"Для чего и был собран ударный кулак дивизии из десятка броневиков, дивизионной артиллерии с тягачами «Комсомолец» и подвижного отряда капитана Кочнева." (с) Е.Читинский.
Лейтенант Старновский. Читать бесплатно.
Начало первой книги ЗДЕСЬ. "Лейтенант Старновский" кн.1
Начало второй книги ЗДЕСЬ. "Бои на "Линии Сталина". Лейтенант Старновский кн.2
Предыдущая глава ТУТ.. Гл. 6 "Захват трофеев на Полоцком укрепрайоне в виде одного танка и двух БТРов"
Глава 7. Полоцкий УР 07. 07. 41. Ударный кулак пехоты против танков
О роли резервов в сражении знают все военные специалисты. И неспециалисты тоже. Успешная контратака советской пехоты против танков приостановила продвижение немцев. Но вот своих танков для развития успеха у комбрига Зыгина не было. А ведь это основная роль бронетанковых войск в оборонительном сражении — контратаковать противника, а потом организовать преследование врага с целью его окончательного уничтожения.
Конечно, броневики подвижного резерва сыграли роль этакого заменителя танков, но вот в ходе преследования врага они ожидаемо оторвались от своей артиллерии, чего делать было нельзя. Ведь броневики не имели такого уровня броневой защиты, как танки.
Этим не преминул воспользоваться опытнейший враг. Отступая, он вывел русских на свои артиллерийские заслоны возле переправы. В результате один БА-6 был подбит, остальные вовремя развернулись и с такой же скоростью поехали обратно. Немецкие же войска, в свою очередь, не погнались за русскими бронемашинами, а спокойно стали дожидаться своей авиации, а заодно приводить свои части в порядок, пополняя боезапас и заправляясь горючим.
Судьбу этого сражения должен был решить авиаудар и подходившие на выручку батальоны немецкой моторизованной пехоты. Наша разведка вовремя обнаружила передислокацию противника, о чем и было доложено комбригу Зыгину.
В эти тяжелые июльские дни 1941-го года самые проницательные советские военачальники уже на «раз-два» просчитывали ближайшие шаги немцев. В случае неудачной атаки те непременно вызывали авиацию, а затем после бомбежки и артобстрелов следовала новая атака противника. Если и она не удавалась, то немцы шли в обход, пытаясь найти слабые, а то и вовсе незащищенные места в оборонительных порядках советский войск.
Ну а если гитлеровцы, согласно своему шаблону, должны были вызвать авиацию, то нашим войскам следовало к этому авианалету приготовиться. Поэтому комбриг Зыгин и дал команду уводить с открытых позиций свою артиллерию непосредственно к оборонительным рубежам Полоцкого УРа, где можно было укрыться. Смысла оборонять предполье уже не было. Подходили немецкие резервы. Кроме того, основную задачу предполье выполнило. Упредило немцев в боевом развертывании, нанесло им ощутимый урон, и самое главное — было выиграно время для усовершенствования своей обороны на линии ДОТов.
Это нашим еще повезло, что с самого утра 07. 07. 1941 года, до начала атаки 30-ти немецких танков, 174-я стрелковая дивизия проводила на Дисненском плацдарме контрудар. Для чего и был собран ударный кулак дивизии из десятка броневиков, дивизионной артиллерии с тягачами «Комсомолец» и подвижного отряда капитана Кочнева.
Атака хоть и была успешной, но сил для развития успехов не было. Немцы же сами начали свое наступление, бросив в бой три десятка танков. Но тут Зыгин вовремя сманеврировал своими войсками, выждал удобный момент и контратаковал танки противника в самый уязвимый для них момент.
Благодаря тому, что комбриг Зыгин на самом танкоопасном направлении держал свой подижнОй резерв, ему удалось остановить и даже отбросить немецкую танковую атаку, чем он и спас 2-ой батальон 494-го стрелкового полка от полного окружения и разгрома.
А то, что гитлеровцы снова попытаются здесь нанести удар, Зыгин не сомневался. Тут как раз был стык между 174-ой стрелковой дивизией и соседней 94-ой стрелковой дивизией. И если 2-ой батальон 494-го полка 174-ой стрелковой дивизии перекрывал шоссе, как самое танкоопасное место, то соседи справа, расположенные через поле, перекрывали проселочную дорогу, которая обрамляла поля и шла вдоль опушки леса. Однако слабый заслон соседней дивизии был легко сбит со своих позиций, что позволило немцам наступать на батарею сорокапяток, зажимая её с двух сторон.
А теперь по проселочной дороге, шедшей по краю поля со стороны лесного массива, советские броневики успешно произвели свой обходной манёвр. И на эту же дорогу (только западнее) удалось выбраться некоторой части немецких танков. Другая, бОльшая часть противника ушла по основной трассе, огибая окопы батальона.
