всё это звучит настолько невероятно, что я не могу в это поверить, — призналась Таниока.
— Как бы то ни было, я хочу, чтобы ты знала, что я не собираюсь тебя оставлять здесь, — заявил Самоха. — Если ты пожелаешь вернуться в империю, то даже твой отец не помешает мне забрать тебя с собой.
— Я не останусь тут, — немедленно ответила Таниока.
— Уверена? Может, сначала поговоришь со своим приёмным отцом? — спросил Самоха.
Таниока отрицательно замотала головой.
— Ну смотри, дело твоё, — произнес Самоха. — В любом случае, извини, что не рассказал тебе это раньше. Я думал, ты знаешь об этом.
Таниока отрицательно затрясла головой.
— Ладно, идём, пообедаем, — предложил Самоха. — Что-то у меня от всех этих разговоров аппетит разыгрался.
Он поднялся со своего места и подал Таниоке руку, чтобы помочь ей подняться.
За столом к ним присоединились обе супруги наместника. Сам Угаса ещё не вернулся из столицы царства. Самоха представил Таниоку обеим женщинам, как приёмную дочь правителя царства, пояснив, что она прибыла сюда по приглашению своего отца. Куфина и Юкиз были очень удивлены его словами, но старались не подавать вида. Весь обед, они вели себя за столом, максимально соблюдая этикет. Жёны Угаса так были серьёзны, что не стали даже задавать своих обычных вопросов Самохе. Хотя наверняка им было о чём расспросить его.
После трапезы Самоха отправился с Таниокой посмотреть замок. Он хотел показать ей сад и другие достопримечательности. Самохе было немного неловко перед Таниокой за то, что он сразу не объяснил ей цель их прибытия сюда. А ещё он не знал, как рассказать Таниоке о свадьбе, на которой настаивал её приёмный отец. Самоха уже обсудил этот вопрос со Стис, Ларой и Орис. Все трое были против ещё одной свадьбы, но сама Таниока их устраивала. Так что в принципе, его жёны были готовы смириться с фиктивным браком Самохи за пределами империи. Другое дело, была ли на такое согласна Таниока? В этом Самоха сомневался.
За прогулкой по внешнему саду их застал вернувшийся в крепость Угаса. Отыскав их, он принялся извиняться перед Самохой, что так долго отсутствовал. А когда ему представили Таниоку он и вовсе едва не потерял дар речи.
— Ваше высочество, я нижайше прошу простить меня, что не встретил вас, как подобает наместнику поселения. Последнее время великий Гинамасу Гуртий, загружает меня огромным количеством дел, — говоря всё это, наместник не смел, поднять своей головы.
— Перестань, Угаса, ты пугаешь мою спутницу, — произнёс с улыбкой Самоха. — госпожа Таниока ещё не привыкла к подобному отношению.
— Прошу вас, Угаса, не нужно так много кланяться, — подтвердила Таниока.
— Только если вы настаиваете, — тяжело вздохнув, наместник поднял свою голову.
— Расскажи нам лучше, как дела во дворце великого Гинамасу Гуртия, — предложил Самоха.
— Как пожелаете, — согласился Угаса.
Он тут же принялся рассказывать, как идут переговоры с соседними государствами, и какие новые указы издал великий Гинамасу Гуртий. По его словам, приёмный отец Таниоки, задумал множество реформ с целью развития производства.
Не всё, что Самоха услышал, он безоговорочно одобрял. После длительного периода крайней нищеты, резкая смена курса могла поднять волну недовольства среди жителей. Подобное было очень опасно.
Так, слушая рассказы наместника, они обошли всё поселение и вернулись обратно в замок. На этом Угаса их покинул, сказав, что обязан сообщить правителю царства об их прибытии в крепость Тилафера.
Проводив Таниоку до её комнаты, Самоха вернулся назад к своим делам. Спустя полтора часа Угаса застал его за записями полученных данных.
— Господин Ирити, — неожиданно произнёс он заговорщическим голосом. — Хочу вам признаться, ваша невеста невероятно хороша собой.
Самоха мельком взглянул, не открыта ли дверь в зал. Но нет. Створки дверей были плотно заперты. Повернувшись к Угаса, он на секунду задумался.
— Кстати об этом, — произнёс Самоха. — Не мог бы ты пока не озвучивать при госпоже Таниоке её положение. Сказать по чести, я никак не могу решиться сообщить ей об истинной причине нашего прибытия в царство. Наш брак по факту будет фиктивный. По крайней мере в империи. Так что я пока не уверен, что она вообще согласится.
