Спрашивает меня в один прекрасный вечер свекровь: «Коленька деньги то тебе не отдавал? Получка у него уж два дня, как получил.»
Я плечами пожимаю: «Нет, мол, не отдавал».
Дождались его с работы, а он помалкивает.
Ну мать ему и говорит: «Что-то кормилец наш деньги в дом не несет или отдавать не хочет?»
А сама как бы в шутку дам карман к нему: «Ну сейчас посмотрим!»
И вытащила пачку денег.
А он потом мне рассказывал, что три дня носил деньги и не знал кому отдать толи жене, толи матери.
Конечно я денег не взяла. Только в дом пришла, не хозяйка еще. Да и не знала, как этими деньгами распоряжаться.
Когда шла я замуж, думала вчетвером жить будем, хоть и знала, что семья у мужа большая и внуки у свекрови уж есть. И все к бабушке идут.
Сестра рядышком живет, сама, чем займётся, а сына к нам отправляет, чтобы не мешал. Ни чистоты, ни порядка в долме. Детям то все интересно, все посмотреть хотят, а мне не нравится.
Даже как-то Коленьке сказала, но он промолчал, что скажешь? Да и я тогда не понимала, что не они ко мне в дом пришли, а я к ним, и жить должна по их законам.
А в выходные мы шли к маме моей в деревню.
Коленька по душе пришелся родне то нашей. Видели все, как меня полюбил, как живем дружно, да и мужчина в доме появился. Все у него в руках горит за что не возьмется. И я не отстаю от него, скучаю по деревенской жизни.
По воду вместе идем. Он дрова рубит, а я в поленницу складываю. Он двор от снега очищает, а я подметаю. Все должно быть правильно.
Вечером на танцы в клуб идем. Кино посмотреть, да с подружками повстречаться.
Вижу завидуют мне, какой муж у меня красивый, городской, да шахтер.
Домой то идем мимо тетки Марее, так зайдем обязательно, какой-нибудь гостинчик городской привезём, уж она старается нас угощает.
Но уж если к нам приедет, то уж расстараться тоже надо. Упаси, Бог не угодить. Побаивались ее.
Как-то возвращаемся домой, слышим голосит наша Клавдия Прокофьевна.
Поет да причитает. Мы с гостинцами для нее деревенскими: «Что случилось?»
А она говорить не может, слезьми уревается: «Думала дочку приобрету, а выходит сына потеряла.»
Мы ее утешаем, жалеем, а она смотрит так сердито на меня и говорит: «Ночная то кукушка дневную перекукует.»
И еще больше залилась, а я остолбенела и не знаю, что и сказать, но с тех пор как будто кошка между нами пробежала.
Неуютно мне как-то стало в доме. Стала подумывать, а не отделится ли нам. А как отделится то, он ведь всех кормит. Работников больше нет.
Ну, видать за глазами мать с детьми говорили, что я не работаю и дома сижу, нахлебница.
В один из дней пришла старшая сестра и подбоченившись спросила: «Когда на работу пойдешь?»
Я просто опешила от ее слов.
Но муж резко ответил: «Моя жена работать не будет.»
И развернув ее вывел из дома.
Понурилась свекровь, и как-то вся сжалась. Какая-то маленькая стала жалкая. Посмотрела на нас таким взглядом, как будто рухнули все ее мечты, да что там - вся жизнь.
Поняла я, что ревнует она Коленьку. Страшно ей, что потерять может сыночка, но, вида не показывает в глаза доченькой называет. А я и так по натуре своей молчаливая, а тут и вовсе замкнулась.
Зашла как-то к нам соседка, да разговорились за чаем, а та все меня нахваливает, что я такую красоту навела в доме, что Коленька меня сильно любит.
«Вот смотрим мы с соседками, на них, да как уж он за женой своей ухаживает, да все за ручку везде ходят. Не наглядится на жену свою, не насмотрится. Про друзей и подружек забыл, прям подкаблучник стал», - внимательно смотрела свекровь на соседку, слушала, да не выдержала, резко подскочила, открыла дверь и говорит не своим голосом, а сердито так чеканит слова: «Да не гнии моя косточка, да во сырой земле, чтобы мои сыночки, журавли, да в подкаблучниках ходили!»
Такой я свекровушку и не видела. Слова больше она не произнесла. А на утро выдала нам, что уезжает в деревню, в гости.
Двоих сыночков на меня оставляет. Доверяет значит или хочет посмотреть, как смогу ли я справиться без нее.
А я ведь и не представляла с какими проблемами столкнусь в ее отсутствие. Мудрёное ли дело еду приготовить?
Отправила я Клавдию Прокофьевну с радостью и на завтра почувствовала себя полноправной хозяйкой.
Привычное меню для семьи - картошка жаренная, да пышки. С картошкой я справилась, но с тестом произошла заминочка.
Кто его знает, как приготовить? Мука, вода, соль, покруче замесила и зажарила, но вместо аппетитных пышечек получились безвкусные лепешки, которые невозможно прожевать, если не мокнешь в чай.
Мальчики мои оказались не привередливыми и с шутками умяли все что было приготовлено.
Проводив мужа, едва прибрав в доме принялась готовить обед.
Ничего не придумала, и решила варить борщ.
Но как же придать ему такой яркий и насыщенный цвет?
Свеклы дома не было, моркови тоже, но красный ягодный кисель вполне должен был заменить и то и другое.
К вечеру я поняла, что хозяйка из меня не очень.
Что же выходит, что я теперь ни вязать, ни вышивать, ни читать не буду?
