Португальским инфантам трижды за короткое время (всего два поколения) предоставлялся шанс создать отдельные династии. Пусть не королевские - графские, но графство графству рознь, были среди них государства и с серьезными претензиями. Возможность выпадала в династической лотерее не совсем по тому же принципу, по которому и сама Португалия оказалась в руках младшего отпрыска Бургундского Дома Капетингов, но очень похоже. Трижды по одному и тому же шаблону и все три раза подряд, вот так совпадение, ничего не получалось.
По старому общему обычаю, что во Франции, что в королевствах южнее ее, если у некоего владетельного сеньора (или сеньоры) не было сыновей, то ему/ей наследовала дочь, как правило старшая, хотя здесь не всегда гладко выходило. Как водится, у такой генеральной наследницы всегда находились женихи, и обычно не нищие, зачастую сами наследники своих родителей. Такой выгодный брак уже в следующем поколении обещал значительное усиление дворянского дома - например, позже Бурбоны так и росли вширь. На этом фоне португальские инфанты стоят особняком, по существу у них не было ничего кроме королевской крови, небольшой свиты верных дворян и крайне ограниченных финансовых средств, между тем хорошее происхождение и рекомендации приносили свои плоды.
Начну со старшего из этих инфантов - Педру, среднего выжившего законного сына короля Саншу I Заселителя, хотя по времени развития событий, свою графиню себе в супруги Педру нашел уже вторым. Родился Педру, по-видимому, в 1187 году.
Некоторые португальские историки считают, что, поддержав своих сестер против старшего брата короля Афонсу II, Педру рассчитывал на нечто большее, чем простое соблюдение завещания покойного отца. Старший брат был болезненным книжником и законником, а вот оба младших, и Педру и Фернанду, росли воинами и в глазах некоторой части знати Педру был куда более подходящим кандидатом в короли. Кстати, нет никакого сомнения в том, что делиться с сестрами по завещанию он бы не стал, окажись сам на троне, а королевству Леон в этом пришлось бы очень солоно с таким соседом.
Но как бы то ни было, совершенно безземельный на родине принц, отправляется во враждебный его пока еще слабой родине, Леон, и лихо атакует границы Португалии с востока, в то время как еще один перебежчик, его брат-бастард Мартим Санчес бесчинствует на северной португальской границе, совершая разбойничьи рейды из Галисии. Север и центр молодого королевства были разграблены при рьяном участии братьев-предателей короля, пала даже столица Коимбра. Наконец, в 1212 году, король Кастилии Альфонсо VIII спасает своего зятя - короля Португалии (не из родственных чувств, конечно, а для соблюдения баланса, и чтобы досадить хитрому кузену королю Леона, во время битвы при Лас-Навас-де-Толоса слегка отсидевшемуся в кустах) и заключается перемирие.
Бастард Мартим остается в Леоне и как-то очень быстро идет в гору, обрастая влиянием, занимая важные должности и пользуясь полным доверием короля Альфонсо IX. А вот Педру решил попытать счастье где-либо еще, вместе с группой таких же португальских изгнанников (возвращаться на родину, во всяком случае сразу, было как-то не слишком разумно после всего) он отправляется в Марокко, где поступает на службу местному халифу Юсуфу II. Реконкиста, особенно первых своих столетий, вообще очень странный процесс. В нем нет черно-белых тонов, а многие его персонажи с обеих сторон, и мусульманской, и христианской, блистают всеми оттенками. Тот, кто с современной точки зрения должен неминуемо считаться позорным предателем, в глазах людей XIII века, еще вполне приличный сеньор.
С инфантом Педру некоторым образом связана история пяти францисканских мучеников. В 1220 году Берард из Карбио (Италия) и четверо его братьев по ордену прибывают в Марокко, где осмеливаются проповедовать христианство среди подданных халифа. Сначала францисканцев пытались просто изгнать, и халиф поручил их сопровождение до границы именно Педру, однако Берард и его соратники уклонились от встречи с людьми инфанта и продолжали проповеди (арабский язык итальянец знал). Закончилось всё тем, что Юсуф лично казнил францисканцев. Один из приближенных Педру, рыцарь Афоншу Пиреш де Арганиль вернул останки погибших монахов в португальскую Коимбру, что некоторым образом способствовала популярности Педру в христианских королевствах.
Странная история, с современной точки зрения инфанта надо бы упрекнуть за то, что он не спас единоверцев. В одном источнике, который повествует об этом событии, Педру предстает как защитник этих монахов и одновременно хронист как будто не видит ничего плохого в том, что христианский рыцарь, да еще настолько знатный, служит халифу, в то время как его единоверцы приняли венец мученичества.
В любом случае, в том же 1220 году Педру возвращается в Леон, где как раз пика своего влияния при короле достиг бастард Мартим. Инфант обрастает владениями, у него насчитывают 25 вассалов и вообще неплохо устраивается на следующие восемь лет, становясь близким придворным Альфонсо IX. В 1228 году из леонских документов исчезает имя его брата-бастарда Мартима Саншеса лейтенанта короля и королевского знаменосца. Судьба его неясна, то ли он умер в этом году, то ли был смещен с должности и скончался в неустановленный срок позже. Известно, что со своей женой Эулалией де Кастро, дочерью одного из соратников инфанта Педру он развелся, вероятно, у них был сын, которого возможно звали Родриго. И вот странное переплетение судеб - несколько позже Эулалия де Кастро некоторым образом окажется связана с владельческими претензиями инфанта Педру уже на другом краю Пиренейского полуострова.
Продолжение следует…
Приглашаю в свой телеграмм-канал:
*****
Поддержать автора: 2202 2053 7037 8017