В истории Красноярского края был довольно лихой период, когда мы жили под бело-зелёным флагом, устраивали речные бои и чуть не потеряли весь свой золотой запас. Чем закончилась история пиратских приключений и авантюр на Енисее — в материале Александра Дьякова специально для Newslab.
Первая часть истории:
Под бело-зеленым флагом
Тем временем Красноярск с удовольствием возвращался к дореволюционной жизни. Чехи вошли в город, но не захватили его. Как и в других сибирских городах чешского восстания, власть взяло Временное сибирское правительство со столицей в Омске. Колчак возглавит его позже, а пока сибирское правительство состоит из дореволюционной интеллигенции. От Енисейской губернии в его состав входит доктор Владимир Крутовский. Формально теперь он — гражданский руководитель в Красноярске, а в военном смысле власть опирается на чехов, казаков и царских офицеров, вышедших из подполья.
Ожила свободная пресса, которая высмеивала побег большевиков, называя их аргонавтами и пиратами. Национализированное имущество постепенно возвращается бизнесу, а в городе — гуляния и восхваление чешских братьев.
Ежедневно русские с чехами проводят «файфъ-о-клокъ» — дружное чаепитие. Над Красноярском реют бело-зеленые флаги Сибирской автономии. Люди искренне уверены, что октябрьский переворот завершен, и скоро Сибирь освободит всю Россию.
Начальник Красноярского гарнизона полковник Владимир Гулидов отправляет в погоню за большевиками полковника Мальчевского — оба они выходцы из красноярского белого подполья, местные. Модест Мальчевский набирает отряд добровольцев в сто человек, они находят единственный оставшийся пароход «Отважный» и моторную лодку «Джой». В Есаулово снимают с мели пароход «Енисейск», и с таким небольшим флотом пускаются в погоню. В разграбленном Енисейске они находят оставленные, но испорченные большевиками корабли. Жители города встречают их как освободителей.
Оказалось, что Григорий Вейнбаум не взял с собой руководителя местного Совдепа Семена Иоффе. И тот, понимая, что дни его сочтены, переоделся в крестьянина, прихватил из городской казны 30 тысяч рублей и поскакал в Красноярск. Его подвела неосторожность.
В Мокрушинском Иоффе отправил кому-то телеграмму, скрутил из бланка сигарету, покурил и поскакал дальше. Крестьяне подобрали окурок, развернули бумагу и увидели подпись — «Иоффе». Успели позвонить в Казачинское, где подозрительного «крестьянина» приняли уже казаки.
Подвиг «Ангары»
Тем временем с севера шел по своим делам пароход «Ангара», капитан которого Иван Горохов имел лишь отрывочные сведения о происходящем на великой реке. В районе Ворогово он встретил флотилию большевиков. Его взяли на абордаж и заставили идти вместе на север. Причем, по воспоминаниям капитана, в его команде был венгр. И когда на палубе оказались «красные» венгры с винтовками, они шепнули своему соотечественнику — мол, «перебирайся на наш пароход, выйдем в океан, выкинем большевиков за борт и уйдём с золотом в Европу!»
Этот эпизод показывает, что у военнопленных иностранцев из Красноярска могли быть свои мотивы побега. Они легко могли предать Вейнбаума, имея численное превосходство. А золотой запас Енисейской губернии мог исчезнуть навсегда.
Капитану Горохову пришлось подчиниться. Все вместе они дошли до устья Подкаменной Тунгуски, чтобы ограбить очередную одноимённую деревню. Забрали 120 пудов сушек и 150 пар сапог. Встали на рейде в устье реки, чтобы обдумать дальнейший план. Они прошли уже половину пути к океану и теперь решали, где лучше затопить один из своих кораблей, чтобы перекрыть фарватер преследователям.
В этот момент захваченная «Ангара» улизнула от большевиков. Скрутили подсаженных им красногвардейцев и — полный ход на юг! В погоню бросилась «Обь», строча из пулемёта. Но капитан Горохов был опытнее, знал всю местную лоцию и оторвался от погони.
Очень скоро он встретил флотилию полковника Мальчевского и присоединился к ней. Теперь у правительственных войск было уже три парохода («Отважный», «Енисейск» и «Ангара») против шести большевистских.
