В те выходные я почувствовала, что больше не могу молчать. Три года терпения, попыток быть идеальной невесткой, улыбок и компромиссов – всё рухнуло в один момент.
- Анечка, ты опять неправильно складываешь бельё, - Вера Петровна цокнула языком, перебирая аккуратные стопки на кровати. - Дай покажу, как надо.
- Не надо, мама, - я старалась говорить спокойно. - Я уже взрослая женщина, сама справлюсь.
- Какая же ты взрослая? - усмехнулась свекровь. - Ни готовить толком не умеешь, ни за порядком следить. Вон, Машенька в каком платье ходит – все колготки в катышках.
- Маша ходит в чистой одежде. А катышки появляются у всех детей, они же играют.
- При чём тут игры? Просто надо следить внимательнее. Я вот Серёженьку...
- Мама, давайте не будем сравнивать, - я начала раздражаться. - У каждого свои методы воспитания.
- Ой, знаю я твои методы! - всплеснула руками Вера Петровна. - Всё ребёнку позволяешь, никакой дисциплины.
В комнату заглянул муж:
- Что тут у вас?
- Да вот, пытаюсь невестке объяснить, как правильно вести хозяйство, - тут же пожаловалась свекровь. - А она упрямится.
- Сережа, - я повернулась к мужу, - скажи маме, что я сама могу решать, как складывать бельё и воспитывать дочь.
- Ань, ну зачем обострять? - поморщился он. - Мама просто хочет помочь.
- Помочь? - я не выдержала. - Это не помощь, а контроль каждого шага! Я задыхаюсь здесь!
- Вот она, благодарность, - всхлипнула Вера Петровна. - Приютила вас, забочусь как о родных...
- Мы не просились на постой! - выкрикнула я. - Это ты настояла, чтобы мы переехали, когда продали квартиру.
- Анна! - одёрнул меня муж. - Не смей так разговаривать с мамой!
- А как мне разговаривать? Молча терпеть, как она командует в моей семье?
- В твоей семье? - вскинулась свекровь. - Да у тебя семьи бы не было, если б не я! Кто вам на свадьбу деньги дал? Кто квартиру помог купить?
- Мама права, - кивнул Сергей. - Мы многим ей обязаны.
- То есть теперь я должна всю жизнь расплачиваться за это? - горько усмехнулась я. - Позволять командовать собой?
- Я не командую, я учу! - возмутилась Вера Петровна. - Ты же ничего не умеешь!
- Я прекрасно справлялась, пока мы жили отдельно!
- Ха! Называется справлялась – в обед одни полуфабрикаты, вещи разбросаны...
- Зато мы были счастливы! - я уже кричала. - Без твоих вечных придирок и поучений!
- Мамочка, почему ты кричишь? - в дверях появилась заплаканная Маша.
Я бросилась к дочери:
- Всё хорошо, солнышко. Мама просто... устала.
- Видишь, до чего довела ребёнка своими истериками? - покачала головой свекровь.
- Это не истерика. Это крик души человека, которого душат! - я прижала к себе дочь. - Я больше так не могу. Мы переезжаем.
- Куда это? - нахмурился муж.
- Пока к моим родителям. А потом снимем квартиру.
- Никуда вы не поедете! - отрезала Вера Петровна. - Серёжа, скажи ей!
- Аня, прекрати, - устало произнёс муж. - Куда мы поедем? У нас денег нет на съём.
- Найдём. Я устроюсь на работу.
- Чтобы ребёнок в садике с утра до ночи сидел? - возмутилась свекровь. - Не позволю!
- Вы мне не указ! - я выпрямилась. - Это моя дочь, и я буду решать, как лучше.
- Наша дочь, - поправил Сергей. - И я против переезда.
- Значит, я уеду одна, с Машей.
- Никуда ты с ребёнком не поедешь! - рявкнул муж. - Хватит истерить!
- Это не истерика, Серёжа. Это решение, которое я должна была принять давно.
Я повернулась к дочери:
- Солнышко, собирай игрушки. Мы едем к бабушке Тане.
- А папа? - всхлипнула Маша.
- Папа... папа пока останется здесь.
- Прекрати этот цирк! - Сергей схватил меня за руку. - Никуда вы не поедете!
- Отпусти, - я спокойно посмотрела ему в глаза. - Или я вызову полицию.
- Что?! - он отшатнулся. - Ты с ума сошла?
- Нет. Наоборот – я наконец-то пришла в себя.
