— Ну уж нет, дорогие мои! Хватит! - Татьяна побросала одежду в чемодан и с громким щелчком закрыла замки. — Дальше сами, без меня! - воскликнула она перед тем, как с грохотом захлопнуть за собой входную дверь.
***
Татьяна вошла в подъезд и пока ждала лифт, устало вздыхала, прислонившись к стене: время - начало десятого вечера, пятница, и она выжата, как лимон. Который год без отпуска, да ещё и на двух работах - дело изматывающее и высасывающее все силы. Интересно, а как другие в 49 лет? Такие же выдохшиеся, или только ей так "везёт"?
Створки лифта разъехались - сделав шаг внутрь, недовольно сморщилась: кто-то накурил в кабине и оставил пустую скомканную пачку. "Не люди, а свиньи какие-то...", - подумала Таня, переложив пакет с продуктами в левую руку, в которой держала сумку с кошельком и телефоном. Свободной рукой сначала прикрыла нос, потом, подъезжая к своему этажу, нагнулась и подняв пачку, выбросила её в мусоропровод, когда вышла.
Дверь привычно заперта на ключ - муж Дима, наверняка, опять или в гараже, или в компьютере. Она даже не знает, в какие дни ей легче - когда он дома, или в командировке? Хотя какая, к чёрту, командировка? Обычная сезонная работа, семь месяцев там, пять - здесь. Приезжает загорелый, отдохнувший, и не скажешь, что водителем на экскурсионном автобусе работает сутками. Не то, что она - почти десять лет в отпуске не была. "Боже, уже десять лет!" - Татьяна вздёрнула брови, ужаснувшись этому неприятному открытию, попутно поворачивая ключ в замке.
Под ноги сразу кинулся голодный кот и принялся жадно тереться о сапоги.
— Что, Маркиз, как всегда, голодом морят тебя? - спросила она кота, поставив пакет с едой на пол.
Хвостатик тут же сунул туда нос и начал обнюхивать покупки, погружаясь мордочкой всё глубже.
— Да, да, на самом дне твоё, ты угадал... - Татьяна стянула обувь, прислонясь к стене. Сил улыбаться не было - с каменным выражением лица она устало прошлёпала в кухню.
"Как всегда!" - воскликнула она про себя, оглянувшись. Мойка была полна посуды, на столе громоздились грязные тарелки и чашки, подсыхали в разорванном пакетике пряники, обёртки от конфет кучкой лежали рядом с ложками, и частично на полу. Закрыв глаза, она опустилась на стул, уронив голову на руки.
Со стороны спальни послышалось шарканье старческих ног. В кухню зашла свекровь, цокая палочкой о пол.
— А, Таня, пришла? - скрипящим голосом спросила она невестку. — Ты батон и корм коту взяла?
Невестка молча кивнула на пакет, стоящий у ног. Маркиз ходил кругами в ожидании лакомства, громко мурлыкая на всю кухню.
— Разбери сама, мне нагибаться трудно... - показала пальцем на продукты мать мужа.
Вздохнув, Татьяна подняла покупки с пола и выложила на стол, предварительно сдвинув посуду, чтобы освободить немного места. Первым делом выдавила из пакетика корм коту, потом разложила остальное по полкам и в холодильник. Свекровь оторвала банан от связки и ушла к себе. Дима так и не подошёл, хотя она слышала, как он матерится на экран, играя в свою любимую игру.
"Третья смена началась!" - горько усмехнулась женщина и загрузила посудомойку. Щёлкнув кнопкой чайника, ушла в свою спальню. Проходя мимо мужа, который сидел в гостиной за компьютерным столом, она надеялась, что тот увидит её, но он и взглядом не повёл, только выругался, не отрываясь от игры. Стягивая одежду, она замерла и вдруг, рухнув на кровать, беззвучно разрыдалась в подушку.
Десять лет в режиме бесконечного марафона сделали из неё невыспавшееся, хмурое, вечно недовольное существо. В этой гонке она не успевала не то, что отдохнуть - не было времени даже просто подумать об отдыхе и уходе за своими телом и душой.
Муж будто и не замечал, как ей тяжело - только дежурно говорил, зачем она так упахивается, и, наверное, не надо так выкладываться на работе?
