Советский анекдот расшифровывал название первого массового телеприемника КВН-49 как «Купил – Включил – Не работает»
Доля шутки в этом была — с 1950-х годов ненадежность телевизоров стала частью бытовой реальности в СССР. Несмотря на то, что телевизор был желанной новинкой для советских семей, он одновременно становился «радостью и проклятием» – чрезвычайно дорогим приобретением, которое при этом бесконечно ломалось и даже устраивало пожары.
Почему же советские телевизоры славились частыми поломками? Причины крылись и в особенностях плановой экономики, и в качестве производства, и в технических решениях, и даже во внешних факторах вроде состояния электросети.
Дефицит, высокая цена и культура ремонта
В СССР телевизор относился к товарам длительного пользования – менять его на новый было не принято и зачастую невозможно.
Цветной телевизор стоил сотни рублей (примерно 680–715 рублей за популярный «Рубин-714» в конце 1970-х) при средней зарплате около 120 руб., то есть цена часто превышала несколько месячных окладов. Поэтому при неполадках советские граждане предпочитали обратиться в мастерскую или попытаться починить аппарат, вместо покупки нового.
Такая ситуация резко отличалась от западной: там неисправный телевизор чаще заменяли, а в СССР его ремонтировали до последнего. Высокий спрос и дефицит техники приводили к парадоксам. Уже в начале 1960-х в популярных магазинах выстраивались очереди за телевизорами, но на полках зачастую ничего не было.
Дело было не только в недостатке выпуска, но и в качестве. В журнале «Огонек» за 1962 год описывали, как новые телевизоры прямо с заводского конвейера массово попадали на «предторговый» ремонт – их проверял браковщик, отбраковывал неисправные экземпляры и отправлял чинить еще до продажи.
Фактически ещё не попав к владельцу, телевизор уже требовал ремонта, эта практика была узаконена. Статистика того времени впечатляла: за полгода более половины выпущенных ТВ-приёмников ломались и нуждались в гарантийном ремонте (некоторые – по 2–3 раза) . У отдельных моделей процент брака доходил до 66–75%.
Например, в Москве из партий моделей «Темп-6» в сервис попадало 75% экземпляров, «Беларусь-5» – 71%, «Радий» – 66% и т.д.
Эти цифры красноречиво говорили о низком качестве сборки. Таким образом, с самого начала советским покупателям приходилось быть готовыми к поломкам нового телевизора. Купить исправный аппарат было нелегко, зато система ремонта была поставлена буквально на конвейер. Телевизионных мастеров знали и ценили наравне с дефицитным товаром. По воспоминаниям, хорошего мастера искали «по знакомым», телефон его заносили в записную книжку и подчеркивали красным, ждали визита как праздника.
Когда я был совсем мелкий, а отец еще не умел чинить наш «Шилялис», то он звал своего друга радиолюбителя. Ради этого друга он накрывал стол и часто ремонт заканчивался безрезультатно по причине интереса именно к столу. Но не угостить товарища он попросту не мог! Ведь тот умел чинить телевизор! В итоге починка телевизора переносилась утренним забегом в магазин и телевизор успешно ремонтировался...
В день прихода телемастера люди даже отпрашивались с работы – начальство шло навстречу, понимая важность события. Ведь если телевизор гас в разгар любимой передачи, это была почти семейная трагедия. Да, были телеателье, но везти туда огромный ящик было проблемно.
Неудивительно, что сначала домочадцы пытались «реанимировать» технику своими силами – ударами по корпусу. Шутливое выражение «починить методом стучания» прочно вошло в обиход: многие помнят, как мать или дедушка били кулаком по боковине аппарата в попытке убрать помехи. Иногда это действительно помогало – но ненадолго. Одна из причин — плохой контакт, плохая пропайка. От удара контакт восстанавливался, но на какое-то время.