Это только целыми днями стоять у плиты и кормить сыновей свекрови?
Еще продержалась несколько дней и уехала домой в деревню, младшего брата Николая увела к сестре.
В деревню я поехала, с целью научится готовить. Завела тетрадь и начала записывать все рецепты и тонкости приготовления еды.
Когда вернулась свекровь я была во всеоружии, но все же обрадовалась ее приезду.
Клавдия Прокофьевна посвежевшая, отдохнувшая сразу встала к плите начала готовить.
А как сели пить чай начала делится мыслями о переезде в деревню.
Что можно и скотинку, и огород. Коленька в колхозе работать будет, а мы по хозяйству. Что дескать, зовут родня и помочь не отказываются.
С сестрой Зоинькой поделились, и она была прям в восторге.
Все, кроме меня согласились, что в городе жить тяжело, а в деревне будет легче. Дом продали быстренько и все тронулись на новое место жительства. Жилье не могли снять на такую большую семью, так, что пришлось разделиться. Хоть и не далеко, но отдельно.
Николая пристроили работать трактористом, хотя он сроду не водил не какой транспорт. В первый же день чуть не погиб, но отделался сломанным зубом.
А вот первую зарплату отдал мне.
Как же мне было приятно и радостно!
Тут же пошли с ним в магазин, накупили продуктов и крепдышин на платье, а матери ситец такой синенький в мелкий цветочек.
Я сразу к портнихе побежала, чтобы платье заказать.
Вечером я уже красовалась в обновке.
Пришли к свекрови радостные счастливые с гостинцами, хотели порадовать ее, но она, видя мое новое платье, поджала губки и процедила: «В подачках не нуждаемся.»
Глянула я на Николая, а у него слезы в глазах. Идем с ним, а он как ребёнок плачет. Обидно ему.
А я из того ситчика халатик себе сшила. Не хотят, как хотят, мы люди не гордые.
Не могла и не хотела я понять, как ей больно и обидно было, что он сноху выше матери поставил.
Вздохнула бабуля: «Никогда не поймет человек пока не окажется сам на том месте.»
Вот и я не понимала, а пропасть росла между нами все больше и больше.
А тут еще удар.
Вот уж и впрямь не знает человек, что его ожидает.
Как переехали, Коленька документы на стол выложил и паспорт в том числе, а я его и не видела, паспорта то его.
Обманули меня, сказали, что военкомат на проверку забрал. Тогда не принято было во время свадьбы расписываться. Делали это позже, как правило с рождением ребенка.
Вижу, свекровь замерла, и Николай замолчал на полуслове.
Как увидела я год рождения мужа, так аж в глазах потемнело.
Обомлела и что сказать не знаю. Нет слов, Коленька оказался младше меня на 4 года.
Женился он выходит в 16 лет.
Вот тогда и дошло до меня, что он еще ребенок, что не успел от матери отойти.
Господи, да, как же я во все это вляпалась? Да, как жить то теперь?
Всю ноченьку я глаз не сомкнула. Решение пришло сразу, но принять его хватило ночи.
Не прощу обмана! Не хочу с ними жить! Не пропаду, думала я. И пусть люди говорят, что хотят, мне теперь все равно.
Но утром я не смогла подняться, мне было настолько плохо. Я не могла говорить. У меня началась рвота. Ужасно болела голова. И была такая слабость, что я подумала, что умираю с горя.
Николай тоже испугался, побежал к матери за советом.
Что делать то, жена видать чем-то отравилась.
Та, нечего не говоря бегом прибежала к нам.
Посмотрела на меня внимательно свекровушка: «А не рыбку ли ты проглотила?»
«Господи, мама я не люблю рыбу, а в последнее время даже запах не выношу» - сказала я и вдруг до меня дошел смысл ее слов.
Господи! Как же все не вовремя! Не было ни радости, ни счастья.
Коленька, же наоборот обрадовался. Схватил меня на руки и стал кружить по маленькой комнате и приговаривать: «Все хорошо! Все будет хорошо!»
Клавдия Прокофьевна улыбалась: «Дай то Бог, еще один продолжитель рода будет.»
Когда я поняла, что муж мой нуждается в советах и ободрении, я решила поступать с ним по-хитрому, так, как поступала с ним его мать.
И я скоро увидела, что он уже не нуждается в ее советах и по каждому поводу не бежит к своей матери, а приходит ко мне.
И еще я поняла, что с ним можно договорится. И понимала я, что вытесняю свекровь из его жизни, но мне нравилось быть единственной и не делить его с многочисленной родней.
Со временем все советы и вопросы мы обсуждали вдвоем, и я стала единственным человеком, в котором он нуждался.
И это мне очень нравилось!
Не хотела я жить в деревне.
Для того ли замуж выходила?
Решили снова в город переехать. Проблем с этим не было. Купить что-либо уже не смогли, так как деньги от продажи дома разошлись.
Но Николай сразу устроился на шахту, тут ему работать было привычно, да и деньги начал хорошие получать.
Сняли комнату и зажили.
А в октябре у нас родился сынок, Санечка.
На меня похож, но только рыжик в тетушку или батьку Ефима?
Клавдия Прокофьевна со своим семейством за нами следом приехали. Все дети под присмотром должны быть. Все рядышком. Куда иголочка туда и ниточка.
Продолжение следует...
Глава 17:
Предыдущая глава 15:
Данная статья является объектом авторского права Воеводиной Тамары Владимировны. Копирование и распространение материалов строго запрещено