— Дима, если я не буду работать, и работать хорошо, мы по миру пойдём! На одни лекарства твоей маме четверть моего заработка уходит! - возмущалась в ответ Таня.
— Но я же тоже работаю... - разводил он руками.
— И где твой заработок? Тысяча в день? И это при хорошем раскладе... Если считать бензин и ремонт твоей машины, можно сказать, это я, - она постучала себе в грудь кулаком, — тебе плачу за то, что ты подрабатываешь извозом! Или ты думаешь, что двадцать тысяч в месяц, что ты переводишь с работы летом, нам так помогают? Из них тридцать - ипотека, так, на всякий случай...
— Ты же сказала, двадцать?
— Это ты переводишь 20, а плачу я тридцать! - в который раз Татьяна объясняла супругу нехитрую арифметику, из которой складывалось, что живут они, по сути, на её две зарплаты и подработки. — А ещё коммуналка, продукты и прочие расходы... Посчитай!
— Ой, ладно тебе! - махнул рукой муж. — Можно подумать, мы так много тратим?
Таня вздохнула, закатив глаза.
— Сейчас у меня нет ни времени, ни сил, чтобы составить полный список. Но обещаю, как только появится свободная минутка, я распечатаю тебе подробный перечень.
Разговоры подобного рода продолжались все десять лет, с того момента, как муж привёз из деревни свою пожилую мать. Помимо оплаты института младшей дочери, на плечи Татьяны легли особое, перетёртое питание свекрови, регулярные поездки к врачам, ведь на автобусе она ездить категорически отказалась, а такси потянуть они уже никак не могли - это было сверх бюджета. Иногда помогал Дима, но чаще у него находились наисрочнейшие, неотложные дела, и если жена заикалась о помощи, он тут же исчезал и обнаруживал себя много позже или в гараже, или на стоянке такси, - ведь мать не заплатит, в отличие от пассажиров.
Так и жили - Дима по семь месяцев в отъезде, и больная свекровь, оплата учёбы, дом, регулярные траты, поездки, починки, покупки и прочее, ложились на Таню. Хотя, и в те пять месяцев, что был дома, Дмитрий не особо вникал во все эти трудности, предпочитая проводить время вне квартиры.
Устраивало ли это Таню? Нет, конечно. Она и рада была что-то изменить, но как это сделать без потери собственной, так долго и любовно строящейся жизни? Да, ей тяжело, очень тяжело, но бросить ни мужа, ни старую свекровь она была не готова. Не зря говорят, что человек ко всему привыкает. Привыкла и Таня. Правда, за этим бесконечным бегом она совсем забыла спросить себя - а что же ты хочешь на самом деле, свет-душа моя, Татьяна? И так ли совпадает та жизнь, которой ты живёшь, тем мечтам, что ты строила на заре своей студенческой юности?
***
Старший сын Татьяны и Дмитрия, Андрей, молодой специалист двадцати пяти лет, уже жил со своей семьёй отдельно и растил годовалую дочь. Никакой особой помощи от него родителям, и наоборот, не было, за исключением подарков и редких поездок в гости. Но Татьяна, отказывая себе во многом, по крупице откладывала в течение года, чтобы под новый год перевести сыну небольшую скопленную сумму.
Младшая дочь, Лиза, еле дождавшись семнадцати лет, с громким скандалом сбежала в квартиру к парню, как ни противилась этому Таня. Муж в этот раз, впрочем, как и всегда, встал на сторону дочери, поддерживая её уход. Но Татьяне казалось, что он был рад сбросить с себя очередной груз забот и переживаний за будущее младшей дочери, надеясь, что молодые поженятся, и все хлопоты о девушке её молодой человек возьмёт на себя. Однако, учёбу в институте родители (а по большей части, Татьяна) всё же оплачивали, как и было оговорено после окончания школы. Лиза стремилась к самостоятельности, что, впрочем, ей не очень удавалось - иногда молодой человек звонил и сокрушался, что девушка почти ничего не умеет.
***
На следующее утро Таню разбудил звонок в дверь. Мужа уже не было, а свекровь принципиально не подходит к двери, опасаясь мошенников. Разлепив глаза, в накинутой наспех футболке и спортивных брюках, она босая вышла в прихожую. В дверном глазке увидела Даню, парня Лизы.
— Привет... - растерянно сказала Татьяна. — Какими судьбами? - она вытянула шею и заглянула за спину молодого человека. — А где Лиза?
