Тяжёлая тишина окутывала старую двухкомнатную квартиру. Недавно отзвучали слова панихиды, и теперь вся семья сидела за кухонным столом, перегруженным холодными закусками, которых никто не трогал. Ольга, аккуратно поправив шаль на плечах, первой нарушила молчание.
— Нужно подумать, как мы дальше будем жить, — начала она, бросая взгляд на брата.
Алексей нахмурился. Его руки, сложенные на столе, непроизвольно сжались в кулаки.
— Ты права, но давай начнём с того, почему твои вещи уже в шкафу? — спросил он холодно.
Ольга вздрогнула, но быстро взяла себя в руки.
— Потому что я здесь теперь жить буду. Отец переписал квартиру на меня. Это было его решение, — её голос звучал твёрдо, хотя в глазах промелькнуло что-то похожее на сомнение.
— Переписал? — Алексей чуть не задохнулся от возмущения. — На тебя? И ты решила об этом не сообщать заранее? После похорон?
Мать, сидевшая рядом, попыталась вставить слово:
— Дети, пожалуйста, давайте не будем сейчас...
Но Алексей резко перебил её.
— Нет, мама. Пусть она объяснит. Почему? Почему ты решила, что это справедливо?
Ольга глубоко вдохнула.
— Потому что я ухаживала за ним последние годы. Это был его выбор, — в её голосе слышались нотки усталости и обиды.
— Ухаживала? — Алексей с сарказмом рассмеялся. — Да ты хоть представляешь, сколько раз я приезжал, чтобы помочь? Сколько я тратил времени и денег?
— Приезжал? — Ольга резко подняла взгляд. — Приезжал, Алексей! А я тут жила. Годами. Ты приезжал на выходные и думаешь, что это то же самое?
Мать, чувствуя, что ситуация выходит из-под контроля, тихо, но настойчиво произнесла:
— Алексей, Оля, пожалуйста, не здесь. Не сейчас.
Но Алексей уже не мог остановиться.
— Ты манипулировала им, Ольга! Ты знала, что отец был слаб, и воспользовалась этим.
Ольга побледнела.
— Не смей так говорить! Ты даже не знаешь, что мне пришлось пережить.
На кухне повисла тяжёлая пауза. Алексей встал, стукнув кулаками по столу.
— Я этого так не оставлю, — бросил он, направляясь к двери.
Ольга осталась сидеть, опустив взгляд. Мать, тихо вздохнув, накрыла её руку своей.
— Оля, ты должна понять, что он чувствует.
Ольга молча вытерла слёзы.
Алексей захлопнул за собой входную дверь, сотрясая тишину подъезда. Его шаги эхом раздавались на холодных ступенях лестницы, но он едва замечал это. Гнев кипел внутри. Он вытащил из кармана телефон, судорожно пролистал список контактов и остановился на номере старого знакомого юриста. Несколько гудков — и спокойный голос ответил:
— Алё, Алексей? Что случилось?
— Я... мне нужен совет. Насчёт квартиры отца, — его голос дрожал, хотя он пытался говорить спокойно.
Юрист вздохнул:
— Разговор не для телефона. Давай встретимся.
Алексей отключил звонок, но вместо облегчения почувствовал ещё большее беспокойство. На улице было сыро, шёл мелкий дождь, но он не собирался возвращаться домой. Он медленно пошёл в сторону ближайшего кафе, пытаясь разобраться в собственных мыслях.
В это время в квартире оставались мать и Ольга. Мать осторожно пододвинулась к дочери, которая всё ещё сидела за столом с потухшим взглядом.
— Оля, он так переживает… Понимаешь, ему кажется, что ты его обманула, — мягко начала мать.
Ольга подняла голову, в её глазах плескались слёзы.
— Мама, я ничего плохого не хотела. Это было желание папы. Он сам так решил.
— Но почему ты ему не сказала раньше? Зачем сразу всё так обострять? — спросила мать, кладя руку на плечо дочери.
— Я не знала, как сказать… Да и зачем? Всё равно он бы начал скандал, — Ольга устало выдохнула и потёрла виски.
Мать нахмурилась, но её голос оставался мягким:
— Оля, ты же знаешь, что Алексей всё ещё чувствует себя виноватым перед отцом. Он всегда считал, что недостаточно старался…
Ольга резко повернулась.
— Он? Он чувствует себя виноватым? А ты знаешь, как мне было тяжело? Я каждый день видела, как папа угасает. Сколько раз я сидела с ним ночами, когда он не мог заснуть, когда он кричал от боли? А он приезжал, приносил продукты и уходил, как будто этого достаточно!
Мать опустила глаза.
— Я знаю, что тебе было тяжело, — тихо сказала она. — Но твой брат тоже старался, как мог.
В этот момент раздался звонок в дверь. Ольга и мать переглянулись.
— Кто это может быть? — насторожилась Ольга.
Мать поднялась и пошла к двери. За порогом стоял Алексей. Его взгляд был холодным, но голос неожиданно спокойным.
— Нам нужно поговорить.
Ольга вскочила.
