На свадьбу в Сочи Маша ехала как гостья. А уезжала — уже как невеста. Да-да, именно так: один короткий визит перевернул всё с ног на голову. И самое интересное, что на тот момент никакой «жених» её даже в планах не значился. Но история распорядилась иначе — как будто в шутку подбросила нам новую завязку, и мы до сих пор охотно смеёмся над этим чудесным безумием.
Меня зовут Катя; расскажу, как всё было. В Сочи мы летели компанией: я сама была «свежевыходящая» замуж — точнее, уже вышедшая месяцем раньше, но официальное празднество у родственников мужа мы затеяли в конце сезона, чтобы все гости смогли приехать. С нами поехала и моя подруга Маша. Самая зажигательная особа, которую я знаю: ярко-рыжие волосы, звонкий смех, репутация несгибаемой оптимистки. Она на спор перепрыгивала сугробы в родной Костроме, обожала быстро ездить на велосипеде и вечно шутила: «Чего вы так медлите? Жизнь короткая, надо бежать вперёд и на ходу смеяться!»
Муж мой — Серёжа — родом из южных краёв, и вся его родня обосновалась в окрестностях Сочи: в частных домах, с роскошными виноградниками и гранатовыми деревьями. Наше торжество отчасти состояло в том, чтобы познакомить меня, северянку, с его семьёй: многочисленные тёти, дяди, двоюродные братья, и все такие весёлые, говорят вполголоса, но с невероятной эмоцией. Вроде тихонько беседуют, а ощущение, будто сейчас начнётся бурный карнавал.
Маша сразу влилась в атмосферу: прилетев, воскликнула: «О, так теперь вы все — ко мне! Я-то уже в Сочи, осталось вас всех завлечь в мою Кострому». Мы расхохотались, а дядя Витя, лет шестидесяти, хитро спросил: «Зачем нам Кострома? У вас там морозы? Приезжай лучше ты к морю навсегда!» Маша подмигнула: «А что, заманчиво».
Первый вечер прошёл в знакомстве с родственниками и ужине у тёти Марии Петровны. Накрыли длинный стол во дворе, пахло шашлыками, домашним вином. Маша, не растерявшись, смеялась громче всех, рассказывала, как разгоняла медведей (это, конечно, выдумка), как прыгала в прорубь без подготовки, как водила экскурсии по местному музею. Вся компания слушала, затаив дыхание, а потом осыпала её вопросами: «Ты что, правда это всё сама? Девочка, ты огонь!»
Так и пошло: все вдруг влюбились в её лёгкость, приглашали её за соседние столики, тянули с собой к камину. Даже свёкор мой, человек при всей южной открытости довольно сдержанный, сказал: «Такие люди — нашему роду нужны!» И подмигнул мне: «Катя, прибереги подружку для одного интересного кадра». Я только посмеялась, не догадываясь, что «интересным кадром» окажется средний брат Серёжи, Славик, который всё это время отсутствовал.
Славик приехал лишь на следующий день. У них в семье принято — если кто занят в разных работах, может появиться попозже. Он прибыл под вечер: высокий, с чуть хрипловатым голосом, загорелый, глянешь — типичный житель тёплого края. Увидев Машу, он лишь улыбнулся, но взгляд его стал каким-то задумчивым. А она, до этого минуты две тихо сидевшая, вдруг сказала что-то вроде: «О, у нас ещё один прекрасный экземпляр. И почему вы все высокие?» На что Славик без промедления ответил: «У нас тут солнце, видимо, вытягивает». Присутствующие дружно заржали. С этого момента их общение, можно сказать, покатилось по нарастающей.
Утром, когда я проснулась, дома уже никого не застала. Серёжа объяснил: «Маша и Славка уехали смотреть дольмены. Говорят, там некий маршрут, всем советуют». Я от удивления моргнула: «Какие ещё дольмены, и почему они вдвоём? Они что, без нас?» — «А кто проснулся раньше, тот и уехал, — пожал плечами Серёжа. — Они позвали, но мы же спали…» Я надула щёки: «Так не честно! Это я хотела посмотреть на древние камни, а они…» Но быстро смирилась, поняв, что если у двух людей совпал порыв, пусть едут. Весна любви, что ли?
