Историки не перестают анализировать личность Хуаны I Кастильской, ей ставили диагнозы разных заболеваний – от тяжелой депрессии до параноидной шизофрении, а при жизни говорили, что она одержима бесами. Под этим предлогом отец и сын держали её взаперти почти пятьдесят лет. Летописцы шестнадцатого века писали о ней в духе её отца, короля Арагона Фердинанда II, и сына, императора Священной Римской империи Карла V, главных сторонников её остракизма. Романтизм девятнадцатого века, в котором особенно возвышаются чувства и субъективность, превратил «сумасшедшую» любовь Хуаны к Филиппу в нечто мифическое.
Современные историки предполагают, что ее странное поведение было ответом на эмоциональное насилие, которому она подвергалась со стороны мужчин в своей жизни. Она могла страдать от глубокой депрессии, усугубленной личными потерями и политическим давлением. Большинство психиатров считают, что у неё было бредовое расстройство, которое переросло в «фантазиофрению» (параноидную шизофрению), или шизоаффективное расстройство.
Немецкий историк Густав Адольф Бергенрот, ещё в девятнадцатом веке проводивший исследования испанских архивов, одним из первых предположил, что Хуана стала жертвой властных амбиций отца, мужа и сына,
Ранние годы
6 ноября 1479 года в Толедо радостно зазвонили колокола. Королева Изабелла I Кастильская родила девочку, своего третьего ребенка. Король Фердинанд II Арагонский назвал ее Хуаной в честь отца, Хуана II Великого, который умер в январе того же года.
Хуана росла умной и талантливой девочкой. Внешне она была очень похожа на бабушку по отцовской линии (Хуану Энрикес, вторую жену Хуана), отец и мать подразнивали её, называя «мамой» и «моей свекровью».
Образование, которое она получала, подобало инфанте и маловероятной наследнице престола. Оно проводилось на основе руководства для женщин, составленного каталонским писателем-францисканцем Франсеском Эшименисом. В рекомендациях он подчеркивал необходимость особой заботы о девочках, прививая им нравственность, хорошие манеры и строгое подчинение отцовскому авторитету.
Инфанта Кастилии и Арагона владела французским и латынью, изучала романские языки, типичные для Пиренейского полуострова. Она любила музыку, играла на разных инструментах, интересовалась искусствами, особенно танцами, была хорошей наездницей. Наставницей детей королевы Изабеллы Кастильской была Беатрис Галиндо, известная под прозвищем «Ла Латина» (за знание латыни), – врач, педагог, писатель и гуманист. Изабелла Католическая высоко ценила её за мудрые советы.
При этом с юных лет Хуана проявляла признаки религиозного скептицизма, обладала сильным характером и была несколько эксцентричной. Она отказывалась от еды или от исповеди, не ходила на религиозные службы, когда была чем-то расстроена, конфликтовала с матерью, которая «никогда не могла понять или направить ее».
Королева-мать пыталась привить Хуане религиозную страсть, которую она испытывала сама. Для этого он заручилась помощью доминиканского монаха Андреса де Миранды. Но все указывает на то, что ни мать, ни доминиканец не преуспели в своих начинаниях. По отношению к религиозным темам и католическим обрядам Хуана была равнодушна.
Жизнь инфантов протекала размеренно в странствующем дворе, который попеременно останавливался в королевских дворцах Толедо и Сеговии.
Обращают на себя внимание некоторые обстоятельства, которые в некоторой степени могли оказать влияние на жизнь Хуаны. С одной стороны периодические визиты Изабеллы Кастильской в сопровождении детей к «пленнице Аревало» – Изабелле Португальской (матери королевы), страдавшей психическим заболеванием, которая после смерти мужа, короля Хуана II Кастильского, «заперлась» в замке города Аревало, где и умерла 42 года спустя.
С другой стороны Изабелла, могущественная и контролирующая свои действия королева, теряла самообладание, когда обнаруживала измены мужа (Фердинанд Католик был неисправимым ловеласом). И это отражалось в первую очередь на детях, в подростковом возрасте они знали об изменах отца и отчаянии матери, причем Хуана становилась одним из главных свидетелей семейных сцен.
Никто и представить себе не мог, что Хуана станет королевой. Но миссия инфанты – стать супругой какого-нибудь европейского наследника и сыграть свою роль в политической и дипломатической игре Европы конца 15 века.
