— Это зимний сад, а не джунгли, — седая женщина в очках поджала губы.
— И вообще, что вы на мой балкон всё время смотрите? Своих дел нет? — Ваши лианы уже до моего этажа добрались! А эта жуткая подсветка по ночам? Я спать не могу!
— Завидуйте молча, Марина Викторовна. У вас там всё равно только рассада помидорная да бельё старое сохнет.
История, разделившая жильцов пятиэтажки на два непримиримых лагеря, началась с невинного увлечения Нины Петровны комнатными растениями. После смерти мужа она осталась совсем одна в двухкомнатной квартире на третьем этаже. Дети давно разъехались: дочь в Канаду, сын в Новосибирск. Внуков видела только по скайпу, да и то по праздникам.
Сначала это был обычный фикус в горшке. Потом появилась драцена, следом — несколько видов папоротника. К Новому году балкон превратился в настоящие тропики: вьющиеся растения оплетали специально установленные решётки, свисали причудливыми каскадами, а в центре композиции красовалась роскошная монстера.
— Красота какая! — восхищалась Тамара Ильинична с первого этажа, приходившая к Нине Петровне на чай. — Прямо как в ботаническом саду! — Безобразие! — фыркала Марина Викторовна, чей балкон находился прямо над зимним садом. — Развела сырость, плесень пойдёт!
Но настоящая война началась, когда Нина Петровна установила светодиодную подсветку для растений. По вечерам балкон загорался мягким фиолетовым светом, создавая, по мнению хозяйки, волшебную атмосферу. По мнению же Марины Викторовны — недопустимое безобразие.
Три недели назад. Правление ТСЖ.
— Я требую принять меры! — Марина Викторовна потрясала папкой с какими-то бумагами. — Вот, я распечатала из интернета — эти фитолампы вредны для здоровья!
— А у меня заключение от специалиста, — парировала Нина Петровна, — что моя подсветка полностью соответствует нормам.
— Господи, да чего вы всё воюете? — вздыхала председатель Алевтина Макаровна. — Живите дружно!
Но жить дружно не получалось. Марина Викторовна писала жалобы во все инстанции. Нина Петровна в долгу не оставалась — фотографировала развешанное на балконе соседки бельё и грозилась отправить снимки в жилищную инспекцию.
А потом в конфликт неожиданно вмешался новый сосед со второго этажа — молодой программист Дмитрий.
— Нина Петровна, а может, я вам помогу с автоматизацией? — предложил он однажды утром. — Поставим умное освещение, датчики влажности... — Вот ещё! — вмешалась проходившая мимо Марина Викторовна. — Теперь ещё и робототехнику разводить?
Но Нина Петровна неожиданно согласилась. И тут началось такое, чего не ожидал никто.
Дмитрий приходил каждый вечер после работы, устанавливал какие-то приборы, протягивал провода. Нина Петровна поила его чаем с пирожками и рассказывала о муже — инженере-изобретателе, работавшем когда-то на секретном заводе.
— Знаете, Дима, а ведь Петя мой тоже всё мечтал что-то этакое создать... — она украдкой вытирала слезу. — Да всё времени не хватало. А потом... потом уже и здоровья не стало.
Марина Викторовна наблюдала за происходящим с нарастающей тревогой. Её что-то беспокоило в этом молодом соседе, что-то казалось странно знакомым...
А через неделю грянул гром.
— Вы что же это делаете? — Марина Викторовна ворвалась в квартиру Нины Петровны без стука. — Да как вы могли?!
— О чём вы? — Нина Петровна растерянно поправила очки. — О нём! — соседка ткнула пальцем в сторону Дмитрия, который как раз настраивал очередной датчик. — Вы знаете, кто он такой?
В комнате повисла тяжёлая тишина. Дмитрий медленно опустил руки с инструментами.
— Это сын Петра Николаевича! — выпалила Марина Викторовна. — Ваш... ваш пасынок!
Нина Петровна побледнела и опустилась на стул: — Что за глупости вы говорите... — Глупости? — Марина Викторовна торжествующе усмехнулась. — А я всё гадала, почему он мне знакомым кажется! Точная копия вашего Петра в молодости. Только он вам не об этом рассказал, верно?