Один из пользователей вспоминает: «Телевизор 95% времени показывал одни полосы. Мама без перерыва стучала по нему кулаком, но от этого лишь менялся угол наклона полос». Подобные сцены были типичны для советского быта. В итоге в массовом сознании укоренилось представление, что телевизор – вещь капризная, регулярно требующая ремонта, но заменить её нечем, поэтому чинить приходилось снова и снова.
Ручная сборка и «холодная» пайка
Одной из ключевых причин частых поломок было низкое качество заводской сборки. В первые послевоенные десятилетия телевизоры собирались фактически вручную. Каждую электронную деталь монтировали и паяли люди, что приводило к вариабельности и ошибкам. Даже когда во второй половине 1960-х начали внедрять автоматическую пайку плат, проблему быстро не решило – сказалось низкое качество материалов и недостаточный контроль. В процесс могли попасть радиоэлементы с окисленными выводами, плохо залуженные контакты, непрогретые пайки. На текстолитовых печатных платах дорожки были из тонкой фольги, склонной к появлению микротрещин.
В результате образовывался «плавающий» контакт – телевизор то работал, то начинал сбоить при малейшем толчке. Недаром легкий удар кулаком мог временно восстановить соединение – вибрация заставляла треснувшие или окисленные контакты соприкоснуться. Однако через некоторое время связь нарушалась вновь, и требовалась уже полноценная пропайка или замена детали. Хронической болезнью советской электроники была так называемая «холодная пайка», когда из-за плохого припоя или спешки на конвейере пайка получалась непрочной. Советские телемастера нередко первым делом пропаивали заново подозрительные узлы, устраняя заводской брак. Кроме того, внутри старых телевизоров было множество разъёмных соединений – кабельных разъемов, штекеров, панелек. Каждый такой контакт со временем мог окислиться или ослабнуть.
Пример – ламповые панельки, в которые вставлялись вакуумные электронные лампы. Если контакт лампы с панелькой ухудшался, техника начинала «чудить». Удар по корпусу в этом случае слегка смещал лампу в гнезде, и контакт восстанавливался на короткое время.
Особенно много проблем доставляли сами электронные лампы и их крепления. Первые телевизоры были целиком ламповыми; даже в 1970-х типичный советский цветной ТВ содержал 20 и более ламп в разных каскадах. Лампы сильно нагревались и со временем выходили из строя (перегорали). Их плюс – простая замена: они не впаивались, а устанавливались в упомянутые панельки. Изначально такие панельки делали из термостойкой керамики, но затем в целях удешевления их стали выпускать из пластмассы, менее стойкой к жару.
При длительной работе телевизора пластик разогревался от лампы и со временем деформировался или растрескивался, нарушая контакт ламповых штырьков с панелькой. Отсюда – классическая ситуация: аппарат перестаёт работать, но стоит ударить по крышке – и картинка снова появляется на некоторое время.
Так хозяин понимал, что дело скорее всего в плохом контакте лампы, и пора везти шасси в ремонт. Помимо ламп, механические переключатели каналов тоже часто выходили из строя. В эпоху, когда каналов было всего 2–3, советские телевизоры оснащались очень простыми поворотными переключателями программ (обычно на 6 или 12 позиций). Переключать их было туго – требовалось приложить изрядное усилие, и пластиковые ручки этих «крутилок» часто ломались. В итоге оставался торчащий штырёк, который поворачивали чем попало. Каналы переключали плоскогубцами, и это не шутка – такое решение вспоминают повсеместно.
Владельцы отмечают, что ручки переключателей на некоторых моделях (например, «Рубин-106») были настолько хрупкими, что редко доживали до конца службы ТВ. Конечно, подобная экзотика, как и необходимость стучать по технике, сегодня кажется дикостью – но для советской аппаратуры тех лет это было обыденной практикой.
Низкое качество деталей и материалов
Даже если собрать телевизор аккуратно, он не будет надежным при плохих комплектующих. К сожалению, качество электронных компонентов, выпускаемых советской промышленностью, оставляло желать лучшего. Специалисты отмечают, что во многих моделях стояли ужасные конденсаторы – например, керамические К10-7в (стабильность их параметров под нагревом и нагрузкой была низкой) и ненадежные электролитические конденсаторы.