Величайшим достижением политики католических монархов стала их решимость организовать браки своих детей с потомками основных европейских корон. Идея Фердинанда состояла в том, чтобы установить прочные связи сотрудничества с наиболее могущественными странами и в то же время окружить Францию, своего традиционного врага. Это привело бы спустя два или даже три поколения к созданию империи, над которой «никогда не заходило солнце».
Герцог Бургундии Филипп
Одержимый завоеваниями Карл Смелый (последний герцог Бургундии из династии Валуа), один из самых влиятельных людей пятнадцатого века, погиб в бою под стенами Нанси в январе 1477 года (при попытке захватить Лотарингию), так и не сумев построить империю, простирающуюся от Северного до Средиземного моря. Огромную территорию, соперничающую с королевством Франция, и колоссальное состояние унаследовала его единственная дочь Мария. Людовик XI немедленно начал наступление на герцогство и графство Бургундское.
Мария вышла замуж за эрцгерцога Максимилиана Габсбурга, сына императора Священной Римской империи Фридриха III. Этот брак оказал влияние на европейскую геополитику на протяжении нескольких столетий. Война распространилась на Бургундские Нидерланды.
Через год после свадьбы, 22 июня 1478 года, в Брюгге родился их первенец Филипп.
Мария Бургундская обожала верховую езду. В 1482 году хозяин замка Вейнендале Адольф Клевский (вторым браком женатый на Анне Бургундской, незаконорождённой дочери Филиппа Доброго, тётке и гувернантке Марии Бургундской), организовал соколиную охоту в лесах Вейнендале. 13 марта 1482 года Мария участвовала в охоте вместе с Максимилианом и несколькими советниками. Пытаясь поймать цаплю, она пустила лошадь галопом, но та споткнулась о ствол дерева, утянув за собой наездницу. Мария умерла несколько недель спустя, 27 марта, от внутренних повреждений.
Чувствуя приближение конца, она назначила Максимилиана опекуном Филиппа. Так наследник герцогства Филипп оказался в эпицентре европейской политической бури. Статус Максимилиана как сына императора рекомендовал создать регентский совет, чтобы уберечь герцогскую территорию от власти Священной Римской империи. Фламандские дворяне также искали союза с Францией. После пяти лет войны Максимилиан подписал Аррасский договор (декабрь 1482 г.), уступая герцогство и графство Бургундское Франции. Этот договор предусматривал обручение двухлетней Маргариты Австрийской (дочери Максимилиана и Марии Бургундской) с дофином французским Карлом (будущим Карлом VIII), с несколькими бургундскими феодами в качестве приданого. В соответствии с обычаем невеста должна была жить рядом с женихом и в возрасте трех лет Маргарита уехала во Францию.
Максимилиан, после смерти отца в 1493 году, стал императором Священной Римской империи, что обусловило его отход от фламандских центров власти. Французский король, опасаясь, что брак с дочерью соперника может привести к подчинению Франции империи, отказался от соглашения. Следствием разрыва помолвки между Карлом и Маргаритой Австрийской стал Санлисский договор (май 1493 г.). По нему все военные действия между Францией и Габсбургами официально прекращались. Большинство спорных территорий приданого Маргариты (графство Бургундия (Франш-Конте), Артуа, Шароле, часть присоединенных сеньорий герцогства Бургундского) возвращались Габсбургам и были переданы Филиппу (при условии принесения вассальной присяги королю Франции за феоды, отходящие от короны). Во французских руках оставались Бургундское герцогство и Пикардия. После этого Маргарите разрешили покинуть французский двор.
Филипп вырос на спорах между отцом и его советниками, на столкновениях фламандской городской буржуазии с аристократией и придворными интересами. Это, в конечном счете, подготовило его к политическим интригам и наделило определенным высокомерием.
В сентябре 1494 года он был объявлен совершеннолетним, что положило конец регентству Максимилиана. Ставший герцогом Брабанта Филипп торжественно въехал в Лёвен. Ему было шестнадцать лет. Хотя герцогство Бургундское было утрачено в 1493 году, преемники Карла Смелого продолжали претендовать на него. Филипп I Красивый, Карл V и Филипп II Испанский начинали свое правление с торжественного заседания в большом зале дворца Куденберг в Брюсселе, на котором провозглашались герцогами Бургундии.