— Здравствуйте, Татьяна Алексеевна. Можно войти?
— Да, конечно. - она распахнула дверь пошире, и парень скромно остановился на коврике. — Разувайся.
— Я ненадолго, - потупив взгляд, сказал Даниил.
— Всё хорошо? - встревожилась Таня.
— Даже не знаю... - он переступил с ноги на ногу. — Я тут вот деньги принёс...
— Что за деньги? Зачем?
— Это для Лизы.
— А почему ей в руки не отдал? - в груди тревожно кольнуло и Татьяна потёрла пальцем под ключицей.
— А она не берёт! - вдруг выпалил он.
— Тише, Ирина Ивановна отдыхает ещё.
— Извините. - Даниил оглянулся. — Я ей говорю, возьми, а она кричит на меня.
— Почему?
— Сказала, оставит ребёнка!
— Какого ребёнка?.. Подожди, - Татьяна наклонила голову вбок, будто так будет лучше слышно, — она что, беременна?
— Да... А вы не знаете разве?
— Нет, Дань, ни сном, ни духом... - она закрыла рот рукой и нахмурилась. — И какой срок?
— Не знаю точно. Около месяца вроде...
— И ты ей хотел на прерывание денег дать? Но почему? Вы же, вроде, жениться собирались?
— Понимаете, Татьяна Алексеевна, мне предложили работу.
— Отлично, поздравляю! Но разве это может быть причиной?..
— В другой стране! На три года контракт. И что за это время произойдёт - не известно, потому я и предложил, чтобы она избавилась от него, мне он точно сейчас не нужен. Да я и не собирался становиться отцом, она меня обманула!
— В смысле?
— Говорила, что таблетки пьёт, а сама прятала их, чтобы я думал, что всё нормально.
— Так... - женщина потёрла лоб. — И ведь ни словом не обмолвилась, надо же! - подняла глаза на парня: — И когда ты уезжаешь?
— Завтра.
— Здорово... Где она сейчас?
— На квартире.
— Хорошо. Ты езжай, тебе, наверняка, ещё собраться надо, а мы позже с отцом приедем к ней.
— Да я всё собрал уже. Чемоданы у мамы с папой дома. Со мной родители поедут в аэропорт.
— А она что же?
— Сказала, чтобы я катился куда подальше.
— Понятно... - протянула женщина и задумалась.
Татьяна даже не знала, что делать. Если Лиза решит оставить ребёнка, то его содержание, как и содержание самой будущей мамочки, ляжет снова на плечи Тани. Тащить на себе ещё двоих она просто не в силах! Татьяну мелко затрясло.
— Татьяна Алексеевна, я пойду? - вывел из задумья её Даниил.
— Да, что? Прости, столько мыслей в голове сразу... Да, конечно, езжай... - она протянула руку молодому человеку, но он неожиданно обнял её и сказал:
— Спасибо вам за Лизу. У неё всё будет хорошо, надеюсь.
— Да уж... - Татьяна похлопала парня по спине и сказала: — И тебе удачи. Пусть всё сложится, как ты хочешь.
— Спасибо. - он открыл дверь. — До свидания. Поцелуйте от меня Лизу, она меня не подпускает последние три дня.
— Хорошо. Ремня бы ей, а не поцелуев...
— Не надо. И так поймёт всё. - он взмахнул рукой и ушёл.
Татьяна повернула ключ в замке и машинально повесила его в ключницу.
Задумчиво пройдя в кухню, она заправила кофеварку и встала напротив окна. Внизу дворник полировал водой свежеслепленную горку, рядом ходили дети с окружающих площадку домов, и нетерпеливо перекладывали из руки в руку ледянки, ожидая, когда дворник закончит.
На парковку въехал Дима. Открыв багажник, выгрузил рыболовные снасти, взвалил на плечо мешок и вошёл в подъезд.
— Привет! – сказал он, внеся в квартиру запах зимней свежести и рыбы. — Ты встала уже? Что так рано? Одиннадцать только!
— Разбудили… - недовольно буркнула Таня, обернувшись. Кофеварка пискнула и вынув кофейник, Татьяна кивнула на чашки. — Будешь?