— Вот уж не подумал бы, что такой человек как вы, боится её отказа, — удивился Угаса.
— Не то что бы я боюсь... Но пусть лучше ей об этом скажет Гинамасу Гуртий. Это ведь была его идея, — ответил Самоха.
— Вы меня удивляете, — признался Угаса. — Но спорить я с вами не буду. В любом случае, правитель царства ожидает вас завтра к полудню в своём дворце.
Он вытащил из-под одежды плотно свернутый в трубку лист с посланием и протянул его Самохе.
— Ты стал таким скрытным, — ухмыльнулся Самоха, разворачивая письмо.
Пробежав взглядом по витиеватому изложению сути, он согласно кивнул головой. Всё было именно так, как и говорил Угаса.
— Твои жёны рассказали мне, что ты стал часто уезжать в столицу, — произнёс Самоха.
— Так и есть, — признался Угаса. — Великий Гинамасу Гуртий постоянно вызывает меня к себе во дворец по разным делам.
— Тогда тебе стоит задуматься об управляющем. Ты не сможешь заниматься всеми делами сам, — произнёс Самоха. — Это может плохо закончиться.
— Легко сказать, — развёл руками Угаса. — Кругом одни пройдохи, да обманщики. Каждый норовит нажиться на тебе. Вы же сами знаете это. Может, посоветуете, где мне найти исполнительного и честного человека?
— Соглашусь, дело это не лёгкое, — признался Самоха.
— И всё же я уверен, что ваша семья как-то с этим справляется, — ответил Угаса. — Поделитесь опытом?
— На самом деле, всеми делами семьи занимаются мои жёны, — признался Самоха. — Можно сказать, что я без них, как без рук.
Их разговор прервала служанка. Постучавшись, она открыла дверь и вошла в зал.
— Милорд, ужин подан, — произнесла она.
— Мы уже идём, — кивнув, ответил Самоха.
Он поднялся из-за стола и, закрыв книгу на магическую защелку, посмотрел на Угаса.
— Поговори с Куфиной, может она согласится помогать тебе, — предложил он.
Ужин прошёл очень спокойно. Все немного привыкли к присутствию за столом Таниоки и даже начали, не стесняясь её, обсуждать то или иное блюдо. После ужина Угаса покинул их со своими жёнами, сказав, что им нужно поговорить наедине. Самоха немного побеседовал с Таниокой, пытаясь понять ей настроение. Затем он посоветовал ей лечь пораньше, чтобы выспаться, и они разошлись по своим комнатам.
Утро в замке началось с активных сборов. Едва они позавтракали, как начали готовиться к отбытию в столицу царства. Самоха предоставил Таниоке подготовленный ещё в империи гардероб, и попросил выбрать себе платье. Сам он тем временем, занялся переделкой паланкина. Самоха не мог заставить Таниоку идти во дворец пешком. Так что пришлось ему изрядно повозиться, чтобы не ударить лицом в грязь. На этот раз роль носильщиков взяли на себя солдаты. Но возражений никаких не было. С платьем наоборот были проблемы. Таниока не хотела надевать предоставленные ей роскошные наряды, а Самоха не хотел, чтобы она ехала во дворец в обычном платье. В итоге, он едва ли не силком заставил её одеться поприличнее.
— Как ты не поймешь, я буду выглядеть в глазах правителя жутким скрягой, если ты не наденешь лучшее из платьев! — пытался объяснить Самоха.
— Но вы же не скряга, — возразила Таниока. — Просто мне нравятся мои платья.
— Не капризничай, а то я тебя укушу, — ответил Самоха.
Услышав его Таниока даже засмеялась.
В итоге, пока всё разрешилось, с прибытием к полудню они уже опоздали. Не смотря на это, во дворце их встретили очень радостно. Прислуга правителя сама расстелила им ковер от паланкина до лестницы. А когда они поднялись в гостевой зал, Гинамасу Гуртий лично вышел им навстречу.
Дальше начался целый спектакль из счастливых улыбок и слов радости. Наверное, правитель и его вельможи долго готовились к этой встрече, так как все они говорили без запинок, словно великие ораторы прошлого. Когда, наконец, все более менее успокоились, Самохе и его спутнице позволили сесть за стол. И тут случилась новая оказия.