Со временем они высыхали или теряли емкость, вызывая сбои в работе узлов. Страдали и намоточные изделия: трансформаторы, дроссели, катушки. Частой проблемой, например, была поломка линии задержки яркости в цветных телевизорах – это специальная пьезолиния, которая могла оборваться или выходить из строя. Добавляли хлопот и сами лампы: встречались экземпляры с внутренними дефектами, которые быстро перегорали.
Отдельно стоит упомянуть кинескопы – электронно-лучевые трубки, образующие изображение. Кинескоп – самая дорогая и сложная деталь телевизора, и в идеале он должен служить много лет. Однако отечественные цветные кинескопы 1970–80-х не блистали надежностью: их срок службы мог составлять всего 1–2 года до заметной деградации. Телемастеры вспоминали, что порой им приходилось менять кинескоп на новый практически сразу после истечения гарантии. В 1990-х в Санкт-Петербурге даже наладили полукустарное производство по ремонту кинескопов: сотрудникам одного из вузов удавалось переставлять на старую колбу новый «хвост» с электронными пушками и откачивать вакуум – и такой восстановленный кинескоп служил лучше заводского.
Всё это свидетельствовало о том, что советские электронные приборы нередко снабжались низкокачественными элементами. Интересно, что аппараты, комплектовавшиеся импортными деталями, показывали куда лучшую выносливость. Так, дефицитный цветной телевизор «Горизонт Ц-355» (Минского завода, 1986 г.) оснащался японским кинескопом Toshiba – он не требовал частой подстройки и оказался значительно более надежным, чем аналогичные модели на отечественных кинескопах. А самая массовая модель львовского завода – «Электрон Ц-382» – запомнилась высокой надежностью и низким энергопотреблением, благодаря чему в 1980-х каждый четвертый телевизор в стране был марки «Электрон».
Эти примеры показывают, что проблему ненадежности можно было решать использованием качественных компонентов и современными схемами. Но в целом по отрасли внедрение таких решений шло медленно. Причиной тому отчасти была плановая система. Заводы электроники часто были загружены оборонными заказами и выпускали телевизоры в качестве побочной продукции. С одной стороны, говорится, что на оборонных предприятиях существовал высокий уровень техконтроля, и от него выигрывало даже производство ширпотреба.
Однако на практике при дефиците компонентов и гонке за выполнением плана контроль не спасал от массового брака. Напротив, сложилась практика «доводки напильником»: отправлять с конвейера партию, зная, что значительная доля всё равно попадёт в ремонт. При этом часть производимых ТВ шла на экспорт в страны соцлагеря или в продажу через «Берёзки», и для экспортных партий Отдел техконтроля отбирал лучшие комплектующие и тщательно следил за сборкой.
Обычным же советским покупателям зачастую доставались экземпляры похуже. Так что система сужала стимулы к улучшению качества: внутри страны телевизоры всё равно раскупали, а на экспорт просто выбирали менее проблемные устройства.
Опасные сбои: огонь, дым и радиация
Поломка советского телевизора была не только бытовой неприятностью, но иногда и прямой угрозой безопасности. Ряд моделей отличался склонностью не просто ломаться, а воспламеняться или даже взрываться. В 1984 году специалист по ремонту телеаппаратуры О. Ященко опубликовал в журнале «Радио» анализ наиболее опасных неисправностей популярных цветных моделей серии УЛПЦТ/УЛПЦТИ (унифицированные лампово-полупроводниковые цветные телевизоры). Он отметил, что «специфические неисправности» этих ТВ – то есть такие, которые приводят к возгораниям или взрывам – обычно связаны с перегревом плат в блоках и с некачественной заводской пайкой элементов.
Из-за плохого контакта или дефекта деталь могла перегреться до обугливания платы. Особенно пожароопасными оказались узлы строчной и кадровой развертки: выход из строя транзисторов, резисторов или катушек в этих каскадах нередко приводил к возгоранию ТВ.