— Нет, я – чаю! – он скрылся в ванной, откуда послышался шум воды. Когда он закончил, снова набрал ванную и бросил туда рыбу. Вернулся переодетый и сел за стол. — А кто тебя разбудил? Мамка, что ли?
— Нет. Даниил приходил.
— Какой? Лизкин?
— Да.
— Зачем?
— Денег принёс.
— Денег? – муж удивлённо поднял брови. — С чего вдруг?
— На аборт.
— Что? На какой аборт? – он затряс головой. — Тебе?
— С ума сошёл совсем? Лизе.
Муж замер, потом заморгал и рот его расплылся в улыбке.
— Опаньки! Теперь доча мне внука подарить решила?
— А чему ты радуешься? Она, скорее всего, к нам вернётся.
— Почему?
— Потому что Данька уезжает в другую страну на заработки.
— Надолго?
— Пока на три года.
— Так давай их поженим, и пусть ждёт его.
— Дима! – Таня встала и нервно зашагала по кухне. — У тебя всё так легко, да? Во-первых, на какие шиши мы их поженим? А во-вторых, он завтра улетает уже. И теперь ни Лиза, ни дети ему не нужны. – взяв со стола чашку, женщина отпила глоток, и стоя спиной к кухонному гарнитуру, смотрела на супруга.
— О как? – Дмитрий отхлебнул из пол-литрового бокала. — Ну и ладно, пусть возвращается! С нами-то ей всяко лучше будет, чем одной, верно?
Татьяна поперхнулась и потянулась за салфеткой.
— Ты точно не понимаешь, да?
Муж покачал головой из стороны в сторону.
— Дима, на мне две работы, квартира, институт, твоя мама, а теперь ты хочешь повесить на меня ещё и дочь с внуком?! – Татьяна почувствовала, как задрожал голос и вместе с ним – руки.
— Почему – повесить? Я же тоже здесь.
— Надолго ли? Ты хоть что-то сделал для матери своей? Ты даже в больницу её не можешь отвезти. И это я молчу про специальное питание, которое ей прописали. Всё на мне!
— Ты преувеличиваешь. - муж выпятил губы и важно посмотрел на супругу.
— Нет, Дима, ни капли! Не знаю, как ты, а я воспитывать и обеспечивать несовершеннолетнюю мамочку не хочу и не буду! Поэтому давай, собирайся, поедем к ней – будем мозги вправлять.
Дмитрий послушно оделся, только спросил:
— На твоей или на моей?
— На моей, твоя рыбой пахнет. Но ты за рулём. Хоть здесь я хочу быть в роли пассажира.
— Хорошо.
Через сорок минут они были у дочери. Она встретила их заплаканная, с платком в руках.
— Здравствуй, дочь. – строго сказала Татьяна.
— Привет, - Ответила девушка и шмыгнула носом. — Уже всё рассказал, да?
— И хорошо, что рассказал! – женщина скинула пальто. — Сейчас, по крайней мере, хоть что-то можно сделать.
— Что? – дочь испуганно взглянула на маму.
— Прерывание. – мать прошла на кухню и села на табурет, закинув ногу на ногу.
— И не надейся! –воскликнула Лиза. — Этого не будет!
— Будет. – Таня кивнула.
— Не дождётесь! – девушка хлопнула дверью в комнату.
— Тань, зря ты так резко… - произнёс муж.
— А что, прикажешь в благодарностях рассыпаться и ждать до последнего, пока не будет поздно?
— Ну, помягче как-то надо…
— Ну, попробуй ты! – Таня открыла крышку чайника и налила воды.
Дмитрий подошёл к двери и постучал:
— Лиза, доча, открой, давай поговорим!
Из-за двери раздалось:
— Вы зря приехали! Я не изменю своего мнения! Я его оставлю!
— А жить где будешь, позволь спросить? – Татьяна приложила ухо к дверному полотну.
— Как где? С вами…
— Отлично. Открой-ка дверку. И с этого момента поподробней… - Таня постучала костяшками пальцев.
Лиза отперла и виновато глянула на мать.
— Не здесь же мне одной жить? Хотя, если вы за квартиру будете платить, я не против…
— С каких заработков, позволь спросить, я должна тебе ещё и квартиру оплачивать? – Татьяна сложила руки на груди. В кухне щёлкнула кнопка чайника. — Идёмте в кухню, вода вскипела.