Прошло немного времени, и он начал проводить собственную политику, вопреки интересам его отца, хотя на практике власть исходила от совета бургундских нотаблей. Напряжение в отношениях с Максимилианом достигло пика, лишь в одном вопросе ему пришлось подчиниться желанию отца. Хорошие отношения между Фландрией и Кастилией, сложившиеся в результате торговли, сделали целесообразным брачный союз между двумя дворами, который к тому же помог бы нейтрализовать власть короля Франции. По согласованию с императором Священной Римской империи Изабелла Кастильская и Фердинанд Арагонский договорились о двойном браке. Хуан, наследник, женится на Маргарите Австрийской, а инфанта Хуана выходит замуж за Филиппа. Очевидно, такая брачная политика не устраивала Филиппа, но у него не было другого выбора.
Прозвище «Красивый» Филипп получил от короля Франции Людовика XII, когда ему исполнилось 24 года. «Какой красивый принц! (Que voilà un beau prince)», – сказал французский король, когда увидел Филиппа. Это был высокий, стройный, спортивный молодой человек, с румяными щеками, светлыми волосами и голубыми глазами. Он красиво одевался (предпочитал роскошный «мавританский» стиль одежды испанскому) и знал, как произвести впечатление на женщин.
Брак
В августе 1496 года юная Хуана, будущая эрцгерцогиня, покинула порт Ларедо в Кантабрии на Атлантическом побережье Бискайского залива. Она находилась на генуэзской каракке, но в состав флота входили девятнадцать других кораблей (нефы, каравеллы), с командой в 3500 человек, чтобы продемонстрировать величие кастильско-арагонской короны северным землям и ее могущество враждебному французскому королю. К ним присоединилось около шестидесяти торговых судов, которые перевозили шерсть, ежегодно экспортируемую из Кастилии. Это был крупнейший флот, выполнявший миротворческую миссию в Кастилии до того момента.
Путешествие оказалось сложным и долгим. Ветры были не в их пользу, и флот оставался в Портленде, Англия, в течение нескольких дней, пока в сентябре 1496 года им не удалось высадиться в Мидделбурге (южная Голландия). Случились значительные потери, включая каракку, на которой путешествовала дочь католических монархов. Она села на мель, и пришлось оставить драгоценности, одежду и другие вещи Хуаны и её ближайшего окружения.
Когда Хуана прибыла в Брабант, Филипп не встретил и не принял её, ни в порту, ни в Антверпене. Он не появлялся несколько недель. Предполагаемая причина заключалась в том, что он находился в Тироле и не был вовремя уведомлен о скором приезде своей невесты. Хотя некоторые утверждают, что франкофильные советники Филиппа не одобряли связь с Кастилией и намеренно откладывали встречу, которая рано или поздно всё равно бы состоялась. Тем временем Хуана отправилась в Лир, расположенный недалеко от Антверпена.
Историки, писавшие об этом событии, часто задавались вопросом – почему встреча и свадьба Филиппа и Хуаны состоялись именно в Лире, крошечном городке. Возможно, это было связано со страхом возможных беспорядков со стороны противников брака. Хотя все указывает на влияние семьи Бергес из Лира, которая позаботилась о том, чтобы все прошло гладко.
Неуверенность, беспокойство и страх Хуаны исчезли в мгновение ока, как только она посмотрела в глаза человеку, за которого собиралась выйти замуж. Летописи рассказывают, что при встрече между ними пролетела искра.
Официальная церемония бракосочетания состоялась 20 октября 1496 года в коллегиальной церкви святого Гуммара.
Хотя Хуана и Филипп выросли в разных условиях, в первые дни они хорошо ладили и были счастливы. Но Хуана, перенесённая в чужой для неё мир, от тоски и потерянности цеплялась за мужа как за островок безопасности. Он пробуждал в ней такую страсть, что даже небольшая разлука становилась для неё невыносимой.
Но пыл Филиппа скоро испарился. Воспитанному бургундской знатью в духе распущенных и развратных обычаев и привыкшему к сексуальной свободе ему надоело «преследование» Хуаны, он возобновил отношения с прежними подругами. Положение обманутой женщины наполняла её отчаянием. Она чувствовала угрозу своей безопасности, переходила от ярости и гнева к грусти и унынию. Хуана начала проявлять деспотичность, следила за мужем, публично реагировала на его измены, что порождало более или менее неловкие ситуации. Филипп был подавлен, при дворе над ним надсмехались.