Я начала собирать вещи. Руки дрожали, но я чувствовала небывалую решимость.
- Сынок, - запричитала Вера Петровна, - не позволяй ей разрушать семью! Она же истеричка, эгоистка...
- Мама, помолчи! - неожиданно рявкнул Сергей.
В комнате повисла тишина. Я замерла с кофтой в руках. Свекровь растерянно хлопала глазами.
- Серёжа... - пролепетала она.
- Я сказал – помолчи! - он провёл рукой по лицу. - Дай нам поговорить.
Вера Петровна поджала губы и вышла. Сергей повернулся ко мне:
- Ты серьёзно собралась уезжать?
- Да. Я больше не могу так жить.
- Но это же глупо! Куда ты пойдёшь?
- К родителям для начала. Потом найду работу, сниму жильё.
- А я? - тихо спросил он. - Ты о нас думала?
- А ты? - я горько усмехнулась. - Ты думал обо мне все эти годы? Когда твоя мать командовала мной, критиковала каждый шаг? Когда я плакала по ночам от унижения?
- Я... - он запнулся. - Я не знал.
- Потому что не хотел знать! Тебе проще было закрыть глаза, чем противостоять матери.
- Она желает нам добра...
- Нет, Серёжа. Она желает контролировать наши жизни. И я больше не позволю ей это делать.
Я застегнула сумку:
- Решай сам – либо мы переезжаем вместе и начинаем жить своей семьёй, либо я ухожу одна.
- Это шантаж?
- Это выбор. Я даю тебе неделю на размышление.
За дверью послышались всхлипывания Веры Петровны. Сергей дёрнулся было к двери, но остановился.
- Маша, - позвала я дочь, - ты собрала игрушки?
- Да, мамочка, - она прижимала к груди любимого мишку.
- Аня, - тихо произнёс муж, - может, всё-таки останешься? Поговорим, всё обсудим...
- Нет, Серёжа. Разговоры уже не помогут. Нужны действия.
Я взяла дочь за руку:
- Пока. Жду твоего решения через неделю.
Мы вышли из комнаты. В коридоре рыдала Вера Петровна:
- Как ты можешь так с нами? Мы же семья!
- Были семьёй, - я покачала головой. - Пока вы не превратили её в тюрьму.
Я открыла входную дверь. Сзади послышались шаги – Сергей вышел следом:
- Давай я вас довезу.
- Не надо. Я вызвала такси.
- Папочка, - Маша бросилась к нему, - поехали с нами!
Он присел, обнял дочь:
- Не сейчас, зайка. Папе нужно подумать.
- О чём? - всхлипнула она.
- О том, что важнее – быть хорошим сыном или хорошим мужем и отцом.
Я удивлённо посмотрела на него – кажется, он начал понимать суть проблемы.
- Такси приехало, - сказала я. - Пока, Серёжа.
Он молча кивнул. Мы спустились по лестнице, сели в машину. Маша махала рукой отцу, пока дом не скрылся за поворотом.
- Мам, мы надолго к бабушке?
- Не знаю, солнышко. Зависит от папы.
- А бабушка Вера теперь будет плакать? - тихо спросила Маша, прижимая к себе медвежонка.
- Наверное, - я погладила дочку по голове. - Но иногда взрослым нужно делать то, что правильно, даже если это кого-то расстраивает.
Мама встретила нас с распростертыми объятиями. Она давно видела, как мне тяжело, но я запрещала вмешиваться.
- Проходите скорее! Машенька, я блинчики напекла!
- Ура! - просияла дочка. - А с вареньем?
- И с вареньем, и со сметаной - выбирай!
Пока Маша уплетала блины, я рассказала маме о случившемся.
- Наконец-то, - вздохнула она. - Я же видела, как ты мучаешься. Эта женщина... - мама покачала головой.
- Мам, не начинай, пожалуйста.
- Молчу-молчу. Располагайтесь, сколько нужно. Папа вечером приедет, обрадуется.
***
Первые дни пролетели как в тумане. Маша быстро освоилась - с бабушкой Таней они нашли общий язык. А я металась между надеждой и отчаянием. Сергей не звонил.
На четвертый день раздался звонок. Вера Петровна.
- Как ты могла так с нами поступить? - зарыдала она. - Серёжа места себе не находит!
- Пусть позвонит и скажет это сам.
- Ты разрушаешь семью!
- Нет, мама. Семью разрушили вы - своим контролем и неуважением.
- Я? Неуважением? Да я душу в вас вкладывала!
