Костер трещал, выбрасывая искры в темное августовское небо. Двенадцатилетняя Оля подбросила в огонь сухую ветку и привычным движением поправила выгоревшие за лето волосы.
- Воронцова-младшая, как там наш ужин? - донесся голос отца со стороны палаток.
- Через пятнадцать минут можно снимать с огня! - бодро отрапортовала девочка, помешивая в котелке густую похлебку.
- Молодец, дочка! Настоящий походный адъютант! - В голосе отца слышалась неприкрытая гордость.
Оля улыбнулась. Она любила эти моменты — когда папа хвалил ее при всей туристической группе. Впрочем, похвалы были заслуженными. Мало кто из двенадцатилетних умел так ловко управляться с костром, точно определять время готовности походных блюд и находить в лесу самые сухие ветки для растопки.
Вечер медленно опускался на их небольшой лагерь, расположившийся на берегу извилистой речушки где-то в глубине Карельских лесов. Мама хлопотала у походного стола, нарезая хлеб, – она всегда говорила, что даже в походе еда должна выглядеть "по-человечески". Остальные туристы занимались своими делами: кто-то натягивал тент над костром на случай дождя, кто-то проверял снаряжение для завтрашнего сплава.
- Оль, - окликнул ее восьмилетний брат Сашка, - а правда, что в этих местах медведи водятся?
- Водятся, - важно кивнула Оля. - Только они людей боятся, особенно когда мы все вместе. А вот если ты один в лес убежишь...
- Не убегу! - торопливо пообещал Сашка, придвигаясь поближе к костру.
Оля усмехнулась. Она любила разыгрывать младшего брата, пользуясь своими обширными походными знаниями. Впрочем, забота о Сашке тоже входила в ее негласные обязанности "адъютанта".
Дома, во дворе, она была признанным лидером среди ребят. Еще бы! Кто, кроме нее, мог показать, как правильно вязать туристические узлы? Кто умел разжечь костер с одной спички? Кто мог рассказать про съедобные ягоды и грибы? А главное – чьи сочинения "Как я провел лето" зачитывались в классе как самые интересные?
Первый звоночек прозвенел в начале учебного года, когда в их класс пришла новенькая – Ирина Кобзева. Высокая, стройная девочка с аккуратной стрижкой каре и в таком красивом платье, какого Оля никогда не видела. Ирина недавно приехала из ГДР, где работал ее отец, и держалась особняком.
- Подумаешь, - фыркнула тогда Оля, заметив восхищенные взгляды одноклассниц. - Зато она небось костер развести не сумеет!
Но жизнь, как это часто бывает, распорядилась по-своему. Младший брат Ирины, Димка, оказался одноклассником Сашки. Мальчишки быстро подружились, и вскоре Димка стал частым гостем в их дворе. А потом случилось неожиданное – Ирина пригласила Олю к себе домой.
Тот визит перевернул все представления Оли о том, какой может быть жизнь. Квартира Кобзевых поражала воображение: везде идеальная чистота, на окнах – воздушные занавески, на стенах – картины в рамках. А какие запахи плыли из кухни! Тетя Наташа, мама Ирины, как раз готовила свой фирменный яблочный пирог.
Вернувшись домой, Оля впервые посмотрела на их квартиру другими глазами. Везде валялись рюкзаки и спальники, на балконе сушились палатки, в углу громоздились связки веревок. В комнате родителей главное место занимала карта области с отмеченными маршрутами, а на кухне вечно пахло туристическими консервами и сухпайком, который мама готовила для очередного похода.
- Вкуснятина какая была у Кобзевых! - разоткровенничался вечером Сашка. - А почему наша мама такое не готовит?
- Совсем дурак? - вспылила Оля. - Ты что, забыл, что мы на моторную лодку собираем?
Но эти слова, такие привычные раньше, вдруг показались ей пустыми и неправильными. Почему они всегда должны на что-то собирать? Почему нельзя просто... жить? Как Кобзевы, например. В уютной квартире, с вкусной едой, красивой одеждой...
Этой ночью Оля долго не могла уснуть. В голове крутились непривычные мысли. Она вспоминала, как мама в походе виртуозно готовит на костре, но дома ограничивается самым простым. Как папа может часами рассказывать о новом туристическом снаряжении, но отмахивается, когда она просит купить новое платье. Как все деньги уходят на палатки, спальники, рюкзаки...
На следующий день она приняла решение. Раз уж она не может изменить родителей, придется менять себя. В конце концов, она ведь тоже хочет быть... нормальной девочкой. Такой, как Ирина.