Вернулись они уже ближе к ночи, загорелые, радостные, дольменов так и не увидели: не нашли тропу, да и забили потом, свернули на какую-то горную речку, плавали, хохотали, фотографировались. Из всей компании лишь эти двое в этот день успели искупаться в освежающей горной воде — всё-таки август ещё тёплый, хотя и подступает осень. Примчавшись во двор, Маша торжественно провозгласила: «Если кто хочет, я вам всё покажу — только теперь вы ко мне!» — и подмигнула Славику. Тот улыбнулся, покачал головой: «Какие вы все быстрые, северянки…»
Мы от души порадовались и начали готовиться к официальной части свадьбы: небольшая церемония у берега моря (по традициям этой стороны семьи), обед в прибрежном кафе с морепродуктами, танцы и песни в честь нас, «молодых». Хотя мы уже официально расписаны, эта «вторая свадьба» для родни была не менее важна. Маша там блистала в лёгком платье, шутила, всем помогала, ловко носила фрукты и пирожки.
Славик сидел рядом, вполголоса что-то рассказывал — как живёт, чем занимается: оказывается, у него свой небольшой бар — то есть парень не только симпатичный, но и весьма самостоятельный. Часов в десять вечера мы увидели, как они исчезли, отпросившись: «Хотим пройтись по ночному пляжу». Ну, мы просто кивнули: романтИк, всё дела.
Через пару дней большой праздник завершился, настали сборы. Мы планировали уезжать, а вместе с нами — Маша, ведь она прилетела всего на неделю. И тут-то закрутилась настоящая интрига: Маша вдруг замолчала, словно её удерживала невидимая сила. «Знаете, наверное, я останусь на пару деньков, — проговорила она. — Славик предлагает показать мне ещё красивые места, я же мало что увидела». «Конечно, — ответила я, улыбаясь, — зачем торопиться?» И подозрительно посмотрела на неё: глаза горят, улыбка виноватая, всё ясно. Однако вслух ничего не сказала, пусть сами разбираются.
Мы улетели домой вдвоём с Серёжей, оставив Машу в Сочи на «неопределённый срок». Славик обещал, что проводит её к самолёту, когда она захочет. А ровно через неделю мне прилетает сообщение в мессенджере: «Катюха, у меня такой вопрос… А если Славик поедет со мной в Кострому, вы не против? Он там поживёт у меня, поглядит, каково на севере? Мне кажется, он загорелся идеей. Мол, морской парень проверит, умеет ли носить валенки». Читая это, я чуть не поперхнулась: «Ничего себе! Конечно, не против, но шокированно-радостна. Серьёзно у вас всё пошло?» Маша ответила смайлом и словами: «Похоже, да. Пока не знаю, что из этого выйдет, но… хочется верить в лучшее». И я мысленно подумала, что у нас, видимо, намечается новый роман. И весьма бурный.
Так и случилось: Славик действительно появился у Маши в Костроме. Никому толком не рассказал, что да как. Сказал родне: «Я побуду немного там, если что — вернусь». А возвращаться, похоже, не собирался. Они обживались, снимали квартирку, периодически присылали фото: Маша приучала его к русской бане, «парной по-настоящему», к сугробам, которые не растут, как фруктовые деревья, а нагромождаются, бывало, до пояса. Славик делал сюжеты в соцсети: «Друзья, вот так выглядит Кострома в ноябре. Кайф!» — и улыбается под снежными хлопьями. Все сочинские родственники шутили: «Он сошёл с ума — южанин в Сибири, ха-ха!» Но видели, что он счастлив.
Прошло несколько месяцев. Однажды накануне Нового года я получила от Маши неожиданное послание: «Катюша, открывай конверт, там приглашение. Прошу всех вас, с Серёжей, прилететь. Срочно! Дату видишь? Это важный день». Я вскрыла конверт и едва не ахнула: пригласительный на свадьбу Маши и Славика! Тот самый Славик, который буквально недавно жаловался, что боится морозов. Видать, не сильно боится, если решился остаться навсегда.
