Лиля её так и называла ее – дама.
Чужая дама – молодая, красивая, которая жила хозяйкой в этом доме. Именно она, видимо, и пожелала взять ребенка.
Хозяин был к Лиле совершенно равнодушен. Встретив ее где-нибудь в коридоре, он лишь кивал на ее «здрасьте» – и проходил мимо.
Дама тоже нечасто баловала Лилю визитами. Несколько раз она брала девочку с собой по магазинам. Там дама была до приторности нежна и любезна. Они накупили кучу вещей, и Лиля не успевала (и боялась) смотреть на ценники.
Она знала, что это такое – жить на копейки. Главное было растянуть маленькую сумму – а у мамы зарплата была очень маленькой – так, чтобы не ходить голодной. Потому что голод трудно переносить. Нужно все время отвлекаться мыслями, иначе только и станешь думать, что о пустом желудке, как он сосет и крутит. И такая тоска накатит, что расплачешься.
Лиля вспомнила, как в продуктовом магазине они с мамой клали в корзину дешевые крупы, макароны, картошку. А теперь она сидела вместе с дамой в кафе, что находилось в большом торговом центре. Перед Лилей стояла вазочка с мороженым, тарелочка с пирожными и большой бокал с молочным коктейлем. А эта дама, которая хотела бы, чтобы Лиля называла ее «мамой», встретила тут подругу. И щебетала с ней, временами указывая то на Лилю, то на пакеты с одеждой, обувью и игрушками, которые купила для девочки.
Когда же Ирина привезла Лилю домой – она тотчас позабыла о ней. И девочка занялась тем, чем обычно занималась в этом чужом для нее доме. Устроилась с ногами на широком подоконнике, отгородилась от нарядной комнаты тяжелой шторой как ширмой, и стала смотреть в окно.
Лиля чувствовала, что здесь по большому счету никому не нужна. Свой родной дом она старалась не вспоминать – это было слишком больно. Но в реабилитационном центре она ощущала себя нужной. Там было две совсем маленьких девочки. От одной из них отказалась мать, и даже имя ребенку пришлось придумывать чужим людям. Малышку назвали Ладой, дали ей фамилию - Морозова. Воспитательницы жалели ее, чем-то именно эта девочка растрогала их. Может быть тем, что Лада была очень хорошенькой, со светлыми кудряшками. Воспитательницы нередко носили ее на руках, следили за тем, чтобы Лада была чисто и даже нарядно одета, повязывали ей бантики. Словом, возились как с куклой.
А другая малышка была ровесницей Лады, но попала в центр «на реабилитацию». Ее мать собирались лишить родительских прав из-за пья-нства. Но, когда у женщины отобрали ребенка, она перепугалась и взялась за ум. Раз в неделю приходила она навещать свою Олю – чаще её не пускали. Мать изо всех сил надеялась, что через полгода ей дочку вернут. А пока она готова была на что угодно – закодироваться, найти работу... В конце концов она устроилась где-то уборщицей.
Лиля видела, что у воспитательниц не хватает времени на Олю. Она была невзрачная, неразвитая. Кроме того, у Оли имелась какая-никакая мать, которая ее любила. И воспиталки не испытывали к малышке жалости. Оля часами стояла в своей кроватке в одной рубашонке, переступала озябшими ножками. В какой-то момент Лиле стало пронзительно жалко ее. С той поры она переодевала девочку, когда та пачкала белье, помогала малышке поесть, играла с ней...
А теперь Оля осталась в реабилитационном центре одна. Ей там осталось куковать еще четыре месяца. Ведь девочку не готовили для удочерения, а собирались вернуть матери, которая часы считала до этого момента.
Теперь, когда Лили нет рядом, об Оле будут заботиться - в рамках самого необходимого. Накормят её, и хорошо, если один раз в день переоденут. Конечно, Оля еще помнит Лилю и зовет ее.
А старшая подруга, вместо того, чтобы быть рядом с малышкой и опекать ее, неизвестно зачем сидит в этом богатом доме, где она никому не нужна.
Лиля смотрела, как за окном идет дождь и тихо грустила.