В упомянутой статье перечислены конкретные модели, грешившие самовозгоранием (в том числе серии УЛПЦТИ-61-II разных модификаций). Многие из них – «Рубин», «Горизонт», «Весна», «Янтарь» и др. – оставались в производстве до конца 1980-х, несмотря на известные риски.
Кроме внутреннего брака, большой проблемой были скачки напряжения в электросети. В советской электросети не всегда поддерживалось стабильное напряжение 220В: в часы пик оно могло проседать или, что хуже, происходили резкие всплески сверх нормы. Для сложной электроники того времени перенапряжение оказывалось фатальным. Скачок мог пробить строчный трансформатор или конденсатор, вызвать короткое замыкание – и буквально поджечь телевизор. По оценкам, значительная часть случаев возгорания ТВ происходила именно из-за перепадов напряжения. Не случайно во многих семьях рядом с новым цветным телевизором ставили специальный стабилизатор – громоздкий прибор, сглаживающий броски напряжения. Однако стабилизаторы были не у всех, да и они не всегда спасали. В середине 1980-х масштабы бедствия стали настолько велики, что тему подняли центральные газеты.
Комсомольская правда в 1987 г. опубликовала статистику пожарной инспекции: только за 1985 год произошло 5490 пожаров по причине взрыва или возгорания цветных телевизоров. Для сравнения, в 1980 г. было зарегистрировано 2126 таких случаев – число инцидентов выросло более чем вдвое за пятилетку. Производство цветных ТВ за эти годы тоже увеличилось (с 2,26 млн до 4,2 млн шт. в год), но рост пожаров опережал: «с каждым годом цветные телевизоры становятся всё опаснее», писала газета. Самой взрывоопасной моделью был назван популярный «Рубин-714», виновник многих возгораний. Причиной проблем производители называли низкое качество пластмасс и кинескопов у этой модели.
Действительно, пользователи отмечали, что «Рубин-714» сильно грелся, а некоторые экземпляры имели дефекты картинных трубок. Тем не менее его выпустили колоссальным тиражом (более 1,4 млн штук) и эксплуатировали десятилетие, несмотря на дурную славу. И даже спустя 20 лет после снятия с производства эти «мамонты» могли напомнить о себе: в 2008 году в Херсоне взорвался старый телевизор «Горизонт», устроив пожар в квартире (к счастью, без жертв) – экспертиза установила, что причиной стало внутреннее короткое замыкание.
Кроме опасности пожара, советские телевизоры обвиняли и в вредном излучении. Все аппараты тех лет имели электронно-лучевую трубку (ЭЛТ), которая при работе генерирует рентгеновское излучение (правда, в малых дозах). Уже в 1970-х журнал «Здоровье» предупреждал читателей, что доказан вред от излучения электронных пушек кинескопа – советовали сидеть не ближе 2 метров от экрана и не более 1,5–2 часов подряд. В некоторых моделях 1950–60-х годов была дополнительная лампа-стабилизатор высокого напряжения (например, ГП-5/6С20С), которая тоже испускала мягкое рентгеновское излучение. Позже от таких стабилизаторов отказались или ввели защитные экраны, когда проблема стала известна.
Хотя случаи болезней от телевизора не зафиксированы, сам факт, что бытовой прибор мог фонить рентгеном, добавлял негатива к его репутации. Таким образом, частые поломки советских телевизоров иногда перерастали в настоящие ЧП – от задымления квартиры до пожара. Неудивительно, что многие семьи выключали ТВ из розетки на ночь, опасаясь оставлять его подключенным. В инструкции того времени прямо рекомендовали обесточивать прибор после использования. Многие помнят характерный запах гари текстолита или конденсаторов – его, увы, нередко доводилось чуять владельцам при выходе техники из строя.