Большее беспокойство вызывало отсутствие у супругов потомства, что усугублялось интригами бургундских советников, которые, истолковывали её присутствие при дворе как победу Максимилиана. Но в 1498 году родилась инфанта Элеонора, два года спустя, 25 февраля 1500 года, – Карл. За ними последовали Изабелла, Фердинанд, Мария, Екатерина.
Если первые роды прошли без осложнений, то вторые можно назвать удивительными. Хуана присутствовала на празднике в замке Гент, несмотря на поздний срок беременности (согласно преданию, чтобы не упускать из виду мужа). Почувствовав приближение родов, она едва успела покинуть пирушку и без особых усилий произвела на свет первого из мальчиков – будущего Карла V, императора Священной Римской империи, который окажет глубокое влияние на историю не только Испании, но и всего мира.
Смерти, открывшие Хуане путь к престолу
Незадолго до рождения Элеоноры, Хуан, наследник католических монархов, тяжело заболел и умер. Легенда приписывает его неожиданную и внезапную смерть сильной страсти, которую он питал к своей жене. Это событие потрясло всё королевство. Маргарита Австрийская, его жена, была беременна, но родила мертвого ребенка.
Наследницей стала старшая дочь Изабеллы I и Фердинанда II, инфанта Изабелла, вышедшая в первый раз замуж за Афонсу Португальского (наследного принца Португалии), который погиб в возрасте 16 лет, упав с лошади, а затем за короля Португалии Мануэла I. Изабелла родила сына, названного Мигелом, и умерла в течение часа после его рождения. Инфант Мигел, по происхождению и согласно политике кортесов, стал единственным наследником Кастилии, Арагона и Португалии, но он умер, не дожив до двух лет (в середине июля 1500 года).
Таким образом, печальные события автоматически сделали Хуану наследницей корон Кастилии и Арагона. В 1501 году Филипп и Хуана отправились в Испанию, оставив сестру Филиппа Маргариту Австрийскую заботиться о государстве и детях. Церемония провозглашения наследников состоялась несколько месяцев спустя в Толедо. Там Филипп и Хуана поклялись, что, когда придёт время, они будут управлять новыми королевствами в соответствии с их законами и обычаями. В Сарагосе они были названы наследниками арагонской короны.
Королева Изабелла хотела, чтобы Хуана и Филипп защищали интересы Кастилии. Учитывая новую беременность Хуаны, она попыталась убедить их остаться в Испании до родов. Но Филипп, тосковавший по изысканности фламандского двора, как только церемонии закончились, оставил беременную жену и вернулся во Фландрию. Эта разлука погрузила Хуану в состояние глубокой грусти и меланхолии.
На самом деле королева Изабелла намеревалась оставить дочь в Испании и настаивала на том, чтобы она налаживала отношения с будущими подданными. Она надеялась, что время смягчит боль разлуки, и верила, что, став королевой Кастилии, Хуана не откажется от своих прав, как бы сильно она ни любила мужа.
10 марта 1503 года в городе Алькала-де-Энарес родился инфант Фердинанд (будущий император Фердинанд I), но Хуана наблюдала, как шли дни, а никаких приготовлений к отъезду не было. Она очень уважала мать, но всем своим существом стремилась быть рядом с мужем. Зная галантные манеры Филиппа, она испытывала жгучую ревность, не ела, не спала, оставалась совершенно безучастной к окружающему.
Война с Францией сделала сухопутный путь во Фландрию рискованным. Мать-королева приказала епископу Хуану Родригесу де Фонсека заточить Хуану в замке Ла-Мота в Медина-дель-Кампо. Между матерью и дочерью вспыхнула ссора и королева, в конце концов, сдалась. 1 марта 1504 года Хуана отплыла во Фландрию, оставив сломленную горем и серьёзно больную мать.
После первых счастливых дней с мужем во Фландрии Хуана обнаружила, что Филипп завёл отношения с одной дамой. Хуана не только разоблачила их отношения перед двором, но и остригла роскошные волосы «сопернице». Филипп подверг жену жесткой дисциплине. Он игнорировал её до тех пор, пока она не уступала его требованиям. Когда напряжение между супругами, казалось, достигло предела, в Медина-дель-Кампо умерла Изабелла Кастильская, 26 ноября 1504 года.