*
Марат не шибко разбирался в технике. Конечно, у него был дорогой мобильный телефон, а на столе в кабинете стоял ноутбук, но бизнесмен не пристрастился даже к компьютерным играм. Если ему нужна была какая-то информация, он предпочитал получить ее по старинке – на листах бумаги, сложенных в папочку. К счастью, помощников у него хватало, и стоило отдать распоряжение, как Марат получал все, что ему было нужно.
Потеряв след жены, Марат задумался – как искать ее дальше, за какую ниточку ухватиться? Ему самому казалось, что никаких зацепок нет. И тогда кто-то из знакомых подал мысль:
- А ты прошерсти компьютер своей жены. Только не сам, позови специалиста. Твоя Елена наверняка с кем-нибудь переписывалась, строила планы.Она женщина не глупая, информацию потом стерла, но специалист сумеет все это восстановить. И удаленные письма в почтовом ящике и сообщения в соцсетях.
Марат немедленно отправился в комнату Елены и в первый раз обратил внимание на ноутбук жены. Елена не взяла его с собой. Наверное, ей предстояла долгая и трудная дорога, она не хотела обременять себя большим количеством вещей, и решила довольствоваться мобильником. Марат включил ноут, попробовал зайти в систему, но получил отказ – он не знал пароля.
Чутье подсказало ему, что тут могут обнаружиться интересные вещи.
В тот же вечер к нему приехал «молодой компьютерный гений» Сережа – худой, немного сутулый парень с длинными волосами, завязанными в хвост. Он получил в полное распоряжение ноут Елены, а Наташе было велено приносить ему кофе и периодически подкармливать..
Ирина знала, что задумал Марат,но не могла сказать, чтобы ей это нравилось. Она бы предпочла, чтобы Елена не возвращалась. Тем не менее, Ирина не возражала Марату – она вообще старалась как можно реже вступать с ним в споры. До поры до времени она хотела сохранить имидж «идеальной подруги».
Сереже было велено велено – если он что-то выяснит - связаться с хозяином в любое время суток, разбудить его даже среди ночи. Сергей так и сделал. Заспанный Марат в синем махровом халате пришел в кабинет – тихо шумел принтер, из которого выползал последний лист распечаток.
Компьютерный гений разложил листы на столе.
- На сто процентов я не поручусь, но на девяносто девять – пожалуй...Скорее всего ваша жена уехала именно туда.
И он предъявил Марату всю переписку Елены с Игорем.
- По маршруту тоже всё совпадает, – продолжал Сергей, – Самолет в ту сторону летит только до областного центра, куда ваша жена купила билет. А дальше она, видимо, добиралась «на перекладных».
Марат несколько минут читал письма, потом опустил руку с листками бумаги и сказал почти весело:
- Нет, ну вот ты посмотри, какие бабы...Этот мужик ей пишет: «Не приезжай». А она собралась – да поехала. Ну ничего, мы ее вернем. Теперь вернем.
Сергей очень хорошо соображал в технике, но в личной жизни его преследовали сплошные неудачи.
- А надо ли? – неуверенно возразил он, – У вас же теперь другая женщина, насколько я понимаю. Мы ж не на востоке, чтобы гарем заводить...
- И ты туда же... Ты, милый мой, тут права голоса не имеешь. И она, гулящая эта особа, тоже. Вернем, как миленькую.
- Но она же теперь не одна. А если этот человек ее не отпустит?
- Этот вши-вый смотритель маяка? – Марат начинал дышать сквозь зубы, так он всегда делал, когда волновался, – я же не сам туда поеду. Я пошлю людей, которые обо всем позаботятся. Ты представить себе не можешь, сколько нес-частных случаев происходит с теми, кто начинает возражать сильнейшим. Сколько тра-гических нес-частных случаев. Если ты хочешь жить – ты должен быть умнее. А если уж встаешь на пути паровоза – пенять не на кого.
*
- Знаешь, я не раз думал, могла бы ты приехать сюда раньше - и поселиться тут? Остаться жить со мной... Или соскучилась бы по цивилизации, по большому городу?...
У Елены и Игоря уже сложилась традиция, Каждый день, на закате они уходили по берегу далеко – аж до того самого мыса, где прибрежная полоса сужалась, и пройти дальше можно было только в полный штиль – иначе волны заплескивали ноги. Но можно было устроиться на больших камнях, теплых от вечернего солнца, и говорить обо всем на свете.