Дмитрий встал: — Да, это правда. Я сын Петра Николаевича... от первого брака.
Тридцать лет назад. НИИ "Спецприбор".
— Нина, прости... — Пётр нервно курил в коридоре института. — Я должен был рассказать раньше. У меня есть сын. Мы с его матерью давно развелись, он совсем маленький был... — И ты молчал? Все эти годы? — Я... я боялся тебя потерять.
В тот вечер они впервые серьёзно поссорились. Но Нина простила, приняла, даже пыталась наладить отношения с мальчиком. Только тот наотрез отказывался общаться с новой семьёй отца.
***
— Зачем вы приехали? — Нина Петровна сжала подлокотники кресла. — Решили старые счёты свести?
— Нет, — Дмитрий покачал головой. — Я хотел... хотел понять. Отец перед смертью всё говорил о каком-то изобретении. О чертежах, которые передал вам на хранение. Я подумал...
— Ах вот оно что! — Марина Викторовна всплеснула руками. — Чертежи! Все тогда только об этом и шептались. Говорили, Пётр Николаевич что-то революционное разработал, но запатентовать не успел...
— Замолчите! — вдруг резко оборвала её Нина Петровна. — Не смейте! Это не ваше дело!
Но остановить поток слов было уже невозможно. История, которую много лет пытались забыть, выплеснулась наружу.
Двадцать пять лет назад. Тот же институт.
— Ты не понимаешь, Ниночка! — горячился Пётр. — Это прорыв! Такого ещё никто не делал! Нужно только доработать, испытать... — А жить на что? У нас дети, ипотека! — Я всё продумал. Возьму кредит, оборудую лабораторию...
— Нет! — она была непреклонна. — Никаких кредитов. Хватит авантюр.
Он обиделся тогда, впервые не послушал. Взял кредит, уволился с работы... А через год попал в больницу с инфарктом. Изобретение осталось незаконченным, чертежи пылились в старой папке.
***
— Где они? — тихо спросил Дмитрий. — Чертежи?
— Нет никаких чертежей, — Нина Петровна встала. — Я всё сожгла. После его смерти.
— Как... как вы могли?
— Могла! — она вдруг расплакалась. — Эти проклятые чертежи отняли у меня мужа! Он только о них и думал, ночами не спал, здоровье угробил! А вы... вы где были, когда он в больнице лежал? Когда в долгах погряз?
Дмитрий побледнел: — Я не знал... Мне никто не сказал...
— Интересно девки пляшут! — вдруг раздался голос с лестничной клетки. В дверях стояла Тамара Ильинична. — А я-то всё гадала, чего наш программист каждый вечер к Нине шастает. Думала, может, роман у них...
За её спиной уже собирались другие жильцы — конфликт на третьем этаже никого не оставил равнодушным.
— Какой там роман! — фыркнула Марина Викторовна. — Тут похлеще история! Помните, год назад к нам комиссия приходила? Интересовались, не занимается ли кто в доме незаконным предпринимательством? Это я вызвала. Думала, Нина Петровна цветочный бизнес на балконе развела. А она, оказывается...
— А вы, Марина Викторовна, всё никак не успокоитесь? — послышался старческий голос сверху. На площадку выползла баба Клава с пятого этажа. — Забыли, как сами двадцать лет назад скандал устроили? Когда ваш муж...
— Молчите! — Марина Викторовна подскочила как ужаленная. — Не смейте!
Но было поздно. История за историей, тайна за тайной — всё, что десятилетиями копилось в стенах старой пятиэтажки, вдруг прорвалось наружу.
— А помните, как Тамара Ильинична от первого мужа ушла? — пропищала баба Клава. — Тоже ведь из-за изобретения! Он ей все деньги на какой-то вечный двигатель спустил...
— Зато я хоть пыталась что-то в жизни сделать! — огрызнулась Тамара Ильинична. — Не то что некоторые — всю жизнь в склоках да сплетнях... — Тихо! — вдруг громко сказала Нина Петровна. — Тихо все!
Она медленно подошла к балкону, включила новую систему освещения. Разноцветные огоньки мягко замерцали среди листвы, создавая удивительную, почти волшебную атмосферу.