На момент своей смерти в возрасте 53 лет королева выглядела намного старше своих лет. Согласно симптомам, описанным источниками того времени, она умерла от водянки, вероятно, вызванной раком матки. Конечно, остаются сомнения относительно недуга, который поглотил королеву в течение трех лет после появления первых симптомов. Хотя описание болезни Педро Мартиром де Англерия (Пьетро Мартире д’Ангьера) итало-испанским гуманистом и историком, с 1505 года придворным хронистом, подтверждает версию: «Гумор распространился по венам, и мало-помалу наступает водянка. Лихорадка не покидает ее, уже проникая до мозга костей. Днем и ночью ее одолевает неутолимая жажда, а пища вызывает тошноту. Смертельная опухоль прорастает между кожей и плотью». До того, как оказаться в таком состоянии, Изабелла в течение двух лет страдала от продолжительных приступов лихорадки. Более того, полагая, что это недуги старости, королева прибавила в весе, у неё опухали ноги, появлялись язвы.
Короли Кастилии
В марте следующего года, вдовец Фердинанд Католик созвал кортесов Кастилии в Торо, чтобы определить порядок престолонаследия, как это было предусмотрено завещанием покойной государыни. Так начался один из самых ожесточённых династических кризисов в истории Испании, борьба за регентство между Фердинандом Арагонским и Филиппом Габсбургским, от имени королевы Хуаны Кастильской.
Завещание Изабеллы Католической не оставляло места для сомнений: «Я приказываю и назначаю наследницей всех моих королевств, земель и владений и всего моего недвижимого имущества славнейшую принцессу донью Хуану, эрцгерцогиню Австрийскую, герцогиню Бургундскую, мою дорогую и любимую дочь».
Однако обстоятельства – будучи герцогиней Бургундской, Хуана проживала во Фландрии – и благоразумие – учитывая очевидную эмоциональную неуравновешенность принцессы – заставили королеву добавить: «В случае, если упомянутая принцесса, моя дочь, не находится в моих королевствах, или, находясь в них, не пожелает принять участие в правлении ими, король, мой господин, будет править и управлять указанными королевствами, пока младенец Дон Карлос, мой внук, наследник указанных принцев, достигнет законного возраста, чтобы править и управлять ими».
Хотя королева продиктовала завещание в присутствие одного лишь Гаспара де Грисио, её секретаря и исполняющего обязанности нотариуса, несложно догадаться о причастности короля к её распоряжениям. По крайней мере, на пункте о политической незаинтересованности и эмоциональной нестабильности Хуаны Фердинанд Католик настаивал перед кортесами, уверяя, что «одна из причин, по которой мне было поручено управление королевствами, то, что задолго до смерти наша королева, наша госпожа знала о болезни, постигшей донью Хуану». При этом в официальном документе впервые признавалось, что психическое состояние королевы Хуаны делает её неспособной к власти.
Возможно, Хуана Кастильская страдала от какой-то психической патологии. Она была ипохондриком и практиковала преувеличенный мистицизм, временами спала на полу или причиняла себе физическую боль, эпизоды эйфории чередовались с длительными периодами депрессии. Некоторые авторы предполагают, что она страдала шизоидным расстройством личности, другие говорят о неврозе навязчивых состояний. В любом случае, её психическое состояние усугублялось из-за постоянных родов (Хуана родила пятерых детей за семь лет) и мучительной ревности.
Фердинанд Арагонский, без сомнения, был заинтересован в Кастилии, хорошо устроенном королевстве, в состав которого входили американские территории, и из казны которого в основном финансировалась его средиземноморская политика. Однако эрцгерцог Филипп не желал отказываться от власти. На Саламанкском соглашении (ноябрь 1505 г.) было решено, что Филипп и Хуана будут править совместно как короли, а Фердинанд исполнять обязанности губернатора.
Тем временем католический король организовал помолвку с Жерменой де Фуа, племянницей французского монарха Людовика XII, а это означало, что на политической карте Европы появился новый союз между Арагоном и Францией. Король Франции уступал племяннице династические права на Неаполитанское королевство и даровал Фердинанду титул короля Иерусалима (права, которые должны были вернуться к Франции, если брак не принесет потомства). Этот брак вызвал гнев кастильской знати, в нем увидели уловку Фердинанда, помешать Филиппу и Хуане унаследовать корону Арагона.