Впрочем, у Мальчевского были военный опыт и хорошее вооружение из нескольких пушек. По сути, мирные енисейские пароходы превратились в крейсеры. А вот Вейнбаум и Марковский, убегая из Красноярска, не успели взять артиллерию. У них была только одна пушка на «Оби», но та всегда находилась под брезентом и, вероятно, была неисправна.
«Морской бой»
Большевиков догнали ранним утром 8 июля в устье уже следующей Тунгуски — Нижней. Здесь было село Монастырское, ныне — Туруханск. Ошибкой беглецов стало то, что на ночёвку они зашли в устье, и полковник Мальчевский попросту запер их там. Стоявшая первой («на шухере») «Обь» была застигнута врасплох и сразу сдалась. Пароход «Лена», который был у красных чем-то вроде флагмана, бросился на прорыв к Енисею. Но артиллерийским огнём получил две пробоины и стал «отползать» к берегу.
Следом сунулся «Орёл», но был обстрелян и тоже поспешил к земле. Стоявшие дальше «Иртыш» и «Стрела» выкидывают белые флаги и идут навстречу. Оказалось, что большевики с них уже удрали, а матросы, получившие свободу, поспешили на помощь к правительственным войскам. С «Иртыша» кричат, что золото на «Орле», а со «Стрелы» услужливо передают пулемёт, которым начинают косить большевиков, выпрыгивающих на берег.
Вейнбаум хватает ящик с деньгами, кричит соратникам, чтобы брали побольше хлеба и сбегает на берег. Соратники, забыв про хлеб, бегут за ним. Ящик с деньгами тяжёл. Добежав до первых деревьев, большевики вскрывают его и рассовывают банкноты по карманам. Выстрел шрапнели разгоняет их по тайге.
Бой окончен. На берегу 12 трупов. У правительственных войск — без потерь. В плен захвачены немногие, в том числе Тихон Марковский, его ранение не позволило ему бежать. Он молча сдается и возмущается лишь, когда из его карманов забирают 150 тысяч рублей, находя это «совершенно излишним».
Основная масса большевиков сбежала, но полковник Мальчевский иезуитски никуда не спешит. Он местный, и знает то, о чём не догадываются залётные революционеры и венгры. Таежная мошка пострашнее шрапнели. Три дня победители стоят на рейде. Три дня из леса выходят опухшие, голодные и поеденные мошкой большевики. Выходит и сдается Вейнбаум. В лесу находят лишь труп комиссарши Архиповой.
Золотой запас губернии найден на «Орле», весь, слиток к слитку!
Забытые герои
Красноярск встречал Мальчевского как героя: на пристани трубили марш, депутация дам преподнесла ему икону Божьей Матери. Полковник скромно признался, что беглецы сами сглупили — имея множество преимуществ, не воспользовались ими.
Главарей красноярских большевиков ждала разная, но одинаково жестокая участь. Комиссаршу Аду Лебедеву и главкома Тихона Марковского казаки убили сразу, как только встретили в Красноярске, посреди города.
Бывших главу Губисполкома Вейнбаума, главу города Дубровинского, а также инженера Парадовского выпросили себе чехи. Судили военно-полевым трибуналом и в октябре расстреляли где-то возле своего бронепоезда. Кстати, Дубровинский перед расстрелом пожалел, что связался с большевиками.
Город очень быстро забыл всю эту историю, хватало других сенсаций: фронтовые сводки, расстрел царя, появление Колчака. Уже через месяц восстановленные пароходы возили отдыхающих на курорты.
Под бело-зелёным флагом красноярцы прожили недолго. Прежней беззаботной дореволюционной жизни хватило ровно на полтора года, пока «братья-чехи» предательски не сбежали. В январе 1920 года в город вошла Красная Армия.
Александр Дьяков специально для интернет-газеты Newslab
По материалам: газета «Сибирская жизнь» (июнь-август 1918); газета «Свободная Сибирь» (июнь-август 1918); Гражданская война в Енисейской губернии; Дневник штабс-капитана В. Зверева.
Читайте также:
«Подсадишь на инсулин — что же я делать буду?»: как живут люди с сахарным диабетом
«Теннис, как шахматы»: тренер мировых ракеток Мирры и Эрики Андреевых раскрыла секрет их мастерства
«С первым встречным делать детей не пойдем»: женский взгляд на низкую рождаемость
«Избинг, болотинг и прочий деревнинг»: как в Сибири развивают новые способы отдыха
