Рамиз уехал на родину, но Любаша всё равно решила отправиться на рынок — вдруг удастся договориться с кем-нибудь о работе. Едва она подошла к складам, где каждое утро собирались хозяева товара, к ней подлетел Арсен — тот самый, который когда-то пригласил её на рынок, а потом не дал ей место. Любаша не держала на него зла. У рынка свои законы: новичков проверяют на характер, и случайные люди здесь не задерживаются.
— Любаша, помидоры Ташкент возьмёшь? Шесть ящиков?
— Возьму! Только я одна, без Рамиза.
— А что, разве без Рамиза не справишься? — Арсен подмигнул и велел племяннику тащить ящики к Любиному прилавку. Место, где они раньше торговали с Рамизом, теперь стало Любино.
Помидоры действительно оказались отменные. Плотные, мясистые, с тёмно-зелёными зёрнышками внутри. Любаша не удержалась — ополоснула водой из полторашки, нарезала на дольки, покупателям давала попробовать и сама ела. Люди становились за свежими овощами к ней в очередь — видели, что сама ест, значит, и вправду вкусные, без нитратов.
Навар с томатов получился хороший, даже цену снижать не пришлось. Как выставила Любаша 7 рублей — так последний килограмм по этой стоимости и продала.
На рынке же как: если хозяин даёт товар на реализацию, он называет сумму, которую ему вечером продавец отдать должен, всё, что сверху, идёт в карман продавцу и называется навар. Поэтому, если торговец набрал нужную сумму, он может снизить цену хоть вдвое — и всё равно останется в плюсе.
Ссылка на начало истории внизу страницы
Вечером приехал Арсен за выручкой, сказал, что завтра к помидорам поставит кабачки и бананы. Не один Арсен стал давать Любаше товар на реализацию, другие хозяева тоже признали Любу за свою и спокойно давали ей фрукты и овощи.
Любаша настолько поверила в себя, что решилась сама закупить товар на свои кровные, скопленные работой на рынке, денежки. Тут-то базар и показал ей свои волчьи зубы.
Седьмого марта, перед самым Женским днём, купила Любаша у оптовиков семь ящиков красных больших яблок по 5 рублей за килограмм. Фрукты на вид были до того хороши, что так и хотелось укусить их за душистый бок.
Любаша уже мысленно подсчитывала барыш, но тут судьба-злодейка сыграла с ней злую шутку. И не одну, а целых две.
Выход без выхода
Сначала Любаша обнаружила, что под картинно красивым верхним слоем, скрывались плоды мелкие и пятнистые. И так было во всех ящиках. Затем, как назло, из Киргизии приехало множество машин с яблоками — свежими и сочными. Ими торговали по три и даже по два рубля, в то время как она закупила свои битые яблоки по пять рублей.
Любаша кусала губы от досады, понимая, что потеряла все свои деньги. Ведь у неё не было склада, чтобы даже просто оставить товар на ночь. И муж, как назло, ушёл на работу на сутки, а самой Любаше семь ящиков с фруктами домой не отволочь.
К обеду Любаша продала всего три килограмма. Денег было жалко до отчаяния. Нужно было что-то срочно придумать — или продать яблоки подешёвке, за сколько возьмут, чтобы хоть часть денег вернуть (это был самый реальный выход), или бросить всё, вернуться домой и больше никогда не заниматься торговлей (самый желанный выход).
Любаша вспомнила услышанную недавно в телепередаче фразу, что из любой ситуации всегда должно быть по крайней мере три выхода, потому что когда выходов только два — это выход без выхода, должен быть третий — гениальный.
Лайла
Рядом с Любашей торговала семечками узбекская девочка. Звали её Лайла. Лайле было семнадцать, но она уже два года была женой Мехмета. Лайла рассказывала Любаше, что первый раз увидела своего мужа, когда тот пришёл к её родителям свататься. Отец дал добро.
— Неужели тебя даже не спросили, хочешь ли ты замуж? — удивлялась Любаша.