Исследователи обнаружили в архиве Симанкаса письмо, написанное Хуаной из Брюсселя (датировано 3 мая 1505 года) и адресованное Филиберту Вейре (послу в Кастилии). Вероятно, оно было продиктовано Филиппом Красивым или одним из его ближайших советников. Признаются серьезные ссоры и разногласия, возникшие в супружеской жизни Хуаны и Филиппа, и предполагается, что это послужило сигналом тревоги в Кастилии, с обвинением в адрес короля Фердинанда, который должен был радоваться проявлениям безумия своей дочери, поскольку такая ситуация способствовала обретению им власти. Хуана пишет, что он считает ее неспособной править, и в конце намекает, что именно ее муж, Филипп Красивый, и никто другой, должен править в Кастилии. В письме инфанта также упоминает о своей болезни, вызванной ревностью, сравнивает себя с матерью, Изабеллой Католической. Она утверждает, что ее родительница страдала от тех же тревог, что и она сейчас от своего мужа.
15 сентября 1505 году Хуана родила инфанту Марию. Для перевозки новой кастильской королевской семьи в их королевство был подготовлен большой флот. К концу 1505 года Филиппу не терпелось поскорее добраться до Кастилии, и он приказал отплытие, несмотря на риски делать это зимой. Они отплыли 10 января 1506 года на 40 кораблях. В проливе Ла-Манш сильный шторм потопил несколько кораблей и разбросал остальные. В конечном итоге они оказались в Портленде, и флоту пришлось оставаться в Англии в течение трех месяцев. Они снова отплыли в апреле 1506 года и вместо того, чтобы направиться в Ларедо, где их ждали, они направились в Ла-Корунью, вероятно, чтобы выиграть время и встретиться с кастильской знатью, прежде чем предстать перед Фердинандом.
Филипп получил поддержку большинства кастильской знати, поэтому Фердинанду пришлось подписать соглашение в Вильяфафиле, по которому он оставлял за собой управление Арагоном, а Филипп становился королём Кастилией «по праву жены».
Почти сразу же Филипп захотел отстранить королеву от управления страной под предлогом ее слабого здоровья. Ему требовалось согласие кортесов, но он натолкнулся на противодействие представителей городов и отказ адмирала Кастилии, который, в отличие от других испанских грандов, отказался одобрить предложение, не проверив состояние здоровья королевы.
Филиппу пришлось присутствовать на открытии кортесов в Вальядолиде вместе с королевой. Раздражение Филиппа сменилось прагматизмом – пользуясь своим превосходством над королевой, он сумел заставить провести поспешную церемонию, которая позволила ему лично управлять Кастилией. Филипп был провозглашен королем Кастилии на кортесах Вальядолида под именем Филипп I.
Хотя кортесы, собравшиеся в Вальядолиде, отказались объявить королеву Хуану недееспособной, Филипп Красивый осуществлял фактическую власть без ее согласия. Его критиковали за фаворитизм, который он оказывал фламандским соотечественникам, за раздачу привилегий кастильским дворянам с целью заручиться их поддержкой.
Но правление Филиппа оказалось недолгим и закончилось через два месяца после коронации. 16 сентября 1506 года государь разместил свой двор во дворце констеблей Кастилии, известном как Каса-дель-Кордон, в Бургосе. На следующий день после прибытия он провел день, играя в мяч. Он выпил холодную воду, но через несколько часов почувствовал себя плохо. У него началась лихорадка. С течением времени состояние монарха ухудшилось, пока не появилась картина, предположительно соответствующая пневмонии. Хотя врачи делали кровопускание и прописывали лучшие на тот момент лекарственные средства, ничто не могло спасти его жизнь. В ранние часы с 24 на 25 сентября 1506 года он отдал свою душу Создателю в возрасте 28 лет.
Тело было забальзамировано, а сердце немедленно отправлено в Брюссель.
Смерть Филиппа Красивого вызвала много толков, и многие задавались вопросом, не был ли он отравлен. По кастильским городам распространилось подозрение, что преждевременная смерть Филиппа была результатом отравления. Без сомнения, слухи о предполагаемом отравлении указывали на конкретных виновников – сторонников его тестя, Фердинанда Католика, больше всего выигравшего от смерти Филиппа.