Жили мы с Таней, казалось бы, вдвоём. Но фактически нас было трое: я, она и её бывший. Причём его физически не существовало в нашем доме – только в каждом втором Танином предложении.
"Ты знаешь, мой бывший считал, что кофе по утрам – это вредно…"
"А мой бывший душ иначе чинил, в два счёта…"
Словом, он был как призрак, постоянно маячащий на кухне, в душе, в спальне. Иногда я даже ловил себя на мысли, что жду, когда этот «мёртвый герой» выйдет из шкафа и скажет: «Привет, я тут живу с вами».
Меня зовут Илья, мне тридцать с хвостиком. Я парень спокойный, без лишних драм. Недавно решил с Таней «попробовать пожить вместе», ведь встречались уже полгода, вроде всё шло неплохо. Съехались, сняли двушку на окраине. Сначала – полная гармония: она хлопотала по дому, я радовался порядку. Приятно ведь, когда приходишь с работы, а на столе что-то вкусное. Да и Таня была будто счастлива – переставляла мебель, раскладывала свои пледы, предлагала «украсить всё поуютнее».
Но вот что вскоре начало резать слух – в каждом разговоре возникал её бывший. Я пропускал эти замечания мимо ушей: «Ну, бывает, девчонка ещё не отпустила прошлое». Да и не всегда это звучало плохо, иногда она его критиковала. Но всё же имя «Лёша» или слово «мой бывший» появлялось чаще, чем «я люблю тебя».
К примеру, я впервые чиню наш душ – течёт шланг, надо уплотнить прокладку. А Таня стоит сзади и бурчит:
– А мой бывший делал это как-то проще. Он трубку брал и, не разбираясь, раз – и готово. У него всё быстро.
Я поначалу в ответ не особо реагировал – ну, сравнила, и ладно, мало ли. Но внутри зазвенел тихий звоночек раздражения: «Эй, я не твой бывший, у меня свой подход к ремонту!»
Как-то в выходные решили пожарить шашлыки во дворе, там стоит общий мангал для жильцов. Я разжёг угли, приправил мясо. Таня подошла, смотрит критически:
– Мой бывший делал маринад немного иначе… (задумывается) В смысле, ну… да ты и так хорошо делаешь, но всё-таки.
Я ощутил укол. Возможно, глупо, но мужчинам не нравится, когда нас сравнивают с кем-то в нашем «священном» деле – готовить мясо или чинить что-то. Мне хотелось бросить шампуры и уйти, но я не стал – совладал. Лишь произнёс спокойно:
– Танюшь, давай без бывших, а?
Она притихла, кивнула, но я видел по её лицу нечто вроде обиды: «Чего он так реагирует?»
На пути домой она шёпотом промолвила: «Извини, вырвалось». И я подумал: «Ну бывает, может, случайность». Но сердце ёкало, будто предупреждало: «Это не случайность, а система».
Чем дальше, тем сильнее я убеждался, что в нашем доме живёт ещё один человек – бывший Тани, по имени Лёша или «он». Да, он не занимал физического места в шкафу, но всегда маячил. Когда я слишком долго принимал душ – «Ой, Лёша быстрее мылся». Когда я мыл посуду – «Ох, Лёша делал это под музыку, прикинь?»
Однажды я решился и прямо сказал:
– Таня, я не он. Не надо постоянно меня сравнивать. Это как будто… у нас втроём отношения.
Она вспыхнула:
– Прости! Я не хотела тебя обидеть. Просто иногда я вспоминаю, как было.
Я хотел ответить: «Да, понимаю, но может, хватит?» – но промолчал. Странное чувство: с одной стороны, я сочувствовал её «привычке», с другой – всё меня воротило от этого призрака. Иногда в шутку говорил себе: «Боюсь открыть холодильник – вдруг там “мой бывший по-другому молоко ставил”». Нервно смеялся сам над собой.
Самая обидная сцена произошла, когда я решил сделать Тане лёгкий массаж. Она жаловалась на усталость в спине. Я достал масло, разложил полотенца, включил негромкую музыку. Начал массировать её плечи, она сначала расслабилась, а затем… вдруг с губ сорвалась фраза:
– Знаешь, Лёша массировал мне шею как-то плавнее, – потом сразу же прикусила губу. – Ой, я опять…
Представьте: вы хотите подарить любимой женщине приятный момент, а тут снова: «вот бывший делал иначе». Меня словно молнией ударило. Я замер, перестал двигать руками. Спину Тани окатил холодок – она поняла, что перегнула. Но уже поздно.
– А может, тебе вернуться к своему Лёше? – процедил я, вставая. – Всё у него лучше, да?