Началось все с записи в кружок домоводства при ЖЭКе. Пожилая Марья Степановна, которая вела занятия, только руками всплеснула, узнав, что девочка не умеет даже пуговицу пришить. Зато узлы вязать умеет – целых двенадцать видов!
- Ты что же это, милая, - качала головой Марья Степановна, - в четырнадцать лет и такие простые вещи не умеешь?
Оля краснела, но упорно продолжала учиться. Постепенно дело пошло на лад. Сначала она освоила простую готовку – супы, каши, котлеты. Потом добралась до выпечки. А когда впервые испекла пирог с капустой, Сашка от восторга чуть тарелку не разбил.
- Ну ты даешь, сестренка! Прямо как у Кобзевых получилось!
Старенькая швейная машинка "Подольск", пылившаяся на антресолях, тоже пошла в дело. Оля научилась шить простые вещи: фартуки, юбки, платья. Соседка с пятого этажа, узнав об этом, предложила сделку: она дает ткань, а Оля шьет ей халат. Потом появились и другие заказы.
Вечерами, когда родители засиживались допоздна, обсуждая новые маршруты, Оля запиралась в своей комнате и шила. Случалось, что иголка предательски прокалывала палец, и капельки крови падали на ткань. Приходилось перешивать. Но она не сдавалась. В конце концов, если она может пройти двадцать километров с рюкзаком, неужели не справится с какой-то машинкой?
Приближалось сорокалетие мамы. Оля решила сделать особенный подарок – красивое платье. Темно-синий шелк она купила на деньги, заработанные шитьем. Выкройку помогла составить Марья Степановна. Три недели кропотливой работы – и платье было готово.
- Олька, ты чего свои тряпки у нас в комнате разбрасываешь? - мама даже не взглянула на сверток, который дочь протягивала ей в день рождения.
- Это тебе подарок...
- Ну и зачем мне это?
- Мам, тебе сорок лет, а у тебя нет ни одного нарядного платья.
- Ну, сама подумай, дурашка, куда мне в нём ходить?
Сашка, крутившийся рядом, вдруг выпалил:
- Ты плохая мама! Олька шила-шила, а ты не хочешь!
В комнате повисла тяжелая тишина. Оля, прижимая к груди отвергнутый подарок, выбежала из квартиры. Ноги сами принесли ее к дому Кобзевых.
Тетя Наташа, открывшая дверь, молча обняла девочку и провела на кухню. Заварила чай, достала печенье. И только когда Олины всхлипывания стали потише, мягко спросила:
- Рассказывай, что случилось?
И Олю прорвало. Она говорила и говорила, глотая слезы вперемешку с чаем. О том, как ей надоело быть "походным адъютантом". Как хочется иногда просто погулять с подружками, а не таскать рюкзаки. Как стыдно носить старые растянутые свитера, потому что все деньги уходят на туристическое снаряжение.
- Воспитали... - горько усмехнулась она. - Так хорошо воспитали, что я в четырнадцать лет умею разжечь костёр с одной спички, поставить палатку за пятнадцать минут, знаю, как найти в лесу ключ с чистой водой, и бросаю ножи, словно Гойко Митич. А вот как выбрать бюстгальтер, избавиться от перхоти и что делать с дурацкими записочками от мальчишек, понятия не имею.
Тетя Наташа слушала молча, только иногда кивала. А потом сказала то, что Оля запомнила на всю жизнь:
- Знаешь, деточка, родители любят нас так, как умеют. По-другому просто не могут. Твои мама с папой вкладывают в тебя то, что считают самым важным. Да, они ошибаются. Да, им трудно понять, что их дочка выросла и хочет чего-то другого. Но они любят тебя. По-своему, но любят.
- И что мне делать? - шмыгнула носом Оля.
- Жить своей жизнью. Учиться тому, что тебе интересно. Ты же уже начала – готовишь, шьешь. Продолжай. Только не озлобись на них, ладно?
В тот вечер Оля долго сидела у окна, глядя на звезды. Странно, но после разговора с тетей Наташей стало легче. Будто кто-то снял с плеч тяжелый рюкзак. Она поняла, что больше не должна быть такой, какой ее хотят видеть родители. Она может быть собой. Просто собой.
А через несколько дней случилось неожиданное. В их классе появился новенький – Виталик Сергеев. И когда на перемене он протянул ей сложенную вчетверо записку, Оля вдруг поняла, что знает, что с ней делать. Просто потому, что она – это она. Не походный адъютант, не турист-разрядник, а обычная четырнадцатилетняя девочка.
