К весне Валентин задумал перебираться в свой дом, он так и стоял всё это время под замком с закрытыми ставнями.
— А Славку, тоже с собой заберёшь? — спросила его мать.
— Конечно с собой, — ответил Валентин.
— И что один с ребёнком делать станешь?
— Жить, — усмехнулся сын.
— Ясное дело что жить, — перебила его мать, — справляться как собираешься?
— Обыкновенно, вы рядом, надеюсь что поможете.
— Мы то поможем, только одному мужику в доме с маленьким дитём, это не дело. Хозяйка нужна.
— Мам, ты опять за своё, — вскинулся Валентин, — будет тебе хозяйка. Хочешь, прямо завтра приведу.
— Где ты её искать собрался, хорошие бабы давно замужем, а абы кого тащить, только людей смешить.
— Не волнуйся, хорошую найду.
Говорить Зоя сыну, больше ничего не стала, только горестно вздохнула.
Как только начал подтаивать мартовский снег, Валентин перебрался в свой дом.
— Ну вот Славка, будем мы тут с тобой сами себе хозяева, — говорил он сынишке, укладывая его вечером спать, — видишь как тут просторно, будет тебе место где разгуляться.
Уходя от родителей, он надеялся, что со временем сможет наладить отношения с Ариной. “Не замужем же она, а жених, он где-то там, нет его рядом, — размышлял он сам с собой, — а может это и не жених совсем, а так, просто знакомый. Может есть всё-таки шанс быть нам вместе, хоть небольшой, но есть”.
Весна в Ясном Колодце не слишком торопилась вступать в свои права, по ночам ещё сильно подмораживало. Утренние туманы окутывали землю, как лёгкий шёлк, а по утрам, когда всходило солнце, он занимался золотистыми искрами. Снег, тот, который ещё не успел растаять, напоминал о зимних холодах, оставаясь все ещё живым, хотя апрель уже вступил в свои права, и в воздухе витали свежие запахи, просыпающегося леса. С самого раннего утра и до позднего вечера, над усадьбами слышался звон железа, и отовсюду доносились обрывки разговоров, колхозники спешили подготовить свой рабочий инвентарь, для предстоящих огородных работ. Лукерья, как всегда, ворчала на сына со снохой.
— Чего сидите, чего ждёте, погребушку с семенной картохой открывать надо, перебрать всё да на летнюю кухню мешки снести, пускай прогревается. А то в поле выгонят, и поминай вас как звали, только к ночи появляться будете. А нам что, с Аринкой вдвоём этим заниматься. Я старая уже, еле ноги таскаю, а она из своей школы как только явится, сразу за тетрадки усаживается, так до самого вечера и сидит.
— Не ворчи мать, — успокаивал её Николай, — управимся, всё сделаем, от людей не отстанем.
— Управятся они, — не унималась старуха, — а я говорю пора за работу приниматься. В Воскресенье выходной, вот как хотите, а чтобы картоху достали и на кухню снесли.
— Как скажешь, товарищ командир, — Николай в шутку приложил руку к голове.
— Не скалозубь, а делай как мать велит, — оставила за собой последнее слово Лукерья.
В один из дней, у дома Ромашовых остановился легковой автомобиль, и из неё вышел человек в военной форме. Дверь дома открылась, и на пороге появилась Арина, увидев Кирилла, а это был он, всплеснула руками.
— Кирюша, ты как тут оказался? — задала она вопрос парню.
Кирилл снял форменную фуражку и провёл рукой по коротко стриженным волосам.
— Да вот, в командировку в ваши края направили, не мог не заскочить, чтобы повидаться. Я всего на пару часов, у лейтенанта Свечкина, здесь недалеко,в соседнем районе, сестра живёт, вот он меня и подбросил, а на обратном пути заберёт.
Лукерья накормив нежданного гостя, собралась уходить из дома.
— Бабушка, ты куда? — спросила её Арина.
— Надо мне, — деловито произнесла Луша,— к Дорке пойду, обещала хлебной закваски дать. Давно пора сходить, да всё некогда.
Набросив клетчатый платок на голову, и надев плюшку, старушка ушла. Сделала она это специально, чтобы оставить внучку и Кирилла одних. “Пускай побудуть уместях, поговорять, можа замуж позове, скока можно с этим тянуть. Девки третий десяток пошёл, не дай Бог вековухой останица”. Ворчала себе под нос Лукерья. Резво семеня по дороге к дому Доры Митюшкиной.
