Понравилось как описывает теневые аспекты личности психолога Наталья Филимошкина в книге: "Психология: Искусство обретения себя". Карл Густав Юнг однажды заметил: "Каждый носит с собой Тень". Человек исключает часть самого себя. Процесс этот начинается с раннего детства, причем запускают его родительские манипуляции: здесь ты хороший, а тут ты - плохой; здесь ты мне нравишься, а тут - нет; здесь ты такой милый, а тут - гадкий. В профессию психолог вступает со сформированной, но исключенной Тенью. Большая часть психологов имеют глубокие душевные или эмоциональные раны, по-другому, и невозможно попасть в эту профессию. Все выдающиеся психологи и психотерапевты были исключительно травмированными людьми. Но сила профессионала заключается в том, что у него есть смелость пройти путь исцеления (через супервизии, личную и групповую терапию), накопить индивидуальный опыт трансформации состояний. И со временем уже другого поддерживать на его собственном пути исцеления. Или хотя бы рассказать
Понравилось как описывает теневые аспекты личности психолога Наталья Филимошкина в книге: "Психология: Искусство обретения себя".
Карл Густав Юнг однажды заметил: "Каждый носит с собой Тень".
Человек исключает часть самого себя. Процесс этот начинается с раннего детства, причем запускают его родительские манипуляции: здесь ты хороший, а тут ты - плохой; здесь ты мне нравишься, а тут - нет; здесь ты такой милый, а тут - гадкий.
В профессию психолог вступает со сформированной, но исключенной Тенью.
Большая часть психологов имеют глубокие душевные или эмоциональные раны, по-другому, и невозможно попасть в эту профессию. Все выдающиеся психологи и психотерапевты были исключительно травмированными людьми. Но сила профессионала заключается в том, что у него есть смелость пройти путь исцеления (через супервизии, личную и групповую терапию), накопить индивидуальный опыт трансформации состояний. И со временем уже другого поддерживать на его собственном пути исцеления. Или хотя бы рассказать, что такой путь существует.
Установить контакт и взаимодействовать с Тенью невероятно сложно: там много боли, с которой не хочется встречаться. Жить в фантазиях и иллюзиях Я-ложного выгоднее, чем пробиваться к Я-истинному. И тогда со своей Тенью человек знакомиться в профессии через клиента, за счет клиента и благодаря клиенту.
Облики Тени психолога:
- Спасатель
Знакомьтесь: фигура Спасателя
Опасно ли всех спасать? В психологии (наверное, как и в медицине) это краеугольный камень. Когда и кого можно и нужно спасать? Спасать ли того, кто об этом не просит? Лезть ли в чужую душу, забыв снять сапоги, и срочно наводить порядок, ведь еще немного - и погибнет? Для Спасателя это глупые вопросы.
- Клиент тебя сейчас просил о чем-то? - спрашивает супервизор.
- Нет! Но у него же слезы на глазах!
- И что?
- Я должен ему помочь!
- Ты не веришь, что у клиента есть силы самому себе помочь?
- Я психолог и я обязан помогать! Мы ведь служим людям!
- Ты сейчас спасательством занимаешься?
- Да нет! Я помогаю!
Спасателю не просто слышать само слова "спасать", он всегда его маскирует под "помогать", "служить", "должен".
Девиз Спасателя: "Я служу людям! Я стану для тебя самым нужным!" Что означает: "У меня не хватает сил посмотреть на свою боль и вырасти на ней, поэтому, извини, дружище, но и тебе я не дам этого сделать. Я ведь так хочу быть важным и нужным. А еще я всех спасу, даже если вы этого не хотите."
Спасателю невыносима чужая боль. Он не задумывается, что если клиент как-то дожил до их встречи, значит, есть у него силы выдерживать и справляться с тем, что внутри него. Спасатель искренне хочет сразу сделать клиенту хорошо. Сессия, завершенная на грустной ноте, - почти трагедия для Спасателя. Ведь он так и не сумел спасти, не осчастливил. Самоедство, обесценивание, иногда к этому может добавиться эмоциональная глухота. Как это ни странно, но у Спасателя может совершенно не быть эмпатии, иначе бы его просто разорвало.
- Ну, что ты чувствуешь? - допытывается Спасатель.
- Злость, - уверенно отвечает клиент.
- Тогда злись!
- Я злюсь. Я чувствую злость!
- Ну, давай, покажи ей свою злость!
- Мне что, побить заместителя мамы? Я же сказал, что чувствую злость!
- О боже, он совсем не способен проявить свою злость, - сокрушается Спасатель.
- А разве чувствовать - это не проявлять? - удивляется клиент.
И тут Спасателя осеняет, и он ставит стул.
- Бей стул, - приказывает он.
Клиент бьёт стул изо всех сил, тот чудом не разваливается.
- Все бессмысленно, - грустит Спасатель, - ты не способен выразить злость.
Это не юмореска, а реальный случай психотерапевтической работы. Спасатель боится агрессии, он теряется, когда клиента нужно легко поддержать в разворачивании агрессивных чувств, ему становится страшно.
В этот момент Спасатель встречается лицом к лицу со своей Тенью, и его выносит не просто из психотерапевтического процесса, но и из самого себя.
Спасатель живет в сплошных иллюзиях и ограничениях: надо быть добрым, сочувствующим, надо служить людям. Но идут годы, и Тень разрастается.
Именно Спасатели первыми подвергаются профессиональной деформации и выгоранию. Они отказываются принимать мир, а значит, и самих себя такими, как есть. Потому что внутри Спасателя живет израненный ребёнок - недолюбленный, недопонятый, душа которого кровоточит. И заняться ее исцелением больно и страшно: не хватает сил и энергии.
У кабинета Спасателя всегда очередь, ведь многим нравится, когда их спасают, многим нравится, когда есть тот, кто помогает сливать их личную ответственность за свою жизнь. Спасатель часто становится на чью-то сторону - в детско-родителських конфликтах принимает сторону ребенка, в отношениях между мужчиной и женщиной - в зависимости от того, к какому полу он сам принадлежит. Он - вечный адвокат угнетенных и обездоленных, такими он видит своих клиентов.
После тяжкого трудового дня Спасатель бредет домой уставший, но счастливый. Сегодня он многих спас. Правда, завтра они придут к нему снова, за новой порцией его скудной энергии. Раздавая другим свое время, энергию, знания, сочувствие, он часто забывает что-то взять в обмен.
Спасатели быстро разочаровываются, или, наоборот, до последнего не замечают, что дают себя использовать, что достойны большего и лучшего, но не могут себе этого позволить.