Темно-синее платье так и осталось лежать в шкафу, аккуратно завернутое в бумагу. Мама его никогда не надела. Но Оля больше не плакала из-за этого. В конце концов, это был ее первый шаг к самой себе. Пусть неудачный, но – первый.
... Двадцать лет спустя
Ресторан "Белый павлин" сиял огнями. За большим овальным столом собралась вся семья – отмечали золотую свадьбу родителей. Оля, теперь уже успешная бизнес-леди Ольга Витальевна Сергеева, постаралась организовать праздник так, чтобы все было идеально.
- А помнишь, пап, как ты называл меня своим походным адъютантом? - Оля подняла бокал с шампанским.
Отец, все такой же подтянутый, только совсем седой, улыбнулся:
- Еще бы не помнить! Лучшего помощника у меня никогда не было.
- Кстати, об этом, - Оля достала из сумочки конверт. - Вот ваш подарок. Открывайте.
Родители склонились над глянцевым буклетом.
- Коста-Рика? Рафтинг? - мама всплеснула руками. - Оленька, это же безумно дорого!
- Ничего, могу себе позволить, - усмехнулась Оля. - Две недели по самым диким местам. Профессиональные гиды, лучшее снаряжение. Поедем все вместе – вы, мы с Виталиком, Наташка...
Восьмилетняя дочь Оли оторвалась от телефона:
- Мам, а там правда можно увидеть настоящих крокодилов?
- И крокодилов, и обезьян, и каких-нибудь редких птиц, - подал голос Сашка, младший брат Оли, теперь солидный инженер. - Димка говорит, места там потрясающие.
Димка Кобзев, все такой же неразлучный друг Сашки, согласно кивнул. Он недавно вернулся из Коста-Рики и взахлеб рассказывал о своих приключениях.
Позже, когда основные тосты были произнесены и гости разбрелись по залу, мама вдруг спросила:
- Оленька, но если тебе так ненавистен туризм, зачем ты вытащила всех нас в Коста-Рику?
Оля помолчала, глядя на родителей. Как объяснить им, что дело не в туризме? Что она давно простила их за то непонимание, за те слезы, за несостоявшееся темно-синее платье? Что научилась принимать их такими, какие они есть, со всей их одержимостью походами и вечным пренебрежением к бытовому комфорту?
- Знаете, - медленно начала она, - когда-то давно тетя Наташа сказала мне одну важную вещь. О том, что родители любят своих детей так, как умеют. И дети... дети тоже любят родителей так, как умеют. Я не стала походным фанатом, как вы хотели. Выбрала другую дорогу. Но я благодарна вам за все, чему вы меня научили. За умение не сдаваться, идти к цели, преодолевать трудности. В конце концов, именно эти качества помогли мне добиться успеха в бизнесе.
Она помолчала, потом добавила с улыбкой:
- А насчет Коста-Рики... Просто хочу, чтобы мы провели время вместе. Вы, я, Виталик, Наташка. Как семья. И если для этого нужно сплавляться по горной реке и ночевать в палатках – что ж, я готова. Тем более что костер с одной спички я все еще умею разжигать!
Все рассмеялись. А когда Оля отошла, чтобы проверить, все ли в порядке с праздничным тортом, услышала, как родители переговариваются:
- Хорошо посидели. Только я так и не понял: Оле что, наши турпоходы не нравились?
- Да ну, ерунда, как всегда, не обращай внимания.
Оля только покачала головой. Некоторые вещи не меняются. И, наверное, это к лучшему. Ведь главное – не переделать друг друга, а научиться принимать и любить такими, какие есть.
Она поймала взгляд своей дочери и подмигнула ей. Наташка, умница, и спортом занимается, и на фортепиано играет, и в походы с дедушкой ходит. И ничего – все успевает, все получается. Может быть, именно в этом и заключается настоящая мудрость – не метаться между крайностями, а брать из жизни все лучшее?
Вечер продолжался. Официанты разносили десерт, из динамиков лилась негромкая музыка, гости неспешно беседовали. А Оля думала о том, как причудливо иногда складывается жизнь. О том, как давняя обида и непонимание постепенно переплавились в принятие и благодарность. О том, что иногда нужно просто позволить себе быть собой – и позволить другим быть другими.
За окнами ресторана догорал закат, удивительно похожий на те далекие походные закаты ее детства. И где-то там, в глубине души, четырнадцатилетняя Оля Воронцова улыбалась, глядя на свое будущее.
Интересный рассказ: