Bene placito (По доброй воле)
11. Тихий омут
Лиса смотрела, как банда уходит – без неё. Оборотни подволакивали раненные – её когтями – ноги и лапы, шипели от боли. Кому-то было проще идти человеком, кому-то – волком. Невредимым остался только Серый, который сейчас тащил на себе троих.
Перед глазами встала картина , как оборотня швыряли на дверь и Тень, и баба Шура, и она сама. Ведьма потупила глаза. Нет, вряд ли невредимый.
Что, так и уйдут? Не отомстят, не разорвут, даже не... не изругают?
Одиночество подкатило к горлу горьким комком, Лиса с трудом сглотнула. Вспомнила горячие стычки, когда она, по мнению оборотней, делала глупость или что-то опасное для всех. Они прощали её выходки и выпады. Всегда прощали.
Стало страшно. Беспросветно, безвыходно.
Лиса подняла голову и впилась взглядом в конец улицы.
Вот она, банда. Скоро совсем скроется за углом. Ну же!..
Никто не оглянулся.
Лиса медленно повернулась к дому. Что там баба Шура говорила? Зайти к ней?.. Мысли плыли тягуче и безнадёжно.
Навстречу из окон и стен пополз подозрительный туман, ведьма инстиктивно вскинула руки и поставила щит. Очнулась, вгляделась в тьму за ним, охнула.
Ну что ж. Одна за всех. Так, наверное, лучше...
Оборотни шли по проулку между домами – как в каньоне. Запрыгнуть на крышу сил не было ни у кого.
Сзади что-то защёлкало, загудело, рухнула одинокая молния, потрещал и затих огонь.Тонко противно завыло.
Братья раздражённо переглянулись. Опять дурацкие ведьминские штучки.
Серый легко толкнул Ину в бок и кивнул на дорогу. Впереди бежали три серебряные тени, две то и дело вставали крестом, третья показывала вправо, в арку.
Оборотни прищурились: звериный глаз ясно видел сине-золотое сияние вокруг проёма. Ну уж дудки, серебряные вы наши! Кто бы вас ни послал!
— Беги-и-те-е!
Дальний крик Лисы – будто они за километр ушли.
Банда невольно оглянулась.
Лиса стояла там же, на детской площадке. Вытянув руки, держала тонкую сферу высотой до крыш. По ту сторону из земли, окон, крыши вылезали и бились о сферу Пожиратели проклятых. Серый невольно откачнулся. Это пострашнее чёрных магов и умертвий!
— Чернота и бестии! — Ину рванулся назад и брат едва успел его схватить.
— Ину! Ты ей только обуза! Оборотни не умеют колдовать!
— Я умею!
— Вот и уведи остальных! Помоги ей!
Ину гневно оглянулся. И тут, будто их страх помог Пожирателям, те пробили щит и волна накатилась на Лису.
Оборотни разом крикнули.
Как в страшном сне, ноги двигались медленно-медленно, а из месива выметнулись десятки кривых рук, мгновенно удлинились и швырнули банду влево.
Серый краем глаза успел заметить другую арку и красно-серебряные отблески вокруг. Засвистело в ушах, желудок подкатил к горлу, пролетели вверх канделябры – и оборотни с грохотом рухнули на камни.
Несколько секунд никто не двигался.
Потом Серый встал на четвереньки, потряс головой, перекинулся в волка сначала лапами, потом всем телом. Перестал качаться и оглянулся.
Это был тот самый зал, из его видения у бабки. Они упали рядом с жертвенным столом – чуть-чуть не вписались головами в острые углы. Серого передёрнуло: было бы готовое приношение.
Ину лежал без движения, остальные кто хлопал глазами, кто, как Серый, тряс головой на четвереньках.
Старший оборотень тряхнул Ину, тот очнулся, но открылась рана на плече. Или она в полёте открылась?..
— Лиса?.. — Ину всё пытался сесть и валился на спину.
— Не знаю. — Серый поднял голову, пытаясь рассмотреть потолок.
Потолка не было. Канделябров тоже. А они помогли бы рассмотреть что-нибудь в этой бесконечной тьме. Хотя какая разница? Им сейчас по стенам не бегать. Главное, чтобы та дверь не открывалась. Серый рывком оглянулся в угол.
— Ты что? — Ину полулежал на локте и требовательно поднял брови.
— Да привиделось...
Сверху зашумело, появилась яркая точка. Серый содрал сразу четыре плаща с оборотней, кто был спиной вверх, и бросил к столу. На них тут же рухнула Лиса.
Открыла глаза, застонала, перевернулась. Погладила кожу плащей. Сказала в никуда:
— Будто знали, что это я падаю.
— Ну а кто ещё? — Буркнул Серый и подошел поближе. Лиса протестующе вскинула руку. Оборотень запнулся и встал.
