Сегодня выходной день, а значит стоит немного передохнуть, отрешиться от повседневных забот и тревог, и совершить лёгкую прогулку в компании Бруно Эверта и его детских воспоминаний о столь любимом им городе.
Автор - Бруно Эверт (Bruno Ewert)
Перевод - Евгений А. Стюарт (Eugene A. Stewart, Esq.)
Сколько чудесных воспоминаний из детства возвращаются ко мне из памяти, когда я думаю о тебе, жемчужине Прегеля, Инстера и Ангерапп (ну никак не склоняется у меня немецкое название этой реки — Е.С.). Хотя я и не родился в твоих пределах, но едва увидев, влюбился и сразу принял в своё сердце.
Инстербург, это родной город моей матери. Здесь она провела своё детство, юность и первые годы замужества. Вскоре после свадьбы родителям пришлось покинуть его из-за работы моего отца. Моя же колыбель находилась в маленькой деревушке неподалёку от Эльбинга. Впрочем, едва мне исполнилось три года, как мы уехали оттуда, после чего последовало множество транзитных остановок. Как только мы хотели где-нибудь осесть, так отца снова переводили на другое место. Таким образом Инстербург так и остался нашим родным городом, нашим местом отдыха и оазисом стабильности. Ещё это было обусловлено тем, что здесь жили наши родственники, и в особенности моя бабушка.
Для посещения Инстербурга всегда находились различные поводы, главным из которых были школьные каникулы. Я с нетерпением ждал их наступления, чтобы приехать сюда.
Уже в поезде, который медленно подъезжал к станции, нас встречала высокая, знакомая башня Лютеркирхи (фактически автор путает здесь Лютеркирху с Реформаторской кирхой, поскольку первую со стороны вокзала не было видно — Е.С.). Моя матушка прошла здесь обряд конфирмации и вышла замуж за моего отца. Меня всегда восхищали её великолепие и роскошное внутреннее убранство. О, эти чудесные резные фигуры и потрясающе украшенные потолок! Во время церковной службы я едва мог вслушиваться в слова проповедника, будучи всецело поглощён рассматриванием убранства.
Нашей целью был дом №21 по Цигельштрассе (ул. Победы). В нём жила моя мама, а также бабушка и тётя, управлявшие продуктовым магазином. Как я тогда гордился тем, что мне разрешали «помогать» в семейном деле. Эта помощь в основном ограничивалась наблюдением за тем, как обслуживают клиентов, и прочими мелкими поручениями.
Напротив магазина находился вход в красивый и ухоженный городской парк. Я буду помнить его вечно. В самом начале располагалась игровая площадка с большой песочницей. Моё сердце начинало учащённо биться при виде этого детского рая. Играть здесь было вдвойне веселее, и часы пролетали совершенно незаметно. Такие площадки можно было встретить по всему Инстербургу и его окрестностям. Я считаю, что в этом отношении город опередил всех остальных. Больше всего меня впечатлила игровая площадка на Буттермаркт (Масляничный рынок, впоследствии Ульмен-плац. В районе той площадки сейчас находится скульптура оленя — Е.С.). Эта площадка была украшена большими рисунками на сказочные мотивы, которые я разглядывал в перерывах между играми. Каждый рисунок сопровождался пояснительным текстом.
Потом я бродил по паркам и оврагам, бывал у реки и хаживал по берегам прудов. Как же было приятно наблюдать за величественно скользящими по ним лебедями. Прямо в воде, на небольшим островках, находились небольшие деревянные лебединые домики, в которых птицы отдыхали и размножались.
Очень я любил гулять по Альтер Маркт, тыкаясь носом в магазинные витрины. Мимо меня почти бесшумно проезжали современные троллейбусы. Я всегда уделял им должное внимание, будучи уверенным тогда, что Инстербург стал первым городом в стране, где они появились (на самом деле первая троллейбусная линия в Германии была запущена в Берлине — Е.С.).
Мимо Лютеркирхи я по ступенькам спускался к величественной Ангерапп. Современный арочный мост через реку являл собой прекрасное зрелище. Стоять на нём, плевать в реку и наблюдать за течением было по-настоящему весёлым занятием.
Особое удовольствие я получал, когда сбегал по длинющей лестнице в городской парк. Полагаю, что в ней было от 80 до 100 ступенек. Однажды, прогуливаясь по парку, передо мной шла группа людей, любовавшихся его красотами. Один пожилой господин, в частности, находился под большим впечатлением и с восторгом снова и снова повторял: «Как в Висбадене, как в Висбадене!». То ли он сам приехал из Висбадена, то ли знал его настолько хорошо, что сравнивал с Инстербугом. Так или иначе, но эта его фраза так и отпечаталась в моей памяти.
О многом ещё стоит упомянуть. И тут я имею ввиду современный стадион. За многими спортивными состязаниями я наблюдал вместе с родственниками с его крытых трибун. Обязательно нужно вспомнить и городской бассейн, а также «пляж Зигера».
А сколько там было загородных ресторанчиков! Каждую воскресную прогулку они приглашали нас зайти и отдохнуть. Среди прочих там были «Трактир Шприндта», «Пирагиенен», «У голодного волка». Как же там всё было вкусно!
Я обожал ходить вместе с бабушкой в Крытый рынок на Нойер Маркт. Там кипела жизнь и суета. У бабушки были «свои прилавки», где её всегда привечали торговки, которые давали ей добрые советы по поводу покупок. И мы обязательно покупали там вкуснейшего угря.
Ещё я хорошо помню «Старое кладбище». Бабушка брала меня за руку и мы вместе отправлялись на могилу к дедушке. Высокие и тенистые деревья встречали нас у самого входа. У меня никогда не возникало впечатления, что я нахожусь на кладбище, поскольку каждое захоронение было окружено живой изгородью и могилы были не очень заметны. Почти у каждой могилы стояла небольшая скамейка, приглашавшая к созерцательному отдыху.
Мне никак не забыть неторопливые поездки на маленьком поезде узкоколейки. На нём мы доезжали до родственников в Либенфельде (бывший Мелаукен, ныне Залесье -Е.С.) и Марктхаузене (бывший Попелькен, ныне Высокое — Е.С.). У двоюродных бабушки и дяди, которые всю свою жизнь провели в маленьком фермерском домике, мы возвращались в старые уютные времена. И действительно, время там просто остановилось или всё пребывало вне времени. Электрического освещения никакого не было и в помине. При мягком свете керосиновой лампы, сидя на лежанке спиной к изразцовой печи, люди тихонько вели беседу. Как часто, несмотря на разогретую печь, у меня мурашки пробегали по спине, когда бабушка или двоюродная бабушка рассказывали страшные истории, которые, естественно, сами пережили. И всё же я с удовольствием слушал эти истории, поскольку они были частью всей этой атмосферы и «сумеречного часа», то есть вечера.
Как жаль, что теперь ты так от нас далёк, наш дорогой Инстербург. Как бы нам хотелось снова побродить по твоим паркам и аллеям. Всё, что у нас осталось, так это память о том счастливом времени, которое ныне от нас столь далеко, но всегда остаётся вместе с нами.
Автор - Бруно Эверт (Bruno Ewert)
Перевод, иллюстрации и комментарии - Евгений А. Стюарт (Eugene A. Stewart, Esq.)
При перепечатке или копировании материала ссылка на данную страницу обязательна. С уважением, Е. А. Стюарт