«Ломались, конечно, и у многих…»
Несмотря на всё описанное, в народной памяти советские телевизоры иногда представляются чем-то надежным и «неубиваемым». Дескать, работали по 20–30 лет – в отличие от современной техники. Откуда такой парадокс? Дело в том, что старшее поколение действительно порой пользовалось одним аппаратом десятилетиями, но только благодаря бесконечным ремонтам. Как метко замечено, секрет долголетия советских ТВ вовсе не в безупречной сборке, а в том, что “технику постоянно чинили и латали”. Схема телевизора прилагалась в паспорте устройства – поощрялось, что владелец или местный радиолюбитель будет самостоятельно разбираться с ремонтом. А если знаний не хватало, всегда можно было вызвать телемастера на дом. Везти громоздкий 60-килограммовый ящик в мастерскую было нереально – значит, ремонт приходил к вам.
В итоге среднестатистический телевизор советской эпохи мог пережить 5–6 серьёзных ремонтов за срок службы, сменив множество деталей. Естественно, при таком обслуживании он не успевал окончательно выйти из строя. Кроме того, смена поколений техники шла медленно. Чёрно-белые модели 1960-х оставались в эксплуатации и в 1980-х, потому что не каждый мог позволить себе цветной. К середине 1980-х прошло менее 20 лет с начала эры цветного вещания, и многие первые цветные аппараты «не успели устареть» просто по времени.
Это питает современный миф, что раньше делали на совесть и вещи служили вечно. На самом деле ломались, конечно, и тогда, у многих, просто люди терпеливо чинили и продолжали пользоваться.
Ремонтная служба более-менее справлялась, поддерживая парк телевизоров в рабочем состоянии. Качественные же экземпляры действительно встречались – как правило, это были либо удачные модели, либо особо тщательно собранные экспортные версии. Например, черно-белый «Рассвет-307» славился тем, что его популярность во многом обусловлена высокой надежностью аппарата (выпущено рекордные 8 млн штук, многие работали по 15–20 лет).
Поздние полностью транзисторные модели конца 1980-х стали значительно надежнее прежних ламповых гибридов – ушли проблемы с панельками и перегревом, снизился вес, появились предохранители. Так, «Рубин Ц-266» 1984 года весил уже ~39 кг и был куда экономичнее и безопаснее предшественников. Однако на дворе уже перестройка: стоило в конце 1980-х хлынуть импортным моделям известных фирм, как сразу обнаружилось, что советские телевизоры им значительно уступают по всем параметрам – по надежности, четкости изображения, удобству и дизайну. Дальнейшая судьба отечественной электроники известна: к началу 1990-х большинство советских марок не выдержало конкуренции и сошло со сцены
Подводя итог, частые поломки советских телевизоров были закономерным результатом комплекса причин. Плановая система гналась за валом, выпуская продукцию с недоработками, а контроль качества зачастую был формальным. Ручная сборка и устаревшие технологии приводили к множеству скрытых дефектов – от плохих паяных контактов до перегрева плат. Низкое качество компонентов (конденсаторов, кинескопов, пластмасс) уменьшало ресурс аппаратуры.
Конструктивные просчеты вроде теплового режима ламповых узлов и хлипких переключателей усугубляли проблему. А нестабильная электросеть становилась последней каплей, выводя технику из строя внезапно и иной раз окончательно. При этом советское общество выработало особую культуру обращения с такой техникой: профилактический ремонт, регулярная замена ламп, стабилизаторы напряжения, собственноручная доработка – всё это позволяло «продлить жизнь» телевизору, который иначе давно отправился бы на свалку. Советские люди привыкли бороться с капризами техники, иногда даже проявляя находчивость и чувство юмора.
Каждый неисправный телевизор становился маленьким учебником электротехники для своего владельца. Итак, советские телевизоры ломались часто потому, что делались и эксплуатировались в условиях, далеких от идеальных. Тем не менее они сыграли огромную роль в жизни нескольких поколений, подарив людям эпохи «голубого экрана» немало радости – хоть и ценой частых визитов в ремонт.
Какие самые проблемные телевизоры были в СССР? И не забудьте поставить лайк за ностальгию и запах кинескопа!