— Почему, спросили, — отвечала Лайла.
— И что же ты? Сразу закричала «да-да-да»? — смеялась Любаша.
— Ну что ты! — краснела Лейла. — Я просто кивнула.
Год назад Мехмет приехал в Россию помогать дяде торговать специями и орехами и взял с собой Лайлу. Лайла ловко крутила кульки из плотной бумаги своими чёрными от шелухи пальчиками и высыпала в них из хрустального стаканчика семечки.
Стаканчик действительно был хрустальным, но не для красоты, как догадалась Люба, а из-за толстого стекла и вдавленного дна — поэтому снаружи он казался большим, а изнутри был совсем маленьким. Кстати, навар с мешка семечек выходил ничуть не меньше, чем у Любы с нескольких ящиков фруктов.
Любаша попросила Лайлу приглядеть за товаром, а сама отправилась за ворота рынка, в надежде встретить тех оптовиков, у которых она купила яблоки. Может, удастся их пристыдить — вернуть фрукты и забрать свои деньги.
Оптовиков не было. Снег, грязный и изрытый колёсами тяжёлых грузовиков, застыл неровными колеями. Серое злое небо ничуть не напоминало о приходе весны. Никакого приближения женского праздника Люба не чувствовала и ни какая добрая фея не спросила у неё:
— Чем помочь тебе, девица?
Абхазы
На площади Люба заметила крытый грузовик, полный мимозы. Жёлтые ветки были разбросаны по земле, двое утомлённых абхазцев пытались продавать свой товар. Вокруг толпились люди.
Люба сразу заметила, что некоторые покупатели крадут цветы. Пожилые женщины брали охапки мимозы и незаметно прятали их в сумки. Абхазцы были слишком уставшими, чтобы заметить это.
Не раздумывая, Люба подошла к ним и предложила свою помощь. Сначала мужчины колебались, но затем согласились.
Старший сказал, что заплатит Любе двадцать рублей за работу. Она согласилась, хотя сумма была смешная за такое количество товара. Любаша никогда прежде не продавала цветы, особенно мимозу, свою любимую.
Любаша быстро привела в порядок прилавок и организовала очередь. Наглые тётки смекнули, что холява закончилась и ретировались.
До прихода Любы веточки мимозы продавали по две-три штуки за рубль.
Любаша отправила одного из абхазцев в магазин за целлофаном и лентами, красиво оформила букеты и стала продавать их по три, пять, а самые роскошные — по десять рублей за штуку.
Абхазцы пристально наблюдали за Любашей, подозревая, что она может их обмануть и украсть деньги. Они поставили картонную коробку и велели складывать туда выручку. Как только в коробку попадали крупные купюры, кто-нибудь из мужчин быстро забирал её и прятал за пазухой.
Толпа покупателей увеличивалась с каждой минутой. Машин с цветами больше не было, и Любаша еле успевала делать букеты и продавать их одновременно. Она почувствовала усталость и вспомнила, что весь день ничего не ела. Абхазы пристально наблюдали за процессом и попивали чачу.
«Лучше бы помогли нарезать ленты», — подумала Любаша с обидой. Она попыталась выторговать себе более высокую зарплату, но безуспешно. К сожалению, среди покупателей не было никого, кому бы она могла подарить букет просто так, без оплаты. Любаша хотела спрятать хотя бы несколько купюр, но боялась, что не сможет сделать это незаметно.
Молодая покупательница ободряюще улыбнулась замешкавшейся со сдачей продавщице. Любаша решила воспользоваться моментом и обратилась к ней, прошептав: «Девушка, мне платят слишком мало за мою работу. Можете незаметно передать мне деньги?».
Молодая женщина спокойно положила десять рублей в валенок продавщицы. Любаша была удивлена, ведь девушка сделала это, даже не моргнув глазом. Более того, она поделилась с другими покупателями историей о том, как бесчувственные и жадные южане обманывают доверчивых русских женщин.