Она вскочила, покрываясь румянцем:
– Да при чём тут он! Я же не специально, я просто вспомнила…
А я уже сорвался:
– Так вспоминай его, сколько влезет. Но без меня. Я устал жить с твоим бывшим!
Это был, по сути, наш первый большой конфликт с криками и хлопаньем дверей. Я так и не до конца понял, что я ей наговорил, но, кажется, сказал: «Разбирайся со своим прошлым, или уезжай к нему, только дай мне жить спокойно». Она плакала, я, сжав зубы, говорил, что это не мой косяк. Закончилось тем, что я ушёл на ночь к приятелю, чтобы остыть.
На следующий день я вернулся, в квартире было тихо. Таня сидела на кухне, красноглазая, молчала. Я спросил:
– Ну что будем делать?
Она пожала плечами:
– Может, мы всё-таки можем как-то жить без этих «бывших» упоминаний? Я постараюсь…
Я понял, что по-своему люблю Таню, и она не плохой человек. Просто не отпустила прошлые отношения. Может, её бывший был и тираном, и интересным парнем – не знаю. Но в любом случае, это ж поедает нашу жизнь. И будто бы дважды в любви участвуют три человека.
– Я дам тебе шанс, – сказал я. – Но если снова услышу фразу…
Она кивнула, соглашаясь. В тот вечер мы помирились, заказали пиццу, обменялись редкими улыбками. Я даже почувствовал надежду: «Может, всё наладится».
Пару дней всё шло гладко. Но однажды, когда чинил розетку, Таня зашла в комнату и отрывисто сказала:
– Ой, а Лёша…
И тут же осеклась. Посмотрела на меня круглыми глазами, словно ребенок, уличённый в проступке. Я промолчал, лишь закрыл глаза. Внутри всё дрогнуло: «Опять, да?»
Вечером она пошла в ванну, громко пуская воду. Потом выбежала, словно озарённая, схватила телефон, набрала какой-то номер. Я услышал, как она говорит: «Слушай, Лёша… Привет… Я… Можно с тобой поговорить?» Первая мысль – всё, она реально дозвонилась к бывшему. Когда она вышла из ванной, я спросил спокойно:
– Ну и как, поговорили?
Она молча кивнула, отводя глаза. А потом быстро собрала сумку и сказала: «Мне нужно на пару дней уехать… разобраться в себе». Я просто кивнул. Ничего внутри меня не взорвалось: всё уже выгорело. Она вышла из квартиры, будто туда, где её бывший находится физически или в мыслях – не важно. Я лишь остался у окна, с кружкой кофе, и почувствовал… облегчение. Да, горькое, но облегчение: больше никакого «бывшего» в моём доме.
На следующее утро я проснулся в пустой квартире. Для меня, любителя спокойствия, эта пустота сначала кольнула – «Что если она не вернётся?» – а потом выдала приятное тепло: «Наконец-то меня не сравнивают с кем-то невидимым». Я пошёл на кухню: плита подремонтирована лишь наполовину, как когда-то начал – и бросил. Подумал: «Придётся самому доделать. Или забить, всё равно здесь теперь я один».
Поставил чайник. На его шипение не последовало комментария: «А у моего бывшего кипел быстрее». Как же это приятно, когда никто не врывается с чужим воспоминанием. До вечера я проболтался дома, убрался, приготовил простую еду. Никто не указывал, «как бывший делал иначе». Тишина была мягкой, немного грустной, но успокаивающей.
К вечеру я вышел на балкон, глядя на оранжевое небо. Думал: «Может, она вернётся завтра и скажет, что всё переосмыслила? А может, действительно ушла к тому парню». И осознал, что не хочу больше тянуть этот треугольник. Если человек не отпускает своё прошлое, он не готов к новому настоящему. Хуже бывших бывают только те, кто их не отпустил.
Прошло уже три дня с её отъезда, и она не звонит, я тоже. Кажется, мы оба понимаем, что лучше так. Если она всё же надумает, придёт без «бывшего» – хорошо, но слабо верю. А мне… спокойнее одному, чем втроём в одной квартире.
Сижу на кухне, смотрю на газовую конфорку, которая давно просит ремонта. Улыбаюсь, бросаю в кастрюлю пару овощей, думаю: «Ну и пусть, как-нибудь сам всё решу». И ощущаю, как грудь наполняется ровным дыханием. Вот так, пожалуй, и закончилась эта странная история про «моего бывшего», который словно жил с нами. Лучше пусть прошлое остаётся в прошлом. А у меня впереди что-то новое, в чём не нужен третий человек, которого никто не приглашал.
«Хуже бывших – только те, кто их не отпустил».
Конец