— Знаете, почему я развела здесь этот сад? — её голос дрожал. — Петя перед смертью всё говорил о каком-то эко-городе будущего. Где технологии и природа будут вместе. Где люди не станут враждовать из-за ерунды... — она повернулась к Дмитрию. — Я солгала. Чертежи не сжигала.
Нина Петровна подошла к старому серванту, достала с верхней полки пожелтевшую папку: — Вот. Всё здесь. Я берегла... Думала, может, когда-нибудь...
Дмитрий осторожно взял папку, открыл её. Внутри лежали чертежи, исписанные мелким почерком страницы, какие-то расчёты.
— Система автономного эко-жилья, — прошептал он, вглядываясь в схемы. — Боже мой... Это же именно то, чем я сейчас занимаюсь в своей компании! Мы разрабатываем "умные" теплицы, системы озеленения для городских квартир...
— Как в воду глядел твой отец, — тихо сказала Нина Петровна. — Он всегда говорил: "Придёт время, когда каждый балкон станет маленьким оазисом..."
Марина Викторовна вдруг всхлипнула: — А я ведь помню, как Пётр Николаевич эти чертежи рисовал. Он часто ко мне забегал — то калькулятор одолжить, то бумагу... Мой Василий тогда жив был, они вместе обсуждали... — она достала платок, промокнула глаза. — Господи, да что ж мы все делаем? Собачимся, как звери, а жизнь проходит...
— И я грешна, — вздохнула Тамара Ильинична. — Всё на своём муже помешанном крест поставила, а он, может, тоже что-то важное придумать пытался...
Баба Клава, опираясь на палочку, подковыляла к балкону: — А ведь красота какая! Прямо как в том парке, где мы с покойным Степаном познакомились...
Нина Петровна подошла к Дмитрию: — Прости меня. Я должна была найти тебя раньше, рассказать... Но всё боялась бередить старые раны.
— Это вы меня простите, — он сжал её руку. — Я ведь как узнал, что отец умер, так всё детские обиды вспомнил. Думал, вы у меня отца отняли... А потом увидел объявление о сдаче квартиры в этом доме, решил... решил разобраться. А когда увидел ваш балкон, этот сад... — он запнулся. — Всё так совпало. Я ведь правда системами автоматизации для домашних оранжерей занимаюсь.
— Погодите-ка, — вдруг встрепенулась Тамара Ильинична. — Так может, нам всем вместе?.. У меня на первом этаже светлая лоджия пустует, у Марины Викторовны балкон просторный...
— А у меня голуби на крыше живут, — подхватила баба Клава. — Можно и для них уголок сделать, экологичный...
Марина Викторовна смущённо кашлянула: — У меня, если честно, давно мечта была... Розарий маленький. Только я всё боялась, что соседи скажут...
Дмитрий улыбнулся: — Знаете, а ведь это отличная идея! Можно создать целую систему связанных зимних садов. С умным поливом, освещением... Я как раз искал площадку для тестирования нового проекта.
— Вот и славно! — Нина Петровна вытерла слёзы. — Пойдёмте чай пить. У меня как раз пирог с яблоками испёкся.
Когда все шумно двинулись на кухню, она задержалась на секунду у балкона. В свете разноцветных фитоламп листья монстеры отбрасывали причудливые тени на стену. Где-то среди зелени прятался маленький датчик, мигая красным огоньком.
— Видишь, Петенька, — прошептала она. — Всё сбывается. Твой сад, твои идеи... Они живут.
Полгода спустя.
Жильцы дома № 15 по улице Строителей с гордостью показывают любопытным прохожим свои балконы. Каждый этаж — как маленький оазис: у Нины Петровны буйствуют тропические растения, у Марины Викторовны благоухает розарий, на первом этаже у Тамары Ильиничны зреют экзотические фрукты...
А в квартире Дмитрия, куда он недавно переехал, на стене висит старая фотография: молодой мужчина в очках что-то увлечённо рисует на листе бумаги. Рядом — первый патент на "Систему автономного эко-жилья", где среди авторов значатся две фамилии: "Д. П. Соколов, П. Н. Соколов".
Говорят, их "умные сады" уже заинтересовали крупных застройщиков. А началось всё с обычного балкона в старой пятиэтажке, который стал не яблоком раздора, а мостиком, соединившим разорванные нити прошлого и настоящего.