Само поле как раз и находилось в центре прорыва. Ту батарею сорокапяток, которая тут располагалась и таким образом перекрывала фланги обеих соседних дивизий, немцы успешно разгромили. Но чудом уцелевшая пушечка, которой командовал молоденький лейтенант, при контратаке наших войск здесь осталась, и артиллерийский расчет не драпанул. Более того, эта сорокапятка своими действиями поддержала рывок наших броневиков.
В самом начале своей атаки эти 30 немецких танков сразу же напоролись на спрятанную в засаде батарею противотанковых 45-мм пушек (усиление батальона), в результате чего было подбито 5 танков (все чешские). Еще один Pz.Kpfw. IV Ausf. E артиллеристы последней уцелевшей сорокапятки подбили, когда тот пёр прямо на них. Таким образом, в результате грамотной артиллерийской засады были уничтожены 6 немецких танков и потеряно 5 наших 45-мм пушек. Но оставшиеся 22 танка неумолимо заходили батальону с тыла (по диагонали), еще два новейших танка Pz.Kpfw. IV Ausf. E остались на подстраховке (их 50-мм лобовую броню, усиленную дополнительными плитами, русские противотанковые пушчонки не пробивали), и, заняв удобные позиции (а заодно чтобы не отрываться от боевых порядков основных сил), встали неподалеку от возвышенности. Они не знали, что за этой длинной возвышенностью была укрыта последняя запасная позиция наших артиллеристов, но на всякий случай вперед без поддержки пехоты не полезли.
Погибший капитан батареи специально так всё предусмотрел, чтобы для укрытия и спасения материальной части, в случае ухода с основного рубежа, можно было спрятаться от снарядов, съехав за обратный склон этой высотки, хоть и небольшой, но вполне достаточной, чтобы создать препятствие для прямого выстрела танковой пушки.
Вот и сейчас уцелевшие артиллеристы, отдышавшись от перетаскивания сорокапятки, стали быстро перевязывать раны. Двое бойцов были легко задеты осколками, один в руку и один в голову. Лейтенант посмотрел на своих людей, всего в наличии оказалось 8 артиллеристов, хотя в расчете сорокапятки было 4 человека. Но так как из его расчета одного бойца ранило еще в начале боя и его сумели отправить в тыл, а от уничтоженных орудий к нему прибилось еще пять человек, то всего получилось 8 артиллеристов на одну противотанковую пушечку и носимый боезапас. Да они теперь эту сорокапятку как пушинку таскать будут! А он, лейтенант, поможет. Так что с манёвренностью пока всё было хорошо. Командир оглядел в бинокль оба края возвышенности, растянувшейся в длину метров на 300, но ничего толком увидеть не смог. Позиции батальона, а следовательно, и немецкая атака, отсюда не просматривались.
Нужно было выяснить обстановку. Выкатывать орудие на прямую наводку для помощи своим лейтенант не хотел. Вот вся его натура была против. Батальону уже особо не поможешь, а вот пушку сразу же угробишь. Причем не сумев нанести противнику хоть какой-нибудь ущерб.
Здесь же при благоприятных условиях можно было подбить еще пару чешских танков, а если противник борт подставит, то даже и новые немецкие «четверки». Но выяснить, что там, за данной высотой, происходит, нужно было, хотя бы для очистки совести. А она, эта совесть, его ох как мучила! Потому что, если отбросить всю мишуру приличных и вроде бы правдоподобных оправданий, они всё-таки струсили, спрятавшись от немецких танков. Струсили!
Лейтенант вдруг сам на себя разозлился. Ему захотелось выкатить орудие на прямую наводку и врезать по врагу... Он плотно сжал губы от бессильной ярости, а затем, стараясь быть спокойным, приказал:
- Федорчук, за мной. Лихолетов, остаешься за старшего, как наводчик. Если появятся немецкие танки, стреляешь по первому, потом по второму. Дальше по обстановке! — лейтенант запнулся.
Что такое «по обстановке», все поняли. Немцы стреляли метко. Но командир распрямил плечи и твердым голосом продолжил:
- Мы с Федорчуком на разведку, а вы, если что, сразу же отходите, вон туда, по направлению ориентира «две березы»! — лейтенант махнул в сторону тыла, где в поле, недалеко от леса, росла пара берез.
Артиллеристы безразлично оглянулись назад, может, кому и удастся уйти, если танки попрут.
Командир резко развернулся и скомандовал:
- Федорчук, за мной!
Пробирались они по окопам запасной артиллерийской позиции на самый край левого фланга. Тут был оборудован окоп для сорокапятки, которая должна была прикрывать батарею с этой стороны. Только вот от самой батареи из шести пушек только одна и осталась.
Добравшись до места, лейтенант опять ничего толкового не увидел. Погибший капитан Воронин из запасной позиции явно делал этакий капонир для ведения флангового огня по прорвавшимся танкам противника, которые обходили бы западный крутой склон высотки с двух сторон. А так как восточный склон был более пологим, то благодаря этому пушки можно было легко и быстро скатывать в тыл, что было хорошо для сбережения материальной части вверенной ему батареи.