- Вот именно. Вкладывали душу, не спрашивая, нужно ли это нам.
- Неблагодарная! - выкрикнула свекровь. - Я всё для вас делала!
- Прощайте, мама, - я нажала отбой.
Вечером позвонил Сергей:
- Привет. Как вы там?
- Нормально. Маша скучает.
- Я тоже скучаю, - его голос дрогнул. - Аня, может...
- Нет, Серёжа. Решение за тобой.
- Но мама...
- Вот именно. Опять мама. Всегда мама. А где же мы - твоя жена и дочь?
В трубке повисло молчание.
- Мне нужно еще подумать, - наконец сказал он.
- Хорошо. Время еще есть.
Через два дня раздался звонок в дверь. На пороге стоял Сергей - небритый, осунувшийся.
- Папа! - Маша повисла у него на шее.
- Привет, зайка, - он прижал ее к себе. - Я так соскучился!
Мы прошли на кухню. Мама тактично удалилась, прихватив с собой Машу - "показать новую куклу".
- Я всё решил, - сказал Сергей, глядя в чашку с чаем. - Ты права. Нам нужно жить отдельно.
У меня перехватило дыхание:
- Правда?
- Да. Эти дни без вас... Я многое понял. Мама действительно слишком вмешивается. И я... я позволял ей это.
- И что теперь?
- Я нашел квартиру. Недалеко от моей работы, рядом хорошая школа. Можем посмотреть завтра.
- А как же мама? - я затаила дыхание.
- Она против, конечно. Плачет, обвиняет тебя... Но я сказал - либо так, либо я теряю семью. Свою семью.
Я протянула руку, сжала его ладонь:
- Спасибо.
- Не за что, - он грустно улыбнулся. - Это я должен просить прощения. За то, что не понимал, не защищал...
- Главное - ты понял сейчас.
- Мама не простит, - вздохнул он.
- Простит. Когда поймет, что можно любить детей, не пытаясь контролировать каждый их шаг.
Мы переехали через неделю. Квартира оказалась уютной, светлой. Маша быстро освоилась, с восторгом обустраивая свою комнату.
Вера Петровна не общалась с нами месяц. Потом позвонила - голос дрожал:
- Можно... можно мне увидеть внучку?
- Конечно, мама. Приезжайте в гости.
Она приехала с пирогами и игрушками для Маши. Держалась скованно, говорила мало. Но когда собралась уходить, вдруг обняла меня:
- Прости. Я все делала неправильно.
- Вы хотели как лучше.
- Да. Но чуть не разрушила вашу семью. Больше не буду вмешиваться, обещаю.
Я обняла ее в ответ:
- Приезжайте почаще. Просто в гости - без советов и нравоучений.
***
С тех пор прошло полгода. Мы с Сергеем будто заново узнаем друг друга - без маминого надзора он стал мягче, внимательнее. Я расцвела - нашла работу, завела подруг.
Вера Петровна приезжает раз в неделю. Играет с Машей, угощает нас пирогами. Иногда я замечаю, как она порывается что-то сказать, увидев "неправильно" сложенное белье или немытую чашку. Но молчит, закусив губу.
А вчера она призналась:
- Знаешь, я ведь теперь вижу, какие вы счастливые. Может, и правда не нужно было так давить...
- Главное - вы это поняли.
- Да. И теперь у меня не просто сын с невесткой. У меня есть настоящая семья.
Я смотрю, как она возится с Машей, как Сергей обнимает меня, проходя мимо, и понимаю - иногда нужно набраться смелости и сделать решительный шаг. Чтобы спасти то, что действительно важно.
Теперь у нас все по-другому. Мы учимся быть семьей - без контроля и претензий, с уважением и любовью. И я знаю - мы справимся. Ведь главное - мы теперь вместе. По-настоящему вместе.
А на днях я поняла, что жду ребенка. И впервые за долгое время эта новость вызывает только радость - ведь теперь я точно знаю: наш малыш будет расти в атмосфере любви и понимания. Без лишних нравоучений и советов. Просто в счастливой семье.
Вечером я расскажу Сергею - пусть это будет наш маленький секрет. А Вере Петровне скажем позже - когда придет время. И я уверена - она примет эту новость правильно. Ведь мы все изменились. Выросли. Научились просто любить друг друга - такими, какие мы есть.
Ведь именно в этом и заключается настоящая семья. В умении принимать, прощать и меняться. Ради тех, кого любишь.