Подняв бокал с вином, великий правитель заявил, что желает выпить за великолепный союз его дочери Таниоки и лорда правителя Мока из рода Ирити. Присутствующие за столом гости, шумно и радостно подхватили его тост. Только это спасло Самоху от неприятного конфуза. Воспользовавшись замешательством ничего не понимающей Таниоки, он вложил ей в руку бокал и быстро зашептал на ухо, чтобы она ничего не успела сказать.
— Улыбайся, и делай вид, что счастлива, — едва слышно произнёс он. — Я потом тебе всё объясню.
Но Самохе ничего объяснять не пришлось. Словно поняв происходящее, Гинамасу Гуртий принялся рассказывать Таниоке, как он долго и настойчиво уговаривал Самоху жениться на ней. В этот момент Самохе, пожалуй, хотелось провалиться на месте. За следующие полчаса он много раз пожалел, что не объяснился с Таниокой заранее. Но сама она, никак не проявляла своего недовольства. Слушая правителя царства, она упорно делала вид, что всем очень довольна.
Этот хитрец Гинамасу Гуртий снова переиграл его. Вместо того чтобы поговорить с Таниокой о возможной свадьбе, он просто вывалил все как есть, поставив Самоху в неловкое положение. Если бы Таниока сейчас взяла и отказалась от этого сомнительного союза, Самоха потерял бы не только лицо, но и лишился бы серьёзных преференций. И тогда, перед ним наверняка бы встал вопрос о целесообразности их пребывания в царстве эденов. Не то чтобы Самоху подобное сильно расстроило. Но финансовые потери были бы очень и очень ощутимые, учитывая, что в империи конкуренты им уже наступали на пятки.
Лишившись источника шелковой нити, его семья могла понести огромные финансовые потери. Всё это усугублялось появлением новых территорий туринского самирашта. Новые земли требовали сейчас самых больших денежных затрат с их стороны. Там было одновременно нужно вести строительство, развивать торговлю, аграрный сектор и содержать приличных размеров армию. На всё это были нужны огромные деньги. Да, на первый год, возможно, хватило бы награбленного во время прошедшей войны. Но дальше должен был начаться настоящий провал.
Именно поэтому, Самоха спешил закончить войну до наступления нового сезона. Прежде чем регион поднимется с колен, требовалось несколько лет упорной работы. Вот почему Самоха был согласен на фиктивный брак с Таниокой. Он всё тщательно взвесил со своими старшими жёнами и пришёл к выводу, что быстрое развитие промышленного производства природной нити позволит им избежать многолетнего упадка на отвоёванных у алгар землях. А для этого им нужен был брачный договор с царской семьёй. Те сто тысяч золотых, что Самоха уступил Гинамасу Гуртию в виде кредита, были каплей в море необходимых средств на развитие новых территорий. Конкуренты могли скопировать любую их технологию. Но достать нить из царства эденов им было не по зубам. Это гарантировало их семье полную монополию, и огромную прибыль на ближайшие пять лет.
Стараясь не выглядеть угрюмым, Самоха слушал радостный голос правителя царства, изливающий сладострастными речами в адрес Самохи и своей приёмной дочери. Словно пытаясь приободрить его, Таниока переложила бокал в левую руку, а правой взялась за его свободную ладонь. Она была совершенно не глупой женщиной и наверняка всё понимала.
Так думал в тот момент Самоха. Но тогда он вряд ли даже предполагал, насколько она всё понимает.
Утром он проснулся от, неожиданно приснившейся ему, Таниоки. Улыбаясь счастливой улыбкой, она говорила ему такое, что Самоха немного занервничал. Открыв резко глаза, он увидел над головой высокий балдахин и облегченно выдохнул. Это был всего лишь сон. Самоха лежал в огромной кровати, посреди не менее огромной гостевой комнаты. Рядом, обняв его, словно дорогую плюшевую игрушку, спала Таниока. Их торжественная свадьба состоялась вчера днем. После чего их несколько часов подряд носили на паланкине по центральным улицам города. Это было нужно, чтобы жители могли выразить им своё уважение. Перед паланкином везли повозки, полные еды, которую раздавали всем желающим. Весьма странный обряд. Но жрицы храма света, утверждали, что это обязательный ритуал, который якобы необходимо соблюсти по всем правилам. Немного не понятно было, как этот ритуал исполнялся остальными жителями царства. Самоха не мог припомнить, чтобы ему доводилось видеть подобное раньше.