А Кирилл действительно приехал для того, чтобы сделать Арине предложение. Она знала, что рано или поздно это произойдёт, и всё же растерялась, когда услышала.
— Арина, я ждал когда ты закончишь учёбу и получишь диплом. И вот это случилось, поэтому тянуть наверное больше не стоит, давай сыграем свадьбу.
— Но ведь я должна отработать в школе, я ведь по направлению от колхоза училась, — слабо возразила девушка, — меня могут не отпустить из села.
— Ты будешь женой военного, поэтому никто не сможет тебя удерживать, об этом можешь даже не думать.
— Кирюша, а может не будем пока торопиться, давай подождём до лета.
Кирилл вздохнул, подошёл к Арине и взял её за руку.
— Тебя что-то тревожит, или ты не хочешь выходить за меня замуж?
— Не знаю, может быть и тревожит, — опуская глаза ответила девушка, — поэтому прошу тебя, не торопи меня с ответом, дай разобраться в себе. Давай подождём до лета.
— Хорошо, но только до лета, — согласился Ивушкин.
Через час эта же машина остановилась у дома Ромашовых, и раздался сигнал клаксона.
— Свечкин приехал, — выглянув в окно произнёс Кирилл, — ну что же давай прощаться.
Он подошёл, обнял и поцеловал девушку.
— Люблю тебя, — вдыхая аромат её волос, — шёпотом произнёс Ивушкин. Арина молчала притихнув в его объятиях.
Прощание затягивалось, под окном настойчиво сигналила машина.
— Свечкин, да чтоб тебя, — чертыхнулся Кирилл. Он глядел в глаза Арины, полные грусти, и чувствовал, как сердце его сжимается от предстоящего расставания.
— Мы скоро увидимся, — улыбнулась печально Арина, — до лета совсем чуть, чуть. Я письмо тебе напишу, в котором и дам ответ
— Я буду ждать, — Кирилл ещё раз поцеловал её, на этот раз поцелуй был долгим, — только ты не затягивай с решением.
Он разжал объятия и шагнул к двери.
— Погоди, — остановила его Арина, — я тебе сейчас гостинцев в дорогу соберу. Бабушка как знала что гости будут, целую гору пирожков напекла.
Она метнулась в боковушку, положила в пакет круг домашней колбасы, и дюжину пирожков с картошкой и грибами.
— Вот держи, — выходя она протянула сумку Кириллу.
— Проводи меня до машины, — попросил он.
В ответ Арина только кивнула, набросила на плечи шаль и вышла за ним следом на улицу. У калитки, они остановились, Кирилл, положил сумку в машину, и вернулся. Снова обнял Арину и поцеловал, шаль соскользнула с её плеч и упала на землю. Он поднял её, заботливо укутывая девушку.
— Я приеду, очень скоро. Постараюсь выбить отпуск в самом начале июня, чтобы успеть сыграть свадьбу, жди.
В это время по улице проехал самосвал, Арина разговаривала с Ивушкиным, и не видела что в кабине был Валентина. Он глядел на них с Кириллом долгим взглядом, пока машина не повернула за поворот. “Ну вот и всё, нечего больше ждать, — горько усмехнулся он, — и надеяться тоже больше не на что. Всё понятно, у неё действительно другой”.
Этим же вечером, возвращаясь с работы домой, у колодца увидел Галину Кукушкину, она набрав вёдра воды, цепляла их на коромысло.
— Привет, Валентин, — услышал Вихров, когда проходил мимо.
— И тебе вечер добрый, — ответил он.
— Говорят ты теперь самостоятельно, без родителей живёшь? — спросила она.
— Да, перебрался вот с сынишкой в свой дом, сколько ему ещё пустовать.
— Ну и правильно сделал, — одобрила Галина, — как, один с ребёнком справляешься?
— А чего справляться, — пожал плечами Вихров, — днём Славка в садике, вечером, мать моя приходит, и сготовит и постирает. Так что всё нормально.
— Я за тебя рада, — Галина подхватила коромысло и пошла рядом с Валентином, — может в гости пригласишь? — посмотрев на парня пристальным взглядом, спросила она, — хоть погляжу на твой дом, вся деревня говорит какой ты дом замечательный построил, мне любопытно.
— Ну если любопытно, то приходи, — ответил Вихров, — а сейчас прости, некогда мне, Славка дома ждёт, мать его из садика наверное уже забрала.
— Ну так я приду, чуть попозже, когда стемнеет, — крикнула ему вслед Галина.
(Продолжение следует)