В очереди было много мужчин. Любаша испугалась, что возмущённые, они могут перевернуть фургон. Возможно, это было частью их плана. Однако после обсуждения ситуации покупатели решили отомстить по-своему. Они начали придумывать разные способы незаметно передать Любаше деньги.
Народ хитрил: одни интересовались у продавцов, откуда товар и есть ли на него документы, чтобы отвлечь внимание, а другие незаметно совали деньги куда придётся — в валенки, под резинки рукавов куртки или за воротник, лишь бы остаться незамеченными.
Покупатель, купивший букет, передавал информацию о ситуации по цепочке, и жалостливый русский народ объединился. Кроме того, многие мужчины в очереди были навеселе и поэтому щедры. Валенки и рукава куртки уже были полны денег, и люди продолжали совать их Любаше.
Больше всего в этот момент Люба боялась, что кто-нибудь из абхазов приобнимет её, и хруст купюр выдаст её секрет. Но, к счастью, они оказались нелюбвеобильными.
Люба и рада была бы остановить покупателей, но не могла же она крикнуть: «Перестаньте совать мне деньги».
Количество покупателей уменьшалось, и рынок постепенно пустел. Однако цветов оставалось ещё много. Тогда абхазы предложили Любе отправиться в центр города к ЦУМу, чтобы там продать цветы. Внезапно она вспомнила о своих ящиках с яблоками и, схватив одного из абхазов за руку, поспешила вместе с ним к Лайле.
Прилавки были уже совсем пустые, только Лайла с семечками и ящики с Любашиными яблоками. Абхаз быстро перетаскал фрукты к себе в грузовик и вся троица поехала на центральную площадь.
Абхазы и Люба встали у универмага, поставили стол и разложили на нём букеты и яблоки. Сумерки опускались, и в свете фонарей плоды выглядели гораздо лучше, пятна стали незаметны.
Народ шёл с работы, и многие не успели купить цветы и фрукты. Любаша быстро распродала все яблоки по 10 рублей за кило. Один мужчина даже уговорил продать её те яблоки, которые она отложила домой, рассмотрев пакет под столом.
Мимоза закончилась. Абхазы сказали, что будут пересчитывать выручку, и если что-то не так, то они с Любой разберутся. Люба струхнула. Может, она могла бы убежать, но не успела сообразить и стояла, ни жива, ни мертва.
Наконец хозяева мимозы вернулись. На их лбах выступили капли пота, но глаза светились радостью.
— Золотая моя, — почти пропел старший абхазец, — за всё время, что мы продавали мимозу, мы впервые получили столько прибыли! В два раза больше, чем обычно. Прости, что мы тебе не верили…
Кавказец поднёс Любину руку к губам и поцеловал её. И дал Любаше не двадцать, а двести рублей. Любаша с трудом сдерживала слёзы радости и смущения. Плакать она не могла себе позволить, так как абхаз мог обнять её, чтобы утешить, и тогда бы хрустнули купюры под курткой…
Они тепло простились, и Люба осталась одна. Женщина села на скамейку и всё-таки разрыдалась — от напряжения, усталости и страха. Успокоившись достала кучу мятых купюр из валенка и пошла к ближайшему киоску, чтобы купить детям гостинцев. Скупила там все шоколадки, какие были, получился целый пакет, и отправилась домой.
Дети не спали. Они, как галчата, налетели на сладости, а Люба прошла в комнату и наконец-то начала раздеваться. Деньги потоком хлынули из расстёгнутой куртки, листопадом падали из перевёрнутых валенок. Люба сгребла все купюры в кучу и запустила в них руки.
***
Любаша ещё несколько лет торговала на рынке, но со временем покупателей становилось всё меньше, потому что люди стали покупать продукты в ближайших открывшихся супермаркетах, где цены были ниже.
Зарплата учителей наконец-то выросла, и Любаша стала классным руководителем у пятиклашек. Она часто говорила своим ученикам: «Безвыходных ситуаций не бывает, из любой ситуации можно найти как минимум три выхода».