— Поговорить? После того, как ты ушёл, хлопнув дверью? Что теперь, хочешь обвинить меня снова?
— Нет, — перебил её Алексей. — Теперь я хочу услышать всё. И без твоих уклончивых ответов.
Мать встала между ними, протянув руки, чтобы успокоить обоих.
— Пожалуйста, дети, давайте решим всё мирно.
— Мирно? — саркастически фыркнул Алексей. — Сначала она увела квартиру, а теперь предлагает мир?
— Ты всё ещё думаешь, что это я виновата? — Ольга подошла ближе, её голос дрожал. — Тогда давай, говори! Что ты от меня хочешь?
— Правды, Ольга! Я хочу знать, как ты уговорила его оставить всё тебе.
Её лицо потемнело от гнева.
— Уговорила? Ты действительно так обо мне думаешь?
— А что ещё я должен думать?
Мать подняла голос, чтобы их остановить.
— Хватит! Вы оба сейчас так похожи на своего отца, что мне больно смотреть.
Эти слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Ольга и Алексей замолчали, переглядываясь, а мать, тяжело вздохнув, присела на стул.
— Вы оба не понимаете, что он пытался сделать, — продолжила она, глядя в окно. — Это не о квартире. Всё было намного глубже.
Мать сидела, смотря в одну точку, словно собираясь с мыслями. Алексей и Ольга молчали, каждый потерянный в своих эмоциях. Наконец она заговорила, и её голос звучал тихо, но твёрдо:
— Ваш отец был сложным человеком. Он любил вас обоих, но любовь его была странной… порой слишком суровой.
Ольга нахмурилась.
— Мы это знаем, мама. Но при чём тут сейчас квартира?
Мать горько усмехнулась.
— А вы не задавали себе вопрос, почему он так цеплялся за это жильё? Почему этот вопрос стал для него таким важным?
Алексей, по-прежнему стоя у двери, ответил, не скрывая раздражения:
— Потому что это единственное, что у него было. Он всегда говорил, что дом — это главное.
— Да, говорил, — вздохнула мать. — Но вы не знаете всей истории.
Ольга и Алексей переглянулись, удивлённые переменой в голосе матери. Она продолжила:
— В молодости ваш отец потерял дом своей семьи. Он тогда только-только женился на мне. Мы жили в старой квартире его родителей, но его друг втянул его в авантюру. Отец взял кредит, думая, что сможет быстро заработать и вернуть деньги. Но друг его обманул. И в итоге нас выселили.
— Вы… потеряли дом? — тихо спросила Ольга.
Мать кивнула.
— Да. Это был самый болезненный момент в его жизни. Он винил себя, меня, всех вокруг. Мы долго скитались, пока не смогли снять угол. А потом родились вы двое. И он поклялся, что больше никогда не допустит такого.
Алексей опустил голову. Его голос был глухим:
— Поэтому он так держался за эту квартиру?
— Да, — подтвердила мать. — Он считал, что жильё — это единственное, что он может оставить вам. Но, Оля, Алексей… вы должны понять, что его решение отдать квартиру тебе, Оля, не было предательством. Это был его способ выразить благодарность за то, что ты всегда была рядом.
Ольга покраснела, отвернувшись.
— А что, я должна теперь извиняться за это?
Мать подняла руку.
— Никто не должен извиняться. Но и ты, Алексей, пойми: он любил и тебя. Он часто говорил, как гордится твоей работой, как ты стараешься помочь. Просто он не всегда умел показать это.
— Так что теперь? — Алексей поднял глаза, полные боли. — Мы должны просто забыть обо всём этом?
— Нет, — тихо сказала мать. — Вы должны решить, как поступить. Но, пожалуйста, сделайте это не как враги, а как семья.
Молчание, повисшее после этих слов, было оглушающим. Ольга встала, обошла кухню и села напротив брата. Её глаза встретились с его — в них уже не было гнева, только усталость.
— Ты думаешь, я хотела этого? — прошептала она. — Думаешь, мне легко было смотреть, как он уходит?
— А мне, по-твоему, было легко? — Алексей стиснул кулаки, но голос его звучал тише. — Каждый раз, когда я приезжал, он смотрел на меня так, будто я недостаточно хороший.
— Он так смотрел на всех, Алексей. На всех, кроме своих страхов, — горько заметила Ольга.
— И что теперь? — снова спросил он.
Ольга опустила взгляд, будто взвешивая что-то внутри себя.
— Давай решим это вместе. Я готова выслушать тебя.
Мать наблюдала за ними, сдерживая дыхание. Её глаза чуть блестели от слёз, но она не хотела вмешиваться.
— У нас нет выбора, кроме как попытаться найти общий язык, — наконец сказал Алексей, хоть и с трудом.
Ольга кивнула.
— Тогда, может, начнём с того, чтобы обсудить, что делать дальше?
Мать выдохнула, будто отпуская часть груза, который носила долгие годы. Алексей и Ольга всё ещё были далеки от примирения, но впервые за долгое время они начали говорить не как враги, а как брат и сестра.