Хотя вражеская пехота могла легко взобраться на возвышенность. Лейтенант тревожно посмотрел вперед, но там немцев вроде не было. Собравшись с духом, молоденький командир сам себе мысленно сказал «Ну что, Ваня, надо выбираться из окопа и короткой перебежкой добраться вон до тех кустов, которые виднеются на левом фланге, иначе ты тут ничего не увидишь». А вслух произнес:
- Федорчук, за мной! Короткими перебежками!
Он вытащил из кобуры новенький «ТТ», нервно поправил болтавшийся на шее бинокль, после чего выскочил из окопа, и, низко пригибаясь, рванул еще дальше на левый фланг. Подносчик снарядов из артрасчета соседнего орудия тяжело побежал за ним, держа в правой руке карабин. Но со стороны высотки никаких выстрелов не последовало, что указывало на то, что немцы её пока не заняли.
Вдруг раздался залп пушек. Наших, 76-мм, дивизионных. Разведчики инстинктивно упали в траву, удивленно оглядываясь в сторону леса, откуда послышался залп орудий.
- Кажись, наши! — удивился Федорчук.
Лейтенанту хватило одного взгляда, чтобы понять, что началась контратака подошедшего резерва.
- Бегом, назад к нашим! — звонко крикнул командир и со всех ног припустил обратно.
Когда артиллеристы дружно выкатили сорокапятку на старую позицию, то с пригорка увидели всю картину боя. Немцы бежали. Их танки не рискнули прорываться в свой тыл через боевые порядки батальона. Они просто вернулись назад на поле и уже отсюда были вынуждены или обходить позиции наших пехотинцев и возвращаться на основное шоссе, или дальше, через поле, уходить на проселочную дорогу, которая, огибая это самое поле, шла вдоль опушки леса. В любом случае немцы уже удалялись от сорокапятки, занявшей позицию на гребне возвышенности.
Хотя цепкий взгляд лейтенанта сразу приметил две подходящие цели. При поспешном бегстве, да по пересеченной местности, обязательно кто-нибудь или споткнется или застрянет. Вот и два бронетранспортера, застряв рядом с позицией батальона, все же сумели вырваться из грязи и теперь, надрывно ревя моторами, медленно выползали дальше. Расстояние было около 800-ста метров, почти на пределе прямого выстрела, поэтому лейтенант мягко отодвинул наводчика:
- Ну-ка, Саня, отойди, счас мы эту вражину уконтрапупим*! (*Этимология слова «уконтрапупить», скорее всего, идет из революционной эпохи, когда шла классовая борьба с контрреволюцией, и означает ликвидировать «контру», т. е. «уконтрапупить» в более широком смысле применяется как ликвидировать кого-то или что-то).
Иван прильнул к прицелу, дождался, когда в центр перекрестья панорамы вполз передний полугусеничный бронетранспортер, и выстрелил. Попал с первого снаряда. Идущий впереди Sd.Kfz. 251 ткнулся носовой частью в ближайшую кочку и заглох. Следовавший за ним БТР стал его объезжать и тут же застрял. Причем плотно так застрял.
Наводчик в азарте крикнул:
- Товарищ лейтенант, товарищ лейтенант, добивайте его, ну же!
Иван еще раз прильнул к панораме и увидел, как из перекрестья прицела, наведенного на второй бронетранспортер, разбегаются фигурки немцев. Они бросили свою технику! Лейтенант чуть довернул ствол пушки и ударил по одной из фигурок. Ну и что, что бронебойным по пехоте, главное, что попал! Хоть и с упреждением стрелял!
- Товарищ, лейтенант, вы же по германцу попали! А броневик-то цел! — несколько разочарованно произнес наводчик.
Лейтенант выпрямился, оперся ладонью на край щитка, и, улыбнувшись, сказал:
- Всё, Саня, теперь это не вражеский броневик, а наш законный трофей, зачем портить казённое имущество?
И улыбнулся. Впервые за последние несколько дней!
Продолжение ЗДЕСЬ. Гл.8 "Башни линкора в лесах Белоруссии
Спасибо читателям, которые прислали донаты за уже прочитанную 2-ю книгу «Лейтенанта Старновского», и которые таким образом оценили труд автора.
Ниже приведен список читателей, которые задонатили за последний месяц (список составлен по очередности поступления донатов в СМС-сообщениях).
Полный список приведен в 102-ой (заключительной) главе 2-ой книги «Бои на «Линии Сталина». Лейтенант Старновский». Там же в закрепленном комментарии есть номер моей карты, для тех, кому эта книга понравилась.
Этот список читателей постоянно пополняется и будет увековечен в данном произведении.
- Вадим С. – 500 руб. «Евгений, огромное спасибо!» 22.11.24г.
- Андрей Пирко - 2 000 руб. "Добрый день, Евгений!
Спасибо за Вашу книгу!!!" (Пояснение прислано по почте на эл. адрес автора) 29.11.24г.
- Зачисление на 500 руб. с эсемэской «PEREVOD DR BANK». 04.12.24г.