Все трое разместились вокруг стола, только Татьяна села позже, пока заваривала чай.
— То есть, - начала она, глядя в лицо дочери, — ты хочешь сказать, что достаточно взрослая, чтобы стать матерью?
— А разве нет? Мне через три месяца – восемнадцать.
— Это верно. А на что жить собираешься?
— Ну, как… Я же с вами буду жить. Вам что, тарелку супа жалко?
— Нет, хоть три. – Татьяна потянулась за конфетой. — Только ты будешь уже не одна, и хорошо, если у тебя будет молоко, а если нет? Сколько смеси сейчас стоят, знаешь?
Дочь покачала головой.
— А я знаю! И скажу тебе сразу – таких денег у меня нет. Поэтому, Лиза, предлагаю выход, удобный для всех – избавься от него!
Девушка вскочила и со слезами в глазах крикнула:
— Ни за что!
— Ах, вот так, да?
— Тань, ну что ты, правда? – муж сделал страдальческое лицо. — Пусть рожает, раз так хочет. А то, не по-человечески как-то…
— Не по-человечески?! – вскинулась женщина. — А работать десять лет без отпуска – по-человечески?! А впахивать на двух работах без продыху? А подработки ночные брать? – она вскочила, с шумом отодвинув табурет. — То есть, ты хочешь, чтобы в нашем доме появилось ещё два жильца? В наших трёх комнатах? И обеспечивать будешь?
Муж кивнул.
— Вот только не надо врать! – Татьяна злилась всё больше. — Значит так! – она ткнула пальцем в дочь. — Даю тебе два дня на раздумье. Потом отец привезёт тебя и будем искать врача.
— Я сказала, что не стану этого делать! – Лиза снова убежала в комнату. — Вы можете уезжать, я своего мнения не поменяю! – крикнула она из запертой комнаты.
Дмитрий встал, разведя руками, сказал:
— Поехали. Это бесполезно. Хочет – пусть рожает.
Таня закусила губы. Сдвинув брови, молча оделась и сбежала вниз по ступенькам, и раздражённо стуча носком сапога, ждала мужа у автомобиля.
Уже подъезжая к дому, Дима решил нарушить хмурое молчание:
— Тань, зря ты так. Ну, хочет она ребёнка, пусть оставит. – он заглушил мотор и вышел.
Татьяна хлопнула дверцей и не ответив, убежала наверх. Муж застал её в спальне – она выкидывала свою одежду из шкафа.
— Что ты делаешь? Освобождаешь место для дочкиных вещей?
— Нет. Своё собираю. Хотите возиться с внуком? Возитесь! Но без меня!
— А ты куда?
— А это, дорогие мои, вас не касается!
Дима изумлённо скривил рот и набрал дочери. Пока он тихо разговаривал с Лизой, на шум вышла свекровь.
— Вы чего тут? Куда собрались?
— Это не мы, а я съезжаю, Ирина Ивановна.
— Куда это?
— Подальше от этого дурдома! – в чемодан легла очередная блузка.
— Если ты из-за Лизы, то не надо – поднимем, не волнуйся! – бабушка опёрлась на палку и согнувшись, закряхтела, потирая спину. — Нас трое, что, не сможем, разве?
— Ну уж нет, дорогие мои! Хватит! - Татьяна побросала одежду в чемодан и с громким щелчком закрыла замки. — Дальше сами, без меня! - воскликнула она перед тем, как с грохотом захлопнуть за собой входную дверь.
***
Первую ночь Татьяна провела у подруги, потом сняла квартиру на месяц у знакомых, которых не знал Дмитрий, чтобы ненароком не нашёл её.
Через три недели он, в очередной раз пытаясь дозвониться до жены, написал:
«Таня, возвращайся. Я отвёз Лизу в больницу, врач уже всё сделал. Дочь дома, с ней всё в порядке.»
Татьяна смотрела на мигающий курсор и не знала, что делать. Ответить – значило вернуться вновь в это болото, от которого она только-только начала «отходить», высыпаться, успокаиваться, чувствовать себя человеком.
А не ответить – бросить своих родных и близких, которых она безмерно любит.
Она потёрла лоб и написала:
«Я подумаю».
А сама решила ещё немного подождать, чтобы дать Диме прочувствовать, каково это - обходится без той, на чьих хрупких плечах держится всё.