Девушка наклонила голову, волосы завесили всё лицо.
— Ты ранена? Расшиблась?
— Нет. Мало сил. А ты к бабе Шуре почему не хотел?
Серый развёл лапы.
— Потому.
Лиса медленно огляделась, кивнула и ушла в другой угол, свернулась под своим плащом спиной ко всем.
Серый подумал невпопад: "А предки знали, в чём ходить! И падать на плащ удобно, и от огня-воды бережёт, и, вон, укрыться всегда есть чем".
Он поднял плащи и раздал друзьям.
Так и лежали: Лиса калачиком в одном углу, оборотни, иногда поглядывая на неё, – в другом.
* * *
Время шло? Или стояло? Что-то надо было делать.
Серый заглянул в памятный угол. Никаких дверей. Хорошо.
Обошёл, ощупал, просканировал бытовой магией стены – и напрягся: вообще никаких дверей.
Шипя, поднялся Ину, тоже сделал круг. Потом осмотрел весь жертвенник и камни под ним.
— Ни входа, ни выхода.
— Или хорошо закрыты.
— Да.
Ину снова лег рядом с остальными.
Серый опустил руки в карманы своего плаща... вздрогнул, застыл. Потом резко направился к Лисе.
Оборотни подняли головы.
— Лис. У меня тут это... ты их возьми, твои ведь.
Ведьма медленно села и повернулась к Серому.
Ахнула.
Серый протягивал ей обоими руками Буку и Баку.
— Ой! Я забыла о вас! Как же так?! Простите меня, простите!..
Лиса суетливо обнимала хранителей, гладила, прижимала к себе.
Подняла на Серого засиявшие глаза:
— А Баку-то откуда? Он же дома был?
— Я подумал... гхм... Мы в путь собирались, а у тебя столько всякого было... ну... чтоб кошмары не снились, в общем. И пару моментов от нас с Букой покажет. Вот.
Серый смущённо развернулся и пошёл к оборотням. Спина напряглась под взглядом Лисы. Вперёд он вообще боялся смотреть. Но парни не стали ничего спрашивать, только у Ину шёпотом вырвалось:
— Брат, и ты?..
Но Серый сделал вид, что не слышал. Он не знал, как отвечать.
В полудрёме, стонах и открывающихся ранах прошло – или простояло? — ещё несколько часов. Оборотни, косясь на жертвенник, зашили друг другу порезы, вправили пару вывихов и сломанных костей. Было трудно ловить кровь, но они смогли – и ни капли не пролилось на пол. А то мало ли, какие тут чары.
Лиса в своём углу то дремала, то шёпотом говорила с хранителями. Похоже, у неё и правда не было ни ран, ни переломов.
— Перекусим? — Ину вытащил из рюкзака один из пакетов с пирогами. Серого замутило.
— Я бы не стал.
— Ну ты и не ешь, нам больше достанется! — парни оживились и повеселели при виде еды.
— И вам не дам! — Серый скрипнул зубами.
Ину замер с поднятым пакетом. Потом аккуратно его поставил и размеренно спросил:
— Почему?
— Потому. Что. Баба Шура – умертвие. Я видел, Бука видел. — Серого передёрнуло, парни присвистнули. Ину продолжал смотреть на брата.
— А если морок?..
— Нет. Я бы хотел, чтоб морок... Но это правда было. Сначала меня закинуло сюда и бабка что-то сказала про то, что мы оплатили проход. А потом, когда она лисину юбку чистила, – меня не видела, а я видел – умертвием вышла! И перья твои собирала и нумеровала!
Ину застонал.
— Серый, ну ты опять? Это уже мания какая-то! Здесь тоже каждый волос искать будешь? А умертвий не существует.
Парни заворчали, кто-то прыснул.
— Да?! А немощные бабушки, которых иномировые Тени боятся, – существуют? И не её ли Пожиратели, как охотничьи гончие, нас сюда загнали?..
Серый повернулся к ним спиной.
— Лиса! — голос гулко заметался по стенам и колоннам. — Лис, я думаю, для тебя это тоже важно. Посмотри, пожалуйста, сон, который Баку покажет. И, если можно, я прошу помощи. Именно я. У меня таких знаний нет. Что с этим делать?
Серый твердо решил: предательница она там или нет, а выбираться отсюда надо. Любая помощь годится.
В углу поднялась голова, кивнула, снова опустилась.
Серый сел среди лап и стал ждать. На парней он не смотрел.
Лиса шла в тумане. Будто не шла, а стояла, а мимо проходили голые деревья, ощеренные псы, застывшие смерчи. Появился пустой берег озера. Вода отражала ветви и – опять туман.
На валуне около берега сидел толстый японский божок, такой, как в детстве стоял на полке. Длинные уши спускались на плечи.
Лиса заглянула в прищуренные глазки.
— Баку?..
— Верно.
— А почему ты такой?
— Во сне могу выглядеть как хочу. Для тебя сегодня – так. Садись.
Из озера поднялся ещё один камень. Лиса хотела было попробовать воду ногой, но остановилась и просто перепрыгнула на камень. Неизвестно ещё, что за вода. Даже во сне.
— Озеро памяти. — отозвался на мысль бог. — Не вода.
— Я так и подумала. Память Серого?..
— Моё озеро. Там много таких, как Серый. Он просил показать его воспоминаеия. Я покажу. Его и Буки.
Медленный голос тихим эхом ходил по озеру. Можно было сидеть так часами. Или даже вечность.
— Я и сижу.
Лиса вдыхала молчание и спокойствие.
Страх бродил где-то в груди. Потом Лиса выпустила его на камень. Страх стоял напротив неё – маленький, склизлый, дрожащий. Больше всего он напоминал гусеницу. Лиса рассматривала его, а он жался и норовил заползти в выбоины.
— Баку. А все страхи на самом деле такие?
— Если не кормить – все.
— А если кормить, значит, – больше.
— И съесть многое могут. И места много в душе занимают.
Лиса подняла руку, но почему-то не могла его прихлопнуть. Только махнула в сторону берега.
Страх неожиданно далеко прыгнул – и растворился в тумане.
— Значит, воспоминания Серого и Буки?..
— И твоей мамы. Она умертвие тоже видела.
— Мда. Хорошо, что страх уже ушёл.
— Он никогда не уходит. Он ждёт тебя там. И вы можете подружиться.
— Как это?.. Зачем?
— Предупреждать. Вспоминать. Подмечать. Он хороший шпион. И он умеет звать на помощь.
— А я нет.
— А ты нет. Смотри.
Времени над озером не было. Только память.
Лиса иногда выныривала из глубины, боролась с волнами ужаса, забиралась на камень.
— Баку. Как же так? Не может быть, чтоб баба Шура...
— Так она же из ваших. Сколько лет она – чёрная ведьма. Или столетий. Какой ещё она должна быть?
Лиса вспомнила добрые морщинки, заскорузлые руки. Они всегда что-то делали. Травяные настои, примочки на раны, кашу для роста сил, пироги...
С мясом.
Ведьма затравленно оглянулась. Озеро было таким же, деревья стояли неподвижно. Ни шороха. Ни плеска.
— А если она на наш след ведьм наведёт? Чёрных магов?
— Хуже, если сама по нему пойдёт. Смотри дальше.
И Лису опять накрывала волна памяти.
Серый поглядывал на комок под плащом.
Лиса вздрагивала, стонала, иногда вскрикивала.
Оборотень вспомнил собственный ужас, поморщился. Вот он балбес! Лучше времени не нашёл, чтобы показывать это!
Серый подошёл к Лисе, встретился глазами с Букой. Тот сидел несчастный, нахохленный. Баку не было видно.
— Эх, ладно. Верить – так верить.
Оборотень плюхнулся у стены и взял Лису на руки.
— Ну-ну... это только картинки... сейчас уже всё хорошо... и будет хорошо...
Бука подполз и притулился у мохнатого колена.
Лиса сидела на камне. Грудь ходила ходуном, голова - кругом. Ещё один нырок? Выдержит?
Бог напротив ответил:
— Надо. Быстро надо. Тебя на берегу ждут.
— Кто? Страх?
— Твои.
Лиса кивнула и нырнула.
Только на границе сознания трепыхалась мысль: "А кто теперь мои?"
Нырок. Камень. Нырок. Камень.
Смотри, не отводи глаза.
"Я чёрная, чёрная. Я могу. Мы сами так делаем".
— Твоя чёрная сейчас в Университете правит.
" А я тогда кто?.."
Нырок.
Камень.
Не хватает дыхания. Всё? Скажи, что всё?
— Всё.
Божок начал растворяться. Туман в голове медленно раскачивался.
Лиса открыла глаза и долго лежала, успокаивая дыхание.
С бабой Шурой шутки плохи. А враждовать - это сразу в гроб ложиться.
А может, задобрить её чем нибудь?..
— Кем-нибудь. — послышалось из тумана.
А потом туман ушёл.
Голове стало неудобно, что-то жёсткое торчало под ребром. Лиса повернула голову и встретилась взглядом с Серым. Почувствовала его руки, локоть под затылком. Открыла рот. Закрыла.
После сна про умертвие двигаться не хотелось. Ну и пусть. Лиса поудобнее устроилась на костлявых лапах и стала смотреть вверх.
По стенам шуршал шёпот. Ину прислонил голову к стене, стало лучше слышно. Голоса Лисы и Серого.
— Раны зашили?
— Как смогли.
— Я помогу?..
— Нет.
Молчание.
— Парням нужно время. Мне нужно время. Ты же, вроде, была особенная. Не такая, как эти ведьмы. Мы тебе верили. А потом бац – и командуешь, как рабами, в слуги берёшь.
— Да я не...
— Это предательство, понимаешь? Особенно Ину, с его идеей всех освободить. Ну ладно, когда перебила всех – это была Тень, тут базара нет. А до этого?
Снова молчание.
— А потом этот договор с архангелом. Ты же сдала нас. Светлым! Всех. И ничего не сказала. Мы кто тут? Стулья, куры? Нас продавать можно, на услуги обменивать?
Всхлип. Молчание.
— Как он у тебя вообще такое обещание взял? Угрожал?
— Нет. Я просто думала, что только за себя говорю.
— Обманул?! А говорят, мы нечисть. А они – чисть, значит. Чистее некуда.
— Да не. Я сама сглупила. Слишком самоуверенная была... и... ты только не говори парням!.. я там в церкви боялась до икоты.
— Ха. Да знаем мы. Учуяли сразу, как вышла.
— И Светлые – они же не добрые. Они и злые тоже.
— Как это? Они ж Силы добра и всё такое?..
— А что творят?
— Ну.. э... "ради добра" же?
— Нет. Вот мы — тёмные. Нечисть. Сами выбрали, или в поздние времена такими народились. А ангелы с архангелами были созданы до добра и зла. До, понимаешь? Они и то, и другое!
— Не понял. Как люди, что ли?
— Не. Люди как раз и завели шарманку "добро-зло". И выбор, и наказания-награды, и страдания-счастье и вот это всё. А ангелы – они всё сразу и они... как бы сказать... не различают. Им всё – добро, что по божьему приказу.
— Сложно. А! Как роботы? Что прикажут, то и сделал, без угрызений и радости?
— Ну почти. Только они ещё думать и чувствовать умеют. Но различать добро со злом - нет.
— А как же распределение на рай и ад?
— Ну там же алгоритмы и сложная система весов. Можно за убийство и туда, и туда попасть. И за спасение так же.
— Ахренеть.
— А теперь слушай. Я долго об этом думала – зачем чёрная ведьма архангелу Гавриилу, что это он к нечисти полез? Думаешь, славы укротителя ведьм захотел? Плевать им на славу. Выше них только бог. Даже звёзды – песок под ногами. Я для него и правда – как все люди. Понимаешь?! Как все!
— То есть, что мы прокляты, не видать нам ни поддержки, ни покаяния, души наши всё равно в ад, так что чуди на полную – это всё бред?
— Ага. Точнее – чей-то умысел. Чтобы мы в одну сторону глядели. В тёмную. А Гавриилу – что я с травами, что святоша какой-нибудь в монастырской аптеке, – одинаково. И вы – просто новый забавный вид на земле. Динозавры вымерли – тигры появились, красота. Теперь оборотни. Потом ещё что-то народится. Ты же тигра нечистью не считаешь? А он тоже мясо ловит.
— Ахре... А это только ты так думаешь?
— Вряд ли. Может, мы вообще по цветам делимся не по степени "хорошести", а по общим делам со Светлыми. Чёрные ведьмы – мало дел, белые ведьмы – вместе колдуют.
— Ну это ты гонишь!
— В Универ вернёмся – проверим.
— Если вернёмся. Погоди, а умертвия, Пожиратели проклятых – тоже забавные собачки?
— Не знаю.
Смешок.
— Я как-то каждую встречу с Гавриилом занята была, не до отвлечённых тем.
— Ага, огнём палить надо и магией швыряться. А тогда почему он тебя против Тени защищал?
— Я ж именно против неё и просила защиты. Люди, говорят, от львов и медведей защиты просят – и их ангелы защищают. Хотя львы, опять же, не нечисть.
— Мда-а... А я, значит, против твоей Тени попросил защиты у умертвия. Чудесненько. Про договор, вроде, речи не было, но я тоже был... до икоты.
Снова смех.
— Зря смеешься. Может и обещал что. За всех. Может, нас сюда закинуло как раз для защиты. Может, как плату за защиту. А может просто так. Забавные собачки. Чтоб им всем, этим Силам!..
— Давай спать. Голова болит.
— Спи. А я подумаю.
Ину смотрел на них уже полчаса.
Серый спал, привалившись к стене, обнимая и баюкая ведьму. Лиса лежала у него на груди, иногда вздрагивала всем телом. И тогда оборотель гладил её по спине, не открывая глаз.
Ину зажмурился и отвернулся.
#coachsecuritysinger
#СветланаПрусская
#Beneplacito@mayak_dlya_solntca