Как бы там ни было, самое неожиданное началось вечером, когда они наконец-то остались наедине с Таниокой. Напрасно Самоха думал, что между ними будут какие-то условности. Таниока совершенно не собиралась себя ни в чем ограничивать. Не то что бы Самоха был сильно против, но он бы всё понял, реши она не продолжать этот фарс. Однако фиктивной, свадьба была, похоже, только для него. То, что Таниока выдала ему в пылу своей страсти, мягко говоря, ни как не вязалось с её послушным характером. Именно это и приснилось ему только что.
Угомонились они только далеко за полночь. И всё это время, Таниока обещала непременно сделать Самоху самым счастливым на свете.
Потерев ладонью лицо, Самоха попытался согнать сонливость. В отличие от остальных его жён, спала Таниока очень крепко. Когда он попытался её разбудить, она даже не шелохнулась. Только когда Самоха попытался выбраться из её объятий, Таниока нахмурила брови, словно обиженный ребёнок и внезапно открыла глаза.
— Мне снился удивительно красивый сон, — глубоко вздохнув, произнесла она.
— Ты так крепко спала, что я думал, мы не поднимемся до самого обеда, — признался Самоха.
Их разговор прервал стук в дверь.
— Господин Ирити, вас и вашу супругу просит к столу сам великий правитель царства, — послышался голос снаружи.
— Сейчас мы поднимемся, — ответил Самоха.
Он перевел взгляд на Таниоку. Она почему-то улыбалась.
— Идём, нас ждёт твой отец, — произнёс Самоха.
В обеденном зале они оба появились спустя только двадцать минут. Сначала Таниока долго расчёсывала и заплетала свои пышные волосы, А затем не спеша одевалась, и вообще вела себя очень не торопливо. Но Гинамасу Гуртий всё равно встретил их с радостной улыбкой на лице.
— Ах, Мока, Мока... Моё сердце наполняется счастьем, когда я вижу вас вместе, — произнёс он с ходу.
Самоха улыбнулся. Он очень надеялся, что смог соблюсти все условности и ритуалы, чтобы стать законным родственником правителя царства. Если Гинамасу Гуртий официально признает земли крепости Тилафера и побережье за ним, можно будет начинать закладку новых плантаций и производства. Самоха был даже готов начать переброску сюда невольников-алгар, из захваченных им земель. Но торопить правителя царства было нельзя. Он не должен был знать, что Самоха рассчитывает на земли его царства. Ведь Гинамасу Гуртий был хитёр и легко мог обернуть ситуацию в свою пользу.
Словно услышав мысли Самохи, он неожиданно обратился к нему с вопросом.
— Скажи мне, Мока, ты ведь уже решил, с чего начнёшь развитие региона? — поинтересовался правитель царства.
— Мне кажется этот вопрос преждевременным. Чтобы что-то развивать, нужно сначала понять, что именно, — ответил Самоха.
Он взял чашку с ароматным настоем и сделал глоток. Правитель царства наблюдал за каждым его движением, словно от этого что-то зависело. Он сразу понял, о чем говорит Самоха и теперь, скорее всего, обдумывал свои следующие слова.
— Я отдам в твоё управление весь северный регион, включая равнину Бераторо. Что скажешь? — произнёс он.
— На каких условиях? — поинтересовался Самоха.
— На каких? — не понял правитель.
— По времени, по налогам, — ответил Самоха. — Что я буду должен за это? Как долго будет длиться моё управление?
— Пожизненно. Я признаю за твоей семьёй право управления регионом на двадцать поколений вперёд, — ответил Гинамасу Гуртий. — Что же касается твоих обязательств. Пусть это будет налог в восемь процентов.
Самоха задумался. Восемь процентов это было не много. Оставалось понять, как велик северный регион.
— Хорошо, — согласился он.
— Но взамен, ты должен пообещать развивать его, увеличивая благосостояние населения. Царство эденов — бедная страна. Даже в небольшой стране семи гор люди живут лучше, чем в наших землях, — произнёс Гинамасу Гуртий.
— В этом можете не сомневаться, — ответил Самоха.
На лице Гинамасу Гуртий расплылась довольная улыбка. Не будь у него родной дочери, он бы и половину земель отдал под управление этого человека. Но среди его преданных вассалов наверняка бы сразу возникли противники подобного решения. Ведь каждый из них и сам желал породниться с правителем царства. Поэтому передать Мока малонаселённые земли оказалось самым верным решением. На них особо претендентов не было.
Алексей Шинелев