В уютной кухне, на самой верхней полке, стояла банка вишнёвого варенья — густого, ароматного, с искрящимися на свету ягодами. Хозяйка забыла её плотно закрыть, и сладкий запах разносился по всей комнате.
В приоткрытое окно на эту кухню влетела маленькая мушка. Она сразу почувствовала этот дивный аромат и закружила в воздухе от восторга.
— Кажется, сегодня мой счастливый день! — прошептала она и устремилась к банке с вареньем.
Поскольку крышка была приоткрыта, то наша мушка без труда забралась внутрь. Варенье оказалось ещё вкуснее, чем пахло! Мушка с наслаждением ела и ела, обмакивая лапки в липкую сладость.
Увлекшись этим сладким угощением, мушка и думать позабыла о наказах своей старой бабушки-мухи, которая не уставала повторять: «Сладкого - чуть-чуть, отведал - и лети дальше!» Но вишневое варенье так и манило своим ароматом, ягодный сироп так и просился в рот...
Она ела и ела, не замечая, как сироп медленно обволакивает её лапки, как крылья становятся тяжелыми от сладкой субстанции. Когда же мушка спохватилась, было уже поздно - каждое движение лишь сильнее приклеивало её к липкой массе. Чем отчаяннее она билась, тем крепче держал её сладостный плен.
Осознав свою безнадежную ситуацию мушка попыталась позвать на помощь, но никто не услышал её тоненького жужжания.
Солнечный луч, золотистый и неспешный, скользил по стеклянным бокам банки, отмечая бег времени. Наступал вечер.
Когда хозяйка вернулась на кухню, её взгляд сразу упал на забытую банку. "Ох, какая же я сегодня невнимательная!" - с лёгким укором прошептала она, так и не разглядев в густом варенье шевеление крошечной пленницы.
Пальцы бережно завернули крышку. Банка, теперь уже плотно закрытая, заняла своё место в дальнем углу полки, где в тишине и прохладе хранились и другие вкусные запасы.
Так и простояла она там до самого нового года: её стекло постепенно покрылось лёгкой пылью, а сквозь затемнённые стенки уже не пробивались солнечные блики. Лишь изредка, когда на полку заглядывали за очередной баночкой, на неё падал случайный луч света - но к тому времени внутри уже никто не шевелился...
«Свобода теряется не сразу — она медленно тонет в липких соблазнах»