- Если бы не эти сны, мне было бы тут удивительно спокойно и хорошо, – сказала Елена, – И я бы никогда не вернулась обратно. Честно.
Игорь посмотрел на нее и кивнул. Он ей верил.
- А как оказался тут ты сам? Просто устроился работать? И почему ты остался здесь, если сам говоришь, что все прочие отсюда сбегали?
- Меня позвали заменить человека...заменить смотрителя...который просто исчез.
- Как это? Не понимаю...
- Вот так. Сегодня он здесь был, а завтра его уже нет. Все вещи на местах, никакой записки, ни одного звонка от него...
- Его искали?
- Конечно. Не скажу, конечно, что небо и землю и перевернули, но искали. Море в те дни было на редкость тихое, плавал этот человек отлично. Ничто не указывало на то, что на него на-пали, что было совершено какое-то преступ-ление... Просто жил человек, работал – и нет его. А маяк же не может оставаться без смотрителя. Мне позвонил знакомый (теперь он мой начальник) и сказал: «Игорек, я знаю, что ты со странностями, но может быть, именно ты меня и выручишь.
А я в ту пору был заядлым путешественником. Нигде подолгу не оставался. Мне хотелось успеть увидеть на своем веку как можно больше. Я работал с рыбаками на Сахалине, взбирался на вулканы Камчатки, странствовал по Средней Азии, на Севере побывал и много где еще. Я ему ответил – мол, Толик, звучит, конечно, весьма романтично, но надолго ведь я там,у тебя, не задержусь... Ты знаешь мою кочевую натуру.
Он ответил: «Ты попробуй. Отсюда или уходят сразу, или задерживаются здесь надолго. Но место это удивительное и если ты хотя бы не попробуешь, ты будешь потом жалеть».
Я приехал. Тогда здесь работал еще один парень, Ленька.Он как раз вот на той нижней кровати спал, где ты теперь. Мы с ним должны были сменять друг друга. Ведь это довольно трудно, если все дежурства по ночам – твои.
Первое, что меня поразило – Ленька не спал. Совсем. Он боялся. Если была его очередь дежурить – он работал. А если моя – он заваривал себе крепчайший кофе, и всю ночь или читал, или играл в электронные игры. А потом, когда наступал день, уходил подальше от маяка, и отсыпался где-нибудь под открытым небом. Он говорил, что здесь «особая зона», и если тут спать, то можно запросто сойти с ума.
Ты знаешь, я ему не верил. Решил, что он от одиночества малость поехал головой. Всё потому, что меня самого «накрыло» не сразу. Молодой был, здоровая психика, за день уставал – и спал как уби-тый. А может быть, это место выжидало, не хотело меня пугать, раньше времени.
Так или иначе, надолго тут Ленька на задержался. Когда ввел меня в курс дела, научил всему, что требуется, когда увидел, что я справляюсь – он уехал, и никто не мог его удержать. Ему даже предлагали повысить зарплату, но он только присвистнул и собрал свой рюкзак быстрее, чем я успел сварить кофе на дорожку.
Позже мне кто-то говорил, что его сны сбылись. Ленька потерял всю семью...Ладно, не будем об этом. Главное то, что с его отъездом «накрыло» и меня. Нам всем когда-нибудь снятся кошмары, но, проснувшись, мы радуемся, что это всего лишь сон. А тут...я знал – то, что показывает мне это место – происходит в реальности. Далеко не всегда это какие-то у-жасы, но само сознание, что душа моя – или не знаю, как это назвать – вдруг оказывается в другом месте, и становится свидетельницей событий, происходящих за тысячи верст... Жутковато, не правда ли?Не раз и не два у меня возникала мысль уехать отсюда, но я понимал, что место это действительно уникально, и сберечь его можно только в одном случае – если я стану работать тут, стиснув зубы – как ни в чем не бывало .Если никто не узнает о том, что здесь происходит.
- Но можем ли мы вмешаться?... Можем ли мы предотвратить?... Вот что мучает меня...И еще, – Елена бросила взгляд на часы, пора было уже возвращаться, – Если попросить – может ли этом место показать нам то, что мы просим?
- А что бы ты хотела увидеть?
- Отца Ирины. Я бы хотела узнать – кто он, и почему из нее выросло такое чудовище.
Продолжение следует