Приехав к ним в Кострому, мы обнаружили, что Славик уже освоил местный говор, говорит «ё-моё, холодина-то какая», и при этом носит меховую шапку, смеясь, что без неё его уши бы не выжили. Маша сияла как маяк. Рассказала: «Невероятно, но он вписался в мой круг дружбанов, мы тут уже бар открыли — “Южный на севере”. Представляете, у нас свой маленький бизнес! И теперь, — тут она сделала театральную паузу, — я официально выхожу замуж. Да уж, кто бы мог подумать, что побывала на одной свадьбе гостьей, а буквально через полгода праздную свою…»
На свадьбе (настоящей, торжественной) присутствовали и её родители, и Славиковы, которые специально прилетели посмотреть, куда же это подевался их блудный сын. Тётушки, дядюшки — все смеялись, хватались за голову: «Вот дольмены тебя, Маша, околдовали, что ли? А может, это вы их выдумали? Ведь никто не видел!». Маша кивала загадочно: «Да, да, мы их точно не нашли, но было нечто таинственное! А главное, мы нашли друг друга».
Перед самым застольем тётя Тамара спросила Машу: «Да как же вы познакомились-то окончательно, расскажи? Ведь в Сочи вы вроде всего пару дней общались…» Маша хитро сжала губы: «На дольменах, которые никто не видел. Но они точно существуют. Клянусь!» Вокруг стоял хохот, кто-то уже поглядывал на Славика, чтобы он подтвердил. Но он лишь улыбался. Похоже, им обоим такой романтический флёр нравился.
В тот вечер, глядя на эту пару, я вспомнила первые слова Маши, сказанные в Сочи, когда она призывала: «Ну а теперь вы ко мне!» Тогда это звучало в шутку, а теперь оказалось пророческим девизом: сначала мы позвали её на нашу свадьбу, а потом она позвала нас на свою, в северный город. И, как она любит говорить, «Свадьбы — они как дольмены: возникают там, где не ждёшь. Вроде раз — и на пустом месте новое чудо».
Я сидела рядом со своим мужем, перешёптывалась, сжимая его руку: «Ну что, вышло, да? Маша обрела, кого искала». Он кивнул, тоже счастливый: «Конечно, а Славка, получается, нашёл свой путь. Может, и жаркого моря нет, но зато какая любовь!»
Спустя некоторое время Славик тихо подошёл ко мне, склонился и сказал: «Спасибо тебе, Катя. Если бы не твоя идея пригласить Машу в Сочи, эта история не началась бы». Я улыбнулась в ответ: «Ну не всё же мне одной хапать счастье. Нужно было и тебе подкинуть…» Мы оба рассмеялись.
Потом и вовсе махнули в гости к Машиным родителям, которые за пару месяцев обожали «своего южанина» как родного. Они уже перестали удивляться его страсти к персикам, смеялись, что в холодный сезон их не достать, но Славик выкручивался, находил и заказывал откуда-то, чтобы напоминать себе о родных краях. Зато и сам научился закаливаться, бегал по утрам, бравируя: «Север меня принял, я теперь всё могу».
Вот так одна свадьба создала почву для другой. И если бы кто задался вопросом, как же так быстро люди решаются соединить жизни, — глядя на Машу и Славика, убеждаешься: когда всё совпадает, слова «слишком быстро» не имеют веса. Кто-то строит отношения годами, а кому-то хватает пары прогулок к несуществующим дольменам, чтобы понять: нашёл свою половинку.
Иногда Маша поддевает меня: «Ну а теперь вы ко мне, ребята! Или опять приедете раз в год?» Мы смеёмся, обещаем на праздники обязательно. Всё-таки между Сочи и Костромой километров немало. Но знаете, они уже умеют путешествовать без оглядки: бывает, через месяц Славик с Машей неожиданно приезжают к южной родне, а та потом всей гурьбой мчится в гости на север. Вот такая симметрия: «Ты мне — море, я тебе — лёд».
Что ж, этот забавный круговорот людских судеб завязался благодаря одному воскресному застолью. А закончилось всё новой свадьбой, новой семейной историей, где южанин вписался в северную жизнь, а рыжеволосая бестия Маша не утратила своего огня, а лишь зажгла ещё сильнее. И всё началось с невинной вроде бы поездки: она хотела просто погостить, погреться на юге, повеселиться на нашей свадьбе. Но… оказалось, что случайных приглашений не бывает.
Ведь как сказала Маша, выходя замуж:
— Когда-то вы позвали меня. А теперь вы — ко мне.
Конец